Прайд. Книга 1. Пассы во тьме.

Поэтому пусть дуется, сколько влезет.
- Еще раз, прошу меня извинить, - Сарж приложил ладонь к груди и оторвал зад от кресла, - однако я должен проследить за посадкой летуна, поэтому вынужден вас покинуть.
- Дело есть дело, - глубокомысленно покивал я, желая ему провалиться в преисподнюю, со всеми его делами, расспросами и средневековыми фразами, засевшими в моей печени. Ещё с Лисичанска сыт ими по горло, - мы на вас не держим ни капли обиды.
Сарж ещё раз дёрнул головой и пытаясь сохранить достоинство, почти бегом направился в пилотскую кабину. Когда он скрылся за массивной дверью, я повернул голову, изучая насупленного Илью. Тот решительно встретил мой взгляд, точно его детское упрямство могло что-то изменить.
- Возможно я чего-то не понимаю, - едва слышно сказал я, - ты сколько ещё собираешься вести себя как дурак? Решил покинуть группу? Скатертью дорога! Надо было оставаться вместе с Наташкой, трахать её, в конце концов, а не сидеть здесь, дурак-дураком.
- Я не желаю принимать в этом участия, но и оставить вас не в состоянии, - словно в отчаянии, пробормотал Илья и скрипнул зубами, - Но меня тошнит от тебя, от вчерашнего и вообще… И я не желаю участвовать в этой отвратительной игре!
- А мне нравится, - промурлыкала Галя и потёрлась щекой о мою спину, - так весело! И предстоит ещё больше веселья.
- Сука, - равнодушно и чётко произнёс Илья, добавив какой-то эпитет. Вроде бы – кровожадная, но я мог и ослышаться. Раздалось тихое шипение и острые когти впились в моё плечо. Ещё мгновение – и внутри летуна начнётся яростная потасовка. Этого я никак не мог допустить. Вид двух сцепившихся котов полностью разрушил бы наш имидж благородных дворян, если в местном высшем свете, не принято выяснять отношения, катаясь по полу и выдирая друг у друга клочья шевелюры.
- Всем заткнуться и успокоиться, - приказал я используя ГОЛОС старшего в Прайде, - сидеть тихо.
Их точно ледяным душем окатило: Галя отпрянула назад и прижалась к Ольге, которая сидела отстраняясь от наших разборок. Правда глаза её тотчас обратились в две льдинки. Илья оскалил зубы и отвернулся. Все заткнулись, успокоились и сидели тихо. Настоящая идиллия.
Я бросил осторожный взгляд на возможных свидетелей нашей перепалки. Серебристые истуканы смотрели прямо перед собой, ничем не показывая, что они заметили истерику Ильи. Тем лучше. Для всех.
Летун тряхнуло раз, другой и затрясло, будто у него началась, неведомая людям, летунная лихорадка. Судя по тому, что никто не вопил дурным голосом и не бегал в панике по салону, похоже, ничего особенного не происходило. Скорее всего, мы совершали посадку. Солдаты продолжали сидеть по стойке смирно, если конечно такое понятие, как сидячая стойка, вообще существует. Но, глядя на них я убеждался: да, таки существует. Оставалось, в очередной раз поразиться их вымуштрованности, как я и поступил, после чего неторопливо поднялся на ноги.
- Кушать подано, - едва слышно, пробормотала Галя и хихикнула.
Илья сердито глянул на неё, но в этот раз смолчал. Девчонка очень быстро прощала обиды, словно пропускала их мимо себя, но какой-то неприятный осадок, должно быть, оставался, потому как, рано или поздно, когти выпускались, и обидчик отхватывал по полной программе.
- Что будем делать? – прошелестел у самого уха голос Ольги, - ты ведь не станешь слишком всё затягивать? Любое веселье, рано или поздно, начинает тяготить.
- Я подам знак, когда мне надоест, - сказал я, слегка повернув голову в её сторону, - неужели тебе самой не интересно, как развернутся события?
- Вообще-то, нет, -- она хмыкнула, - я ещё могу понять Галину, с её первобытным энтузиазмом, но тебе то это зачем?
