Притча (Два брата)

  «Вся земля мала и ничтожна, и мы должны искать средств к жизни  в иных мирах...»
Н.Ф.Фёдоров

Теперь я глотал дымящуюся воду из ледяной январской колонки. И мне хотелось пойти к кому-нибудь гости, выпить водки с каким-нибудь хорошим мужиком, на худой конец – чаю. Я промакнул слезу тыльной стороной рукавицы и выпрямился, чтобы отдышаться. Под ногами было очень скользко. Стараясь не упасть, я опёрся на колонку. Задрал голову и, заметив на небе звёзды, некоторое время разглядывал их.
И вот, мне пришла на ум притча. Когда-то я её слышал или где-то прочитал:
Жили-были два брата. Один был романтик и лежебока, другой – прагматик и работяга. Кажется, второй был старше первого, или наоборот.
Первый вообще ничего не делал, только мечтал. И второй так привык, что его брат ничего не делает, что и не ожидал когда-либо увидеть какие-либо плоды его труда.
Зато сам, т.е. этот второй брат, сделал очень много. Я не помню точно что. Но, во всяком случае, он трудился достаточно много для того, чтобы обзавестись просторным удобным домом и приличной многодетной семьёй. Он был каким-то начальником, возможно, даже министром. Возможно, даже его имя было занесено в какую-нибудь энциклопедию. Он старался не думать ни о чём грустном, и всегда был весел и предприимчив. Растил детей, занимался их здоровьем, давал им образование. Они, возможно, даже учились где-то за границей. Он не воровал, не брал взяток, не изменял жене. Ну, разве что было несколько случаев – ну, с кем не бывает? Но он во всех своих грехах сильно раскаивался – совестливый был человек. И даже ходил в церковь или, не помню, что там было – может, синагога или мечеть. Он не верил в Бога, очень хотел поверить, но не верил. Однако допускал, что Бог существует. Это могло быть вполне вероятным уже потому, что многие, уважаемые им, люди, на его взгляд, были весьма религиозны.
Так вот, этот прагматик и работяга, не зря потрудившийся на своём веку, в какой-то момент почувствовал себя очень несчастным. Просто так, без особой причины. Все его близкие вроде бы были живы и относительно здоровы. И у него самого кроме геморроя и простатита ничего ужасного не развилось, лечили его самые лучшие врачи. Но ни водка, ни новейшие транквилизаторы теперь не помогали. Да и пил он умеренно.
И вот тогда, как бы само собой, всплыло воспоминание о младшем брате. Он как-то давно потерял его из виду, а сам брат не давал о себе знать. Может, он умер? Старший забеспокоился. Нехорошо ведь так бессердечно относиться к судьбе родственника. К тому же, у него в тот период как раз образовалось немного свободного времени, что за всю его жизнь случалось ой как нечасто. Он принялся искать брата.
Брат, оказывается, жил неподалёку и нашёлся почти сразу. Он  очень обрадовался вновь обретённому кровному родственнику, усадил его за стол, напоил чаем и водкой. Чай был не самый лучший, да и водка слегка попахивала бензином. Но старший брат не стал возражать. Ему было хорошо, он – словно согрелся и оттаял. Вот только то и дело обуревали мысли, мол, надо куда-то спешить, хотя спешить вроде бы было и вовсе некуда.
– Ну, как  у тебя дела? – спросил, наконец, младший брат.
И старший брат задумался – может быть, впервые за все последние годы. Всё у него было хорошо, лучше некуда. Всё у него сбылось, и даже обещало сбыться ещё что-нибудь. Старший сын вот уже почти превзошёл его на служебной лестнице, да и младший подтягивается. Но что-то внутри, возможно, какое-то главное желание – не было удовлетворено.
Младший брат смотрел на него с любовью и сочувствием, и ждал.
– А у тебя как дела? – спросил старший брат.
У младшего брата всё было так себе. Жив и ладно. С семьёй не заладилось. Лечится от алкоголизма. Карьера не получилась. Живёт один, в какой-то несуразной квартире. И мечтает – надо же! – всё о том же, о чём мечтал в детстве. Чему тут завидовать?
– Да, – сказал старший брат. – А может быть тебя... – тут он опять задумался. Что он собственно мог посоветовать младшему брату? Начинать что-нибудь серьёзное в жизни ему уже было поздно. Разве что помочь ему деньгами, но предложить деньги – обидится. Может быть, врача ему порекомендовать?
