типа напоминания самому себе: «Учи инглиш, а то черевато». Как эти вещи помогут выжить в подземелье? А самыми вожделенными предметами для Глока, ради которых собственно и был затеян бартер с Канделябром, это гибридная микросхема, усилитель мощности и гарнитура с солдатским щекофоном для радиостанции «Айва», которая применялась ещё во времена лютых КГБшных интриг и, конечно же, пара комплектов батареек для фонарика. Всё это Канделябр мог достать без проблем, так как у него коммерческие связи с военными стервятниками, которые ещё в 90х помогали распродать с молотка великую державу, когда она рухнула.
Как-то Глоку нужно было держать связь с заказчиком – одним толстым и жадным торгашом из северо-западной группировки «Нож», что на всю зону славится ликвидаторами, махающими холодным оружием похлеще чем солдафоны-наёмники орудуют огнестрельным. Глок тогда слыл на мели, даже пожрать не на что купить было. Зарабатывал охотой на опасных мутантов (за них платят больше) и поисками неизученных аномальных образований, представляющих научный интерес, за которые тоже выкладывают не хилые бабки, что торгаши в зоне отчуждения, что экспедиторы с большой земли в околозонных территориях, что контрабандисты на большой земле в столице. Глоковы очумелые ручки всегда готовы смастерить или починить что-нибудь эдакое радиотехническое или компьютеризированное. Вот для связи с этим толстым торгашом из «Ножа» он пошёл на бартер с Канделябром и отремонтировал «Айву».
Сейчас Глок тоже включил рацию, чтобы хоть кому-то подать сигнал о помощи. Это, конечно, рискованно, потому как сигнал может перехватить кто угодно и даже мутанты, улавливающие радиосигнал, и поспешить не на помощь, а поживиться. Ничего не поделаешь ситуация-пат, поэтому любой даже враждебный отклик на его сигнал может спасти жизнь. Но пока ни один канал не ожил, сплошной белый шум. А вот баллон с воздухом сейчас был бы как нельзя кстати.
Он продолжал медленно ступать в направлении тяги, чувствуя какой он взмокший от жары и влажности. Потная ладонь уже скользила по цевью двустволки, голова под волосами зачесалась, одежда прилипала к спине, а яйца, пятки и пальцы ног испытывали такой омерзительный зуд, что Глок начал побаиваться и накручивать себя, что бункер покинули из-за какой-то чахоточной инфекционно-грибковой болезни, которая сейчас медленно подбирается и к нему.
Скоро коридор подземного бункера ушёл чуть вправо и упёрся в новый перекрёсток. Глок в недоумении посветил во все стороны, обречённо выдохнул и в очередной раз зажёг спичку, чтобы проверить, куда потянется огонь. В этот раз жёлто-синий цветок заколыхался меж двух направлений и погас. Глок ничего не понял и растерялся. Машинально чиркнул ещё одной спичкой, но огонёк снова задрожал и угас. Тогда Глок облизал указательный палец и выставил его перед собой, чтобы выяснить с какой стороны палец будет холодить сильнее. Два направления он исключил сразу и работал с двумя другими. После пальпации сквозняка Глок снова открыл спичечный коробок, но в этот раз его будто по голове стукнуло – спичек осталось всего две.
- Блядь! – Выругался Глок и крепкий русский мат эхом разнёсся от перекрёстка по всем коридорам.
В ответ на это он чётко расслышал непонятный звук, а затем удар опрокинутой пустой бочки об пол. Кто-то или что-то отреагировало на голос Глока, пришло в движение и, судя по громкости, не так далеко от него. Глок быстро запихал спичечный коробок в карман и вскинул двустволку на звук. Недолго послушал, вглядываясь вдаль тёмного коридора, куда не добивал свет тактического фонарика, а потом из нагрудного кармана бронежилетки, сшитой капроновой ниткой по собственному дизайну, резко выхватил компас и уставился на его картушку, чтобы определить, где же юг, ведь перед тем как свалиться в этот бункер он топал именно на юг. Но компас не помог. Более того к удивлению Глока стрелки картушки беспорядочно вращались, не показывая вообще никакой полярности. Это значит только одно – магнитных полей в этом чёртовом подземелье либо совсем нет, или они смещены, или здесь такая аномальная активность, что магнитные поля неизвестной природы наслаиваются друг на друга и их много.
