Михрютка или белые гвоздики

        Михрютка…  Где-то я раньше слышала это слово. Кажется, в одном из популярных сериалов следователь так кого-то называла. А коллега моей подруги Светки так называла своего мужа. Когда впервые  услышала от полнотелой кареглазой крашенной шатенки Аллы слово «михрютка»,  сразу представился маленький толстенький плешивенький небрежно одетый человечек со щетиной «двухдневной давности». И  подумалось: «Раз у Аллы такой муж, значит, дома у неё – чёрт ногу сломит! А строит из себя леди!» Не даром же сейчас говорят, чтоб определить истинный достаток в доме –  посмотри на мужа.     
    Через пять дней после той вечеринки, в очередной раз, уйдя от своего алкоголика к матери, Светка, позвонила мне. Я примчалась к ней на такси. Еле дождалась, когда натянет на свою долговязую фигуру платье, сделает лицо, облачится в длинный плащ. Сама же я чуть коснулась помадой бледных губ, как обычно, собрала в «крабик» русые волосы, подкрасила ресницы. 
  Отправились в ближайшее заведение, где на выбор были предложены зал ресторанчика, танцпол, кинозал и бильярдная. Сначала мы посетили ресторанчик, потом заглянули на дискотеку. Публика была разношерстная: от юных Лолит до шестидесятилетних Дон Жуанов. Светка потащила меня к бильярдным столам.

  Единственное дело, которому она научилась в последнее время – игра в бильярд. Если я хорошо освоила компьютер, то она научилась  прилично играть. Одну за другой одерживала победы за зеленым столом. Ставки были символическими, и выигрышами больше тешила самолюбие. Я стояла в стороне, пила безалкогольный коктейль и наслаждалась растерянностью на лицах игроков мужского пола! Так их, Светка!
    Вдруг над ухом раздался знакомый голос. Это был голос Ипполита – Юрия Якорлева из вечного новогоднего фильма. Повернулась. На меня смотрел высокий, на вид –  лет тридцати, элегантно одетый мужчина. Пепельные волосы, зачесанные назад, крупноватый нос, светлые глаза. Усы и бородка в стиле Чехова придавали облику аристократический вид. Но как он задорно, по-мальчишески, улыбался!
– Можно предложить вам бокал вина в честь подруги! Вы так здорово болеете за неё!
– Нет! Спасибо! – но решила поддержать веселый тон. – Вообще-то, не отказалась бы от сока, только сладкого!
– Для  любительницы сладкого вы слишком миниатюрны!
    Это был первый комплимент, услышанный за вечер. Почему-то так просто и легко почувствовала себя рядом с пепельноволосым, который, позже, при дневном свете, оказался русоволосым с большой примесью голубоватой седины.
  Но это было потом! А в тот миг не захотелось копаться в своих ощущениях, искать причины, которые бы оправдали комфортное состояние рядом с ним. Начала разговаривать с незнакомцем так, как разговаривала со своей подругой.
–  Знаете, у меня сейчас обострение гастрита, мне кислое и острое есть нельзя.
–  Ясно! А у меня обострение хандры. Давайте полечимся сладким у барной стойки?
–  Глядя на вас, тоже не скажешь, что вы любите сладкое!
– А я его употребляю только в хорошей кампании!
    Под легкое удивление бармена мы поглощали пирожные, запивая зелёным чаем. Шепнула мужчине: «Наверное, бармен думает, что мы оба –  язвенники!»
–  Да нет, Симочка! – прошептал мой знакомый, у которого оказалось красивое имя Герман. – Вот если б мы, заказали манную кашу, тогда другое дело!
  Хохотали, болтали. В голове роились мысли: «Не все мужчины – мартовские коты или охотники! Наконец-то, могу говорить с человеком и не чувствовать себя добычей». С Германом было очень легко. Не было  необходимости держать себя начеку, боясь дать повод к лишним действиям.  ...Он довез нас на машине до дома Светки. На прощанье  вручил каждой по белой гвоздике.
– Откуда ты их взял?                                             
– Я равнодушен ко многому на свете, но белые гвоздики – моя слабость!

