Вербное воскресение и встреча Спасителя.

В  ПОДГОТОВКЕ  "ЗОЛОТОГО  ВЕКА  ЧЕЛОВЕЧЕСТВА"



1
Я почти торжественно несу домой несколько пушистых веточек, бережно срезанных с проснувшихся от зимней спячки, верб. Завтра Вербное воскресение! И думая о завтрашнем празднике, – празднике «Встречи в пасхальном Иерусалиме Христа Спасителя» – нет-нет, да и слышу обрывки фраз, спешащих навстречу людей:
– Что, завтра Вербное воскресение? – тихо спрашивают они друг друга, увидев пушистые веточки.  
«Да» – мысленно произношу в ответ, и уже намеренно замедляю шаг, чтобы как можно больше прохожих, увидев веточки вербы, вспомнило о предстоящем завтра торжестве.
«Завтра встреча Спасителя!» – вновь и вновь радостно проносится в голове.
И я вновь и вновь замечаю, как совершенно по-разному люди реагируют на вестников предстоящего торжества – на одних лицах расцветают радостные улыбки, на лицах других застывает недоумение, на третьих – даже недовольство, лица же прочих – быть может даже большинства – равнодушно проходят мимо. И я с грустью осознаю, что люди не только совершенно по-разному воспринимают «веточки вербы», но и столь же по-разному относятся к предстоящему завтра торжеству: к завтрашней встрече – пусть встрече и символической – Спасителя рода человеческого.
И тут же, неожиданно и точно споткнувшись, мысли заставляют задуматься совсем об ином:
«Ведь точно так же, – думаю я – Совершенно по-разному воспринимали и относились люди прошлых, давно или недавно минувших, времен к собственной встрече Спасителя: в своих временах, в своих народах и странах.
И тут же текст статьи, написанной некоторое время назад, возникнув вдруг из глубины памяти, захватывает меня в круговороте сухих, на первый взгляд, строчек, столь же сухо озаглавленных:

«О РАЗЛИЧНОСТИ ВОСПРИЯТИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВОМ СПАСИТЕЛЯ МИРА»

Вспоминая, я еще более замедляю шаг, и уже точно бы глядя сквозь пространство и время, мысленно возвращаюсь к статье:

«1. РАЗЛИЧНОЕ ПОНИМАНИЕ ЛЮДЬМИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРИРОДЫ СПАСИТЕЛЯ.
Начиная с I тысячелетия до н.э., но особенно за несколько веков до рождества Спасителя, отражено было в ряде религиозных учений и даже языческими мыслителями древнего мира, то, что, в соответствии с глобальным замыслом Светлых сил, должно произойти воплощение в нашем мире великого Человека: для спасения людей и окончательной победы над злом.  
Как это и следовало, к примеру, из сочинений Платона, Вергилия, Плутарха, Овидия или языческих предсказателей и вероучителей, еще за несколько веков до Иисуса Христа широко учивших о грядущем Спасителе мира.  

Тогда же в зороастризме – великой религии прошлого – было выработано учение о рождении великого Саошьянта (от авест. – Спаситель), с чьим приходом силы зла будут сокрушены и наступит вечное царство добра и справедливости. Видя при этом в Спасителе мира лишь великого праведного человека – посланника и осуществителя воли Светлых миров.

В еще одной великой религии – уже не только прошлых, но и нынешних времен – буддизме, сформировалось тогда же учение о грядущем после Гаутамы Будды – Будде Майтрейе (от санскр. – Вселюбящий), должному родиться для победы над злом и неустроенностью мира, осуществив счастливое правление миром, принеся людям благополучие, счастливую жизнь и мир.
При этом и в зороастризме, и в буддизме Иисус Христос (скорее всего, в виду недовершенности Иисусом миссии спасения человечества от сил зла) не был признан Спасителем рода человеческого.