«Так вот оно что!» – Подумал Глок и улыбнулся, понимая, что это для него сейчас настоящее открытие.
Поэтому он так чувствует изменения температуры и давления, не говоря уже о том, что эта анормальность являет ему какие-то закоулки потусторонних миров и выворачивает сознание наизнанку, возвращая к жизни мёртвых бандитов.
Снова гулкий удар пронёсся по коридорам. Глок встрепенулся, спрятал бесполезный компас и, взяв на мушку перспективу коридора, шагнул назад. Он принял решение, во что бы то ни стало идти в том же направлении, в котором шёл до перекрёстка, чтобы окончательно не потеряться и оставаться в рамках логики, дабы не потерять ощущение реальности.
Не успел он совладать с собой, как коридор заполнился странным, бросающим блики свечением, и оно быстро стало наступать. Через мгновение он увидел непонятных, не похожих ни на животных, ни на насекомых маленьких чёрных существ. У них бесчисленное количество лап с человеческими пальцам и неопределённая форма и тело покрыто серебристой слизью, глазами и клыкастыми пастями. Какое уродство! Такое впечатление, что они могут оскалить клыки даже на хвосте. Их тела словно из чёрной жидкости вроде раскалённой битумной смолы или тягучей лавы. В луче света Глок заметил, что вокруг них воздух раскалился, волнообразно парит и светится. Из-за этого испарения он и не мог разобрать их чётких очертаний, зато от них в коридоре стало светлее и жарче. Они как пауки заполонили коридор и притесняли Глока всё глубже и глубже в бункер, будто загоняли в силки. Они прыгали со стенки на стенку, карабкались по потолку и трубам с отвратительным гортанным скрежетом и скулежом, который раздражал и резал слух, как лезвие ножа, скользящее по стеклу. В тесном коридоре с никудышней вентиляцией воздуху итак деваться некуда, а с приближением этих существ Глок стал ощущал утомительный зной как в парной, и зной уже обжигал горло при каждом вздохе и он почувствовал перепады сердечного ритма. Странно и даже забавно, что этот опасный момент помимо парной напомнил Глоку об ингаляции над кастрюлей с горячей картошкой, которую он так не любил делать, когда притворялся, что простужен, чтоб отлынивать от школы, но мама его заставляла. Теперь его жизнь замелькала перед глазами. Снова подземелье пытается запугать и сбить его с толку, расшатать его внимание и точку сборки, чтобы помочь своим жутким исчадиям прихлопнуть его как клопа.
Неожиданно одно из этих созданий прыгнуло на Глока. Он отступил широким шагом и, чуть отклонившись назад, выстрелил из одного ствола. Существо лопнуло, растаяло в воздухе и поплыло чёрным дымом, пропитывая и без того тяжёлый подземный воздух запахом смолы и палёной селитровой бумаги со свинцом вперемешку. Эти запахи Глок помнил ещё с детства, ещё с тех пор, как узнал, что крыши заливают битумной смолой, когда его отец работал на стройках кровельщиком. Отец приходил домой уставший, злой, пропахший смолой и перегаром и ругал Глока за то, что он взрывал селитровые ракетки с друзьями, а узнавал он об этом по характерному запаху в доме. Как сейчас ни кстати нахлынули эти воспоминания. Проклятое подземелье! Оно не прекращало свою психическую атаку. Одно обрадовало Глока – этих существ можно убить, ну или сделать из них этот вонючий чёрный дым. Если так они умирают, то ещё не всё пропало, ещё повоюет Глок.
