НА СЕВЕР!

капитан корабля!
Дунул ветерок, да рыбки забились сильнее, но никто не ответил. Тихо, тихо было на палубе, в отсеках и трюмах не слышалось разговоров и движения.
- Капитан корабля! Говорит с тобой потомственный пират, член многих орденов, побывавший на юге и на востоке, отдавший всю свою жизнь морю и путешествиям! Выйди, проприветствуем друг друга, поговорим...
Нет, кто бы ни кинул ему лестницу, либо он был слишком застенчив, либо и вовсе не существовал. Тут какой-то волшебство, подумал Пират, и прошёлся по кораблю, длинному и огромному. Палуба выглядела ухоженной, если не считать водоросли, но былого присутствия человека совсем не наблюдалось - будто посудину построили и, тут же, затопили, до лучших времён. Совсем осмелев, Пират спустился в трюмы, но и там, прогулявшись, не нашёл людей, только бочки и какие-то ящики. Корабль был необитаем, ни сегодня, ни когда-либо ещё: об этом старик мог заявить, поклявшись любому богу.
Он снова вышел на палубу, подошёл к грот-мачте, и, присвистнув, начал разглядывать свёрнутый парус. Чтобы расправить его, нужна огромная сила и атлетические способности - забраться по вантам наверх немощному старику уже давно не под силу.
Но, стоило Пирату только подумать об этом, как верёвки сами собою слетели и брякнулись о палубу, а парус, громко вздохнув, расправился и натянулся, закрыв собою тёмное небо, гордо заскрипел и запел на неведомом морском языке. Пират ахнул, когда увидел, что на чёрной, огромной ткани, посередине изображён ухмыляющийся череп, чуть пониже - скрещённые кости. Всё, как в древних книгах!
Вскоре, на остальных двух мачтах тоже реяли чёрные паруса, только поменьше, расправленные таким же странным и волшебным способом и, вот, растопырив крылья, корабль, покачиваясь на волнах, потихоньку стал двигаться вперёд - на скалы.
Пират спохватился, подбежал к штурвалу и, что было сил, и завертел его влево. Судно заскрипело ещё сильнее, и медленно начало отворачиваться от старых скал, навстречу бескрайнему морю.
Старик потел и не верил в то, что происходит, не верил такой дикой перемене, не верил в волшебство, ибо всю жизнь ждал чуда, да так и не дождался. Какое же оно склизкое, это чудо, как морская рыба, извивается и всё норовит убежать, обляпать твои руки слизью и упорхнуть, уплыть. А в голове всё стучало, напрягалась жилка:
"Север, север, север".
Внезапно, паруса надулись - откуда ни возьмись, налетел ветер, и корабль взмыл вперёд, разрезал водную гладь; с приятным, мелодичным свистом поплыл всё быстрее и быстрее, набирая скорость.
"Север, север, север!".
Старик смеялся, кричал, слушая, как ветер гуляет под парусами, солёный воздух щекочет ноздри, старое тело напрягалось, руки дрожали от счастья, удерживая приятный и тёплый руль.
Там, среди снега и льдов, живёт чернобровая, красивая и стройная девушка - Нала, его дочь, родившаяся на юге, влюбившаяся в бородатого северного жителя и уехавшая вместе с ним. Нала говорила папе, когда прощалась с ним на пристани одного южного города, что они когда-нибудь встретятся, что север - это их родной дом, а красочные сияния на небе ей всегда будут напоминать отца, такого же светлого и красивого.
Скоро он увидит её. И ни запад, со своими красивыми холмами, ни восток с утончённым порядком, ни юг, полный вкусных и сладких плодов, никогда не сравнятся с севером, где холод и треск мороза так же красивы, как музыка на пластинках, оставленных древними людьми.
Он увидит её, он сможет...
Три ночи минуло с того дня, как Пират оседлал корабль и помчал в сторону севера. Для этого ему не нужны были карты и приборы, по которым определялся маршрут движения - он и так знал, куда плыть. Был уверен. Уверен, ровно три дня...
