Как трудно удерживать свет сознания, как трудно не спать! То день вчерашний нахлынет, мучительные образы завертят, замутят чистоту ночи, или день завтрашний – спать надо, а то, как завтра работать будешь?
Почему я создаю привязанности и привычки, которые отвлекают от главного? Почему даже ночью, когда пью чай, курю, читаю или пишу что-то – суета, не вырваться из суеты – «все суета и томление духа»? Я сам укрепляю стены…
Иногда мне кажется, что я даже с радостью забываюсь, – засыпаю, и теряю себя в чем-то: в работе, в пустых мечтаниях, в разговорах с людьми, которые не видят этой – Вселенской Тюрьмы.
Я задремал за столом. Мое тело налилось тяжестью, закрылись глаза, но я еще не спал, и мне не хотелось отпускать себя в сон. Я попытался поднять голову, открыть глаза – не могу! «Если не подниму головы – засну, – подумал я, – пока не поздно, надо поднять голову!» Но тяжесть, влившаяся в меня, была так велика, что не одна мышца даже не дрогнула. Я упрямился: усилие, еще усилие. Я уже не дремал, но пошевелиться все равно не мог.
И вдруг голова моя быстро и легко поднялась, слишком легко…
Я увидел комнату, но как-то не так, и в каком-то другом освещении… Легчайшим усилием я поднялся к потолку.
Я вполне чувствовал тело: руки, ноги, – но стали они легкими и пустыми внутри. Взглянув вниз, я увидел себя, как сижу я, опустив голову на стол. Себя, взлетевшего, я тоже видел – свои бело-голубые мерцающие руки.
– Теперь – смелее! Использовать возможность, или та же Тюрьма!
– Интенсивность восприятия – как можно лучше видеть!
Сквозь оконное стекло я вылетел на улицу и заскользил вдоль нее…
– Надо собрать волю!
Существо, которое сидело на тротуаре у самой дороги, поразило меня! Если бы я с таким вниманием и так пристально не смотрел на него, то, наверное, сразу бы понял – кто это. Мне оставалось лишь чуть, чтобы произнести его имя и – лететь дальше, но – я застрял: и понять не мог, и не смотреть тоже не мог…
Меня поразила его сложность. Его мерцание под моим взглядом приобретало невероятную глубину и объем – это была пульсирующая галактика, многоцветная музыка. Законченность и целесообразность – и, в то же время, – бесконечность и тайна, заворожившая меня.
Существо встало, выгнуло спину и уставилось на меня – оно явно меня видело…
Я рассмеялся, когда понял, что это просто – обычный кот!
Я затрясся от смеха и, конечно, тут же почувствовал всю жуткую инерцию «грубой материи», которую оставил в комнате за столом.
Минут пять поработав кистями рук, я смог поднять голову и открыть глаза. А потом, покурив, выпив чаю, я записал кое-что и лег спать. Был ли он хоть черным, этот кот? Такой четкий осознанный выход, и все какому-то коту…
Когда мне удалось впервые покинуть физическое тело, унося в другом – астральном, свое сознание – совершить «осознанный астральный выход», тогда мне было – страшно!
Не из страха ли сделаны стены Тюрьмы? Много дней потом я переживал и приходил в себя…
А получилось как бы случайно: искал, думал, много читал…
Как трудно было находить нужные книги! Чего я только ради них не делал! А что они делали – со мной! Чтобы достать «Черную Магию», месяц жил в цыганском таборе…
Помню, раздобыл «Раджу-йогу», пришел домой, включил в коридоре свет и, не снимая пальто, – всю ночь простоял под тусклой лампочкой.
В детстве мне случайно попалась книга о животных, и я с первого прочтения запомнил все: как называют, где водятся, размеры – от головы до хвоста и от хвоста до головы…. Рисовал, лепил, вырезал картинки, а потом ловил, приручал, дрессировал… – всюду были звери. Я сравниваю, т.к. случилось нечто похожее, – неожиданно мне попалась книга по оккультизму, и – все! Много дней был в состоянии аффекта, как и должен был быть тот, кто услышал зов Запредельного.
