Камни на обочине.

«В этой жизни умереть нетрудно,
Сделать жизнь значительно трудней»
В. Маяковский

   Вот еще один ангел сошел с небес на грубую землю. Еще одна боль предстоит впереди. Еще одно разбитое о черствость маленькое наивное сердце… Как же осознать, что сердца бьются не для того, чтобы разбиться?.. Вот так: биться, биться вместе и разбиться… Поодиночке…

   Он был невысокого роста, с красивой улыбкой, светящимися глазами и маленькими крыльями за спиной, которые предпочел спрятать, оказавшись здесь, внизу, под уже ставшим родным и любимым домом, вдали от неба, с единственной целью – найти ту, которую потерял, попав в рай несколько месяцев назад, защитив ее от двоих мужчин, напавших в темноте парка на нее, беззащитную…
Он, как обычно, прогуливался ночью, выспавшись днем на железнодорожной станции, искал, чем заполнить пустоту в стонущем желудке. Было уже за одиннадцать.

   В это время она всегда шла домой, а он, заметив ее, подбегал, виляя хвостом и радостно урча. Она трепала его за ушами, от чего тот впадал в восторг, угощала чем-нибудь вкусненьким и ласково что-то говорила. Счастье светилось в его маленьких  глазах, которые по обыкновению своему, чаще грустили… Но при ней… Ему хотелось жить снова и снова лишь для того, чтобы опять встретить ее ночью и проводить, плетясь сзади и смотря вслед, ощущая теплоту. Теплоту, которой он был лишен с самого первого глотка материнского молока, который сразу же стал последним… Он и сам теперь не понимал, как сумел выжить один. Но смотрел на свой хвост, лапой бил по нему и знал: «Вот он я – живой. Могу двигать лапами, хвостом, даже мозгами. Значит, я не на небе и еще способен чувствовать боль, радость, грусть, голод и желание. Значит, я должен жить, а смерть после – укажет, зачем?..» Это была его обычная цепочка мыслей, когда становилось не по себе или очень грустно, когда хотелось умереть, но не хотелось делать этого на голодный желудок… Тогда он шел на станцию и, радостно виляя хвостом, старался поднять настроение приезжающим-отъезжающим, провожающим-встречающим, но, в первую очередь – себе. Замечая на себе очередную улыбку радости, он снова вспоминал, что жизнь прекрасна, когда ты несешь добро другим, забывая о порывах к самоубийству (это слово он представлял как птицу, оказавшуюся в небе без крыльев) и ближе к вечеру ложился спать, согретый мыслями о девушке с нежным голосом. Он не считал, что у собаки может быть душа, как у человека, но ощущал в себе тепло, хоть уставшие глаза вызывали порой у прохожих только одну мысль: «Голодный, бедняга…» А пес в такие моменты был счастлив (счастье он представлял в виде двух птиц, летящих в голубом небе под палящим солнцем или же в сером небе под проливным дождем, обгоняющих друг друга, но направляющихся в одно место, вдвоем, в общий теплый скворечник, например.)
- Иди сюда, сучка! – Услышал он вдруг впереди себя, поднял глаза и увидел, что один из мужчин схватил девушку за руку. – Что?!! Догулялась по ночам? Пойдем, кусты нас заждались!
Девушка сопротивлялась, стараясь отцепить наглые руки от своих бедер. Казалось, не прошло и сотой доли секунды – пес успел пробежать метров тридцать, что оставались до них, выбрать, на кого из нападавших будет бросаться в первую очередь и вцепиться в его плечо зубами. Мужчина отскочил от девушки, и пес сразу переключился на шею другого нападавшего. Чувствовался запах и вкус крови… «Человеческая кровь… - Думал он. – Такая же, как у всех, жидкость. Ничего особенного, если она в тебе течет… Но как только ее движение прекратится...» Его мысли оборвались жуткой болью в какой-то небольшой части спины, боль отдалась в грудь, челюсти раскрылись сами-собой, он упал на землю.
- Чувак, ты живой? Держись, до машины недалеко. Держись, мужик! – Слышался голос, раздававшийся как эхо в замкнутом пространстве, чуть размыто и с отголоском. Его глаза закрывались, боль уже уходила, но он хотел чувствовать ее, чтобы знать, что жив… Поэтому попытался встать, опираясь хотя бы на передние лапы – боль снова пронзила тело.
- Маленький, все будет хорошо! Подожди, потерпи чуть-чуть… - Поднимая его на руки с большим трудом, говорила сквозь слезы девушка.
Чувствовалось, как с каждым ее шагом, вытекает все больше и больнее та самая, «такая же, как у всех, жидкость» из его раны, но он терпел. Терпел, потому что ОНА попросила, потому что ОНА была с ним, потому что он жил для НЕЕ, ЕЙ, ради НЕЕ. Почему-то девушка остановилась. «Я умер… - Подумал пес. Пошевелился – стало больно, - нет, я еще живу. А что тогда? Пришли?» Пес поднял голову: не шевелясь, без единого движения глаз, девушка смотрела вперед. Он проследил за ее взглядом: навстречу им бежал человек. Лезвие ножа в его руке блестело, отражая свет луны и фонарей.
«Беги! Беги! Брось меня! – Заскулил пес. – Беги! Что же ты стоишь?!» Но она, казалось, не слышала ничего. А может, он не настолько «громко говорил», как считал?.. Пес собрал все оставшиеся силы и вырвался из сцепившихся почти «мертвой хваткой» рук. «Снова боль. Снова жив.» - Сказал он себе и посмотрел в глаза девушки, которая, наконец, очнулась и опустилась теперь перед ним на колени.
- Я останусь с тобой! Я не хочу, чтобы кто-то умирал за меня!
Ответом был только злостный рык, которого пес сам от себя не ожидал… Она посмотрела испуганно. «Иди. – Говорил он. – Иди. Пока не поздно!»
- Злюка. – Вырвалось из ее губ.
Через пару секунд был рядом только мужчина с ножом. Пес умудрился схватить его за ногу, и тот остановился, чтобы нанести боль – удар за ударом. Вскоре пес уже ничего не чувствовал.


