Максим закончил чистить ружьё и открыл скрипучую дверь в прихожую, чтобы поинтересоваться, когда же они начнут выдвигаться. Сквозь сени были видны двое мужчин средних лет с сигаретами в руках, обсуждавших что-то гулким голосом.
- Сейчас, сынок! – крикнул ему отец. – Ты проверил сапоги?
- Нет.. А что в них надо проверять? – растерянно спросил Максим.
Усатый мужчина напротив его отца растянул толстые красные щёки в затяжном смешке. Его усы смешно подёргивались, как у куклы Деда Мороза, которую Макс видел на ярмарке в прошлом году. Тому Деду Морозу нужно было вставить в отверстие на спине посох и прокрутить несколько раз, и тогда он шевелил усами вверх-вниз, издавая мерное рождественское «хо-хо-хо».
- Камни из них все надо вытряхнуть. А то уже через пару километров будут ноги резать, - произнёс отец. – И верхи загни, а то колени натрёшь.
- А-а, - Максим качнул головой и присел у стойки с обувью, на которой красовались его новенькие «берцы».
За дверью зарычал мотор. Отец и его друг – это был дядя Витя, сослуживец, работавший здесь егерем – затушили сигареты и вышли на крыльцо. Раздались приветственные возгласы.
- О, Лёха, здорово, братан!
- Здорова! Что, новое место для охоты нашёл!
- Да вот, привёз юнца первый раз лань пострелять!
Макс ухмыльнулся и встал, поставив сапоги на тумбочку каблуками к стене. Он прошёл на кухню и съел корочку чёрствого хлеба, оставленного старшими со вчерашнего вечера.
- Что, он у тебя ещё не стрелянный? Ну, сейчас обстреляем, что уж тут!
Послышался стук каблуков по крыльцу, и в домик вошёл худощавый мужчина с чёрными усами и редкой седой щетиной. Он оценивающе осмотрел Макса.
- Ну что, парень вроде крепкий… Ни разу не был на охоте? – он повернул голову к отцу.
- Нет, я же в городе живу, - ответил за него Максим.
Мужчина повернулся к нему, приоткрыв рот.
- Как звать-то?
- Макс.
- Меня Алексей Михалыч, - он протянул ему ладонь. Максим пожал руку.
- Что ж, отметим прибытие! – сказал Алексей Михайлович, обращаясь к товарищам.
- Отличная идея! – улыбнулся отец и достал из холодильника бутыль.
Макс стоял в недоумении.
- А как же охота?
Дядя Витя вновь залился своим прерывистым смехом.
- Ишь, какой нетерпеливый! Прямо так и рвётся в бой! Это правильно, так и надо подходить к делу.
- Будет тебе охота, малой, - сказал Алексей Михалыч. – Подожди, дай старым друзьям поговорить.
Вздохнув, Максим отправился обратно в комнату и развалился на диване. Он снова стал изучать взглядом фотографии в рамках на столике у печи, которые уже успел подробно рассмотреть вчера. На одной из них его отец – ещё совсем молодой, в высоченных «болотниках», - держал за уши убитого зайца, положив руку на плечо неизвестного ему мужчины. Позади них тонкими светло-зелёными кисточками возвышались заросли камыша. Фото было слегка помято, и по выцветшим цветам его можно было судить о том, что сделано оно было не меньше, чем двадцать лет назад. Этот факт придавал мелкому изображению в рамке особую силу, будоражившую сознание юноши.
На другом фото стояли трое мужчин – все присутствовали в данный момент в домике – на фоне небольшого «уазика» цвета хаки. У Алексея Михалыча в руках было ружьё, отец с дядей Витей просто улыбались, изображая какие-то странные жесты руками – они держали их в полуметре над землёй, будто оперевшись на что-то. Это фото было более новым, оно, должно быть, сделано лет пять назад.
- Ну что, сынок! – раздался вдруг бодрый отцовский голос. Папа громко шмыгнул красноватым носом и потрепал Макса за плечо. – Настал тот момент… Кхм… Когда ты станешь взрослым. Собирайся, будешь сейчас лань стрелять!