  Утром нашла в сумочке записку с номером служебного телефона. Когда же вчерашний знакомый передал её мне?
    Прошло три дня. Лил дождь, было ужасное настроение. Вспомнилась та легкость, с которой общались с Германом. Позвонила. Трубку поднял он.
– Привет!
–  Привет! – ответил Герман. –  А это кто?
– Любительница соков и пирожных!
–  Это ты, Симочка! Очень рад! Какие-то проблемы?
–  Нет! Просто захотела услышать твой голос.
–  Прекрасно! Встретимся в обед в кафе «Парусник»?
    Мы снова ели пирожное, запивая кофе.
–  Пожалуй, я так и растолстеть могу!
–  Не надо! Ужасно не люблю толстых  женщин. Они у меня ассоциируются с откормленными на убой свиньями.  Слушай! У тебя есть время? Зайдем в музей? Там новая экспозиция!
    Мы шли по залам музея, в двух из которых была выставка какого-то художника. Все картины были выполнены в трех цветах:черном, белом и красном. Деревья – уродцы, лошади с малюсенькими головами и люди с головами размером с котёл, в котором, похоже, кипели все страсти земные. Впечатление было ужасное! Не скрывая, сказала об этом. 
– А тебе ничего не говорит фамилия художника?
–  Нет.
–  А мне он  знаком. Сейчас он так видит жизнь! Красный – не лучшие человеческие страсти: ревность, ненависть и прочее. Черный цвет – тоска, а белый – скука. Вообще поражаюсь, как он находит в себе силы творить, выражать себя. У него ужасная жизнь. А всё супруга! Она превратила его жизнь в кошмар. Заключила в духовный вакуум. Шаг в сторону – расстрел. Смотри – белый конь с рвущейся ввысь головой! Окружён зловещими чёрными фигурами на шахматном поле, похожем на тюрьму. И название «Ход не Конем». Это его автопортрет.
– А что за серая точка  рядом с ним?
–  Кажется, он написал тут зеленый росток – надежду, но потом замазал.
– Это  ужасно! Впечатление, как после посещения концлагеря.
На улице он сказал:«Мне нравится твоя откровенность. У тебя прямота мужчины. Ты совсем не похожа на тех женщин, которых я встречал в жизни».
– Чем отличаюсь? Тем, что ничего не понимаю абстрактной живописи?
–  Да ты дала самую точную оценку!
– Ты тоже  не похож на других мужчин. В тебе нет ко мне чувства …собственника. Я не чувствую себя добытой дичью. Это классно!
Герман рассмеялся. 
– Правда. С тобой легко и надёжно, как со старинным другом. Хотя мне не нужна защищенность!
–  И это мне нравится! Ты самодостаточна. Тактична, и в тоже время пряма и откровенна. Нежна, но без этих …женских штучек. И сама не хочешь стать добычей.
–  Я не представляла, что с мужчиной можно так дружески общаться, без всяких планов. Всегда работала  в бабских коллективах. Если встречала мужчин, то почти сразу приходилось доказывать, что ты – не матрац, на котором  удобно поваляться! 
  Так мы дошли до остановки. Герман «поймал» мне такси.
  Потом встречались в разных кафе, пару раз ходили в ресторан, побывали на концерте московской поп-звезды, оказавшейся у нас проездом…
  Прошло полгода. Мы виделись один, изредка два раза в неделю. Общались в основном днем. Я понимала, что у него семья, но не хотелось думать об этом. Ведь Герман устраивал меня как друг и собеседник. И большего ничего не нужно!
    Как-то привел в библиотеку, в фойё которой была организована небольшая выставка картин. Там оказались замечательные вещи! Я вообще люблю реалистическое искусство. Пусть в картинах было много фантастики, но сказочные птицы, животные, цветы, изображенные на них, пели, ликовали, разбрызгивая вокруг себя яркие разноцветные флюиды радости, счастья, света. Я уходила из зала с ощущением праздника в душе! Сказала Герману. Он показался мне таким счастливым, что даже спросила: «Уж не ты ли писал эти картины?» На что он состроил умильную мину: «Вы, леди, считаете меня способным на такое?»                                                                           
                                                               
