Боль. Тупая, колющая, двужущаяся в голове, как мерзкая, покрытая бритвами и колючками гусеница, которая, неся свое склизкое тело, ползет туда-сюда по мышцам, костям, достигая самых сокровенных уголков тела, делая его полностью подчиненным этой агонии. В голове какое-то серое, непонятное облако, перекрывающее все органы чувств, кроме одного.
Боль. Гадкая, нестерпимая, с привкусом плесени во рту, горле, желудке, тошнотворным ощущением во всех конечностях, безграничной слабостью и попусту нежеланием сражаться, бороться с ней.
Боль. Вворачивающаяся в кожу, словно дрель.
Боль. Заполняющая целиком, не оставляя ни единого живого, неохваченного ею клочка.
Боль. Подчиняющая волю и желания.
Боль.
Боль.
Боль...
Голоса. Кто-то говорит. Их несколько. Один, два, три … Три мужских голоса. Или больше? В ушах шумит, ничего нельзя разобрать, можно даже не стараться. Мерзкий запах. Обычно так пахнет в больницах. Но при чем тут больница? Чушь какая-то. Бред. Не может это быть больница... Ведь так?..
Опять очнулась и даже прислушалась, пытаясь осознать, что происходит. Но веки … веки такие тяжелые... Как они могут весить столько? Слишком тяжело, не осилить... Но ведь нужно, нужно определиться хоть с чем-то. Запах... Да, это явно больница: неприятный, забивающий нос запах спирта, медикоментов, боли и … одиночества. Потом — свет. Через неоткрывающиеся веки виден яркий, белый, нереально ненормальный свет.
Снова голоса. Они спорят, переговариваются, обсуждают что-то … Что? Почему все говорят? Почему не дают просто поспать? Ведь так хочется...
Очень больно. Болит … болит все. Абсолютно все, начиная с макушки гудящей головы и заканчивая неощутимыми кончиками пальцев. Что за чертовщина?..
- Она должна была проснуться. Уже давно, - встревоженный не на шутку, тихий, с нотками начинающейся истерики голос.
- Да, но ведь..., - нерешительный, скрытно-испуганный, по-детски невинный и неосознающий ситуацию голос.
- Все будет хорошо. Ясно? Я уверен, уже скоро, - мирный, успокаивающий, но с признаками скрываемой неуверенности голос.
Голоса. Раз за разом. Снова и снова. Такие надоедливые, но почему-то знакомые. Откуда? Почему? Где их уже слышала? Или нет, может, путаются мысли? Может, ошибка? Может, их вообще нет, и они плод больного, давящего на мозги воображения?..
- Черт возьми!, - это уже крик отчаяния, выбившийся из-за сжатых зубов, где-то совсем близко, отдавшийся гулко от пустых стен. Зачем они кричат? Они... Стоп. Нет. Хватит. Хватит лежать. Хватит думать, догадываться, злиться на непонятно что, чувствовать боль, разгадывать цвета и запахи...
- Успокойся. Ради Бога!, - еще один голос и гулкий удар по плечу. Это уже интересно. Кто они? … Только бы открыть глаза.
- Оба, тихо, пожалуйста, - остывшее и пахнущее дикой болью отчаяние, - криками мы ничему не поможем. Я вас очень прошу — просто помолчите, и так ситуация … затянулась, все и так слишком трудно. Не делайте все еще более напряженным, чем это и так является...
- Довольно, - четвертый голос. До этого его не было. Кому он принадлежит?
Именно этот голос и дал толчок. Все внутри продолжало бунтовать, скрипя и моля не причинять еще большую боль, позволить всему просто оставаться таким, каким есть. И не важно, что больно. Главное — стабильно и неизменно. Но нет. Всего одно слово, сказанное холодным, слегка грубоватым голосом зарядило тело, наполняя его силой и заставляя двигаться. Последний рывок, и глаза, хмурясь на яркий свет, с непривычки тут же покрывшись толстой пеленой слез, распахнулись, стараясь в одну секунду впитать все, что их окружает. Одна секунда показалась бесконечностью, в которую вместились: белые стены, серая дверь и три лица, которые тут же оказались в поле зрения.
