Однажды, как это всегда бывало в конце семестра, я стоял перед заместителем декана факультета. Замдекана стояла, важно выпятив вперёд покрытый панцирем темно-синего пиджака грудной сегмент, в недрах которого таилось нечто густое и тягучее. И я стоял перед ней — ныне закрывший четвёртый семестр неудачник, студент биологического факультета, представитель вечно голодного и уставшего племени. Как пресытившемуся коту, Ольге Васильевне вряд ли хотелось играть с уже пойманной и приконченной мышью.
-Долин, какое счастье, что у тебя всё-таки нет родителей!..
Я не знал, что ответить на такое. У меня всегда были проблемы с пониманием, отчего люди говорят те или иные вещи.
-Возможно,- ответил я осторожно,- однако эта точка зрения требует дополнительного исследования...
-Хватит придуриваться!- с отвращением резко выпалила замдекана,- Ты прекрасно знаешь, почему тебя здесь держат. Почему позволяют пересдавать то, что другие сдали с первого раза... Подумать только! Со всего факультета такая бестолочь!
Неожиданно я поднял на неё свой взгляд. Я редко так делаю, особенно когда люди начинают меня критиковать. Но тогда я был уставшим, как лосось, отрешившийся от бремени икры и готовящийся уйти в мир иной. Возможно, я поднял глаза так, будто бы видел этот мир в последний раз... Но увидел я совсем другое.
Это были чуть синие глазные белки и светло-коричневые радужки глаз моего замдекана. Яркие, чёткие, затягивающие. Будто весь мир. Будто прожитые годы, радость, воспоминание, другая история...
И я увидел себя.
Нет, не своё будущее в лице головогрудой замдеканши Ольги Васильевны.
Я увидел себя — тощего студента в не выглаженной рубашке, с потным лбом и дрожащими руками. Он смотрела на меня — отрешённо и в тоже время внимательно.
А я чувствовал себя по-другому.
-Как же ты жалок...- вырвалось у меня.
Нет, это не мой голос. Не мои слова. Или... мои? Я перепроверил себя. Мог ли я так подумать? Я рассматривал хилое существо, стоящее передо мной. Сейчас студент опустил глаза и упёрся взглядом в свои ботинки. Нечищеные. Со шнурками, заправленными под пятку.
-Ты даже шнурки завязывать не научился! Неудивительно, что ты не справился с докладом и конференцией, которые тебе поручили! Ты не просто балласт факультета, ты балласт по жизни!..
«Ничего себе,- подумал я как-то спокойно,- Вот это меня понесло...»
Но неожиданно студент ответил, робко и быстро глянув на меня:
-Ну и зачем вы меня держите?..
Хлоп. Передо мной мелькнул мой сын. Наркозависимый, лечившийся в разных клиниках пять раз, сбегавший оттуда, заходящийся в бешенных ломках, орущий на меня и на мужа матом, бивший окна, воровавший деньги... Я сморгнул. Жалость. Она была на кончиках нижних ресниц. Я открыл рот, но в горле было сухо — не было ни слов, ни голоса.
Студент подозрительно ещё раз глянул на меня. И отвёл взгляд, немного отвернувшись и взявшись рукой за плечо. Он будто хотел уйти, но не мог. Беззащитный, заблудившийся...
-Потому что...- мой голос задрожал непривычным тембром,- потому что нужно держаться. Ни на ком нельзя ставить крест... Как бы сложно...
Горло окончательно сдавило.
Мне захотелось закричать от боли.
Молчание. Я смотрел на Ольгу Васильевну. По штукатурке её напудренных щёк сбегала одинокая слабая слезинка. Она вздохнула как паровоз, смахнула её рукой. Развернулась и сделала пару стремительных шагов прочь. Повернулась ко мне. Посмотрела. Опять затуманенный взор.
-Ну и...- она резко махнула на меня рукой,- Что стоишь?..
Она ушла.
Я выдохнул. Теперь у меня появилось желание кричать. Частенько оно возникает у меня по разным причинам, но сейчас я как никогда был близок к тому, чтобы всё-таки это сделать.
Поэтому я даже специально пошёл в дальний туалет — в правом крыле здания в такое время обычно никого не бывает.
Я практически добежал до туда. Влетел. Скинул с себя сумку. Сжал пальцы, прижал руки к груди... Ну, вот...
-А-аа!...- сипло вырвалось у меня на несколько децибел выше моего привычного голоса. Сердце бешено колотилось.
-Ты что орёшь-то?- уборщица.
Я повернулся к двери. Синий халат, швабра, ведро.
-Скорую вызвать?- без всякой злобы, святая наивность.
Щёки нагрелись. Я еле разжал руки, скованно поднял сумку с пола, и, привычно опустив взгляд, также нервно и сдержанно покинул разоблачённое и опороченное место уединения.
Никогда не думайте, что у вас получиться всё контролировать — вот мой совет. Даже если вы и начнёте держать ситуацию в своих руках, то непременно потеряете контроль над чем-то, что вы уж никак не думали контролировать, и всё пойдёт насмарку.
Никогда не знаешь, где заканчивается та черта, после которой тобой начинает управлять всё, чем раньше, как тебе казалось, ты управлял сам.
Примерно так началось моё безумие.
Да, правда, глазные белки бывают разных оттенков, и небольшой оттенок синего - это норма) Также, некоторым представителям негроидной расы и тем, у кого проблемы с печенью, свойственен оттенок "слоновой кости" - глаза будто слегка желтоватые.
Приглашаю в свой питерский лит.ежемесячник. Пишите: e-vi@list.ru
Журнал точно хороший. Вам понравится. И читателям студентам тоже