Мой Темный Квартет. Дополнение к 19 главе.

глаз, как слезы. Из-за визга я даже не могу додуматься сплюнуть или опустить голову, чтобы кровь не затекала в горло. В какой-то момент окончательно потеряв осознавание происходящего, я теряю сознание, утопая в луже собственной крови...»

– ТВОЮЖ...?!, - вырывается у меня, и я зажимаю рот рукой, глядя на брата. Тот даже ухом не повел, хотя его и пушкой не разбудишь. С некоторой нежностью смотрю на брата, точно давно его не видел. Потом чувствуя, что сердце все так же сильно колотится, я вылезаю из кровати и, придержав дверь, прошмыгиваю в гостиную и открываю окно. Да уж, сон — что надо... До сих пор мурашки по коже, а сердце бешено бьется в грудной клетке. Такого жуткого кошмара я не помню... В горле пересохло. Иду на кухню, намереваюсь выпить, по крайней мере, два стакана холодной воды. Уже подходя к кухне, вижу в ней свет.
За столом, держа в руках кружку с бледно-золотой жидкостью сидит Лекс. В первую секунду я замираю, но потом до меня доходит, что это именно она, а не ее жуткая копия из моего кошмара: ее волосы собраны в слабый хвост на макушке, короткие прядки выпали из общей массы и вьются около опущенного лица, из одежды на ней розовая маечка и короткие лиловые шортики.
Увидев меня, брюнетка сначала удивленно округлила глаза, потом слабо улыбнулась. Кивнув ей и проход за бутылкой воды, я заметил под ее глазами бледно-фиолетовые мешки.
– Не спится?...
– Ага, - кивнула она, делая еще один глоток. Судя по запаху, это было очень сильно разбавленный виски. Интересно, что ей такое приснилось, что она так травится? Наливаю себе обычной воды и сажусь на соседний стул.
– Мне тоже, - вздыхаю я. Некоторое время мы сидим в неловком молчании, потом у Лекс вырывается:
– Кошмар приснился.
– О..., - мои губы округлятся, и я с жалостью смотрю на грустную девушку, она нервно теребит свои волосы, иногда делая небольшие глотки, - а что приснилось?
– Я..., - она замолкает, точно не знает, рассказывать или нет, но, видимо, решив, что лучше не держать в себе, начинает говорить, сбиваясь, - пожар... Только я не помню... где и вообще … что происходило... Сначала я вроде была со всем вами, однако в какой-то момент я осталась с одним, и мы идем, идем... через дым и огонь … и тут он..., - брюнетка прикусывает губу, хлопая ресницами, чтобы сбить слезы.
– Погибает?, - предполагаю я.
– Да... наверное... я не знаю... Но в какой-то момент один исчезает, и я оказываюсь с другим. С ним происходит то же самое, потом опять и опять … и в итоге я остаюсь одна, в центре огня... не знаю, куда идти … что делать..., - она судорожно глотает воздух и допивает бледно-янтарную жидкость. Я кладу руку ей на плечо, успокаивая. Лекс всхлипывает, - не люблю кошмары, - шепчет она как маленькая девчонка и вытирает нос. Я невольно улыбаюсь, умиляясь на ее детские замашки. Нежно беру ее пальцы.
– Это просто кошмары. В реальности ты никогда не будешь одна. Никогда. С тобой всегда будет кто-то из нас. Ты не будешь одна, - синие глаза ошарашенно вспархивают вверх, выражение ее лица меняется, точно она уже слышала эти слова. Спустя бесконечность секунд она качает головой и вскакивает, розовея от смущения.
– Ну... я пошла... надо все-таки поспать.
– Да, - киваю я. Брюнетка еще раз бросает на мен взгляд из-под ресниц, моет чашку и идет к лестнице. Я слышу, как половицы скрипят под ее босыми ногами. И не выдерживаю: выскакиваю вслед за не и хватаю за руку, - Лекс!
– М?, - она полу оборачивается и смотрит на меня сверху вниз. Я не понимаю, почему остановил ее, потом мой взгляд останавливается на двери ванной. Сердце болезненно сжимается, и я медленно произношу:
– Ты любишь его?, - глаза брюнетки опять широко открываются. Она замирает, я вижу, как вздымается ее грудь. Мне не нужно уточнять, о ком я спрашиваю. Это слишком очевидно. Помолчав мгновение, она медленно произносит:
– Я не могу сказать «да», - все мое существо начинает светиться, я разве что не испускаю довольный клич, однако она продолжает, - но и «нет» тоже, - с этими словами она вытаскивает руку из моих ослабевших пальцев и уходит, оставляя меня на лестнице с протянутой рукой и сердцем, которое рвется и крошится на мелкие кусочки.

POV Лекс

Залетаю в свою комнату и, закрыв дверь, падаю на кровать, сжимая подушку. Не могу ни плакать, ни смеяться. Чувствую скорее злость. Стискиваю зубы и шепчу, глядя на едва заметную луну:
« Если хоть кто-нибудь еще спросит меня, люблю ли я Брайана Адамса, я разобью тому лицо»