Нечто схожее – так же не признав Иисуса Спасителем человечества – было сформулировано и в еще одной великой религии прошлого и настоящего – индуизме. По-прежнему ожидая рождение предстоящего Спасителя мира как аватар (от санскр. –нисхождение) Верховного Бога Вишну (от санскр. – Всеобъемлющий).  
(К примеру: «Час пробьет, и появится дважды рожденный по имени Калка (от санскр. – Мессия)… наделенный великою силой, умом и могуществом… Этот царь, побеждающий дхармой, примет верховную власть и внесет покой в мятущийся мир. Сверкающий брахман, высокий помыслами, явившись (миру), положит конец разрушению. Так всеобщая гибель станет началом (новой) юги (и нового мирового периода)» (Махабхарата, кн. 3, гл. 188).)

В то время как в иудаизме и в еврейском народе (намеченном Светлыми силами как место рождения Спасителя, найдя отражение с одной стороны, в огромной череде великих пророков, шаг за шагом предуготовлявших Его воплощение в нашем мире, а с другой стороны, преломлено отлившись в идею о богоизбранности еврейского народа), доминирующим оказалось более сниженное представление о Спасителе лишь как о великом человеке, завоевателе мира и освободителе еврейского народа.  

Сформировавшись в целом из двух противоречивых представлениях иудаизма о Спасителе:
– с одной стороны, видевшегося меньшинству, как воплощение на земле Сына Божьего. (К примеру: «Вот, Отрок Мой, которого Я (Бог) держу за руку, избранный Мой, к которому благоволит душа Моя. Положу Дух Мой на Него, и возвестит народам суд…Чтобы открыть глаза слепых, чтобы узников вывести из заключения и сидящих во тьме – из темницы» (Ис. 42:1,7));
– с другой стороны, «приземленно» представлявшегося большинству людей той поры, великим человеком, которому должно родиться в еврейском народе, став в земной славе и власти могущественным еврейским царем – покорителем и властителем мира.
В дальнейшем же, не столько в виду такого рода представления о Спасителе мира, сколько, скорее, в виду, опять же, недовершенности Иисусом миссии спасения человечества от сил зла, Иисус был не только отвергнут иудаизмом как Мессия (от евр. – помазанник), но и не признана была Его божественная природа…»


2
Отвлекшись от размышлений, я вновь пристально вглядываюсь в лица прохожих. Идя намеренно неторопливо, я, как и прежде торжественно держу пушистые веточки вербы, и, как и прежде, вновь убеждаюсь в совершенно разном их отношении к завтрашнему празднику.
Проходит несколько минут, и я вновь погружаюсь в прежние размышления. Вновь понимая, что – как и к предстоящей завтра встрече Христа – люди совершенно по-разному относились и к божественной природе Спасителя мира.  

«2. РАЗЛИЧНОЕ ПОНИМАНИЕ ЛЮДЬМИ БОЖЕСТВЕННОЙ ПРИРОДЫ СПАСИТЕЛЯ.
В христианстве же, признавшего Иисуса и Спасителем мира, и Христом (от греч. – помазанник), и Сыном Божьим, были уже полновесно осознанны и человеческая Его природа, и Его божественная природа. Полагая при этом, что Сын Божий издревле готовился родиться на земле человеком как для победы в нашем мире над злом, так и для спасения человечества. Явившись при этом в мир дважды. Первый раз – как принято считать в христианстве – в качестве искупителя грехов человеческих, что «явился для устранения греха жертвою Своею» (Евр. 9:26). Второй же раз – уже во всей славе победителя над силами зла: «для ожидающих Его во спасение» (Евр. 9:28).

При этом, надо полагать, и в зороастризме, и в христианстве, говоря о планетарном Главе Светлых сил нашей планеты, являющимся ее основоположником и первостроителем, по глубинной сути, схоже представляют Его одним и тем же светоносным Существом; лишь по-разному Его именуя и описывая. Поскольку, к примеру, в зороастризме, мыслившем скорее не вселенскими, а сугубо планетарными масштабами, под главным светлым божеством на Земле понимается Ахура Мазда (Бог Мудрый-Жизнедатель), как творец всего живого и неживого на планете. (К примеру: «Мы вспоминаем Ахура Мазду, сотворившего животных и хлеба, сотворившего воду и прекрасные деревья, сотворившего Светы (сферы-миры), и землю, и все творения» (Гаптан Яшт, III, 1)).

