Без лица

Рейсовый автобус, скользя и буксуя, подъехал к остановке. Народ, порядком прозябший в его ожидании, загудел и стал толкаться, забираясь внутрь. Тоня оказалась расторопней многих и через пару движений локтями уже сидела на теплом сидении у окна. Рядом плюхнулась ее соседка из дома напротив и тут же начала расспросы.
- Здорово, Тонь! В город ездила? Чего? Опять наряды покупала?
- Здравствуй, Вера! Да. Купила кое-что. Сапожки, пару платьев.
- Ох, балует тебя мужик! Все одевает да подарками заваливает. Хотя, чего ему не тратиться? Такая красавица в жены досталась!
Тоня довольно улыбнулась, даже ради приличия не пытаясь что-то возражать. Она с раннего детства знала, что очень хороша. Родители, учителя, соседи все время говорили об ее необычной внешности. Подруги завидовали и злились, мальчики влюблялись и постоянно дрались из-за ее внимания. Самой же Тоне все это нравилось и льстило. Замуж она вышла после долгих и тщательных выборов из множества кандидатов. Антон был самым видным и желанным женихом во всей округе и тоже немало избалован женским вниманием. После свадьбы он сказал, что никогда не смог бы даже посмотреть на некрасивую женщину. Все дурнушки для него стадо. Безликое, никчемное стадо, зря засоряющее Землю. Она так тогда смеялась!
Тоня улыбнулась от воспоминаний. Автобус открыл двери на очередной остановке. Все еще думая о муже, она бросила взгляд на входящих и невольно передернула плечами.  На ступеньку поднялась женщина неопределенного возраста с редкими, жесткими волосами земляного оттенка. Они паклей торчали из-под старомодной шляпы, обрамляя худое лицо хозяйки подобием половой щетки, и делали его болезненно бледным. Нос сильно косил на правую сторону, так бывает после травмы, а кожа на лице казалась сшитой из маленьких лоскутков. Женщина прошла вглубь автобуса и встала у окна. В профиль она выглядела еще более уродливой. Будто ее лицо сняли целиком, сильно помяли в руках и заново одели на череп.
«Господи! Ужас какой! - мелькнуло в голове у Тони –  Бывают же уроды. Как жить на свете с такой рожей? Я бы лучше под каток легла, чем людей пугать. Хотя ей это только на пользу бы пошло ».
Девушка нервно хихикнула. В этот момент женщина повернула голову и посмотрела на нее. Глаза незнакомки будто жили сами по себе и совершенно не вязались с внешностью. Синие, глубокие, живые они могли стать предметом зависти самой изысканной красавицы. Тоня глядела в их бездонность, не в силах оторваться. Новая мысль прошила мозг.
« Какие глаза! Умопомрачительные! Как такой страшной женщине могут принадлежать такие прекрасные глаза? Если бы их взять и переместить на другое, более подходящее лицо!»
Незнакомка, все это время наблюдавшая за Тоней, улыбнулась едва заметно и снова отвернулась к окну. Автобус въехал в поселок  и часть пассажиров начала готовиться к выходу. Встала и Тоня. Стараясь не смотреть в сторону женщины, спрыгнула на снег и поспешила по морозной улице.
Дома тепло и тихо. Муж уже ушел в ночную смену. Девушка немного расстроилась, что не успела его застать. Отчего-то она чувствовала себя неуютно, даже обновки перемерять не стала. Немного поужинала, помыла посуду, потопталась из угла в угол и легла спать.
Проснулась Тоня от остервенелого лая своего пса. Свирепый  Джек всегда очень серьезно подходит к своим обязанностям охранника, но чтобы он так когда-то бесновался, еще не было.  Казалось, он зубами рвет каменную ограду и еще немного усилий, стена рухнет. Тоня некоторое время лежала, прислушиваясь к лаю. Никаких других звуков с улицы не доносилось. Комната была освещена почти как днем. Все предметы хорошо видны и даже стрелки на настенных часах четко вырисовывались, показывая время. Два часа пятнадцать минут. Девушка вздохнула и села на кровати. Придется посмотреть, что там такое случилось. Окно в спальне выходило на улицу и не загораживалось забором. Тоня отдернула штору и от неожиданности отпрянула назад. Буквально в метре от окна стоял человек. В бесформенной куртке с капюшоном и широких штанах, заправленных в валенки. Какого пола ночной гость, не определишь, даже не смотря на близкое расстояние и огромную, ярко-желтую луну. Хоть находилась она за спиной человека, света давала столько, что Тоня смогла легко рассмотреть цвет шарфа, которым тот был перевязан крест-накрест. Красный в зеленую полоску шарф она разглядела, а вот лицо незнакомца находилось в абсолютной темноте. Тот стоял без движения и смотрел в окно. Тоня вдруг поняла, что он ее хорошо видит, и прикрылась шторой. Человек не пошевелился. Если бы не пар, клубящийся при дыхании, можно было принять его за статую. Девушка  упорно напрягала зрение, но так и не могла увидеть даже намека на черты лица. Джек кидался на ограду, сотрясая стену дома. Незнакомец вдруг церемонно поклонился и, не разгибаясь, стал пятиться к дороге. На асфальте выпрямился и начал танцевать. Он приставными шагами ходил то влево, то вправо, потом высоко поднимая колени, маршировал вдоль дома, затем стал прыгать на одной ноге, вращаясь на месте. Тоня, не отрываясь, смотрела за странными движениями, совершенно не понимая, что все это значит. В это время из переулка выехал автомобиль и фарами осветил танцора. Тот замер в положении, в котором его застали. Машина проехала, а незнакомец повернулся в сторону окна, откуда за ним наблюдали, и снова поклонился. Потом повернулся, как вышколенный солдат, и быстро пошел по дороге. Тоня не отошла от окна даже, когда тот скрылся и над домом  повисла глухая тишина.