- Лекс!
- Лекс!!
- Лекс!!!, - три крика прозвучали одновременно, сливаясь в один, громкий, похожий на хлопок резко лопнувшего шарика звук. Чья-то рука тут же сжала пальцы ее правой руки, другая оказалась на ее левом плече, и какая-то туша слегка навалилась на ноги. Она была окружена. Проморгавшись, девушка открыла глаза уже окончательно. Алан, Айзек и Чак. Рядом с ней. Держат и волнуются за нее. Но … Она огляделась и поняла: больница, все серое и белое, больное и неприятное. Но что-то еще не так. Брюнетка нахмурилась. Здесь должен быть кто-то еще... Кто-то … Слегка повернув голову, она обнаружила то, что и предполагала: около окна, сложив руки на груди и не глядя на нее, стоял Брайан. Потрепанные штаны, мятая футболка, взъерошенные волосы. Все, как обычно, и то же самое равнодушие. Ничего не изменилось.
- Ты как? Как себя чувствуешь? Как голова? Что болит? Хочешь попить? Позвать врача?, - вопросы посыпались на нее градом. Лекс непроизвольно сморщилась, желая оградиться от шума.
- Я сказал — довольно, - повторил брюнет, и все тут же смолкли, точно их лишили голосов. Брайан медленно повернулся и, подойдя к кровати, застыл в той же позе, глядя на нешевелящуюся девушку сверху вниз. Его глаза были хмуры и мрачны, тревожная складка разрезала прекрасное лицо греческого бога, выступившие вены показывают напряжение. Резкий шум взорвал наступившую тишину — пододвинув стул, протащив его по полу, парень оседлал его, повернув задом-наперед, и серьезно посмотрел на брюнетку, - слушай очень внимательно, принцесса. У нас очень большие проблемы, и это очень важно нам сейчас обсудить все как можно подробнее, до того, как до тебя доберется полиция и психологи.
- Что?.., - синие глаза ошарашенно распахнулись, и она слегка отшатнулась в сторону, словно решив, что он сошел с ума, - какая полиция? При чем тут психологи?..
- Во избежании следующих вопросов я хотел бы предложить, чтобы вопросы задавал я, это будет гораздо быстрее и продуктивнее, - не получив отказа, он продолжил, - первый вопрос: почему ты хотела покончить с собой?, - из легких выбило весь воздух, Лекс бы точно упала, если бы она не лежала. Она с явным ужасом смотрела на брюнета, раздумывая, не вызвать ли ему психушку уже сейчас, - хорошо, вопрос второй: зачем ты решила принимать наркотики?
- Нет уж!, - не выдержала девушка, сглатывая и обхватывая себя руками, - если ты псих, то это не значит, что свою ненормальность нужно распространять на всех.
- Вопрос третий: как тогда ты оказалась в больнице?, - невозмутимо продолжил юноша, ни один мускул ни двинулся на его лице.
- Понятия не имею, - насупилась брюнетка, - может, это твоя глупая шутка, и это просто декорации. Или я тут из-за недосыпания. Или мать сдала меня куда-то, пока я спала. Или я закашлялась во сне, и она привезла меня сюда. Черт возьми! Да что угодно! Если бы я только..., - она не договорила, так как резко подняв руки в порыве эмоций, почувствовала дикую резкую боль в руках, - ай!, - не понимая, что происходит, она уставилась на свои запястья, перевязанные чистыми бинтами. Когда она просто шевельнула кистью, боли не было, но стоило ей сделать какое-то быстрое движение, и она появлялась, пронзая тело, - что за … ?
- Отвечаю на вопросы с конца. Возможно, для тебя что-то прояснится... В больницу ты попала из-за того, что была обнаружена с сильным кровотечением, вызванным глубокими порезами в районах кистей обеих рук.
- Быть такого не может...
- Извини, но бинты мы снимать не будем, их только недавно меняли. Придется поверить мне на слово. А что касается других вопросов — то они именно к тебе, так как никто, кроме тебя, не сможет ответить на них.
- Я … я могу сказать одно: я точно не пыталась покончить жизнь са...са...само.., - Лекс не могла выговорить неприятное слово, губы тряслись, как и все тело, а Брайан не подпускал других парней поддержать ее.