В христианстве же главой Светлых сил на Земле и создателем нашего земного мира считается именно Сын Божий, представляемый при этом образом и ипостасью вселенского Бога. (К примеру, как проповедовал апостол Павел: «(Сын Божий) есть образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари. Ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое…все Им и для Него создано; И Он есть прежде всего, все Им стоит» (Кол. 1:15-17). Или как учил о Сыне Божьем Иоанн Богослов: «Все через Него (на Земле) начало быть и без Него ничто не начало быть, что начало быть» (Иоан. 1:3)).

В исламе же (в котором отрицается, как одна из форм многобожия богорожденность Иисуса), выработано было иное представление об Иисусе Христе. Хотя и признав Иисуса Спасителем мира в Его предстоящем Втором пришествии, но в тоже время не считая Его Сыном Божьим. Почитая Иисуса лишь великим человеком, безгрешным и великим пророком, рожденным при этом все же от Духа Божьего. (К примеру: «Он будет прославлен в этом мире и в том и будет стоять близко к самому Богу» (Коран 3:40))
Иначе же, чем в христианстве представляя в исламе и Его будущее сошествие, и Его дальнейшую судьбу после Второго Его пришествия. Хотя и считая Его главой Светлых сил и Спасителем мира по свержению антихриста (Даджала), с устроением затем на земле всеобщего Царства справедливости, но, опять же, без обожествления и без «божественных полномочий» Иисуса…»


3
Мы проснулись чуть ли не в самый последний момент, когда еще можно было успеть. Поспешно собравшись и все же мучительно опаздывая, торопливо спешим всей семьей на Воскресную службу. Сегодня Вербное воскресение!…
В столь утренний воскресный час движения по улицам еще фактически нет. И кажется даже, что мы совсем-совсем одни.
«Но почему?! – недоуменно спрашиваю я себя через какое-то время. – Почему нет никого, кто спешил бы вместе с нами к Храму? Кто спешил бы вместе с нами на встречу к Спасителю?...»

Я что-то объясняю младшему сыну в ответ на его вопросы, время от времени продолжая беспокойно оглядываться по сторонам.
И тут же вчерашние мысли не только о разном понимании людьми сути Спасителя, но и о совершенно разном их к Нему отношении, вновь всплывая в памяти, уносят к прежним размышлениям.

«Ведь именно это «разнородное» отношение людей к Христу Спасителю – думаю я. – Мучительно пройдя сквозь времена и народы, столь же болезненно пронзает и наше время. Словно бы «эстафетную палочку», передавая из поколения в поколение наше совершенно различное к Нему отношение и нашу, во многом разную, в Него веру. То и дело столь же красноречиво отображаясь и в наших делах и в наших помыслах. В наших ценностях, идеалах и устремлениях. Даже на наших лицах. На всех наших поступках и на всей жизни в целом…

Размышляя дальше, с разных сторон оглядывая безмятежные веточки вербы, я вновь понимаю и вновь убеждаюсь, что даже в самом христианстве, – более других религий почитающих Иисуса Христа – тоже, скорее всего, произошло не вполне точное понимание сути Спасителя мира…  

3. НЕ ТОЧНОЕ ПОНИМАНИЕ СУТИ И ЦЕЛИ СПАСИТЕЛЯ ХРИСТИАНСТВОМ.
Надо полагать, что в силу тех или иных причин, и в самом христианстве произошло не совсем верное восприятие миссии Христа Спасителя в нашем мире.  
Чья жизнь воспринимается христианским учением не только, как жизнь задолго прежде предрекаемого пророками Человека-мессии, но и как воплощение в нашем мире Сына Божьего – великого и масштабного Существа, возможности Которого в основе своей неизмеримо превосходят человеческие. Что, родившись в