« Почему я не увидела лица?! Ведь света достаточно. И даже фары не высветили его профиля. Черная дыра и все. Ни намека на лицо! Черная дыра в капюшоне.»
Девушка почувствовала, что по телу побежали «мурашки». Она хорошо задернула штору, не поленившись, заправить края за подоконник. Так не осталось ни щелочки. Но в комнате по-прежнему было очень светло.
« Луна сегодня, как солнце. Солнце! Скорее бы утро!»
Тоня с надеждой посмотрела на часы. Два тридцать пять. Спать она теперь не сможет. Муж придет только после восьми. Чем-то нужно занять себя, а главное отвлечь от недавнего происшествия. Она решила поставить чай. Поплелась в кухню и по пути  включила телевизор в зале. На полпути Тоню остановил громкий то ли вой, толи крик с улицы.  Он был таким жутким и не похожим ни на один звук, слышанный ею ранее, что девушка от страха застыла, не в силах даже нормально дышать. Крик прекратился так же внезапно, как начался, но через мгновение сменился на жалобное скуление. Тоня поняла, что это Джек. Как была, в ночной рубашке и тапочках, девушка рванулась во двор. Пес лежал посреди двора и тяжело хрипел.
- Джекушка! Миленький! Что с тобой?
Тоня опустилась на колени  рядом с псом прямо на бетонный пол ограды. Она обхватила голову собаки и повернула мордой к себе. Крик застыл где-то глубоко в горле  девушки. Джек смотрел на нее темно-синими глазами женщины, встреченной ею днем в автобусе. Руки сами разжались, голова собаки упала на снег. Джек дернулся в судорогах и затих. Тоня вскочила и, не замечая, что тапочки остались возле мертвого пса, побежала в дом. Скрюченными от холода и страха пальцами, не с первого раза удалось замкнуть входную дверь изнутри. Когда же ключ наконец повернулся, она кинулась в зал и рухнула на диван.
« Что это?! Показалось? Такого просто не может быть! Я слишком мнительная. Не стоит так серьезно воспринимать случайные встречи»
Сколько Тоня не повторяла, что все хорошо и, что ей почудились глаза незнакомки, не смогла в это поверить. Нужно как-то дождаться прихода Антона. Вместе они все выяснят. Она повернула голову в сторону спальни, чтобы посмотреть на часы. Комната до этого освещенная очень хорошо, теперь выглядела лишь черным пятном в стенном проеме. Не было видно не только часов, но и вообще ни одного предмета. Ощущение чьего-то присутствия выползло из спальни и накрыло девушку. Она встала и слабыми ногами медленно пошла к выходу.  На пути попался  шкаф со стеклянной дверью. Вопреки желанию в него не смотреть, Тоня все же подняла взгляд. В отражении чуть позади нее пританцовывало безликое существо в капюшоне.

Антон очень спешил домой. Мороз и два очень мощных желания подгоняли его в начинающей редеть темноте. Он думал, как сейчас съест большой бутерброд с ветчиной, запьет горячим чаем и завалится в теплую постельку под бочок к жене.
- Джек! Ты где, лентяй? – крикнул Антон, открыв калитку во двор – Ну, иди скорее. Мороза боишься? Или спишь?
В ответ никто не отозвался. Это очень странно, Джек всегда встречал хозяев у двери. Антон завернул за дом и увидел лежащего пса. Попытался потрясти его и поднять голову, но тело того уже задеревенело. Что могло случиться с собакой ночью? Ведь вчера он был весел и здоров. Антон  решил не будить жену. Расспросить можно и потом. Джеку уже не поможешь. Дверь входная никак не хотела отмыкаться. Он напрасно пытался вставить ключ в замок, с той стороны что-то мешало. Достаточно намучавшись, он стал стучать в дверь. Не помогло. Испугавшись за жену, Антон не раздумывая выломал дверь. В доме было темно и очень холодно, будто печь не топили несколько дней. Не переставая звать жену, он кинулся в спальню, но в зале на чем-то поскользнулся и упал, больно ударившись о журнальный столик. Выругавшись матом и решив не рисковать больше, Антон пополз к выключателю. Под руку  ему попалось что-то мягкое. Зажав к ладони находку, мужчина продолжил путь по ковру. Когда глаза немного привыкли к ярко вспыхнувшему свету, он посмотрел на то, что начало сочиться в руке. Это оказался маленький кусочек кожи. Антон обвел взглядом пол. Вокруг по всей комнате валялось множество таких же. Не успев что-то понять, он заметил ноги, сидящей на диване жены. Медленно, с предчувствием ужасного, Антон стал скользить глазами вверх. Тоня сидела в обычной позе, отдыхающего человека, только череп зиял пустыми глазницами и на лице вся кожа содрана до кости. На коленях ее сидела большая белокурая кукла и смотрела на Антона застекленевшими глазами его жены.
Потом эксперты удивлялись, как можно самой себе глаза вырвать и кожу с лица содрать. Просто что-то нереальное. Как не пытались родственники Тони настоять на возбуждении дела, ничего не вышло. Нет состава преступления. Девушка была заперта изнутри, признаков присутствия посторонних не нашли. Ну, странно. Ну, жутко. И что? В уголовной практике всякое встречается.
Антон на сороковой день после похорон привел в дом другую женщину. Все вокруг не могли поверить, что любитель красавиц может жениться на такой уродине. Где бы они не появлялись, люди осуждающе шептались, а новая жена едва заметно улыбалась, провожая односельчан синими, как океан глазами.