заразителен. У него светились глаза, в этот момент он источал столько сил и энергии, что не поверить ему было невозможно.
- Что же нужно сделать? – громко спросил Рональд. Он все больше заводился.
- Для начала сбросить цепи, висевшие у него якорем на шее многие столетия. Он должен освободиться от всего, от предрассудков, а, значит, отрицать абсолютно все! Рутину, в которой он прозябал с самого рождения.
- А как же культура? – вдруг спросил Рональд.
- Что - культура?
- Как быть с канонами, на которых она держится? Есть правила и люди поневоле должны им подчиняться - иначе они не смогут жить вместе! Что скажешь, Майк?
- Что скажет Майк? – уже кричал тот. – А Майк спросит, хорошо ли было Ронни с девками, с которыми он проснулся пару месяцев назад?
- Да.
- Громче! Я не слышу!
- Да! Черт возьми.
- Так! Майк спросит еще, хорошо ли ему было с девушкой по имени Вивиан?
- Черт возьми, ДА!
- Тебе нравилась музыка тех парней?
- Да!
- А когда мы таскались по кабакам, прожигали минуты и часы, которые нам даны были свыше? Нравились они тебе?
- Да!
А когда ты проснулся с Томом и тремя девками?
- С двумя.
- С двумя? Куда же делась третья? Черт. Вот черт! Она меня надула?! - и он захохотал. Смеялся и Рональд.
- Надула, как щенка! Взяла деньги и сбежала!... Было хорошо?
- Да!!!
- А когда ты курил марихуану с Филом, а потом лег с ним в постель?
- Ты и это знаешь?
- Я знаю все - это моя работа!!! Отвечай!
- Не знаю…
- Врешь!!!
- Да, черт возьми!!!
- А когда ты писал эту книгу, когда мы дружили, когда жили этой оторванной жизнью - было ли тебе хорошо, Ронни?
- ДА! ДА! ДА!
- Вот!... Теперь смотри сюда, - и он показал на рукопись. Что нужно сделать с этим?
- Сжечь!
- Немедленно! – поддержал его Майкл.
- Давай!
- И пусть она горят ярким пламенем! Ты готов?
- Да!
- Ты согласен?
- Да, черт возьми, Майк. Я готов сжечь свою рукопись, и гори она огнем.
- Стоп, - Майкл остановился и перевел дух. Потом спросил:
- Ты идиот?
- Что?
- Ты два месяца трудился, не покладая рук, а теперь готов все это сжечь? Развеять пепел по ветру?
- Но, ты сам только что это сказал! Там все неправда! Там нет ни единого слова истины! – опять не понимал Рональд.
- Так допиши эти слова!
- Как? - опешил Рональд, - написать новую книгу?
- Она уже написана! Написана прекрасным, талантливым языком, от нее исходит божественный аромат, ее хочется читать, засыпать с ней, как с любимой женщиной, ставить на полке на самое видное место.
- Но…
- Сколько глав в твоем романе?
- Не помню. Десять… или двенадцать.
- Вот! А теперь мы сделаем одну простую вещь. В конце каждой главы мы дописываем всего несколько слов, предложений. Твой герой задаст себе один простой вопрос – ты сам веришь в это? Ты веришь в дружбу и любовь, в семью, которая вышвырнула тебя на помойку, первой девушке, которая бросила тебя, потому что… Да потому что не перебесилась… Потому что кто-то поманил ее пальцем. А ты уже готов лезть из-за нее в петлю. Мы сделаем простую вещь. Всего в нескольких словах разрушим сказку, те замки, которые ты построил на песке. И тогда твои талантливые главы заиграют и оживут. Нужно отрицать все и вся, закатать эти призрачные идеалы в бак для мусора, спустить в унитаз, освободиться от этого ярма. Ты меня понял, Ронни?
- Понял. Но есть вопрос.
- Давай! – азартно спросил Майкл.
- Как быть с религией, с богом? Мы не можем его отрицать. Это кощунство.
Майкл прищурил глаза и внимательно посмотрел на Рональда. Потом медленно спокойно заговорил:
- Наша цель, Ронни – сделать человека свободным! А бог? Он есть в каждом из нас, только мы не знаем этого или забыли. Бог – это наше ХОЧУ! В каждом человеке есть божественное хочу! А то, что он хочет – священно! Бог – это и есть свобода от всего и всех!!! Об этом и будет твоя книга, Рональд Дойл. Книга с названием – “Когда ты свободен”. Ты меня понял?
