Дроиды. Гелиотроп.

мастер-класс...
Подбросив на ладони оставшийся белый шарик, Отто повернулся спиной к полю и... Бросил его по высокой дуге... «Тыдц!.. Тук-тук-тук!.. Тук-тук-тук... Тук-тук...» Пал и запрыгал шарик...
– Тыц!.. – прокомментировал крайне неосторожно Пачули его фантастический бросок, как раз из угла зала.
Зря!.. Оглушительное: «Тыдых!..» вернулось ему в голову, так что сел, закрывая её руками, утонув в хохоте зрителей и аплодисментов игроку.
«Тук-тук... тук...» – закончил шарик угасающие прыжки. На чём же? Так на гнезде же! Белый птенец цокнул и утвердился на окалине тёмного, крупного шара, слегка магнитного для них, но действительно – слегка, в невидимой точке сцепления. Шар на шаре! Птенец вылетел и вернулся!..
Пачули выбежал из опасного угла и рукоплескал другу громче всех!
Мастер раскланялся на четыре стороны, не забыв отдать поклоны и полю – Падре, и нижнему рынку - Гранду, где скатается однажды десятка марблс, предназначенная для решающей какой-то игры, о которой мечтал, неподкупная десятка, братская той, что ляжет в руку противника.


Марбл-асс вышел не просто покрасоваться, они ведь прилетели на всю ночь, до утра, партий будет несчётно. Его просили... Он не любил отказывать и ломаться тоже.
Отто часто просили войти в игру за себя. Когда ближе к развязке партии свежим взглядом оценив ставку, соперника, когда нервы сдают, рука дрожит. Из интереса просили, вырулит марбл-асс из того, что я напортачил? Есть стратегия «топких ставок», затягивающих, как болото, когда начинают с малого, на каждый следующий бросок – своя цена. И оказывается, что повышать страшно, а терять предыдущие жалко... «Отто-марбл, закрой партию за меня!..»
Делать же это, не спросив разрешенья соперника, имеют право лишь те, кто, заявившись на день или ночь, собрал какое-либо гнездо. Что Отто и сделал.
Благодаря подобным гнездам он имел статус, при котором получают ставку просителя, но не риски. Алчным, честолюбивым игрокам это важно. И доверие лестно, и выгода. Отто доверие крайне приятно и лестно, а выгоды безразличны.
Бескорыстное отношение марбл-асса посетителям Гранд Падре было очевидно. Так воздушными мелочами, а не чем-то особенным завоёвывают симпатию, воздушную, лёгкую, без зависти, разве что с белой завистью, как птенец на гнезде. За это Отто любили. А за что нет...
Сверх мастерства и «отто» прозвали за это, с упрёком. Он был «отто» многим, находившимся тут, привёл их. Он брал с собой на небольшой, элитарный рынок едва не каждого, кто просил, и хоть сколько-то умел играть. Многолюдность ему в радость. Старожилам рынка – отнюдь.
На Пажа косились... «Вон, гляньте, опять кого-то притащил... Чего поставит гость, битую раковину, судя по лохмотьям?..»


«Интересно у них получается, – думал Паж, вникая в местный жаргон, – заход, зайти в партию... Сыграв, закрыть. Но не выйти. За собой что ли дверь закрыть? Будто там остался...»
Покоя не дают людям его лохмотья... Паж куда чаще самых завзятых пижонов менял наряды. Беда – всякий последующий мигом приобретал стиль предыдущего! Тряпки не выдерживали того, что выдерживал он, ныряльщик – глубоководной, ледяной соли и перепадов температур. Леденели, ломались. И Паж заново подпоясывал хламиду из лоскутков широким, армированным поясом, от которого давно уже осталось само армирование и ни клочка псевдо-змеиной кожи. Пояс с карманом, с хлястиками для разного прицепляемого. Да, нищеброды, бродяжки небесные так именно и выглядят.