Когда же, на третий день странствия, море так и осталось гладким и чистым, а льдины не появились, даже воздух оставался тёплым, а ветер спокойным, старик приуныл, всё чаще вглядываясь вдаль, напрягая зрение. Не видно ли снежной земли? Нет. Казалось, что севера никогда не было и нет, все мечты - прах, а он просто старый маразматик, представляющий, что плывёт куда-то, а на самом деле лежащий в постели и доживающий последние дни.
Что ж, подумал Пират, умереть в море, на призрачном, древнем корабле, не такая уж и плохая смерть. По крайней мере, лучше, чем гадить под себя в кровати...
В четвёртый день он сидел в трюме. Ветер совсем стих, корабль покачивался на волнах. Старик ел сушёные овощи и вяленое мясо, которого в коробках и бочках было навалом, запивая всё это горьким, но приятным пойлом, похожим на китайский чай, но с другим, дурманящим запахом. Он вспоминал свою жизнь, и пришёл к выводу, что повидал за долгие годы слишком много, чтобы умирать с кислой рожей. Пират приложился к бутылке, и хмель ударил по мозгам.
В тот же миг, над головой что-то стукнуло, и пыль посыпалась вниз. Несомненно, звук донёсся с палубы, и старик, отложив пищу и бутылку с алкоголем, осторожно поднялся по лестнице и вышел наверх. Тут было всё так же тихо. Но он слышал звук! Будто кто-то топнул ногой.
Я умираю, понял он, это галлюцинации, и поспешил обратно в трюм.
- Драть его за ногу, чёртовой разматери, этот штиль! - закричал хриплый голос.
Старик обернулся и увидел у самого носа чудо, от которого, правда, поджилки затряслись. Опираясь о борт, спиной к нему, стоял не то призрак, не то чудище, похожее на человека, одетый в кожаные, драные штаны, сквозь прорехи которых виднелись тощие, покрытые бледным мясом и кусками кожи, ноги. Тело и вовсе, голое и щуплое, всё продырявленное, покусанное и прогнившее, тряслось и переливалось ясным, белесым светом. Лысая макушка мертвеца ближе к шее оканчивалась длинными, седыми волосами. На поясе висел ремень, с болтавшимся и звякающим при каждом движении, мечом.
- Да с такой погодкой мы и к пенсии моего правнука не доплывём! - снова крикнуло чудище и повернулось лицом к старику.
Пират вскрикнул и попятился: на него смотрел череп, обтянутый кожей, с огромными, белыми глазами и широким, разрезанным от уха до уха ртом, вместо зубов в котором красовались гнилые пеньки.
- Ну, чего уставился, красавчик! - ухмыльнулся призрак. - Рожа у меня не будь здоров, но в свои годы я перетоптал не мало баб, поверь мне! Не веришь? Да ну тебя! Если бы в семьсот пятом старина Заринус не распорол мне рожу своим клинком... Эх, чего впоминать!
Чудище двинулось к старику. Пират хотел было убежать обратно в трюм и там закрыться, но споткнулся обо что-то и упал, ударившись головой.
- Не ссы, старый!
Призрак протянул костлявую руку, пошевелил пальцами, больше походившими на маленькие китайские палочки.
- Давай граблю. Башку расшиб? Это тебе не от уха до уха! Царапина!
Налетел несильный ветер, и каждая дырочка на теле призрака засвистела. Тот посмотрел вниз и присвистнул.
- Никогда к этому не привыкну. Как флейта, ей богу. Ну, вставай! Или до самого севера будешь лежать тут?
Старик осторожно ухватился за кисть призрака. Тот, несмотря на хилый и потрёпанный вид, дёрнул немаленькое тело Пирата и в следующую секунду поставил на ноги бедного мечтателя.
- Вот, и ладненько! - хлопнул в ладоши призрак, только вместо хлопка вышло что-то похожее на звук, когда камешки бьются друг о друга. - Будем знакомы. Капитан Раен.
Он поклонился, от чего его тело захрустело и забулькало.
- Пират, - ответил старик, потирая ушибленную голову.
- А имя у пирата есть? - спросил Раен, играясь эфесом меча.
- Просто Пират.
Мертвец поднял голову к чистому небу, да так, что обнажил сгнивший кадык, и загоготал, булькая жидкостью в лёгких.
