постояльцы ничего не поняли и лишь растерянно переглядывались меж собой.
Дона Лолока принесла хлебец, переживший не одну смену постояльцев, и «прохладительный напиток», который оказался просто грязной водой. Урубу прикусил один, пригубил другой… Потом выплюнул пойло и негодующе произнес:
- Это дерьмо слишком хорошо для меня! – и тут же поднялся и вышел, ни с кем не попрощавшись. Даже не дали нормально поесть! Придется искать другое место, где ему подадут настоящую дрянь, а не эти изысканные блюда, как в пансионе доны Лолоки.
Люди на улице уже не шарахались от него, как раньше, а посматривали на Урубу с некоторым любопытством. Старый нищенка Сарау уже разнес по всему городу весть о полной деградации бандита; за тарелку пустой похлебки он рассказывал всем желающим, как ему удалось выжить после встречи «тет-а-тет» с этим чудовищем. Хотя всерьез его рассказы никто не воспринимал, но и прежнего страха уже не было. Потом прошел слух, что убийца отрекся от прежних занятий, и теперь занимается исключительно самоистязанием. Разве не он выбрал самый плохой номер в пансионе Лолоки? Разве не он требовал себе еды из помоев? Видимо, он решил испытать на себе сложную технику «самосожжения ego», как заявил местечковый психолог-самоучка. Вот так и получилось, что в мгновение ока магический ореол, окружавший ранее Урубу, превратился в ничто, в пыль. Надменная физиономия убийцы приобрела почти карикатурные черты, а грозная черная фигура вызывала на лицах жителей лишь иронические улыбки. Окна домов перед ним уже не закрывались, матери не прятали своих детей, а некоторые старички поотчаянней даже осмеливались переходить ему дорогу. Уличные негритята дурачились, выкрикивая разные оскорбительные словечки, - впрочем, совсем негромко, а люди постарше предпочитали молчать и сохранять некоторую осторожность. В конце концов, кто знает, надолго ли заснули в душе Убийцы его преступные инстинкты? Может, это просто трюк, овечья шкура? Так что лучше держаться от него подальше…
Остановив какого-то прохожего, Урубу спросил, где в этом городе находится самая отвратительная кухня, чтобы можно было хорошенько отравиться. Тот назвал ему бар ШикО.
- Мне самую протухшую солянку, если ее еще не сожрали свиньи, - сказал он, усаживаясь на один из стульев рядом со стойкой бара.
Шико уже был в курсе последних городских событий, и потому начал с гордостью рекламировать блюда своего заведения:
- Разумеется, синьор. Но я рекомендую вам попробовать заплесневевший мясной пирог. Также имеются креветочные пирожки, которые иначе как полным дерьмом не назовешь.[/b]
Урубу поплотнее набил свой живот пирогами и запил их Шока-кролой. А закончил свою трапезу изрядно подгнившими побегами тростника, которыми брезгуют даже голодные нищие. После этого оставалось только ждать, какое из блюд навредит ему больше. Трава прошла прямоточно, не задержавшись в желудке, а вот напиток, кажется, уже приступил к работе по коррозии организма. Теперь Урубу мог чувствовать себя вполне удовлетворенным: еще никогда в жизни он не едал такой редкостной дряни. Даже в каком-нибудь благотворительном заведении – из тех, что пользуются налоговыми льготами в обмен на тарелку бесплатного супа для бедняков, - подавали, видимо, просто деликатесы.
Убийца вытер губы салфеткой, которой иногда пользовались – разумеется, в конце дня, когда разойдутся клиенты, - в качестве половой тряпки, и уже собирался уходить, как вдруг мимо него прошла влюбленная парочка. Мужчина был атлетического телосложения – масса, настоящая горилла! – а женщина – ангелочек с шедевральными ножками, загорелым телом и личиком голливудской актрисы. Урубу поинтересовался у сидящего рядом пьянчужки, кто это такие, и узнал, что мужчина - первый городской силач, а его женщина – первая городская красотка.
