Иногда мне кажется, что необходимость отвечать злом на зло — это какой-то древний закон, придуманный для нас существами, играющими живыми людьми, как дети играют оловянными солдатиками, только более изощренно и жестоко.
Отвечая насилием на насилие, местью на обиды, мы причиняем вред самим себе. Ненависть уничтожает человеческие связи между людьми, становится неконтролируемой, и тогда смерть пожирает всех участников большой игры по обе стороны конфликта.
Не отвечать, не защищаться — еще страшнее, не каждый готов стать мучеником. Гнев в ответ на ненависть, на страх и боль — обычная человеческая реакция, инстинкт самосохранения, иногда это единственный способ выжить.
Мы как будто выполняем постороннюю, недобрую волю, и в темных сумерках чужой, невидимой победы над людьми, звучит чей-то ехидный, нечеловеческий, смех.
В войне проигрывают все, это аксиома. Но десятая часть любого народа, время от времени, вдруг сходит с ума, впадает в истерию, разрушает мир вокруг себя. Воображая себя богоизбранными, заболевшие люди превращается в жестоких, бешеных зверей, заражая остальных. В темные эпохи внутри каждого народа наступает это страшное разделение на безумцев и тех, кто не смог или не посмел остановить безумие вовремя, когда оно еще не стало эпидемией.
От этой духовной чумы люди глупеют, перестают видеть и слышать очевидные вещи, теряют способность различать добро и зло, утрачивают настоящие ценности, довольствуются подменами и легко верят в самую бессовестную ложь. Человеческая жизнь обесценивается во имя любой, нелепой и примитивной, идеи. Не важно, какой. И тогда начинается война.
Это не народы воюют между собой, а происходит битва людей с теми, в ком появляются нелюдские, внечеловеческие желания: глумиться, мучить, убивать, переступая через любые границы человеческого разума. Так вначале 20 века русские убивали русских. Теперь то же самое делают украинцы, уничтожая себя самих. Разве не так было в Югославии, или в Руанде, где меньшинство затеяло ужасный переворот и решило, что нужно убивать себе подобных? И разве не так происходит в Ираке, где сунниты убивают всех, кто не принадлежит к их числу, а остальные убивают друг друга из страха быть убитыми раньше?
Странно ведь, что во время Второй мировой войны сумасшедшие евреи сжигали своих же соплеменников, евреев, совершали холокост вместе с немцами, большей частью — их руками. Немцы отправляли в тюрьмы и лагеря своих же собратьев, не замечая, что исполняют приказы человека, чуждого им по духу и по крови. Подчинение полукровке-еврею каким-то извращенным образом сочеталось у них с антисемитизмом. Причем немцы-то были чем-то похожи на нынешних хохлов, добровольно записавших себя в шабесгои. Правда, культура у немцев была богаче, глубже по смыслу и старше по возрасту, у них были идеалы. Но тем не менее, это не остановило страну. При этом им всем втемяшивалось, что они — арийцы, великая нация, а все остальные могут быть только их рабами.
То же самое происходит сейчас на Украине. Один к одному. Без особых вариаций повторяется уже не раз под разными соусами разыгранный сценарий. Мы видели этот вертеп с химерами избранности и шизофрениками, которым внушили, что они арийцы, много раз, этой войне тысячи лет, но всегда смотришь на это, как впервые. С недоумением, как же это могло произойти с людьми, еще вчера казавшимися адекватными.
А настоящие арийцы холодно смотрят из темноты на то, как мы убиваем друг друга. Их змеиные улыбки похожи на оскал древних рептилий. И в сумерках человечества звучит растворенный в призрачном эхе их ледяной смех.
