Летящие-сквозь-ночь

ЛЕТЯЩИЕ-СКВОЗЬ-НОЧЬ





Они поют:
Сквозь веяние ветра, твой слышу вопрос:
Зачем ураган нас далёко унёс?
Зачем слёзы неба в лицо нам летят,
И очи его равнодушно глядят?

Всегда поражает, как им удаётся собирать эти свистящие и взвизгивающие звуки в подобие человеческой речи, да ещё и складывать во вполне осознанные и разумные тексты. Попроси любого объяснить, что означает последний спетый им куплет и он лишь улыбнётся рассеянной улыбкой, а затем с громким смехом растворится в ночи, превратившись в неразличимый смутный силуэт.
Они поют:

Лёгкий дождь, упав на землю
Шелести во тьме листвою.
Я забыл, я не приемлю
Зла, меж мною и тобою.
Так зачем же ты укрылся
За невидимой стеною?



Точно обида и зло имеют для любого из них хоть какое-то значение. Здесь вообще всё неважно и тот, с кем ты занимался любовью вектор назад, спокойно примет другого партнёра, тут же забыв прошлого, а все негативные ощущения смываются смехом и растворением в потоке ветра.
Они поют:

Свет луны холодной кистью
Небосвод звездами вскроет,
С грустною мешаясь мыслью
Волк из темноты завоет.
Мне к тебе не докричаться
И прибой мой голос смоет.

Множество понятий не знакомых никому, из моих спутников, ведь все живые существа делятся для них на медленные огоньки, быстрые тени и скрытых тварей. Медленные огоньки для всех – источник шуток и жестоких розыгрышей; с быстрыми тенями они играют в опасную и жёсткую игру: погаси пламя, а скрытых тварей стараются избегать, ощущая исходящую от тех смертоносную угрозу. Так и есть: обладатели чёрных щупалец, таящиеся в разломах мира, способны прикончить кого угодно и я уже пережил жуткие смерти парочки своих подопечных, которых утащили во мрак Безвременья. Эти смерти помню только я.
Они поют:

Звёзды цепкими глазами
Проследят мой путь во мраке.
Мы расстались, грусть лишь с нами
Как глаза больной собаки
И недостижимым утром
Расцветают солнца маки.


Как ни странно, но даже в этих пустых головешках, наполненных лишь свистом ветра, существуют зачатки фольклора. Солнце и рассвет для каждого – священная вещь, к которой они стремятся, не в силах преодолеть линию зари. Не знаю, какая сила ограничивает вектор движения, но кажется всю грядущую вечность нам придётся лететь среди мерцающих звёзд, над плывущими во времени огоньками, тенями и тварями.
Они поют…