Он подошел к столику парочки и хлопнул Массу по плечу:
- Слушай, приятель, а твоя шлюха ничего!..
Силач растерянно посмотрел на него. Никто еще не обращался к нему так нагло и дерзко. Понял, что это Урубу. Конечно, он немного испугался, точнее – чуть не наложил в штаны: как-никак, а перед ним был настоящий убийца! Хоть и старичков…
- Ну что, так и будешь сидеть? Клянусь, сдачи я давать не буду!
Масса вспомнил о слухах, заполонивших город. Это несколько воодушевило его. Он достал свой кулачище и поднес его к лицу Урубу, но тот вдруг улетел к стене и долго лежал там на полу под сочувствующими взглядами партера, ожидавшего настоящей драки. Потом Масса подошел к сопернику, приподнял его за шиворот и вышвырнул на улицу. Убийца полежал мешком, затем поднялся, отряхнулся и пошел, прихрамывая, в дальний конец улицы.
Возле столба стояла проститутка и жестами подзывала его к себе. Еще не совсем оправившись от инцидента в баре Шико, убийца все же подковылял к ней и остановился. Ему захотелось женщины, но он не стал подниматься к этой красивой мулатке, чье тело не могли испортить ни время, ни образ жизни. Он только спросил, где можно найти самую грязную женщину этого местечка, - такую, чтобы за одну ночь подхватить сразу с полдюжины венерических заболеваний.
- Тогда тебе нужна Нега ФулО! С нею ты получишь все, что хочешь! – и красочно описала все «достоинства» коллеги по цеху. Нега уже давно промышляла только случайными клиентами и неосторожными туристами, и даже неприхотливые водители грузовиков предпочитали обходить ее стороной.
И Урубу пошел на поиски Неги Фуло… Не без труда, но разыскал ее, и они поднялись наверх, в комнатку, сдаваемую внаем. Там перетолкнулись несколько раз: Урубу нужны были твердые гарантии в получении сифилиса, гонореи и другой заразы. Спустился уже один. Люди на улице теперь смотрели на него с плохо скрываемым восхищением: не у каждого хватит куражу переспать с самой Негой Фуло! Потом нашли Фуло задушенной – тоже прекрасная работа. Однако это было явно не в стиле Урубу: узел веревки был завязан точь-в-точь как у Мясника, побывавшего в городе месяца три назад. Приехали полицейские с экспертом, который был надлежащим образом проинструктирован не драматизировать события, и он представил дело как самоубийство. «Городок у нас тихий, далекий от насилий цивилизации, и живут в нем мирные и уважающие закон люди. Настоящий рай в глубинке. И слава Богу.»
Остаток дня Урубу провел в пустом блуждании по городу – бездумно и бесцельно. Потоптался в родничке, подразнил отчаянно храбрую собаку. Казалось, он не обращал ни малейшего внимания на те несчастья, что сыпались на него со всех сторон. Самые жалкие нищие, неизлечимые больные, неудовлетворенные взяточники, даже представители нацменьшинств специально приходили посмотреть на него, а уходили с очищенной душой и уже не чувствовали себя изгоями общества. Делегация прокаженных ушла с целительными улыбками на том, что еще оставалось от их губ. Слепые не могли его видеть, зато с удовольствием слушали хрипы, вырывающиеся из груди Урубу, и скрежет его переломанных ребер. Побирушки, увидев человека, находящегося в еще худшем, чем они, состоянии, начинали стыдиться своего безделия и уже подумывали о том, чтобы подыскать себе работу. Одна забастовка на бумажной фабрике, длившаяся уже несколько месяцев, прекратилась в тот же день: оказывается, рабочие совсем неплохо зарабатывали, а их лачужки были настоящими дворцами по сравнению с канализационным колодцем, в котором обитал Урубу. Так, почти в одно мгновение, жизнь в городке изменилась: вместо смерти убийца принес жителям избавление от многих недугов, и они забыли о собственном ничтожестве, пороках и унижениях. И они начали любить Урубу. Они хотели, чтобы Урубу навсегда остался с ними, до последних своих дней, став неотъемлемой собственностью этого местечка…[/b]
3.