- Да, Майк. Понял... Я тебя понял... Пойду, - и он взял рукопись со стола.
- Куда? – удивился Майкл.
- Домой. Пойду работать.
- Ерунда, - улыбнулся тот. Здесь нечего делать. Сейчас мы поедем в кабак, закажем море выпивки и пройдемся по твоей рукописи с косой. Говоришь, двенадцать глав?
- Двенадцать.
- Двенадцать ножек у табуретки, которые нужно отпилить? Ерунда! Справимся. И сделаем это прямо сейчас. Поехали! – воскликнул Майкл, схватив рукопись со стола и увлекая Рональда за собой. - Едем, дружище! Сегодня с твоей книгой мы переспим последнюю ночь и сделаем это талантливо и красиво, дьявол нас побери! Да, Рональд?
- ДА!
- Майк, а почему ты не говорил мне об этом раньше? – спросил Рональд, когда они ехали в машине.
- В этом вся хитрость, Ронни. Я немножко тебя обманул. Мне нужен был чистый, незапятнанный парень, который широко откроет глаза и будет босыми ногами ходить по жизни. Он раним и трогателен, он, как девушка, которая собралась на первое свидание, и пока еще не догадывается, что ее ждет впереди. А ждет ее… Сам знаешь - сказок не бывает!
- Майк, а что будет потом?
- Потом мы напечатаем твою книгу, и ты станешь величайшим писателем современности.
- Ты в этом уверен?
- Рональд. Слишком длинные юбки носят наши женщины, слишком чопорные сегодня наши мужчины. Сейчас не средневековье. Нужно дать им то, о чем они мечтают давно, и сделаешь это ты.
- Уверен?
- Конечно!
- Можно еще один вопрос? Вивиан!
- Что?
- Она будет сниматься в кино?
- Вивиан работает в другой конторе. Это не моя забота. Но, я слышал, что сегодня она уехала на съемки.
- А что будет, если после выхода фильма журналисты раскопают ее прошлое. Что будут говорить простые домохозяйки? Как они буду смотреть на нее? Вивиан отправляют на провал?!
- Я не работаю в кино и не знаю тонкостей их бизнеса. Скажу лишь одно. За Вивиан не беспокойся, Ронни! В любой домохозяйке есть обыкновенная женщина - в этом смысл. Черт возьми, каждая вторая домохозяйка, уходя из дома, мечтает, чтобы по дороге в лавку за куском мяса ее прижали в темном углу, задрали юбку и напомнили ей о том, что она баба. Просто, баба, которая хочет всего! Хочет той самой свободы, о которой я тебе только что говорил! Ты меня понял?
- Да, Майк!
- Больше вопросов нет?
- Нет!
Они сидели в дешевом кабаке. Вовсю играла музыка, народу было множество, люди входили и выходили, толкались, шумели. Их стол был заставлен пустыми бутылками, а эти двое занимались делом. И пили! Беспрестанно пили, снова и снова исправляя последние строчки каждой главы. Уже безумно хохотали. Это был восторг. Все получалось, так, как говорил Майкл. Стоило только прикоснуться к тексту, он начинал играть другими цветами, красками. Это было волшебство! Получалось талантливо до тошноты. Временами хотелось заползти в грязную лужу, изваляться в ней целиком. Им нужна была полная свобода, протест, отрицание всего и вся! И сейчас они сходили с ума!
Оставалось совсем немного, вдруг Рональд уронил кусок кровавого бифштекса на последнюю страницу рукописи! Он быстро схватил его, убрав на тарелку, но там осталось огромное красное пятно. Рональд испугался.
- Отлично! – вдруг закричал Майкл. Он был уже изрядно пьян, взял кружку пива и плеснул на лист бумаги.
- Стой, глупый! Стой! – засмеялся Рональд. – Размоешь чернила! Больше не надо! Остановись! – кричал он.
Майкл задумался и прошептал:
- А ведь как красиво получилось… Черт возьми, кто бы видел и знал, как рождается гениальное творение!... Как это красиво!
