Баба с костяной ногой

    Вопрос на экзамене: “Первая женщина-лётчик в России”
    Ответ: “Баба-Яга”
                    Анекдот

    Живёт в тёмном лесу одна древняя ста..., то есть, пожилая женщина. Ну, нравится ей там – спокойно, экология нетронутая, от любопытных глаз подальше, чиновников нет. Женщина, хоть и пожилая, но бойкая: не сидит на месте, а путешествует по лесу на ступе, пестом от земли отталкивается, какие-то дела свои решает. Избушка у неё оригинальная – на курьих ножках, а вокруг избушки частокол, да на каждом из кольев человеческий череп насажен, только один кол пустой – такой тонкий намёк для навязчивых посетителей. Кстати, посетители даже в дремучем лесу хозяйку избушки нашли, не поленились. Ходят и ходят со своими проблемами, потому как женщина эта возраста почтенного, даже весьма почтенного, а уж знает всего столько, что даже представить невозможно. Вот люди и повадились помощь у неё выпрашивать, она уж и в глушь от них забилась, всё равно отыскали. И это при том, что характер у хозяйки непредсказуемый: захочет – поможет, не захочет – изжарит и съест. Правда, не известно, съела ли она кого-нибудь на самом деле, но, по крайней мере, грозится. И зовут эту даму преклонного возраста – Баба-Яга костяная нога.
    В русских сказках это популярный персонаж – где положительный, где отрицательный, известно множество вариантов, совсем не похожих друг на друга. Загадочный фольклорный образ неоднократно привлекал внимание исследователей (В.И. Даль “Толковый словарь живого великорусского языка”, т. IV, с. 1559, М.-С.-Петербург, 1909; В.Е. Добровольская “Баба-Яга: к вопросу об исконной природе и возможной эволюции персонажа” // “Образный мир традиционной культуры”, с. 24-35, М., 2010; “О мифическом значении некоторых обрядов и поверий. II. Баба-Яга” // А.А. Потебня “Символ и миф в народной культуре”, с. 157-269, М., 2000; “Исторические корни волшебной сказки” // В.Я. Пропп “Собрание трудов”, с. 146-202, М., 1998; В.Н. Топоров “Заметки по похоронной обрядности. 1. Баба-Яга” // “Балто-славянские исследования”, с. 20-23, М., 1985; М. Фасмер “Этимологический словарь русского языка”, т. IV, с.542-543, С.-Петербург, 1996). Насчёт происхождения Бабы-Яги высказывались разные мнения. Популярна версия, связывающая Бабу-Ягу с миром мёртвых (М. Забылин “Русский народ, его обычаи, обряды, предания, суеверия и поэзия”, с. 256, М., 1880; А.C. Штемберг “Герои русских народных сказок: кто они и почему ведут себя так, а не иначе” // “Пространство и Время”, вып. 4(6), 2011, с. 223-225). Аргументами служат и костяная нога, и избушка, в которой видят домовину на кладбище, и даже печка, якобы вход в потусторонний мир. Наиболее тщательно исследовал этот вопрос В.Я. Пропп, он искал мифологические составляющие сказочного образа. Что значит имя Яга, тоже никто не знает – видели в нём название огня, жертвы, змеи, версии можно продолжать, и каждая недоказуема. Но попытки объявить Бабу-Ягу языческим божеством (М.Д. Чулков “АБЕВЕГА русских суеверий, идолопоклоннических жертвоприношений, свадебных простонародных обрядов, колдовства, шаманства и прочего”, с. 324, М., 1786; его же “Словарь русских суеверий”, с. 270, С.-Петербург, 1782; Е.А. Грушко, Ю.М. Медведев “Русские легенды и предания”, с. 26, М., 2006) следует сразу отбросить. Нет ни одного источника, упоминающего такую богиню. Это персонаж не мифологический, а фольклорный, довольно позднего происхождения, в котором смешались суеверия и фантазия.
    От всех других сказочных персонажей Баба-Яга отличается способом передвижения. Она путешествует в ступе. Но это в фильмах ступа летает, как вертолёт. В сказках Баба-Яга костяная нога скачет в своей ступе: “Бросилась в погоню; во весь дух на железной ступе скачет, пестом погоняет” (“Народные русские сказки А.Н. Афанасьева в трех томах”, ЛП, т. I, №159, с. 304, М., 1984; “… приказала подать свой огненный щит, поскакала в погоню” (там же, №105, с. 134). “Представление о Бабе-яге, скачущей, едущей в железной ступе с пестом и помелом, можно признать наиболее древним <…> В народных русских сказках в ступе Баба-яга не летает” (Е.Н. Иваницкая “Там ступа с Бабою-Ягой” // “Русская речь”, 1984, №2, с. 113-115). Ещё раз повторю: Баба-Яга на костяной ноге скачет в ступе. При этом, Баба-Яга вообще одноногая, у неё имеется единственная нога, да и та костяная (К.Д. Лаушкин “Баба-Яга и одноногие боги” // “Фольклор и этнография”, с. 181-186, Л., 1970).
    Вам это ничего не напоминает? Больше всего это похоже на костяной пестик, которым в ступе растирали зерно. А.Л. Топорков пришёл к выводу, что пест у Бабы-Яги появился раньше, чем ступа (А.Л. Топорков “Откуда у Бабы-Яги ступа” // “Русская речь”, 1989, №4, с. 126-130). Не сразу же люди научились молоть зерно на мельнице. Долго, очень долго использовалась примитивная зернотёрка. А ведь слово “баба” имеет и другое значение – так называли ударную часть механического молота. В общем, это то, чем били, костяной пестик, например. Тогда выходит, что Баба-Яга первоначально была костяным пестиком, и слово “баба” обозначало не женщину, а орудие труда. Уже потом слово изменило своё значение и можно представить, как это происходило. Перетирание зерна в ступе – работа длительная и тяжёлая. Чтобы хоть как-то облегчить её, люди пытались заставить работать предков. Вырежут на ручке пестика изображение первоматери, и она как бы участвует в работе. Вот вам и женщина, которая скачет в ступе на костяной ноге. Эту женщину и стали называть Яга. Откуда взялось имя мы никогда не узнаем. Может быть и ниоткуда, просто рифма к слову “нога”. Постепенно техника развивалась, зернотёрка ушла в прошлое, и образ женщины на костяной ноге оказался переосмыслен. Теперь Бабу-Ягу представляли скачущей в ступе по лесам и полям. Отойдя в область преданий, Баба-Яга стала превращаться в фольклорный персонаж, в формировании которого участвовали самые разные источники. В ход шли детские страшилки, которыми родители пугали непослушных детей: не ходи в лес, а то Баба-Яга тебя поймает и съест.
    Могли использоваться смутные воспоминания о языческой мифологии. Например, три всадника, служившие Бабе-Яге, которыми были день, ночь и солнце (“Народные русские сказки А.Н. Афанасьева в трех томах”, ЛП, т. I, №104, с. 129, М., 1984). В сказке “Пойди туда – не знаю куда” Баба-Яга предстаёт повелительницей всех зверей (там же, т. II, №212, с. 113-114, М., 1985). Б.А. Рыбаков отметил, что Баба-Яга “иногда достигает космических масштабов” (Б.А. Рыбаков “Язычество древних славян”, с. 596, М., 1994). Еще нередко она занималась прядением (А.И. Никифоров “Кощей. Макар. Яга” // “Живая старина”, №2, 1994, с. 49), а прядущей считалась богиня Мокошь.
    Но нередко Баба-Яга изображалась и безобидной старушкой. Порой оказывалось, что их три сестры. А какая старушка могла жить в лесу отдельно от людей? Ведьма (от слова “ведать”), то есть знающая женщина, знахарка. Люди боялись таких женщин, считали колдуньями, но и обойтись без них не могли – лечиться-то надо, да и всякие привороты-отвороты хотелось раздобыть. Так и получилось, что знахарки жили наособицу, а люди обращались к ним за помощью и советом. Среди леса сложно выкопать фундамент для дома. Поступали проще: спиливали четыре дерева и на пнях, как на сваях, строили избушку. Корни пней расходились в разные стороны – очень похоже на куриные лапы. О том, что на Руси действительно использовался такой способ строительства, сообщал советский историк и искусствовед А.И. Некрасов:

