Я белым лебедем, крылами касаясь водной глади.
Иль бороздя просторы неба, широкий необъятный взмах, лечу над облаками.
Пронзая белоснежность облаков, парю.
Кучкуются они, а я пою.
Песнь лебединая с небес несётся ввысь, туда, где темень глубока и мой каприс, домчится до звезды, не упадёт, растает.
И вновь вернётся сказочной порой в глубины океана, и тогда, в жемчужный хоровод закружится вода и, посылая нежность небесам, одарит серп причудливой волной и приласкает.
Сомненья все уйдите прочь, меня в глубинах мирозданья тронула любовь.
По млечному пути я поднимусь до высшей степени любви, а коли не найду ответного луча, пускай сгорит моя свеча.
И пламень крылья опалит, меня полёта сим лишив, вода лаская приютит, обманет. Коварный замысел миров заманит в сети облаков, и там сковав крылья мои, лучами солнца и луны, бросает оземь.
Но, водный край не обозрим, он на земле и он в ночи, небесной глади господин, меня поймает.
Качает в колыбели чувств, ромашковый венок причуд мне надевает.
Но, я то крыльями размах, последний вздох, последних па… как выстрел молнии рассвет, мгновенье, и меня уж нет.
И только перья что пушинками с небес, летящие снежинки, накроют лепестками, ромашки, что вчера ещё сорвали и ночь гадали, любит или нет.
Кто мне на это даст ответ?
Кто в лебединой верности, нашёл огрех?
Или предал ради корысти, ясный свет?
Кому, поверив небеса, проклятьем бросили в моря, изгнав любовь из облаков, в пучине ей нашли острог?
Пусть лебединой песни рай, во глубине осев печаль, стреножив в небесах полёт, жемчужным ожерельем, ко дну цепями прикуёт.
Я белым лебедем, на гребне голубой волны, на длинном поводке судьбы, вам небеса своё прощение несу.
Ведь вас лишь я любила и люблю.
