- Место просто прелесть! – Кейя сбросила рюкзак на траву.
- Какое-то неухоженное, - заметила Мерит, озираясь по сторонам. Свой рюкзак она аккуратно сняла и положила у берега реки. – И запахи странные.
Двое молодых парней сдерживая смех, переглянулись и, скинув огромные тюки с провизией и палатками, уселись сверху.
–Это дикая природа, а не парк, - хмыкну Холгер. – И потом, в речке рыбы полно, от того и запах такой.
- И лягушек, - проворчала Мерит
- Вечно ты не довольна - урезонил ее Иверс. - Да ты глянь, красота какая. Речка рядом, горы кругом. Сейчас палатки расставим, костер разожжём.
- Горы кругом, - передразнила его Мерит. – А если ночью сверху кабан свалится или стая шакалов?
- Ой! Ты чего? – завизжала Кейя. Упав в траву, она поджала под себя ноги.
- Наверху лесопарковая зона, – успокоил девушек Холгер. Шашлыки жарят, грибы собирают. Мы сейчас в каньоне. Если сверху вниз глянуть… У-у-у-х… жуть.
- Луше я снизу вверх гляну, - буркнула Мерит. - Ну ладно. Вы пока палатки поставьте, а мы с Кейей хворост поищем.
Девушки направились к подножию горы. Но не успели они исчезнуть за густой листвой кустарников, как вдруг воздух пронзил их душераздирающий вопль. Ребята только начали выкладывать содержимое рюкзаков. Бросив все в траву, они рванули в сторону криков, навстречу уже бежала Мерит. Лицо ее было искажено гримасой ужаса.
- Там… там… !!! – она зарыдала и схватившись за голову, опустилась на траву,
Кейя, раскинув руки, лежала на земле. Она была без сознания. Рядом с ней на траве они увидели человеческую ногу, отрезанную по самое бедро. Она была обуглена и вся в запекшейся крови. Чуть выше, на ветке орешника, висели почерневшие ребра со свисающими лохмотьями мяса. В кустах лежал обезглавленный труп. Часть грудной клетки бала выдрана. Неподалеку лежала женская голова. Она была облеплена насекомыми. В воздух жужжал рой мух.
Позеленев от ужаса, Иверс прислонился к дереву,
его стошнило. Холгер дрожащей рукой достал и кармана пейджер и набрал номер службы спасения. Вскоре послышалось стрекотание, и над ними в небе завис вертолет. Поднимая на поверхности воды рябь, огромная черная машина приземлилась на берегу реки
…………………………………………………………………………………………………….
- А интересно было бы попробовать.
- Ты что, совсем свихнулся, много чего хочется попробовать. Может, я хочу на луну слетать.
- Сравнил тоже.
- Не понимаю, чего вы спорите, - прервал Джорген друзей, - Нашли, о чем говорить.
- Ребята, к столу! – прозвучал бодрый голос фрекен Марты.
Эйван, Густав и Джорген дружили с детства, а объединяла их жажда приключений. Они запоем читали рассказы путешественников, обсуждали просмотренные фильмы о дикарях, каннибалах. Эта тема их глубоко взволновала. Они даже спорили, обсуждая различные эпизоды. В один из таких моментов и прервала их мама Джоргена.
Ребята спустились вниз. Посередине стола, на подносе, дымилась аппетитная, румяная курочка. Рядом стояло большое блюдо с салатом и кувшинчик с подливкой. Фрекен Марта, полная женщина с доброй улыбкой, уже ставила розетку с салфетками и большую бутыль холодного лимонада рядом с плетеной корзиночкой, наполненной ломтиками свежеиспеченного хлеба. Тут же лежали глиняные мисочки с домашним сыром и жареные баклажаны с чесноком. Ребята сели за стол. Не заставляя себя долго упрашивать, они начали уплетать за обе щеки.
- Ешьте на здоровье, это чудесно, что вы дружите. Пойду на кухню. Приготовлю для вашего турпохода чего-нибудь вкусненькое. А эта ваша новая учительница, Маргрет. Она такая добрая и внимательная.
С этими словами она исчезла за дверью. Вскоре оттуда донеся запах жарящихся котлет. Обед подходил к концу. Все было очень вкусно.