  Он огляделся. Сквозь яркий свет, как сквозь туман, блестели желтые звезды: одна на ярко-зеленом дереве, другая – в ярко-синей воде озера, третья, четвертая, пятая… Вечное множество… Все они образовывали собой красочный мир вокруг и бесконечно вдаль.
Казалось, он находился в окружении тепла и счастья; не чувствовалось ни тревоги, ни боли, ни злости, ни страха – ничего, что он обычно испытывал внутри себя, когда оказывался один. Неожиданно. В незнакомом месте. Странно было и то, что никого не было рядом, но он почему-то был уверен, что сейчас не один. Это все давало ему тихое спокойствие и уверенное ощущение радости – даже без капелька, даже светлой грусти…

  Через несколько часов он увидел, как гаснут звезды. Одна, другая… И вот постепенно исчезли все. Вместе с ними исчезли картины природы и откуда-то появились люди, глядя на которых сразу выделяешь их огромные крылья за прозрачным, почти невидимым телом. Каждый из них подходил и, грустно улыбаясь, здоровался, некоторые разговаривали с ним. Он узнавал в их историях свою: ни один из ангелов не находился здесь, не будучи убитым внизу. Прошло много времени, и пес выслушал много историй, прежде чем снова увидеть пейзаж из тех же звезд… Он оглянулся вокруг: природа была также красива, но несколько изменилась, то ли горы стали чуть ближе, то ли озера глубже… По старой привычке он попытался ударить лапой по хвосту, но… ни хвоста, ни лап, ни даже тела – у него не было. Он состоял из света! Сиял, как ему казалось, ярче всех остальных звезд и, видимо, состоял часть того пейзажа, что был везде.
- Вот те на! – Сказал он вслух. – Днем ангел, ночью звезда!
- Со всеми из нас так, - неожиданно услышал он в ответ, - не все выдерживают такого спокойствия смертной жизни…
- Это как? – Поинтересовался пес.
- У каждого есть возможность вернуться на землю, к суете, к обидам – стоит только захотеть…
- Да? И кем же я там буду?
- Человеком! С крыльями! Но зачем тебе?! Все тут будут, всех ты найдешь здесь рано или поздно, всех увидишь. А так… Живи себе, тихо радуйся спокойствию дней и красоте ночей.
- Как это все? Ведь это же рай? Правильно я понял?
- Ну да, рай, но даже те, кто направлен в ад, проходят этой дорогой, получая последний день отдыха. Видишь ли, мы здесь свободны: мы можем остаться, а можем вернуться; можем светить людям, а можем снова бродить среди них.
- Я хочу назад. Как это сделать?
- Ты хочешь отказаться от всего этого?! – Послышался голос с другой стороны.
- Не сомневаюсь. – Последовал ответ пса.
- Тогда тебе надо договориться с другой звездой, которая отдаст свой свет для тебя. Только тогда тебе хватит тепла долететь до земли, не угаснув.
Наступил день. Ангелы снова проходили мимо. Как оказалось, это необходимо для смены пейзажа. Когда какой-либо ангел задерживался, вокруг него становилось темно, и тучи обволакивали всех остальных, а «виноватый» падал вниз. Один. И не долетал до земли. А псу… надо было долететь. Изо дня в день прибывали новые звезды, другие падали. Со многими из них пес имел крепкую дружбу и, пробыв со всеми около полугода, он стал забывать о своей мысли долететь до земли, да и то, кем был, уже не помнил. И только девушка, ради которой он жил и умер – снилась и не забывалась.