- Да, очень, - согласился Рональд. Он взял со стола солонку и посыпал кровавое пятно, – так будет лучше.
Тогда Майкл взял перечницу и сделал то же самое.
- Все, теперь все! – сказал он. – Последний штрих! Нравится?
- Очень! - ответил Рональд. Теперь они, не отрываясь, заворожено смотрели на законченную рукопись. Вдруг Майкл стал серьезен:
- Нет, и это еще не конец… Финал! Ты отобрал у этих людишек все. Да, Ронни?
- Я отобрал?
- Конечно ты! А кто еще? Это же твоя книга!
- Похоже. Отобрал, - прошептал Рональд.
- Так, дай им что-нибудь взамен!
- Что? – недоумевал тот.
Майкл бросил на стол деньги за выпивку и, вставая, сказал:
- Поехали!
Они снова приблизились к знакомому пустырю, где находилось их здание, но внутрь заходить не стали. Майкл увлекал Рональда все дальше, и вдруг за небольшим холмом появилась небольшая открытая площадка, на которой собрались люди. Здесь была в основном молодежь. Эти парни и девушки смотрели куда-то вдаль, где возвышалась небольшая эстрада, а на ней стояли инструменты и трое музыкантов. Это были Джерри, Том и Фил. Толпа в ожидании замерла.
- Завтра у них начинаются первые гастроли, - сказал Майкл. – А сегодня они играют для нас.
Рональд снова огляделся. Люди были в странных нарядах, на многих были надеты длинные рубахи, которые спускались до колен. На головах были повязаны тонкие бечевки. На шеях были видны нитки и бусы, на плечах нелепые сумки, которые напоминали торбы. У многих были длинные волосы.
- Хипстеры? – спросил Рональд.
- Они, и просто молодежь. Все эти ребята приехали сюда из разных городов.
Три удара барабанными палочками, и пронзительная мелодия огласила окрестности вокруг. Рональд замер. Какое-то время он слушал, ничего не понимая. Это была удивительная мелодия, она проникала в душу, в мозги, помогала оторваться от земли, забыться, словно притяжение исчезло и теперь все эти люди парили в воздухе. Рональд был потрясен. Он никогда ничего подобного не слышал и не видел таких людей. А музыка все продолжала источать звуки божественной мелодии, которая заканчивалась, но начиналась снова. Это был целый концерт. Музыканты пели и играли, делали они что-то невероятное, необычное, и зрители в восторге внимали волшебству. Еще несколько минут назад эта пестрая толпа представляла собой разношерстную неоднородную массу, но теперь их объединяла какая-то волшебная сила. Их глаза - тысячи, миллионы глаз были устремлены туда, где три парня творили чудеса. Так продолжалось какое-то время, солнце успело прикоснуться к земле и на мгновение улеглось на горизонт, отдавая последнее тепло. И вдруг, в какой-то момент, словно брызнуло последними лучами, а длинные волосы музыкантов и зрителей окрасились багряным оттенком. Этот огонь полыхал, а музыка все продолжала звучать. Через несколько минут стало темно, только кровавый закат напоминал об ушедшем дне. Тот день закончился, но у собравшихся начинался удивительный вечер.
Было безветренно, и Рональд заметил, как в руках у многих появились свечи. Они ярко загорались во внезапно наступившей темноте, отбрасывая свет на многие километры. Наверное, если посмотреть сверху, с небес, с тучи, которая улеглась на краю холма и уходить не собиралась, все могло показаться морем огня. Люди начали равномерно в такт музыке, водить из стороны в сторону руками. И теперь это море оживало. Оно огненными волнами накатывало, а музыка, словно неустанный прибой, продолжала звучать.
Рональд был счастлив. В эти минуты он готов был забыть обо всем, снова вспоминать и прощать себе все. Он любил эту музыку, любил Джерри, с которым они так безрассудно веселились, и Тома, и ту первую сигарету, которая спасала его от Вивиан. И Вивиан! Как он любил ее, эти нежные руки, волосы на подушке. Любил последнюю их ночь, и пусть она больше никогда не повторится, но останется в его памяти навсегда! Любил Фила, дьявол его побери, с которым они оказались в одной постели. Он любил музыку, всех этих зрителей и самого себя. И уже ни за что не
Спасибо.