- А я однажды в деревне сам зарезал курицу, - вдруг заявил Густав. - Отрезал ей голову ножом, но не удержал. Она вырвалась из рук. Голова отдельно трясется на земле, а туловище по двору скачет. Кровью все обрызгала. Даже петух испугался. Так смешно было.
- Да ты дружище, живодер, - ехидно ухмыльнулся Эйван.
- И мясник, - добавил Джорген.
- Я тут вспомнил о нашем разговоре, - Эйван обмакнул сочный кусочек куриного окорочка в подливу и, положив рот, с наслаждением стал жевать.
- А ты как я погляжу, большой любитель мяса, - произнес Густав. Налив себе лимонаду он сделал большой глоток.
- Я люблю только свежее, - угрюмо заметил Эйван, отправив в рот еще кусок. – А твоя мама действительно вкусно готовит.
- Рад, что вам понравилось, - Джорген заерзал на стуле. По всему видно было, что ему понравилась эта похвала. – А наша новая училка, она что надо.
- Да, фигура у нее класс!
- А какие у нее бедра!
- Так она же спортсменка.
- А этот каннибал с острова Фиджи. Помните, его высказывания по поводу бедер. Вроде это самая вкусная часть тела у человека, - многозначительно произнес Эйван.
Из кухни донесся жизнерадостный голос фрекен Марты.
- Дети, завтра у вас будут гамбургеры. А утром я приготовлю вам сэндвичи с мясом, сыром и грибами, с помидорами, огурчиками! Вкусно будет, просто объеденье. Не забудьте угостить вашу учительницу. Подростки переглянулись.
В лесу было красиво и торжественно. Осень только вступала в свои права, но уже подкупала своим великолепием. Магрет любила это время года. Когда она была маленькой, мама часто водила ее погулять в парк. Маленькая Марго набирала полную пригоршню золотых листьев и дарила мамочке. Как это было давно. Этот турпоход она организовала не только для воспитания спортивного духа своих учеников. Ей очень хотелось, чтобы они познали всю красоту и гармонию природы.
- Я предлагаю собрать немного грибов, - весело провозгласила она. - Вы не против?
- Конечно, конечно! – дружно закричали ребята. Радостный смех огласил поляну.
- Значит так, расходимся и встречаемся через три часа.
Грибов было много, то и дело слышались восторженные возгласы. Маргрет увлекшись, углубилась в лесную чащу и не заметила, как ее окружили трое учеников. Вид у них был далеко недоброжелательный.
- Ребята, что вы задума… не успев договорить, она коротко вскрикнула и упала
лицом на траву.
- Ну и что теперь?- глухо прозвучал голос Эйвана. Подросток весь трясся от возбуждения. Руки его дрожали, но он все еще не выпускал толстый сук, которым ударил Маргет по темени.
- Не знаю, - глухо произнес Джорген. Его тоже лихорадило.
Эйван выразительно посмотрел на Густава и протянул нож.
- Нет, Нет! Я этого делать не буду! – Густав категорически потряс ладонями. Какое-то время все трое молчали, угрюмо уставившись на распростертое тело. Первым нарушил молчание Эйван. Бросив на Густава злобный взгляд, он произнес.
- Ты вроде говорил, что резал курицу.
- Одно дело курица, а другое дело …
- А может не стоит, - вяло запротестовал Джорген.
- Хватит мямлить! Если она очнется и позовет на помощь, нам несдобровать.
- Нет, я не смогу, - Густав бросил нож так, как будто обжегся.
- Вы два идиота! – прошипел Эйван. – Что мне одному все сделать?
Схватив нож в правую руку, левой рукой он перевернул учительницу на спину.
Лицо Маргрет было безмятежным. Казалось, она спит. Приставив острие к ее горлу, он зашипел. - Держите ее покрепче.
Словно опомнившись, оба парня присели на корточки. Густав схватил Маргрет за голову, а Джорген навалился на ноги.
- Неужели ты это сделаешь? – прошептал Густав. Глаза его были широко раскрыты от ужаса. Он тяжело дышал и весь покрылся испариной.