- Хотя бы что-то, - полуоблегченно выдохнул брюнет, - ладно. Дальше: что ты помнишь?
- Я помню.., - девушка напрягла память, стараясь выжать из нее как можно больше, - я поговорила с тобой по телефону, потом … потом, - тут была дыра, без единого намека на возможность вспомнить, - потом я решила принять душ. И все. Следующее воспоминание — это больница, - Брайан открыл рот, чтобы задать следующий вопрос, но тут скрипнула дверь, и в проеме показалась седая голова врача.
- О, мисс Маллейн. Вы проснулись, - он вошел внутрь, слегка недовольно посмотрев на брюнета, - почему же вы не позвали за мной, мистер Адамс?
- Мы слишком волновались за нее, - даже не моргнул глазом тот, - и хотели сразу же удостовериться, что она в порядке.
- Что я могу сказать... Дружба — это похвально. Но сейчас гораздо важнее, чтобы мы ее расспросили и осмотрели. К тому же, ее хотел видеть не только я, - в палату зашел офицер Арканстон. «Только его тут не хватало», пронеслось в голове. С этим полицейским были связаны не самые приятные воспоминания, он и сам-то не вызывал ни уважения, ни доверия, а весь его вид буквально кричал о том, что у данной личности мерзкий, мелочный и мстительный характер. Вечно прилизанные черные, с проседью волосы, темные, недоверчивые, прищюренные глаза, загрубелая, загорелая кожа... Весьма неприятный тип.
- Я бы попросил всех уйти, доктор Арнольд, Вас тоже, - близнецы, переглянувшись и просив недовольный взгляд на Лекс, неуклюже попятились и скрылись за дверью. Но тут девушка не выдержала.
- Офицер, просите, но я бы очень попросила, чтобы со мной остались Ал... мистер Хандерсон и мистер Адамс. Мне крайне важно их присутствие, и более того, я буду чувствовать себя гораздо лучше.
- Но это против правил, мисс, - нахмурился мужчина.
- Однако я весьма настаиваю, - синие глаза умоляющие уставились на полицейского. Тот угрюмо молчал, играя желваками, потом обреченно кивнул.
- Хорошо, но они не должны мешать. Если только я не попрошу их ответить на какие-либо вопросы.
- Возможно, что-то всплывет по ходу дела, - снисходительно подсказал Брайан, который довольно смотрел на офицера, прекрасно понимая, что тот его не выносит и дико горит желанием отправить его как можно дальше.
- Что ж, - Арканстон проглотил неприязнь и продолжил, - приступим, - пододвинув бесшумно стул и достав блокнот, он уселся на самый краюшек и уставился на девушку, - что является последним Вашим воспоминанием?
- Я вернулась из школы, поделала уроки, - как по-писаному перечисляла Лекс. Тут она напряглась, так как не хотела сообщать ему о своем звонке Брайану, поэтому перестроилась на ходу, - потом, в связи с тем, что дико устала, решила принять ванную. Следующее, что я помню, это то, как проснулась тут, в окружении друзей.
- Хм. Весьма не густо, Вы так не думаете?, - полицейский приподнял бровь, - я уверен, Вы можете сообщить мне больше.
- К сожалению, это все, что я могу Вам сообщить, - твердо ответила брюнетка, приподняв бровь. Она едва сдерживалась, чтобы не запустить в ее наглую рожу чем-то тяжелым. Ну, или хотя бы чем-то, до чего она смогла бы дотянуться.
- А я уверен, что можете, - он придвинулся еще ближе, остановившись в паре сантиметров от ее лица. Брайан напрягся, но промолчал, хотя его руки, покоившиеся в задних карманах джинс, сжались в кулаки, - куда Вы спрятали наркотики, мисс?
- На … на … наркотики?, - голос дрожал, подводя дыхание, перебивая и колебля его. Глаза бегали туда-сюда, пока она пыталась осознать, что ее действительно обвиняют в причастности к делу, за которое она бы не взялась ни за что на свете, - извините, но - Вы несете полную чушь, так как я не могу предоставить Вам ни