Наша жизнь не состоится из одного лишь стремительного полёта, когда ветер оглушительно свистит в ушах, а огоньки внизу проносятся со скоростью, не позволяющей понять, что это было: человеческое жильё или один из разломов, меняющих лик планеты. Довольно часто стая просто зависает в прозрачном ночном воздухе и в свете ярких звёзд, а то и самой хозяйки мрака – Луны, поёт свои чудные песни, занимается любовью и просто дурачится. Кто-то прыгает по раздувшимся от влаги облакам, вблизи похожим на очень густой туман; кто-то опускается к самой земле, а самые отчаянные дразнят скрытых тварей, отпрыгивая лишь в последний момент, когда из чёрного провала выстреливает длинное зазубренное щупальце.
Вот и сейчас мы просто дрейфовали над высоким горным хребтом, наполовину скрытым пушистыми подушками облаков, а тонкий месяц, повисший над головами, напоминал полуприкрытый глаз, полный тёплого пламени. Воистину – Око Ночи, утомившейся от забот и решившей немного вздремнуть.
Я висел чуть поодаль от остальных, наблюдая, как они устроили забавную игру, с прыжками через голову и какими-то, совершенно невероятными, кульбитами. Парочка занималась любовью и я, ещё не утративший все человеческие воспоминания, в который раз поразился: насколько наш секс отличается от того, полузабытого
То ли отвечая на мои мысли (а могло быть и такое), то ли повинуясь собственным желаниям, ко мне явилась Лида. Яркие звёзды пошли рябью, мрак обрёл плотность и превратился в женский силуэт, сверкающий зелёными искорками, напоминающими алмазную пыль. Горячая ладонь коснулась груди и прошлась пальчиками вниз, к животу. Вот ещё вопрос: зачем Преображение оставило нам прежние половые органы и возможность совокупления, если размножаемся мы совсем иначе?
- Смотрящий, - Лида прижалась ко мне и пощекотала языком шею, - о чём ты думаешь?
Она не спрашивала, а определённо укоряла. И действительно, о чём я думаю в такой момент? Внезапно ещё одна рука прошлась ногтями по спине и томный голос Ольги влился в ухо:
- Разделим Смотрящего?
Главное, меня никто ни о чём и не собирался спрашивать! Разделили и всё.
Невероятное ощущение, когда две Летящих трахают тебя посреди ночного неба, где звёзды от возбуждения срываются с насиженных мест и рушатся вниз, а Луна, кажется, всё шире открывает глаз, пытаясь разглядеть, чем же занимаются её непутёвые пасынки.
Потом всё закончилось и Ольга тут же удрала к играющим, прокручиваясь в воздухе, подобно небывалому веретену. Лида осталась, пристально вглядываясь в меня чёрными провалами глаз. Некоторое время мне даже казалось, будто лицо партнёрши отражает некую мысль, вызревающую внутри и я, забывшись, спросил так, словно мы, как прежде, были супругами:
- О чём думаешь?
Это её несколько удивило; да и то – задавать Летящему подобные вопросы! Та капля индивидуальности, которая сохранялась у каждого, не могла мыслить полноценно, лишь ретранслируя решения общего разума стаи. Остались ли в его глубине воспоминания прежней Лидии? А чёрт его знает!
- Тебе одиноко?
Кто это спрашивает? Летящая, с которой я делил удовольствие в ночном небе или общий разум, обеспокоенный меланхолией Смотрящего – опекуна безмозглых летунов? Я склонялся ко второму. Но так хотелось верить, что рядом - по-прежнему человек, которому я небезразличен.
- Да. Немного. Иногда.
В это мгновение лицо Лиды, посеребрённое сиянием месяца, казалось почти одухотворённым и воспоминания, ничуть не потускневшие за прошедшие…Месяцы? Годы? Десятилетия? Воспоминания вновь вскрыли картинки прошлого, вынуждая ощущать протяжную боль в том месте, где когда-то стучало сердце.
Начало Волны прошло для всех незаметно. Всё же цикл: работа-дом, с нюансами выходных не способствуют проникновению постороннего, если только сам ты не намерен прорвать прочную стену повседневности. Поэтому, все неприятности и катастрофы всегда происходят безмерно далеко: в телевизоре, в новостной ветке сайта, в сонном бормотании пассажиров подземки.
Взорвались несколько нефтяных вышек и труба газопровода свернулась исполинской спиралью посреди тайги? Это даже смешно, а лучше расскажи: Витёк продолжает встречаться с Танькой или муж всё же застукал их на кооперативе?
Великий каньон в Колорадо полностью исчез, наполнившись водой, а посреди Атлантики образовался новый архипелаг? Забавно, но гораздо интереснее: когда шеф собирается поднимать зарплату? Обещал к Рождеству, а уже – апрель!