Примечание:
* Шабесгой, шабес-гой (ивр. שבת-גױ ша́бес-гой — «субботний гой»), иначе гой шель шабат, шаббат-гой — нееврей, нанятый иудеями для работы в шаббат (субботу), когда сами ортодоксальные иудеи не могут делать определённые вещи по религиозным законам (Википедия)
Отвечая насилием на насилие, местью на обиды, мы причиняем вред самим себе. Ненависть уничтожает человеческие связи между людьми, становится неконтролируемой, и тогда смерть пожирает всех участников большой игры по обе стороны конфликта.
Не отвечать, не защищаться — еще страшнее, не каждый готов стать мучеником. Гнев в ответ на ненависть, на страх и боль — обычная человеческая реакция, инстинкт самосохранения, иногда это единственный способ выжить.
Мы как будто выполняем постороннюю, недобрую волю, и в темных сумерках чужой, невидимой победы над людьми, звучит чей-то ехидный, нечеловеческий, смех.
В войне проигрывают все, это аксиома. Но десятая часть любого народа, время от времени, вдруг сходит с ума, впадает в истерию, разрушает мир вокруг себя. Воображая себя богоизбранными, заболевшие люди превращается в жестоких, бешеных зверей, заражая остальных. В темные эпохи внутри каждого народа наступает это страшное разделение на безумцев и тех, кто не смог или не посмел остановить безумие вовремя, когда оно еще не стало эпидемией.
От этой духовной чумы люди глупеют, перестают видеть и слышать очевидные вещи, теряют способность различать добро и зло, утрачивают настоящие ценности, довольствуются подменами и легко верят в самую бессовестную ложь. Человеческая жизнь обесценивается во имя любой, нелепой и примитивной, идеи. Не важно, какой. И тогда начинается война.
Это не народы воюют между собой, а происходит битва людей с теми, в ком появляются нелюдские, внечеловеческие желания: глумиться, мучить, убивать, переступая через любые границы человеческого разума. Так вначале 20 века русские убивали русских. Теперь то же самое делают украинцы, уничтожая себя самих. Разве не так было в Югославии, или в Руанде, где меньшинство затеяло ужасный переворот и решило, что нужно убивать себе подобных? И разве не так происходит в Ираке, где сунниты убивают всех, кто не принадлежит к их числу, а остальные убивают друг друга из страха быть убитыми раньше?
Странно ведь, что во время Второй мировой войны сумасшедшие евреи сжигали своих же соплеменников, евреев, совершали холокост вместе с немцами, большей частью — их руками. Немцы отправляли в тюрьмы и лагеря своих же собратьев, не замечая, что исполняют приказы человека, чуждого им по духу и по крови. Подчинение полукровке-еврею каким-то извращенным образом сочеталось у них с антисемитизмом. Причем немцы-то были чем-то похожи на нынешних хохлов, добровольно записавших себя в шабесгои. Правда, культура у немцев была богаче, глубже по смыслу и старше по возрасту, у них были идеалы. Но тем не менее, это не остановило страну. При этом им всем втемяшивалось, что они — арийцы, великая нация, а все остальные могут быть только их рабами.
То же самое происходит сейчас на Украине. Один к одному. Без особых вариаций повторяется уже не раз под разными соусами разыгранный сценарий. Мы видели этот вертеп с химерами избранности и шизофрениками, которым внушили, что они арийцы, много раз, этой войне тысячи лет, но всегда смотришь на это, как впервые. С недоумением, как же это могло произойти с людьми, еще вчера казавшимися адекватными.
А настоящие арийцы холодно смотрят из темноты на то, как мы убиваем друг друга. Их змеиные улыбки похожи на оскал древних рептилий. И в сумерках человечества звучит растворенный в призрачном эхе их ледяной смех.
Примечание:
* Шабесгой, шабес-гой (ивр. שבת-גױ ша́бес-гой — «субботний гой»), иначе гой шель шабат, шаббат-гой — нееврей, нанятый иудеями для работы в шаббат (субботу), когда сами ортодоксальные иудеи не могут делать определённые вещи по религиозным законам (Википедия)