[b]С первыми лучами солнца Урубу был уже на ногах. Какой-то бродяжка передал ему весточку, что его ждут за городом, в условленном месте. Он пошел туда пешком, даже снял обувь, чтобы камни как следует потерзали его ступни. Палящее солнце обжигало плечи, но, несмотря на жару, на немощь, он дважды отказался сесть в проезжавшие мимо машины. Наконец увидел впереди себя нечто темное, расплывчатое, привалившее к столбу, на котором было написано название городка и количество жителей. Посмотрел повнимательнее и понял, что это тот, кого он хотел увидеть:
- Мясник!
Мерзавец даже не пошелохнулся. Его тело было таким же жалким и истерзанным, как тело Убийцы: труха… Оба долго осматривали друг друга снизу доверху. Заметив печальное состояние тела своего врага, Урубу взорвался приступом ярости. Только на этот раз ударил кулаком в собственный живот. Мясник отреагировал на это тем, что закусил до крови собственную губу. На этом решили пока остановить самоистязание. Урубу нарушил молчание первым:
- З`ь Великий Отец?
- Н`т еще…
В этот момент послышался шум мотора. Это был «тики-тики» на колесах – очень низко летящий воздушный джип. Подлетев, он шлепнулся на дорогу. Остановился неподалеку. Из аппарата выпрыгнул негр-старик – кривая трубка – в сопровождении креольчика с умными глазами по имени Негиньо.
- Ну что, дети мои? Готовы вернуться каждый к своему? – спросил старик, раскладывая на земле свои магические причиндалы. – Знаете, у меня это в первый. В первый раз на такую работу отваживается негр… Ну, каждому свое. Подумать только: поменять людей телами!..
Негиньо помогал деду молча: подключал какие-то кувшины к электрическим проводам, восковые свечи – к лампочкам, науку – к колдовству. Улыбнулся: забавная ситуация! Вспомнил, как однажды Урубу разыскал старичка-шамана, промышлявшего традиционными ритуалами «кандомбле» и «умбанда».** Дед был известен своей эксцентричностью, передвигался на курьезном «летающем подносе», опекал серьезных политических деятелей и даже вел программу на телевизионном канале. Убийца уговорил старика помочь ему. Сказал, что не успокоится до тех пор, пока не отомстит своему врагу. Но существовала одна загвоздка психологического свойства – нечто необъяснимое мешало двум врагам напрямую разрядиться друг на друге. Это была не трусость, а что-то более фрейдистское, глубоко спрятанное в глубине их душ. Наконец, Великий Отец снизошел на деда, и тот пропыхтел через свою трубку: «Есть один способ, дитя мое. Вы можете поменяться телами: душа одного – в плоть другого. Великий Отец, так и быть, снизойдет на Мясника; и на тебя тоже… Только сначала нужно обговорить кой-какие условия. Не стоит, к примеру, убивать себя или отрезать какую-то часть тела… Старик свое дело знает. Вы поменяетесь оболочками и можете мстить друг другу, сколько влезет…»
Когда Урубу согласился – с такими горящими глазами, будто нашел наконец ответ на извечный вопрос, - старик был немало удивлен. Ведь Великий Отец говорил в насмешку, Он и не думал, что кто-то может принять его предложение всерьез… Но как бы то ни было, на следующий день оба испытуемых оказались в одном помещении, готовые для эксперимента. Негр проколдовал «переход душ», поменяв их телами. Негиньо не верил во все эти штучки-дрючки и решил, что
Буду дочитывать...