Максим улыбнулся. За окном послышался звук заводящегося мотора. Несколько раз он покряхтел, а затем затих.
- Опять это старое чудище не заводится… Ничего, сейчас Лёха всё сделает. Пошли!
Макс вместе с папой вышли на улицу. Стояли поздние дни октября, и вершины холмов уже покрылись тонким слоем восхитительного белого инея. Дядя Витя говорил, что сейчас как раз время массовой миграции лани, и через его участок проходит одна из троп. Он определённо знал места, где они смогут разжиться добычей.
Макс увидел «уазик» с поднятым капотом, в котором рылся Алексей Михалыч. Из-под капота тонкой струйкой поднимался дым.
- Ого, это тот самый, который там, на фотографии? – спросил Макс.
- Что? – отец вздрогнул, поворачиваясь к нему. – А, ты про то фото, когда мы ходили на медведя? Да, это тот же. В то время он ещё так не барахлил. Эх, славная тогда была добыча!..
- Что ты говоришь, Коля? – крикнул Михалыч, не вынимавший головы из-под капота.
- Я говорю, когда мы на медведя ходили, на этом же звере, в каком там году… В две тысячи десятом? Классно тогда завалили того бурого!
- Да-а! – одобрительно воскликнул Лёха. – Я в него тогда первый выстрелил, а потом…
- Нет, это я первый выстрелил! – перебил его отец.
- Да какое там! Я всадил ему патрон в шею, а потом он уже побежал на тебя, и…
- Ври больше! – засмеялся отец. – Ты давай лучше чини транспорт, иначе больше никого не сможешь подстрелить.
Макс увлечённо следил за их разговором. Между тем, насколько он успел заметить, состояние автомобиля ставило под угрозу всю сегодняшнюю затею. Его знаний об устройстве двигателя было достаточно, чтобы понять, что подобный дымок из-под капота – признак серьёзных проблем, на решение которых могут уйти часы.
- Сейчас! – крикнул Михалыч. – Пару секунд подожди, - он исчез под капотом и сделал пару движений руками. Макс прищурился, пытаясь уловить ход его действий, но так и не смог ничего разглядеть.
- Всё, готово!
Дымок внезапно исчез. Михалыч залез в кабину и, повернув пару раз ключ, завёл мотор.
- Садимся и едем убивать! – выкрикнул он торжествующе.
- Вот это я называю "мастер"! – рассмеялся отец. – Где там этого егеря носит? Эй, Витёк!
Дядя Витя вышел из домика, жуя на ходу печенье. Они загрузили в салон ружья и сумки и влезли в него сами. Дядя Витя поехал на переднем сидении, Макс с отцом разместились сзади.
- Сейчас увидишь, какие чудные у меня тут места, - сказал егерь, поворачиваясь к парню.
«Уазик» понёсся по глубокой, кочковатой колее вверх по склону холма. Каждые несколько секунд он подпрыгивал, натыкаясь на кочку или проваливаясь в яму, и головы пассажиров болтались, как у игрушек на пружине. Дядя Витя беспрестанно улыбался, держась рукой за борт крыши через открытое окно.
- Вот здесь бывает кабан, - громко сказал он Максу, указывая в сторону обширного леса, начинавшегося у кромки холма. - На него лучше зимой ходить. Вот после Нового года приедешь – я тебя туда свожу!
Миновав вершину холма, машина покатилась вниз по склону и выехала на широкую просеку. Трясти стало чуть меньше. Они обогнули другой холм и въехали в подлесок.
- А вот здесь, - дядя Витя затряс указательным пальцем в небывалом возбуждении, - мы того медведя завалили. В две тысячи восьмом, по-моему. Эх, какой зверь был! Я лично ему пулю между глаз вогнал.
- О, и этого понесло! – протянул отец. – Ты вообще последним в него выстрелил!
- Я его нашёл, это главное! – воскликнул егерь. – Если бы не я, хрен бы кого мы тогда добыли!
