Заходит:
- Чего ж домой-то не идете?
Начинаю вроде как оправдываться: да вот, мол, хочу почитать, ведь когда дети рядом, то… Потом дома рассмеюсь, осознав ситуацию.
... Были в колхозе на уборке свеклы, так Сергей Филиппович не отходил от меня, - ну где еще можно вот так поболтать без «лишних ушей», как не у бурта свекольного?
... Мечтает жить в деревне, - его деревня в Калужской области, - тем более что брат, таксист, уйдя на пенсию, уже там.
... Как–то сказал: если бы, мол, на телевидении был полным хозяином, то оставил только треть работников:
- А то, понимаешь… получаем свои зарплаты ни за что… хотя они, в общем-то, и похожи на пособия по безработице. – И хихикнул: - Но, в то же время, как работаем, так и получаем.
... Он и Корнев сняли с эфира очередной выпуск «Эстафеты» журналиста Сомина за то, что у него слишком острые сюжеты, цепляющие наше партийное начальство, и вот - обсуждение «распоясавшегося» журналиста. Пришла. Сидят: Корнев, Гергало, Афронов... «Тройка*» собралась, как в тридцатых, и «расстреливать» будут Льва Ильича. А вот и он. Вошел, сел у окна, смотрит во двор... После просмотра - общее молчание. Потом Афронов бросает:
- Ну, пошли...
Понимаю, - хотят уйти от обсуждения при мне. Тогда спрашиваю:
- Ну и почему вы сняли «Эстафету» с эфира? Все материалы правдивые, интересные, крепко сделаны.
И Афронов восклицает:
- И Вы считаете, что все это можно давать в эфир?
- А почему бы и нет?
Словно надувается:
- Вот и будете говорить об этом на летучке, а не здесь.
- Вы, Сергей Филиппович, - прерываю: - не указывайте мне, где говорить. Всю жизнь говорю не тогда, когда разрешают, а когда считаю нужным!
Ничего не ответит… повернётся… выйдет.
... В газетах и по телевидению спорят о том, как отмечать «славный праздник Октябрьской революции*, принёсший счастье не только народам нашей страны, но и…». Так вот, где-то намечают провести альтернативные митинги, где-то «торжествовать», но за счет самой партии КПСС, где-то и вовсе не вспоминать об этом «празднике».
А вчера в наш кабинет вошел Афронов:
- С наступающим праздником Вас... - ко мне.
Я с усмешкой посмотрела на него, и он, подождав ответа, прибавил:
- Так сказать...
- Да уж... «так сказать»... - улыбнулась: - Лучше б этого праздника и вовсе не было, - уточнила свою позицию.
- Что так? - дернул щечками: - Как же... традиция... годовщина.
- Годовщина чего? – взъерошилась: - Каких достижений? Что у пропасти висим?
- Да не скажите, - усмехнулся: - Есть и достижения.
- Сергей Филиппович, о каких Вы достижениях? Уничтожили крестьянство, уничтожили интеллигенцию, религию, наконец, а Вы...
- Да, да... крестьян... - потоптался возле моего стола, взглянул странновато и стал сбивчиво, словно выдавливая из себя, рассказывать, что вот, мол, он и сам из крестьян, что жили до революции зажиточно, а после революции, когда землю всем раздали, и вовсе хорошо, а потом... - Замолчал, отошел к окну, постоял там с минуту, обернулся: - Но, ничего. В нашей деревне на трудодни всегда кое-что давали. Да и вообще, удавалось нашему колхозу отбиваться от объединений, разъединений. Правда, далеко не везде так было, - стоял напротив меня, полуприсев на соседний стол, и сбивчиво, с паузами говорил, словно только-только осмысливая: - Да, крестьянство уничтожили... интеллигенцию... а «гегемона-пролетариата» все утверждали, утверждали, но, в конечном счете, и его обвели вокруг пальца.
Слушала, помалкивала, а на языке висело: ну почему ж тогда ходите по кабинетам и поздравляете, почему!? Но не спросила. И потому не спросила, что не хотелось снова слышать враньё.
... Как-то разговорились о фильмах:
- Самый мой любимый… - усмехнулся, взглянув непривычно весело: - греческий, «Грек Зорба*».
- Сергей Филиппович! – засмеялась: - и мой!
А фильм вот о чем: грек Зорба (играет обаятельнейший актер Антони Куин) случайно знакомится на вокзале с иностранцем и, разговаривая с ним в ожидании корабля, открывает в нём родственную душу, а когда узнает, что тот едет восстанавливать шахту, унаследованную от отца, предлагает вложить деньги в строительство там подвесной дороги, уверяя, что он - специалист в этом деле.
И дальше – об их злоключениях в дороге, по ходу строительства, которое заканчивается полным фиаско. И вот последняя сцена фильма: они сидят на берегу моря... но вдруг, получивший наследство иностранец, встаёт и просит Зорбу научить его танцевать... тихо начинает звучать мелодия Теодоракиса* и вот они уже оба пляшут на песке под прекрасную, озорную мелодию «Сиртаки».
И то была последняя запись о Сергее Филипповиче. Подводит меня память: и куда он потом пропал, куда его перевели? А, может, и не переводили, а просто… Довольно скоро узнала: Афронов умер. От рака. И в той самой деревне Калужской области, в которую мечтал вернуться.
*8 марта - Международный женский день.
*Указ руководителя СССР Юрия Андропова (1982-1984) об укреплении дисциплины в стране.
*Перестройка - масштабные перемены в идеологии, экономической и политической жизни СССР со второй половины 1980-х годов.
*«Покаяние». Год выхода фильма 1984. Режиссер Тенгиз Абуладзе.
*Иосиф Сталин (1878-1953) - Генеральный секретарь ЦК ВКП, глава СССР (1924-1953).
*Лаврентий Берия (1899-1953) - 1938 до 1945 года руководитель НКВД, главный организатор репрессий.
*Тройки - органы внесудебной репрессии при НКВД.
*Революция 1917 года - условное название революционных событий, произошедших в Российской империи в ноябре 1917 года.
*«Грек Зорба» - художественный фильм 1964 года. Режиссёр Михалис Какояннис.
*Микис Теодоракис (1925) - греческий композитор.