«Этот, в лохмотьях» сунул руку за пазуху, вынул и положил на бортике игрового поля, на углу, где Пачули сразило коварное эхо, одновременно марблс и ставку...
Сверкнули, запахли морем на весь зал десять, - десять! - "птенцов-пингвинов", морских, коктейльных марблс!.. Без фантиков.
– О, дроидские гнёзда!..
– Пинг-марблс!
– Без фантиков...
– Экстра!..
Обычные кокт-марблс не подходят для игры, липкие, быстро тают...
Зрители с пробежавшим шёпотком тянулись посмотреть не столько уже не пинг-марблс, сколько на предлагающего ими заход в партию. Такие вещи и Гранд Падре приносят редко, богачи или, собственно, демоны моря. Но они приходят сыграть против своего брата демона, когда что-то не складывается промеж ними в волнах и на побережьях. А этот пришёл с Отто...
– И каков он в смысле игры?
– Нет предположений?..
– Чего запросит?..
Ещё сомневались: не странно ли будет при неудаче звать Отто на закрыть партию против...
– Кто ему демон?..
– Друг, случайный знакомый?
Чего вдруг разволновались? Боишься, отступи, никто не неволит! Ага... Эти конфетки, они очень вкусные, и хоть вкусностями полудроиды не обделены... Пинг-марблс неповторимы.
Шарик проглатывается легко, как любая коктейльная конфетка, выбивая в полное небытие. Экстра состав подчёркивает какую-то малую деталь в крошечном, заключённом там моменте Впечатления, не во время поглощения лакомства, а после. Кажется, будто ненадолго улетел из бытия, а через паузу, как проснувшись, вспоминаешь. Явственно. Не как сон, а как явь, как, пройдя что-то в задумчивости, оборачиваются рассмотреть.
Если повезёт, фрагмент связан с любопытным артефактом, на основе такой чёткости Впечатления его легко создать даже бездарному гостю или хищнику одним взмахом руки. Не приблизительно воспроизвести, а до материалов, до послойной структуры точно. Пинг-марблс во всех смыслах – шик-блеск. Но и ставки должны быть соответственны...
– Ясно, оборванец – демон...
– ...или демонов прислужник.
– Наверное, что-то у них стащил и за новенького пришёл, с угощением.
– Чтоб не погнали...
Это Гранде Падре одобряет... Побольше бы таких.


Паж невозмутимо разглядывал публику.
– С чем предлагаешь зайти? – ступая к полю, бросил высокий, крепкий парень с некоторым гонором.
Кожаная одежда, причём, не типичная полудроидская - с короткой юбкой, а из эпох: куртка, штаны, не сапоги, но видимость их – голенища, брусок танцевальный щёлкает по пятке. Шипы, вроде как намёки на шпоры. Украшения из серебра без камней.
Гром, изгнанник.
Ему не сиделось на континенте, не сиделось нигде. Не нырялось в море, и у борцов не задержался. Марблс же – общее для всех статусов и сословий. Он средне играл, но был нетерпим к любому вызову или тому, что ему таковым представлялось. Публика обернулась к нему, оценивающе... И Паж пригляделся. Руки борца, осанка тоже. На обоих борцовских крыльях Южного Рынка смотрелся бы органичней.


– Без особых требований, – ответил Паж. – По ставке на бросок. Я выбиваю – ставка мне. Вы выбиваете – птенец вам.
Ну, да, логично. Не обязательно одному сопернику против десяти играть. Да и больно шикарно при удаче! Такое лакомство, несмотря на устойчивость состава, лучше не хранить, а сразу съедать. Жаль остроты, пропадающей без фантика.
Но... проглотить и пропасть... И так десять раз подряд... Сохраняя для игры нужную концентрацию?! Лучше эхом «боб!..» в голову!.. После одной пинг-марблс попасть в само поле птенцом затруднительно, не то, что в стеклянного птенца!..
– Я первый, – сказал Гром, снимая широкий браслет.
Пытаясь снять. Сам он большой и всё у него массивное. Серебряный крючок зацепил за перстень-печатку, который даже Грому был велик. На стекло игрового поля сбросил. Резкий Гром, не смотрит, что дёргает.
Лёгкое, недоумевающее поднятие брови, вся от Пажа реакция. Случайность он заметил, но в целом выглядело как-то... Двусмысленно.
Кольца и в эпоху высших дроидов ассоциировались с «обручением», со связью. Пустые особенно. А это не вполне печатка и не кольцо. Удвоенное обручение. Круг на круге. На месте герба, символа – тоже пустое кольцо...
Гром чертыхнулся невнятно, плечами пожал и застегнул браслет на запястье. Так, значит так.


