теща. Не в гости, а пожить. Лариса тогда сказала, что у мамы не сложились отношения с моей сестрой, у которой она жила.
- Давай приютим мою маму на время, - попросила меня жена. А я как чувствовал, что тут что-то не то и спросил ее:
- И долго мы будим ютить твою мать?
- Да как ты можешь так спрашивать? Это же моя мать! - и слезы, и упреки. Я сказал, что погорячился и согласился, но только на три месяца. Лариса засияла, запрыгала, чмокнула меня в щечку и позвонила маме: - Таможня дает добро. Приезжай. Ждем.
Знал бы я тогда на что согласился. Первые три дня прошли в комплиментах, готовка, уборка, магазины – все без меня. Зря я радовался. Сначала были намеки, что я Ларочку закабалил и не помогаю ей. Это при двух-то бабах в доме. Потом разговоры, что при моем образовании можно было бы и больше зарабатывать и что некоторые на двух – трех работах вкалывают. Жена защищала меня как могла. Но теща ее и не слушала.
- Вот Анатолий, что этажом выше, такой вежливый, брюки отутюжены, туфли начищены до блеска, а твой как бомж в мятых джинсах и в кроссовках ходит. Да ты, Ларочка, рядом и не смотришься. Или вот зашла я как-то к соседям напротив, а там муж белье развешивает в коридоре.
- Так у Татьяны стресс был, вот Валерка и стирает, - возразила Лариса.
- Вот! А твой-то ничего не делает. Доведет он тебя и до стресса и до головной боли, - разжигала огонь вражды теща. Потом стало еще интереснее, когда Лариса в субботу зашла к Лене этажом ниже, а ей открыл двери Сережа с мокрой тряпкой в руках: он мыл полы.
- А Лена где? – спросила Лариса.
- Да там, в комнате, у нее сильная головная боль.
Лариса зашла, поговорила с Леной о всяком разном и ушла с мыслями « а чего это у меня голова в субботу ни разу не болела». Как-то она в начале субботней уборки заикнулась об этом, так я сразу сказал « а теща- то зачем». Что было потом. Два дня крик стоял. Вначале я пытался им объяснять логику своего и их поведения, потом огрызался и обзывался, а потом просто не отвечал на выпады уже от обеих. Спелись! Заразы! Конец моему терпению наступил после очередной выходки Анатолия. Он, действительно, как ангел проплывал между нашими этажами, но в получку и в аванс он обычно напивался, приходил домой и с матом гонялся за своей женой Галей. Мы слышали, как падает мебель, как они бегают по квартире и как кричат. И над всем этим стоял густой и отборный мат. Мой сын с их Костей в один класс ходили. Мне неприятно это было слышать в присутствии сына и моих дам, но я старался не вмешиваться в эти пьяные разборки: сам потом будешь виноват. Так вот теща и стала меня подзуживать:
- Ну, нет мужиков, перевелись! Как можно терпеть такие крики, такой мат? Это какой пример для ребенка?
И если жена, раньше молча, вздыхала, глядя вверх, то теперь и она подключалась к этим разговорам. Я кипел молча, но однажды после очередного «нет у нас в доме мужчин», я взял мусорное ведро и вышел из квартиры. Недолго думая, я поднялся наверх и позвонил. Дверь открыл ухмыляющийся Анатолий. Он еле стоял на ногах, и если бы не держался за дверь, то, наверное, упал бы. Что во мне взыграло, не знаю, но я резко ударил в лицо Анатолия кулаком, он упал, а я захлопнул дверь, выбросил мусор и вернулся в квартиру.
- О! Слышь, Игорек! Образумился Алкаголик! Утихомирился! Бедная Галя и как она это терпит, - проговорила это мне Лариса, когда я пришел домой.
А еще незадолго до этого случая, я предупредил Сережу и Валеру, чтобы они, прежде чем открыть дверь, глянули в глазок. Ну, и если там стоят мои домочадцы, то ведра, тряпки, белье в сторону и только потом их впускать: они не должны видеть их героические деяния и объяснил почему.
- Я не хочу из-за вас страдать. Не послушаете – приму меры, - сказал я им.
- Ну, я же понимаю, - говорил каждый из них и весело ржал. В общем, они пообещали и …забыли. И вот, после очередного рекламного ролика в пользу Сережи и Валеры, я решил действовать.
В субботу я взял мусорное ведро для отвода глаз, и звоню. Открывает Валера или Сережа мне дверь с улыбкой, а я хрясь кулаком промеж глаз и захлопываю дверь. Я не знаю, как меня поняли парни из команды «мистер поппер», но Анатолий, точно не осознал, или не понял. Поэтому в очередной его запой я повторил свой прием. А потом еще раз и тут вы меня и вычислили. Ну, правда, какой я пример для подрастающего сына, когда такой мордобой и мат.
Устал я бороться дома с женой и тещей, а также с Анатолием, Валерой и Сережей. Наверное, я не прав, но не бежать же мне из дома. Подпись и дата.
- А что мне будет? – спросил я капитана.
Суд решит. Наломал ты дров, парень. Вон сколько на тебя написали.
Ты Жертва случая. Но с твоими соседями мы тоже разберемся.
Через неделю меня выпустили Из-за отсутствия состава преступления, но с каким-то нравоучительно–предупреждающим постановлением. Оказалось, что все пострадавшие забрали свои заявления и не имеют никаких претензий.
Я пришел домой, а там тишина, мне во всем поддакивают, улыбаются и от всех домашних дел отстраняют. Но я вспомнил, что такой праздник был у меня когда-то только три дня. Поэтому я им сразу заявил:
- Раз вам по душе алкоголик Анатолий, то я надену новые брюки, начищу до блеска туфли, но в получку напьюсь и всем вам набью морду.
Что тут было.
- Игоречек! Живи как жил, одевайся, как тебе нравится, только прости нас, не напивайся. И к Ленке, мы ходить не будем, и к Тамарке, - затараторили они обе.
- Нет! Я вам не верю!
- Все! Все! Мама завтра уезжает! Да, мама?
- Да, Меня позвала старшая дочь, так что, Игоречек, береги Ларочку и не пей, прошу тебя.
Да не очень-то мне и хотелось! Не пью я! Ну, так с друзьями или по праздникам. А то, что теща съезжает разве не повод? Да это больше чем праздник! – подумал я
Но как они поверили, что я не шучу. А что? Я могу.
И тут я вспомнил, как еще перед школой после прочтения одной сказки меня сын спросил:
- Папа, а ведь ведьмы не существуют?
- Я тоже так думал, когда маленький был, - ответил я. Как же я тогда ошибался!
А в отделе капитан поставил 3 бутылки коньяка майору. Участковый уполномоченный Трындюк получил благодарность от руководства за отличные показатели в работе на участке. Стажер Ершов взахлеб рассказывал дома о своем первом деле, вследствие чего из Главка был одобрительно-поощрительный звонок капитану за работу с молодыми кадрами.
