тик-так, тик-так, тик-так…. Под размеренный ритм она погрузилась в небытие…
Подскочив на выбоине дорожного полотна, старенький легковой автомобиль прибавил скорость, а Наташа вышла из оцепенения, уткнувшись головой в мягкую спинку переднего сидения. В салоне автомобиля кроме неё находилось трое солдат. Двое расположились на передних сидениях, один рядом с ней. Её руки оказались скованными наручниками от чего желание бежать, исчезло само собой.
- Куда вы меня везёте? – поинтересовалась она, разглядывая знакомую местность с колонной обгоревшей бронетехники.
- Вас мадам велено доставить в расположение части для прохождения дальнейшей службы, - съязвил солдат, находившийся рядом. Со всеми удобствами даже такси вызвали. Извините, что не лимузин.
- Расстреляют, - подумала Наташа. Но зачем вывозить так далеко? Хотят мой труп куда-то подбросить. Что они со мной сделали? Помню допрос серое лицо майора, его колючие глаза, а затем я очнулась в автомобиле. Наверное, били по голове, поэтому ничего не помню. Вот гниды! Жаль, что для меня война закончилась. Теперь прощайте обещанные командованием гектары земли с поместьем и безропотными рабами. Прощай счёт в банке в твёрдой валюте. Обидно и досадно, что не успела пожить по-людски.
В очередной раз она представила себя на собственной вилле возле фонтана с бокалом шампанского в руке. Вокруг неё суетились покорные слуги, в клетках весело щебетали птички, а в бескрайних полях трудились её крепостные крестьяне, до недавнего времени являвшиеся свободными жителями окрестных деревень.
Миновав сгоревший блокпост, автомобиль, резко затормозил, и она снова уткнулась головой в спинку сидения. Расположившийся по соседству с водителем солдат вышел из машины и открыл ей дверь, приглашая покинуть салон. На улице он освободил её от наручников и приказал:
- Бежать!
В глазах Натальи застыл немой вопрос.
- Бежать! – повторил солдат, передёрнув затвор автомата и выстрелив в воздух.
- В спину будут стрелять, - поняла она. Решили не просто пустить в расход, а потренироваться, используя в качестве мишени. Пёс с вами, поработаю «зайцем», а вдруг повезёт?
Она бросилась в поле, стараясь укрыться в высокой траве, но выстрелов не последовало.
- Только бы добраться до лесополосы! – мечтала Наташа, не чуя под собой ног. Никогда в жизни я так быстро не бегала. Только бы укрыться за деревьями, а там наши они должны находиться где-то рядом. Почему же в меня не стреляют?
Достигнув спасительной лесополосы, она упала за поваленный ствол дерева, представив, что находится в собственной вилле запертой бронированными дверьми и ставнями. Ей стало легче, а в глазах вспыхнуло адское пламя всеобъемлющей ненависти. Переведя дыхание, она двинулась дальше, углубляясь в чащу лесного массива.
- Почему они меня не пристрелили? – размышляла Наташа, всё дальше уходя от конвоиров. Может быть, у него заклинило автомат? А другие солдаты, почему не стреляли, неужели пожалели? Нет, не может быть, головорезам жалость не присуща. «Проболталась» на допросе вот и отпустили. Но почему я ничего не помню? Ладно, чёрт с ними отпустили и отпустили, а я отловлю солдатика, который мне в рёбра сапогом тыкал. Всех выловлю, кожу с живых сниму и родню вырежу. Попадётесь вы мне гниды подзаборные!
Однополчане встретили Наташу длинными очередями из автоматов. Упав лицом в землю, она подняла вверх руки, давая понять что сдаётся. Затем она медленно встала на колени, не опуская рук. Пятеро солдат бежали к ней, держа на прицеле, а когда расстояние сократилось до нескольких метров они встали как вкопанные, в недоумении хлопая ресницами.
- Наташка! Ты ли это? – прохрипел высокий здоровяк по имени Семён. Не может быть, а мы думали, что твоя душа парит над облаками.
- Не дождётесь! – улыбнулась она, поднимаясь на ноги. Мы ещё повоюем, теперь у меня на той стороне кровные враги завелись. Что смотрите? Я это, я! Ведите к полковнику Горай.
Войдя в штаб командования, Наташа доложила о прибытии по форме, вытянувшись по стойке «смирно».
- Да брось ты вольно! – ответил Горай, изучая её пронзительным взглядом. Знакомься это офицеры из столицы, прибыло пополнение.
Он указал штык - ножом в сторону офицеров, расположившихся на длинной деревянной скамье в углу кабинета. Четверо военных вежливо представились по очереди.
- Рада вас видеть мужчины! – кивнула Наташа. Вы такие суровые, при автоматах. Воевать приходилось?
- Приходилось, приходилось, - ответил за них полковник Горай. Международный миротворческий контингент тебе это должно быть знакомо.
- Ещё как знакомо! – обрадовалась Наташа, а в глубине головы начинал тихо стучать маятник:
– Тик-так, тик-так, тик-так…
- Рассказывай, – продолжил полковник. Как вас угораздило на засаду нарваться? Смотрю на тебя и не верю, что ты живая предо мной стоишь. Я грешным делом и не чаял с тобою свидеться. Да рассказывай, не бойся. От всех бед отмажу и к награде представлю.
Она смотрела на полковника и не понимала, что с ней творится, а в голове все громче стучал маятник, отдаваясь нестерпимой болью во всём организме:
- Тик-так, тик-так, тик-так…
Движение маятника ускорялось, а режущая боль усиливалась:
- Тик-так, тик-так, тик-так…
- Что же ты молчишь? – недоумевал Горай. Присаживайся, рассказывай. Может быть, ты выпить хочешь?
- Спасибо не хочу, - прошептала Наташа, приближаясь к столу и глядя на покоящийся, на деревянной скамье армейский штык - нож. Перед её затуманенным болью взором возник образ экстрасенса в ковбойской шляпе. Он кивнул Наташе и приказал:
- Убей его! Это и есть твой кровный враг.
Обойдя стол, она приблизилась к полковнику, расчехлила штык - нож и молниеносным движением перерезала ему горло. Голова командующего безвольно повалилась на стол, а хлынувшая кровь окрасила документы и карты местности.
- Тик-так, тик-так, тик-так…, - продолжало стучать в голове, а грудь больно обожгла очередь автомата, выпущенная офицерами. Её тело покрылось бурыми пятнами, а в голове продолжал стучать безжалостный маятник:
- Тик-так, тик-так…
В медленно угасающем сознании как приговор прозвучала фраза молодого солдата, сбитого пулей снайпера с БМП:
- Зачем тебе эта война? Подумай ведь смерть стоит того чтобы жить…