Паж взял первый пинг-марблс на ладонь, ему-то всё равно, как бросить, лишь бы не близко к краю... Хоть щелчком. Задумался. Прозрачная сладко-солёная сфера отразила болотную, тинистую пелену его глаз.
«Зря они шепчутся, что прислужник, – пробило Грома, повидавшего Чудовищ Моря... – Это он самый, демон и есть... Бррр... Сам кокт-марблс и сделал, тиглем, Огненным Кругом своим, паром и болью... Противно. Не хочу пробовать».
Отступать тоже некуда. Не из-за перстня же мелочиться.
Гром так резко расхотел конфетку, до которых жаден, вспомнив Чудовище Моря, поломавшее уклад изгнаннической и без того несладкой жизни. Змея вспомнил. Невыносимую унизительность двухгодичного плена, выбившую Грома из равновесия, которого он так и не обрёл.
Омерзительного и реально, объективно превосходящего их, людей, в силе, уме, таланте, монстра никто с той поры Грому так явственно не напоминал, как этот непредставительный, странный бродяжка... Чем? Неужели только полуприкрытыми веками?..


Паж играл плохо до никак. Всё проиграл на радость Гранд Падре.
Единственное из ставок, что досталось ему, перстень серебряный. Гром промахнулся.


01.17
Перед одним выделываешься, а оценили все, кроме него!
Когда не загадываешь, идёт вроде гладко, стоит захотеть, стоит порассчитать на что-то, как – упс!.. – невезение двумя пальчиками поднимает тебя, как бугу-жучка над беговой дорожкой, на сто восемьдесят градусов разворачивает... Честно, нет?
Отто выпал долгожданный случай показать Пажу, где и в чём крут. Подрасти слегка в глазах загадочного приятеля с Ноу... И Паж бы тогда рассказал ему, где обитает. Взял бы с собой... А не дёргал плечом, когда заплетается язык от вязкой, придонной ледышки, когда, от неё же осмелев, носом ему в плечо Отто шептал: «Откуда ты? Расскажи...» Ледышка взрывалась во лбу вяжущий холод. Паж не отвечал, журил, отталкивал, больше не давал, заставлял фигнёй какой-то запить...


Откуда он? Откуда его странные песни? Феноменальная чувствительность ко всему, что происходит вокруг котла, под навесом, да и на всей территории Рынка Ноу Стоп? Вокруг облака...
Бывало, люди ещё на подлёте, а Паж просит кого-нибудь, Отто, например:
– Не в службу, а в дружбу, покружи на драконе чуток... Если наш, да не один, скажи – ноу, пустой день...
И впрямь оказывалось, что не требуется за котлом этот гость! За сплетнями летел, или по сугубой глупости, где не следует, надеялся выстроить охоту! Предупреждающий жест Пажа для рынка и для чужака оказывался к лучшему в итоге. Но это радикальный пример. Паж необъяснимо уместен по мелочам.
Когда собравшихся много, удобнее с виночерпием. Паж мог ходить и наливать с закрытыми глазами, кому, сколько надо, перешагивая через тех, чья чашка пуста, но полон человек, паузы требует, задерживаясь возле тех, кто хочет опрокинуть две подряд. Феноменальный.
Замечали другие ноустопщики такую особенность Пажа или Отто лишь? Он не знал. На Рынке Ноу Стоп избегали Пажа обсуждать... Избегали обсуждать и необсуждение! Хотя... На всех распространялось... Молчаливый рынок. И сплетников Южного не надо на нём. А уж с дроидами связанный человек оказался бы катастрофой.


Откуда песни его?
Когда не слушается язык и два слова не встают рядом, второе вспоминаешь, а первое напрочь забыл, песня, речитатив длится и длится... Меланхоличные перечисления... Названия какие-то, какие-то имена... Всё незнакомое, перемежаемое словами прощаний... Клятв... Паж сам придумывал так, сходу?.. Или дико древнее, в самую глубину сердца запавшее, повторял, такое, чему не препятствуют всплыть запретная вода и ледяная оливка?..
А голос такой откуда?
При