- Заткнись, - прорычал Зйван, - Держи ее за волосы, чтобы не дергалась.
Сжав губы, он с силой вонзил острие в горло, чуть ниже гортани. От страшной боли Маргрет очнулась. Она попыталась закричать, но вместо этого стала издавать хрипящие и булькающие звуки. Из зияющей раны фонтаном хлынула кровь, заливая горло и ее ажурную блузку. Женщина извивалась, пытаясь вырваться, но не могла. Уж очень сильно она была прижата к земле. Охваченный истерией бешенства, уже не осознавая, что он делает, Эйван вогнал нож в горло по самую рукоятку. Лезвие прошло насквозь, и острие, вырвавшись наружу, вошло в землю, прорвав трахею и задев шейный позвонок. Тело Маргрет билось в предсмертной агонии. Она стала упираться руками о землю, хватаясь за траву и рвать ее. Глаза ее были широко раскрыты, казалось, они вот-вот выскочат из своих орбит. Из искривленного рта пузырясь, лилась кровавая пена. Но тщетным было это беспомощное сопротивление. Она была пригвождена к земле и ее крепко держали три пар рук. Жизнь медленно покидала несчастную жертву.
Лицо Эйвана было забрызгано кровью. Он не успел увернуться. Перемешавшись с потом, она капала на красивое женское лицо и, растекаясь по щекам и уголкам рта, делала его страшным и безобразным. Джоргена как будто парализовало от увиденного. Но он смотрел, не отрываясь, будто был под гипнозом. Густав отвернулся. До него доходили свистящие звуки вперемешку с хрипом и клокотанием. В первое мгновение ему хотел закрыть уши, но руки у него были заняты. Впрочем, только в первое мгновение. Странно, но как только подростки почувствовали запах крови, всех троих охватило какое-то пьяное бешенство. Какая-то животная злость, которая мгновенно превратила обычных учеников в машину убийства. Насилие длилось не долго, но казалось, что время провалилось в какую-то черную пустоту. Наконец тело учительницы дернулось в последний раз и судороги прекратились. Глаза ее, остекленев, с безразличием глядели в небо.
- Ну чего уставились, придурки, у нас всего три часа! - в бешенстве закричал Эйван. - Надо отрубить ей ногу. Обращаясь к Густаву он злобно прочеканил.
– Бери топор!
Густав медленно встал. Пальцы его были липкими от крови. Он все еще не мог прийти в себя. Неужели все это произошло на самом деле? Трясущимися руками он расстегнул молнию рюкзака и вытащил топор.
- Быстрее, чего ты ждешь!
Густав сжал рукоятку и лизнул языком пересохшие губы.
- А может, не будем возиться. Давайте просто, отрежем язык, или щеки вырежем, - с надеждой, произнес он.
- Будешь рассуждать за ужином, дома, у телевизора, - на Эйвана страшно было смотреть. Взгляд у него был отрешенный, лицо измазано в крови, а сам он дрожал словно эпилептик. Бросив нож, он заорал.
- Торопитесь, придурки! Времени в обрез! - Немного успокоившись, он добавил.
- Спущусь к ручью, вымоюсь. Шатающейся походкой Эйван побрел через кустарник и бурелом, вниз по оврагу. Топор в руках Густава трясся как живой. Джорген все еще не мог оторвать глаз от трупа. Вдруг, словно очнувшись, он отскочил от несчастной жертвы и прислонился к дереву. Его стало рвать. Спазмы неудержимой волной прокатывались по всему телу. Казалось, еще мгновенье, и его желудок вывернется наизнанку. Ему было стыдно за свою слабость, но он ничего не мог с собой поделать.
- Слизняк, - презрительно подумал Густав. Но вслух ничего не сказал. Ему не хотелось накалять и без того гнетущую атмосферу. Ярость, отвращение и страх переплелись в единый клубок, который висел в воздухе, и готов был в любую секунду взорваться. Наконец Джорген, тяжело дыша, сел на траву. Скорчив отвратительную гримасу, он сплюнул в траву желто-зеленую жижу и произнес.
- Я… я… и не думал, ... что так будет. Эйван совсем озверел.
-
|
В голове не укладывается такой жанр. 