– Да, – сказал младший брат. – Я когда-то был почти как ты. А теперь у меня почему-то ни на что не осталось сил. Вот разве...
– Разве что?
И младший брат стал рассказывать о том, как он мечтает построить воздушный шар и взлететь на нём, и посмотреть, как выглядят сверху окрестности.
Старший брат рассказал, что не раз летал и на воздушном шаре, и на вертолёте, и на самолёте, и видел все окрестности вокруг.
Младший брат слушал с восхищением. А старший даже начал в сердце своём гордиться, хотя его и не покидало чувство какой-то тонкой, непонятно откуда взявшейся, горечи.
– Знаешь что, – предложил младший брат. – Пойдём погуляем.
Старшему брату стало неудобно. Он давно отвык гулять просто так. К тому же, куда можно было пойти ночью в этом тёмном посёлке, где жил его брат?
– Да ты не бойся, здесь рядом. Я хочу показать тебе одну вещь, – сказал младший брат.
Старший нехотя встал. Они вышли из вонючего подъезда на морозный воздух поздней осени.
– Видишь вон ту голубятню, – указал младший брат на какое-то едва видимое за деревьями невнятное строение. – Там теперь нет голубей.
Они подошли ближе.
– Иногда я залезаю наверх,– сказал младший брат. Я думаю, что именно отсюда лучше было бы запустить воздушный шар.
Старший брат смотрел на него, как на сумасшедшего, впрочем, он не хотел бы чем-нибудь расстроить своего несчастного родственника.
– Давай залезем? – попросил младший брат.
Это было уже слишком. Но старший брат всё-таки не выразил несогласия.
– А мы не сломаем себе шею? – спросил он.
– Можем,– честно ответил младший брат. – Тут очень гнилые балки. Но всё же, я надеюсь, мы сможем взобраться.
Он полез, а старший брат пока остался внизу.
– Иди сюда, – позвал младший откуда-то сверху, из темноты.
Старшему ничего не было видно из-за, густо нависавших, толстых веток деревьев.
Он начал карабкаться, порвал брюки об гвозди, испачкал голову в старой паутине, занозил руку, кряхтел, чертыхался, но всё же добрался до тускло светящегося прямоугольного отверстия в крыше строения.  Ещё усилие, и старший брат высунулся по пояс наружу из трухлявого лаза. Под ногами предательски хрустело, поджилки дрожали.
– Ну? – спросил младший брат.
Старший не ответил. Он смотрел вверх. Ему показалось, что где-то рядом поскрипывает стропами корзина воздушного шара.  Он увидел звёзды. Вдруг мир как бы перевернулся. Это произошло оттого, что он впервые за долгие годы поднял голову вверх. Шейные позвонки трещали.
– Ну? – позвал младший брат откуда-то, словно издалека.
Но у старшего брата перехватило дыхание, да и не знал он, что ответить.
Почему-то он понял, что вот это, то, что сейчас произошло, и было тем, чего он больше всего хотел. Он просто не знал, что хочет именно этого, или забыл, что хотел. Или постарался забыть.
Если бы сейчас у них был воздушный шар, они бы конечно улетели вместе. Куда глаза глядят. Или куда ветер дует. Но шара не было.
Наверно всё это кончилось довольно скоро. Старший брат вернулся к своим делам и умер в мире и покое. А младший – остался со своим бездельем и умер каким-нибудь необыкновенно грязным способом.
Но в то мгновение – времени больше не существовало. Были только звёзды. И неважно, что не было воздушного шара. Неважно, что, весьма вероятно, в следующий момент доски под старшим братом подломились, и он переломал себе ноги.
Слой воздуха около земли до этого самого мгновения словно отделял его от звёзд. Словно был наполнен чем-то мутным, не дымом и не паром, а каким-то газообразным студнем. Младший брат помог ему избавиться от этой мути. Бессильный младший брат.

Вот такая грустная история, бесконечно повторяющаяся во всех временах и народах.
Я улыбнулся. Холод бодрил и располагал к каким-то действиям. Но по времени – давно пора было спать. Почему человек не делает сразу того, что ему хочется? Почему человек не знает сразу, чего ему хочется?
Я слишком засиделся на одном месте, в своём медвежьем углу – совсем как младший брат. Необходимо было куда-то бежать – совсем как старшему брату.