Существа заскрежетали громче, ещё невыносимей раздражая слух Глока, будто выказывали недовольство его поведением. Мол, они такие гостеприимные, а он в них из ружья да дробью. Второе сигануло на него, и второй ствол, громыхнув, опустел. Глок быстро сориентировался и понял, что с такой массивной атакой он не успеет перезаряжать двустволку. Он на ходу закинул её за спину и снял с плеча калаш. Этот ствол то, что надо для такой ситуации и достал он его во время. Существа одно за другим стали прыгать на Глока, протягивая к нему чёрные лапы с человеческими пальцами. Глок вскрикнул и открыл огонь. Безостановочно шагал назад, то и дело оглядывался, в надежде найти хоть одну дверь или канализационную решётку, чтобы укрыться за ней. Вот он споткнулся и повалился на спину, но успел прямо налету прихлопнуть ещё парочку, скакнувшую на него с потолка.
- Отвалите, суки! – Закричал Глок во всё горло, ловко поднявшись на ноги и продолжая удерживать оборону. Ещё одна тварь прыгнула на пулю, пыхнула и растаяла в чёрном дыму.
- На! Получи, тварина! Сдохни! – Глок сильно рассвирепел, что аж выкатил глаза из орбит.
Адреналин до безумия замолотил его изнутри, словно электрический ток, но всё же он не поддался на провокацию подземелья и сохранил рассудок. И откуда только в нём эта стойкость? Возможно от отца, хотя отец ему всегда говорил, что Глок сам себя таким воспитал, а они с матерью заложили только основу и мораль. Он ясно понимал, что нельзя терять голову и правильным дыханием нужно удерживать сердечный ритм ровным, чтобы не впасть в истерику. Ведь когда закончится этот магазин патронов, он должен будет использовать два запасных, тех, что заткнутые в нагрудные карманы бронежилетки, иначе он погибнет. Но и понимал, что когда опустеют запасные, ему придётся воспользоваться «глоком». Вот когда опустеет обойма «глока», тогда он уж точно ничего не успеет перезарядить. Тогда-то и можно уже впадать в истерику, потому что тогда ему точно конец. Ну а пока это время ещё не пришло, надо подольше пожить, цепляясь за каждую секунду и не сдаваться.
В коридоре уже было не продохнуть от чёрной гари. Глок захрипел и закашлялся, сплёвывая чёрные слюни. На руках уже зияли ожоги от раскалённых ударов чёрных лап. Глок сжал зубы и продолжал методично отстреливаться одиночными, не подпуская враждебных чернолапых близко.
Ура! Наконец-то Глок заметил тяжёлую стальную дверь и на радостях попятился к ней. Неожиданно откуда-то из глубин подземелья раздался неистовый басистый вопль, быстро трансформировавшийся в писк разрушительной силы, что у Глока чуть не лопнули барабанные перепонки. Когда раскалённая ударная волна от этого звука дошла до места заварушки, то чернолапые замерли на месте. Их серебристая слизь на телах остекленела, а может и замёрзла, и они камнями посыпались со стен и потолка на пол, а свечение от их тел стало постепенно угасать. Глока же сбило с ног и швырнуло спиной об стальную дверь, возле которой он и шлёпнулся на пол. От удара спиной сбилось дыхание, кашель разодрал горло, а от удара затылком в глазах плыло, а в ушах звенело, ещё и кровь пошла носом. Глок прокашлялся, харкнул чёрно-красным сгустком и, опираясь об дверь, поднялся на ноги. С тяжёлой одышкой простонал и стёр обратной стороной ладони кровь под носом, но только ещё больше размазал её по щеке. Неистовый вопль снова повторился и на этот раз всё подземелье затрясло. Что-то приближалось. Он прищурился и всмотрелся вдаль коридора.
- Ну что там ещё у тебя? – Спросил Глок у подземелья.
Чёрное пятно, ещё чернее темноты в бункере, двинулось из дальней точки коридора на Глока,