  Однажды его знакомый ангел не успел занять место и стал опускаться вниз.
- Летим со мной! Ты когда-то хотел! Я донесу тебя! Мне нечего терять, а вдвоем не так страшно умирать. Скорее!!!
Пес, недолго думая, взял его за руку и…


  Было темно. Парк вокруг явно тот же самый. И место… На небе – ни одной звезды, только тучи. Он же был на земле, стоял на ногах и не вилял хвостом… Навстречу ему шла та самая девушка… Но его сердце не чувствовало тепла, какое было раньше при взгляде на нее, он не испытывал желания подойти к ней, идти за ней, быть рядом, слушать голос ее и ощущать теплоту рук… На улице шел снег, а он стоял в одной рубашке и ему не было холодно. Он посмотрел на руки, ударил себя по щеке и… тоже ничего не почувствовал. Девушка уже поравнялась с ним.
- Здравствуйте! Разрешите я провожу Вас, как раньше?..
- Нет, спасибо. Сейчас меня встретит муж, он сегодня опаздывает… И почему Вы сказали «как прежде»? – Со смущением ответила она. Пес взял ее за руку и начал рассказывать. Да, он говорил правду, а она не верила (и как водится, чем дальше, тем сильнее)… Они уже были у ее дома, когда пес перешел к рассказу о событиях их последней встречи.
- Зайдешь? – Поинтересовалась она.
- Буду очень рад, всегда мечтал. – Улыбнулся пес.
Она жила в однокомнатной квартире. Пожалуй, из достопримечательностей в ней был только огромный аквариум да маленькая породистая кошка, впрочем, ни того, ни другого, ни третьего пес никогда не видел…
- А где твой муж?
- Я соврала… Соврала, потому что испугалась. Видишь ли, был случай…
- Я знаю, – прервал пес и продолжил рассказывать. Он говорил очень убедительно. Девушке не оставалось ничего, кроме как поверить. А он… По-прежнему ничего не чувствовал… Даже вкуса жареных сосисок с яичницей, о которых всегда мечтал и, соответственно, заказал у гостеприимной хозяйки, как только оказался на кухне и получил предложение поесть. Закончив рассказ, он, уже в который раз, попытался посмотреть ей в глаза, но снова и снова – отводил свои. Не  мог смотреть. Не мог ловить этот взгляд… Вот это он чувствовал – ему было тяжело. Тяжело так, будто весь мир рушится в момент встречи их взглядов, а он – ничего не может сделать, ему нечего сказать… И слова «я тебя люблю», что рвались из собачьих челюстей каждый раз ранее, теперь потеряли смысл.
- Но я ничего сейчас не чувствую. – Добавил он, не смотря на нее. – Я не чувствую запахов, вкуса, боли. И с полной уверенностью