    Но в тот же вечер раскололся оказавшийся стеклянным мой придуманный мир. Герман перешагнул черту, за  которой кончается дружба и начинается  другое. Взял мое лицо в ладони и впился ртом в губы. Я оттолкнула его и грустно рассмеялась:
– Захотелось добычи? Жаль! Я ухожу.
– Да нет! Какая добыча? Ты - нежный цветок, за которым надо ухаживать.
– Ну, прям цветок! С мужской логикой, математическим складом ума! С моей самодостаточностью?! Сам говорил! Господи! Как я не хочу начинать всё сначала!
– Что сначала?
– Игры в любовь!!!
– Подожди, Симочка! Неужели не хочется заботы, любви, …ласки?
– Я наелась досыта этой заботы!
– Когда?
– Когда была замужем шесть лет.
– Ты не говорила.
– А мы, вообще, на эти темы не говорили! У нас были другие отношения. Твоя жизнь – твое личное дело!
– Ты – потрясающая женщина!
– Просто боюсь потерять свободу! Она досталась мне такой ценой!
– Какой?!
– Сказать? Мой муж –  любитель спиртного, патологический ревнивец решил зарезать меня, когда я сказала о намерении развестись. Когда бегал за ножом, вошла соседка. Он хотел ударить меня, но тетя Наташа поскользнулась и закрыла меня… Удар приняла на себя. Соседский мальчишка увидел нас в раскрытую дверь. Когда приехали  врачи и милиционеры, соседка лежала в луже крови, я без сознания, а в туалете нашли Рустама, повешенного.
– Вот это да! И давно это было?
–  В прошлой жизни! Слава богу, тетя Наташа осталась жива.
– Такое  пережить! Понятно, почему ты такая. Но, я не претендую на твою свободу! Но один поцелуй, и я в разряде подобных твоему мужу? Несправедливо.
– Я не хочу других отношений! Не звони мне больше!         

      Я жила, работала, иногда и по ночам, когда не успевала сделать запланированное днем. В фирме меня ценили.  Снова попала уже на новогоднюю вечеринку к своей Светке. И снова увидела Аллу, но не узнала. Постаревшая женщина с мешками под глазами, с опущенными плечами. Сразу стало видно, что ей за сорок. Подвыпив, полная шатенка закричала, махнув фужером с шампанским:
– Бабоньки! Давайте выпьем за наших михрюток! За то, чтоб они как были нашими, так и оставались! И чтобы ни одна стерва не могла посмотреть на него без разрешения! …Ну, кто ему позволил уйти от меня? – пошла она вдоль стола, трогая коллег за плечи. – Как он, мой до костей, вдруг стал не мой? Как этот растютеня, бумагомарака мог уйти? 
    Коллеги отворачивались, всем было не по себе. Правда, мне показалось, некоторым были приятны страдания дамы, которая всегда ставила себя выше других. ... Алла Спиридоновна подошла к нам.
– Вы до сих пор и не видели новую пассию супруга? – пролепетала Светка.
– Нет! Сколько выслеживала! Он у матери живет. Всегда один домой ходит! Только и сказал, что она меня в три раза тоньше! А раньше мне говорил, что хорошего человека должно быть много! Паразит!

      Третьего января сидели со Светкой у меня. Она принесла фотки с вечеринки. От души насмеялись. Потом она вытащила еще пакет: «Это – летнего похода фотки. Наконец, диск у Лили взяла, себе напечатала. Прикольных много!» Рассматривая фотографии, на которых коллеги Светки с друзьями ели шашлыки, купались, смеялись, увидела знакомое лицо: «Кто это?» 
    Светка поднесла фото к лицу, потом, заморгав, проговорила удивленно:
- Так это  …Михрютка, который ушел от Аллы!

    Я потеряла дар речи. На фото был Герман. Из шока  вывел звонок в прихожей. Открываю дверь, в коридоре стоит с огромным букетом гвоздик ... Герман. Моя голова начинает