Нью Йорк сметён огромной волной, а статуя Свободы, оставшись без головы, торчит посреди мутного бурлящего озера; Лондон и Париж равняет непрекращающееся землетрясение, а от Австралии осталось несколько крохотных островов? Так этим говнюкам и надо, но мы это уже успели обсудить на работе, скажи лучше: едем на выходных к Байкалу или опять зажмём деньги?
Огромная трещина, наступая от Ледовитого Океана, рубит пополам Сибирь, превращая Азию в два отдельных материка, причём разом уже добрался до Афганистана, раздавшись на три сотни километров? Да, Байкал отпадает, но ведь на стоимость коммуналки это никак не повлияет, а мы вон, уже три месяца не платили. Водоканал прислал напоминание.
Старые пословицы не ошибаются, но иногда даже они не способны оценить всё раздолбайство человека. Гром уже гремел вовсю, а мужик и не думал креститься, с сонным равнодушием завершая никому не нужный проект. На улицах возросло количество машин с мигалками, небо наливалось угрожающей краснотой, а мы планировали летний отпуск.
Планы приходилось постоянно менять из-за сообщений, которые то и дело изрыгали новостные агентства. Египет заливали потоки лавы и засыпали вулканические бомбы из полусотни свежих вулканов; Турция медленно погружалась под воду и странные существа со множеством щупалец бороздили океан там, где раньше была Анталия.
Даже в отечественном туризме царил всеобщий форс-мажор: на Сочи наступал ураганно растущий лес, в котором таились огромные пятнистые медведи-людоеды; Крым откололся от материковой части и дрейфовал к центру Чёрного моря, рассыпаясь на сотню маленьких островов, а Кавказ срастался в единую гору, высота которой уже превышала двадцать три километра и продолжала расти.
Подземка в тот день не работала. По официальной версии, её остановили на техобслуживание, но люди, до отказа забивающие бешенные маршрутки поговаривали: дескать, два состава бесследно исчезли, нырнув в неосвещённое пространство туннеля. Явная чушь. Очередная идея для любителей дешёвых сенсаций. Ну ещё бы: известные люди перестали пропадать и Ангелы Возмездия вот уж, как год не появляются на улицах городов. Пора придумать нечто новое!
В маршрутке какая-то мразь пропорола мне барсетку, но кошелёк вытащить так и не успела, поэтому к подъезду я подходил в странной смеси раздражения и радости. Из постоянных бабок на лавке присутствовали лишь две: Маша и Зина, да и те выглядели какими-то пришибленными.
Поманив меня, баба Зина ткнула сморщенным пальцем в соседний дом, перед которым собралось изрядное количество машин скорой и полиции. Бабка поведала совершенно инфернальную историю о жителях целого подъезда, разом лишившихся разума. Ну вот, ещё этого не хватало! Сначала тьма, жрущая поезда, а теперь и массовое помешательство. Правда, люди в белых халатах действительно бодро сновали от подъезда к машинам, транспортируя закрытые носилки, а хмурые автоматчики в брониках и касках тщательно стерегли периметр, не подпуская внушительную толпу зевак.
Поразмыслив, не присоединиться ли к праздно глазеющим, я решил: да ну его! Лида хвасталась по телефону, временами исчезая в хрусте помех, что готова порадовать настоящим Мариупольским борщом. Вспомнить, так сказать, молодость. Ну, а где борщ, там и законные сто пятьдесят. А там, как пойдёт.
Всё пошло очень хорошо, пока жена, отобрав почти пустую бутылку, не погнала меня в кровать. Уже утопая головой в подушке, я с трудом вникал в её рассказ о подруге, которая застряла где-то под Белгородом, из-за массовой облавы на каких-то огромных летучих мышей, которые, по слухам, воруют детей и уносят их в лесные гнёзда.
История звучала настолько нереально, что я не заметил, как пришёл сон, в котором, как и полагалось после подобных рассказов, присутствовало небо, свист ветра и смутные тени, закрывающие яркие точки звёзд. В груди сладко замирало, точно, как в детстве, когда меня первый раз посадили в вагончик американских горок.
Проснулся я оттого, что незримый вагончик резко затормозил, выбросив из царства сновидений в полумрак спальной комнаты, где одиноко звенел загулявший комар, невесть как проникнувший внутрь через сетку на окне.
Впрочем, скоро выяснилось, что никакой сетки и не было: Лида успела её снять и теперь сидела на подоконнике, свесив ноги по другую сторону окна. Странно, но поведение супруги, прежде вызвавшее бы