- Мне и самому не совсем понятно, - абсолютно честно признался я, - но так интересно.
- Так вот, как мы теряем человеческий облик, - грустно констатировал Илья, - неужели и меня, рано или поздно, ожидает нечто подобное? Это - пугает.
 Я, с лёгкой ухмылкой, постучал его по медальону, с изображением льва. – А ты сними его, - посоветовал я, - сними и проваливай. На этом всё закончится.
- Не могу, - проворчал он, отпрянув назад и тень страха плеснула жёлтым в глазах, - уже не могу. Эта проклятая штуковина словно часть меня самого, снять её – как вырвать сердце из груди.
- А ведь когда-то ты был готов отдать мне своё сердце, - без тени усмешки, произнесла Ольга и протянула руку, ладонью вверх, -  я уже не требую таких подвигов – можешь ограничиться медальоном.
- Я собирался подарить сердце совсем другой девушке, - ещё более грустно пробормотал Илья и вид у него был такой, словно он, вот-вот заплачет, - а не той стерве, в которую она превратилась. А моя истинная любовь…Ублюдки вы все!
 Возможно просьба Ольги выглядела, как издевательская шутка, но, с учётом недавних событий, я считал её чем-то большим. Очень ласково и нежно я взял протянутую ладонь и впился в неё когтями. Кошка охнула от боли и побледнела.
- Ты что же это, дрянь? – ещё более нежно я ухватил её волосы и потянул к себе, так что ухо оказалось у моего рта, - ты что такое задумала? У меня не хочешь ничего попросить? Может быть тебе МОЙ медальон отдать?
- Отпусти! – прошипела она, но вырываться не пыталась – мы же уже всё решили! Это просто неудачная шутка. Я так больше не буду!
Я медленно втянул когти, и Ольга отдёрнула голову, испепеляя меня ненавидящим взором прищуренных глаз. Со стороны, конечно, всё выглядело несколько иначе – благородный лорд взял спутницу за руку и поцеловал в ушко. Может, сказал какой-нибудь комплимент. И очень здорово, что спутница так благосклонно восприняла ласку, а то ведь благородный лорд мог бы и голову ей оторвать.
- Как я вас всех люблю, - сказал я, улыбаясь.
И что вы думаете – они переглянулись и едва не хором ответили:
- И мы тебя тоже!
В общем Сарж, покинув кабину, стал свидетелем всеобщего изъявления любви. Если бы здесь снимали мыльные сериалы, то за кадром слышались бы бурные аплодисменты. А так нам, попросту объявили, дескать путешествие завершилось, и мы прибыли в столицу Окраинного княжества. Вопрос был в том, как именно называется эта самая столица. Ведь путешественники из славного города, как там его – Калверстоуна, должны были знать, куда именно они держат путь. К счастью Сарж мимоходом заметил, упомянутая столица носит название Силверстоун.
- Должен, к моему глубокому сожалению напомнить, - начальник разведки замер у разверстых дверей летуна, - немедленная аудиенция невозможна, невзирая, даже на столь серьёзные обстоятельства.
- Я понимаю, - нет, должен же быть предел всему этому соплежуйству, - формальности.
- Ничего не меняется, - Сарж, казалось, был в отчаянии, - хорошо, вы так это воспринимаете. Сначала я обязан известить первого стража о прибытии посланцев. Затем он…
- Да, да, я хорошо ознакомлен с процессуальным кодексом, - мысль о том, что мне придётся выслушать все выдумки местных бюрократов, приводила в ужас. Тем более, что я никуда не торопился, пусть этот самый Калверстоун погибает на самом деле, - надеюсь только, место для ожидания, будет соответствовать нашему статусу.
- Несомненно, вас незамедлительно сопроводят в покои для гостей. Думаю, десяти солдат будет вполне достаточно, для вашей охраны?
Для нашей охраны? В каком смысле – охранять нас, или охранять от нас? Оба варианта выглядели одинаково нелепо! Десять, сверкающих доспехами, болванов будут повсюду таскаться за нами, привлекая ненужное внимание. Нет уж, увольте!