Я прочитал все книги по мистике, которые только смог достать, искал людей, знающих тайну – как убежать с Луны… Я занялся «пранаямой» – дыхательными упражнениями, и техникой расслабления с замедлением пульса… И в следующий раз уже по своей воле покинул физическое тело. Не только страх – восторг полета! А еще я прошел сквозь стену…
Из комнаты, где в позе мертвого лежало мое тело, я проник в другую комнату, потом обратно, потом опять в другую… Но вдруг вместо нее очутился в комнате, совершенно мне не знакомой, заставленной предметами странного вида и неизвестного мне назначения…
Некоторое время я в ужасе смотрел, без каких-либо ассоциаций – странное ощущение, – а потом шарахнулся назад, от резкого усилия почувствовал тело и минут через двадцать неуклюже встал на ноги.
У меня был собственный способ выхода. Это и расслабление в «савасане», незаметное дыхание, когда преобладает выдох, сколь возможное замедление пульса, – главное – не пропустить момент, когда начинается изменение сознания.
Если сделать попытку раньше, то не получится, а если позже – потеряю контроль и провалюсь в глубокий сон. В «то» мгновение я всегда чувствовал радость и с ликованием делал резкое – всей волей – усилие встать! Поднимался во весь рост на «шарнирах» в пятках, еще усилие – толчок ступнями ног и – полетел…
Кстати, после подобных упражнений, и в обычном состоянии меня посещало то, другое, астральное зрение. Странные у него свойства: вдруг видишь на экране собственного лба нечто, находящееся не здесь – например, другую комнату…
Многие годы я тосковал, хандра и апатия мучили невыносимо, отнимали последнюю энергию. Здесь было и солнце, и море, и листья на ветру, и синее небо… Но радость не приходила ко мне, вечное чувство Тюрьмы мешало видеть красоту.
Это была Луна! Темные силы властвовали здесь и подчиняли дела и мысли людей. Люди по-настоящему и не радовались, и не любили – они заботились. Заботились о здоровье, о еде, об одежде и еще невесть о чем. Они, даже встречаясь, говорили друг другу: «Здравствуйте!» – полагая, что здоровье важнее Радости. Все знания, вся их техника, наука, и даже мудрость – не представляли для меня истинного интереса, т.к. не могли мне реально помочь бежать из Тюрьмы. И только иногда в искусстве, в высоком Творчестве сверкала Свобода – дыхание высших миров, воспоминание о чем-то Лучшем.
Я искал путь, выход, ведь я-то знал, куда попал! А кругом жили люди, не замечая своей Тюрьмы, просто жили…
Я бился головой, знал и твердость стен, и коварство стражей…
«И к магии я обратился…»
Меня привлекала даже черная магия, меня звало все, что сулило освобождение, уводило за пределы Тюрьмы…
Убежать, улететь, вырваться!
И в мистику я углубился, годами, шаг за шагом изучал, исследовал и пробовал все, что могло бы разрушить извечные стены.
Если я буду умирать спокойно, с холодно и ясной мыслью, то, когда сердце мое окончательно остановится, я сделаю резкое, всей волей, усилие встать – и встану! Тело останется лежать, а я буду еще живее, бело-голубой и пульсирующий, точь-в-точь, как мое знакомое привидение. Я буду, свободен в своих передвижениях, видеть и слышать буду прекрасно. Поохаю, полетаю туда-сюда и отправлюсь в путь.
Если такое случится, – это будет наихудшая из всех возможных смертей. Не скоро смог я это понять и прекратить свои эксперименты с астральными путешествиями.
Может, когда-нибудь я расскажу о своих полетах в «другие миры», но не теперь – пора возвращаться к основной истории, – к причине моего писательства.
Астральный мир – интересно, но не главное, а просто очередные приключения…
Только одно может быть Главным. Ведь всегда должна быть система ценностей, что для нас сначала, а что – потом. И чтобы выстроить верное ценностное мировоззрение, надо найти абсолютною сверхценность – САМОЕ ГЛАВНОЕ.
Почему я пишу, о чем я рассказываю?! Что во главе угла?
АМБА
Все, амба! – тигр пришел, большой страшный тигр – большими буквами – АМБА!
«Твоя смотри есть, а видеть – нету» – говорил Дерсу Узала.
Твоя говорить есть, а понимать нету…
Мне ведь не за себя обидно, и даже не за Державу. Даже боль и обида за Россию показалась мне домашней кошкой, когда АМБА пришел…
Мне за Бога обидно!
И сердце мое горело, и я рычал как тигр, и начал писать крайнее отчаянное сочинение в защиту моего Бога под названием – «АМБА».
Так что, расшифровываю: АМБА – это аббревиатура, и значит –
Амба, да, хорошо звучит