- Да как же это может быть, если просто пират? У пирата должно быть имя! Как и у любого существа. Даже у меня, куска сгнившего мяса есть имя, а у тебя нет?
Старик вздохнул:
- Может быть, родители и нарекли меня при рождении каким-нибудь прозвищем, но я так долго живу, что имя это стёрлось в памяти. Даже друзья зовут меня Пиратом.
- А, морской дьявол с тобой! Пират, так Пират.
Призрак отвернулся и неуклюже прошёлся по палубе, крутя руками, словно разминая конечности.
- Похрапел я на славу, надо сказать! Столько времени прошло, а ничерта не изменилось. Всё такое же море вокруг, да эта гнилая посудина! Что же, шлюхи в порту всё такие же дорогие?
- Шлюхи?
- Дед, да ты глуховат! Ну, продажные бабы, я имею ввиду. Во времена моей лихой славы, они стоили очень дорого, двести пиастров за одну! За одну штуку двести пиастров! Проще кулак отыметь!
И Раен захлебнулся смехом, хлопая себя по коленям, растопыривая разорванный рот так широко, что в один прекрасный момент голова его чуть не располовинилась. Он ойкнул и перестал смеяться.
- Я не знаю, кто такие шлюхи. Но, подразумеваю, что ты говоришь о женщинах.
- О бабах, о ком же ещё!
Старик присел на бочку, сложив руки на коленях.
- В твои времена женщины продавали себя за деньги?
Раен снова повернулся к Пирату:
- Будто в твои времена нету шлюх!
- Я и слова такого не знаю. Может быть, во времена древних людей и были такие, но, после великой войны, всё изменилось. Теперь женщины отдают свои тела понравившемуся мужчине и только по обоюдному согласию. А раньше, что, все женщины звались шлюхами?
Раен опять захохотал.
- Ну, ты чудной, старик! На самом деле, шлюха это ругательство, и любая приличная баба влепила бы тебе пощёчину, назови ты её шлюхой. Но, были и те, кто на этом зарабатывал. Вот те и назывались шлюхами. Ну, или проститутками, как хочешь.
- И, что же, им нравилось зваться ругательным словом?
- Профессия такая...
- Впервые слышу, чтобы профессия звалась ругательным словом, а, тем более, что женщины занимались любовью за деньги!
Казалось, этот разговор утомлял Раена, потому что он начинал злиться и ходить по палубе взад-вперёд.
- Ну, если честно, это осуждалось во все времена, - говорил призрак. - Да и они, наверное, не называли бы себя шлюхами, а придумали б какое-нибудь красивое прозвиже... Жрица любви, там, или продавщица радости. Шлюхой не нравится быть никому, даже если баба в открытую получает деньги за секс, то она всё равно не назовёт себя шлюхой, хотя таковой и является.
Старик почесал бороду.
- В наше время вещи называют своими именами, но нет ни одной женщины, которая продавала бы себя за деньги. Если понравился мужчина, она подходит и предлагает заняться любовью. Так в любом городе, на любом полушарии теперь.
- Ну, морской дьявол их знает! Чем хотят, тем и зарабатывают.
- В наше время нет денег...
- То есть как! - широкие глаза Раена чуть не лопнули от возмущения. - А какой же ты тогда пират? Как быть пиратом в мире, где нет денег? И, что, драгоценностей нет?
- Драгоценности есть.
- Ну, слава богу, - выдохнул мертвец. - И, что, ты много награбил за свою карьеру?
- Награбил... - старик задумчиво скосил глаза. - Я никого не грабил.
- Отдавали сами? Эка, ты истинный красавец! Видать огромной силой обладала твоя команда, коли люди сами отдавали тебе драгоценности!
- Мне не нужны драгоценности! И в наше время они не зовутся драгоценностями, а просто украшениями. Денег нет, так зачем нам драгоценности? Ожерелья, алмазы и бриллианты носят женщины, исключительно для красоты.
Раена затрясло мертвецкой дрожью.
- Что стало с миром... - покачал он головой. - Чем же вы расплачиваетесь?
- Ничем. Всё свободно. Бери, сколько влезет в карманы. Опыт древних