Моя улыбка источала максимум дружелюбия:
- Думаю, охрана будет излишней, - на лице собеседника отразилось некоторое замешательство, и я постарался пояснить, - неужели нам здесь может угрожать некая опасность? Достаточно одного человека – проводника, который покажет нам путь. Да и зачем отвлекать солдат от их обязанностей - пусть нас сопровождает какой-нибудь слуга.
- Ну хорошо, - Сарж довольно осклабился, видимо ему тоже не улыбалось отрывать своих подчинённых от серьёзных дел, ради такой ерунды, - быть посему.
Он щёлкнул пальцами и невесть откуда, вынырнул молодой парень, почти мальчик, в пёстром трико, облегающем худощавое тело. От изобилия столь ярких цветов рябило в глазах и было совершенно непонятно, как он мог оставаться незамеченным до этого момента. В целом, паренёк напоминал ёлочную игрушку. Во всём этом буйстве красок, глаз совершенно не задерживался на лице мальчугана. На его огромных ушах, как будто предназначенных для подслушивания и цепких глазах, подмечающих малейший жест. Короче, Сарж наградил нас одним из своих подчинённых – шпионом.
- Шпик, - тотчас проворчал Илья и паренёк мгновенно шевельнул ушами, прислушиваясь.
Я сделал предупреждающий жест, постаравшись сделать его заметным, только Илье и девушкам.
Мальчуган переливаясь, словно мобильная радуга, подошёл к нам и низко поклонился. Теперь я заметил ещё одну его черту – вытянутый приплюснутый нос. Забавное сочетание. Похоже шпионов здесь выращивают. Интересно, как выглядит селекция?
- Высокородные господа, - произнёс парень тонким голоском, лишенным каких-либо интонаций, - для меня будет огромной честью проводить вас к вашим палатам.
- Ну ладно, - теперь я уже сомневался, действительно ли десять солдат – большее зло, по сравнении с этой ищейкой, - веди.
Осточертевшие объятия летуна остались позади, и мы глотнули свежий воздух Силверстоуна. Я сделал пару шагов и замер, оценивая открывшийся вид. Нас высадили у шпиля одной из самых высоких башен, поэтому панорама летающего города оказалась доступна для полного обзора.
Из сплошной изумрудной массы деревьев вырастали исполинские спиральные башни, казалось заполненные жидким пламенем. Ажурные мостики и переходы сплетались в запутанную паутину, повисшую над зелёной бездной. Впрочем, зелёная поросль оказалась не сплошной – в прорехах я мог разглядеть крохотные, одно- и двухэтажные домики. Нетрудно было догадаться, кто именно живёт в башнях, а кто – в домиках. И, как я понимаю, вряд ли в одной башне могло проживать более одного дворянского рода. Я подсчитал: тело летающего острова пронзало пятнадцать шпилей. Негусто. Понятно, почему некоторые должности занимают простолюдины. И наверняка имеются недовольные таким положением вещей. Замечательно.
Наша башня оказалась шестнадцатой и выглядела роскошнее остальных. Состояло строение из полупрозрачных башенок, различного калибра, стеклянных эстакад, позолоченных арок и прочих прибамбасов, родившихся в голове обезумевшего архитектора, совершенно не стеснённого в средствах. Держалось всё это на узеньком стебле, противореча всем законам физики. Как, впрочем, и само существование всего этого острова.
 Я ещё раз осмотрелся. Где-то там, внизу, за пределами круга, очерченного границей города, медленно уплывала назад поверхность земли. Там застыла среди трав Наташа и ветер играет её изумрудными прядями. Там догорает небольшая пограничная деревушка и дым медленно рассеивается в голубом небе.
Внезапно, сквозь изрядно побледневший столб дыма, я заметил совершенно непонятную вещь: небольшое пятно, кроваво-красного цвета, выглядевшее словно рана в теле неба.
Какой-то определённой формы пятно не имело, всё время пульсируя и выбрасывая протуберанцы. Амёбу - вот кого оно мне напоминало.
Изучая