    “Для того, чтобы предохранить сруб от загнивания, его часто ставят на пеньки с обрубленными корнями. Отсюда идет образное народное выражение “избушка на курьих ножках” и сказка приписывает ей чудесное свойство обращаться в желаемую сторону. В Москве, как известно, до сих пор существует на Молчановке церковь “Никола на курьих ножках”, когда-то деревянная, поставленная на пеньки вследствие топкости места”
                    (А.И. Некрасов “Русское народное искусство”, с. 40-41, М., 1924)

    А раз избушка стоит на курьих ножках, то её и стали представлять подвижной. Может в описании не имелось в виду никакого перехода из мира живых в мир мёртвых (В.Я. Пропп, с. 153), просто так работала фантазия? Или выражение “нос в потолок врос” (там же, с. 163). Почему обязательно иметь в виду гроб (В.Н. Топоров, с. 20)? Старушка лежит на печи под самым потолком, избушка тесная, и ничего зловещего.
    И вот, приходит к Бабе-Яге очередной посетитель, а она ему: “Фу-фу! Русским духом пахнет” (В.Я. Пропп, с. 158-159). Так ли уж обязательно видеть в этом намёк на загробный мир, дескать, мертвецам противен запах живых? Можно найти и более правдоподобное объяснение. Живёт в лесу среди чистой экологии одинокая пожилая женщина. И вдруг к ней заявляется путник – грязный, потный и пахнет от него соответственно. А если он приехал верхом, как это обычно и случалось? Конь, конечно, животное благородное, но запах от лошадиного пота совсем не из приятных. Потому Баба-Яга первым делом отправляет посетителя в баню, и лишь потом решает с ним остальные дела.
    Теперь нужно объяснить коллекцию черепов вокруг избушки Бабы-Яги. Собирать подобные коллекции было в обычае у древних кельтов (Диодор Сицилийский “Историческая библиотека”, кн. V.29(4), с. 98-99, М., 2000; Тит Ливий “История Рима от основания города”, т. II, кн. XXIII.24, с. 127-128, М., 1991; Энн Росс “Кельты-язычники. Быт, религия, культура”, с. 184-187, М., 2005). Но у них и жертвоприношения отличались особой масштабностью, не то, что у славян. Правда, балтийские славяне (видимо, под кельтским влиянием) тоже собирали коллекции черепов, но восточные славяне в этом не замечены. Как оберег порой выставляли перед домом череп лошадиный, коровий или медвежий (А.Н. Афанасьев “Поэтические воззрения славян на природу”, т. I, с. 198, 325, М., 1995). Это церковники старались демонизировать язычество, и под влиянием христианской пропаганды одинокий череп животного превратился в целый набор человеческих черепов. А раз есть черепа, то Бабу-Ягу можно объявить людоедкой, хотя в сказках она никого не съела, одни только разговоры.
    В заключение можно отметить, что Баба-Яга стала собирательным именем для персонажей различных сказок и преданий, зачастую даже не родственных. И благодаря этому разнообразию сложился один из самых колоритных образов русского фольклора.