Памяти Валентина Распутина

  Умер Валентин Распутин. До 78-летия писатель не дожил одного дня.
  В таких случаях появляется дежурная фраза: «С его смертью ушла целая эпоха». Но на сей раз – это не общее место.
  Валентин Распутин, бесспорно, был одним из самых ярких представителей так называемой «позднесоветской» литературы. Очень интересное время. Монолитный социалистический  реализм распался. Взбунтовалась «молодёжная проза». Тон задавали Анатолий Гладилин, Василий Аксёнов, Анатолий Кузнецов. Своим творчеством они отрицали социалистическое соревнование. Это и привело к тому, что почти вся «молодёжная проза» оказалась за кордоном, что совершенно логично, ибо эти авторы были западниками. Обособилась и городская проза, в которой лидировал Юрий Трифонов. Его сподвижники настаивали, что семья – не ячейка общества, а сонм проблем. А на почве отрицания «Поднятой целины» объединились писатели-деревенщики. Их было много. И они были очень разные. Все вызывали симпатию нарочитой русскостью, даже русофильством. Назову имена тех, которых не только читал, но и сразу вспомнил: Фёдор Абрамов, Сергей Залыгин, Виктор Астафьев, Василий Белов, Владимир Крупин. К этой когорте принадлежал и Валентин Распутин. Все деревенщики, пожалуй, за исключением Владимира Солоухина, и то условно, не были оппозиционно настроены. Но их книги рассказывали о трагедии русского крестьянства, за счёт которого и создавалась мощь державы. В этом и крылась их конфронтация с государством, с официальной идеологией, которая предписывала считать коллективизацию подвигом мудрой партии. Отсюда и идеализация русского мужика, тоска по патриархальности. И противопоставление опасного «города» идеализированной «деревне». Но одно дело – идеология, а другое – художественный текст. А именно он-то и определяет состоятельность писателя.
 Распутин вошёл в литературу в 60-ые годы. А писателем первого ряда стал в 70-ых. После появления двух повестей «Живи и помни» и «Прощание с Матёрой». Первая была написана на совершенно немыслимый ранее сюжет. Сибирская крестьянка прячет своего мужа-дезертира и погибает, пытаясь спасти ему жизнь. А Матёра – это деревня, стоящая на берегу реки и обречённая уйти под воду при строительстве ГЭС. Распутин творил в рамках официального метода – социалистического реализма. Но писатель считал, что литература  должна исследовать человеческие судьбы, а не воспевать победный марш к коммунизму.
  В начале Перестройки вышли новые книги «деревенщиков». Например, повести «Всё впереди» Белова и «Пожар» Распутина. Многие деревенщики, Астафьев, тот же Белов, проявили себя в политике. Распутин был удостоен при Михаиле Горбачёве звания Герой Социалистического Труда. Но дальнейшие перемены в стране он встретил крайне враждебно. Писатель  оказался среди авторов «Слова к народу». Это обращение группы политиков и деятелей культуры, опубликованное в конце июля 1991-го, называли даже идеологической платформой ГКЧП. Среди подписантов были и Юрий Бондарев с Александром Прохановым, здравствующие ныне представители той самой позднесоветской литературы.
  В последние годы Распутина считали сталинистом. В пиетете части бывших «деревенщиков» к «вождю народов» есть парадокс. В годы СССР и соцреализма они не отождествляли «русское» и «советское». А в условиях буржуазной и деидеологизированной России понятия «русский патриотизм» и «советский патриотизм» стали для них тождественны. Иронизировали над Распутиным и по поводу его участия в «съезде писателей и библиотекарей».
  Однако всё это уже в прошлом.
  Мало, кто помнит про деревенскую прозу, про соцреализм. Но остались книги талантливых писателей, которые будут читать всё новые и новые поколения.