Макс всматривался в маленькие ёлочки северного леса. Подлесок был очень небольшим, и вскоре они выехали из него , чтобы поползти вниз по длинному безлесому склону. Для медведя такой лес был слишком мал, подумал про себя Макс, вряд ли он стал бы жить в таком месте. Должно быть, пришёл откуда-то издалека в поисках еды.
Уазик доехал до низины и, свернув на гравийную дорогу, поехал быстрее. По долине, весело журча, стекала маленькая речка. Макс любовался в окно её игривыми порогами. Как хорошо, наверное, жить в таких местах, думал он.
Вскоре автомобилю снова пришлось сбросить скорость: они свернули налево, на совсем разбитую колею, скорее подходившую для самосвала, и поехали по ней вверх. Максу пришлось схватиться руками за спинку переднего сиденья, чтобы не быть отброшенным в другую часть кабины при очередном скачке. Едва они поднялись на вершину холма, «уазик» остановился.
- Дальше дороги нет, - объявил дядя Витя. – Пешком.
Они вышли из машины. Впереди простиралось огромное поле, казавшееся невероятно пустым и чистым в это время года. Вдали оно было ограничено новыми высокими холмами, мало чем на вид отличавшимися от тех, которые Макс уже видел. Стояла тишина, прерываемая лишь тихим шорохом камуфляжной одежды.
- Лань ходит во-он там! – сказал дядя Витя, показывая на холмы вдалеке. – Через полкилометра тут болото. Пойдём через лес, так безопаснее.
Трое мужчин и Макс надели рюкзаки, повесили на плечи ружья и пошли в сторону леса, темневшего справа метрах в трёхстах от них. Егерь шёл первым, Максим расположился между Алексеем Михалычем и отцом, замыкавшим колонну. Он с восхищением поглядывал на своё ружьё, крепко сжимая приклад.
Идти через лес сначала было легко, но потом начались заросли густых кустарников, существенно затруднявших движение. Максиму пришлось постоянно держать перед собой локти, чтобы иметь возможность заблокировать гибкую ветку, норовящую стегнуть его в глаз. Это было вполне возможно, учитывая, что Алексей Михалыч впереди шёл довольно неосторожно, превращая молодые ветви в подобие маленьких катапульт.
Через несколько минут продирания через плотную преграду он остановился, достал из-под куртки флягу и отхлебнул немного, отрывисто дёрнув головой.
- Давай глотни, - предложил он Максу. – Для храбрости, так сказать.
Макс смутился.
- Нет, я не пью, - ответил он. – Тем более, сейчас скорее нужна точность, а не храбрость.
Михалыч недоумённо посмотрел на него.
- Что, совсем не пьёшь? Ну, в честь первого раза-то надо…
- Совсем-совсем, - улыбнулся Макс.
Михалыч пожал плечами и продолжил пробираться сквозь заросли.
Наконец, они вышли из леса и оказались на краю огромного обрыва. Перед глазами открылся роскошный вид на холмы, широкими дугами заслонявшие горизонт. Покрытые неплотной, тонкой пеленой снега и поросшие мелкими причудливыми кустарничками, они казались будто отлитыми из серебра. Над этим великолепием возвышалось такое же перламутровое полуденное осеннее небо.
- Что теперь? – спросил Макс
- Ждать, - коротко сказал дядя Витя. Мужчины спрятались за кустарниками на краю обрыва и направили ружья в сторону склона соседнего холма. Макс последовал их примеру, выбрав позицию за корнями сосны, росшей на самом краю и свесившей свои толстые ноги в пропасть.
Время шло, а охотники не говорили ни слова, лишь изредка прикладываясь к флягам. Макс ждал. От скуки он водил дулом своего ружья по панораме холмов, будто снайпер из компьютерной игры, засевший на вершине водонапорной башни и искавший цели.
- Чёрт возьми! Лань! – прошипел вдруг Алексей Михалыч.
- Где? – громко выкрикнул Макс от неожиданности. Тут же он смущённо приложил ладонь ко рту.
- Тсс, спугнёшь! – шёпотом крикнул дядя Витя. – Вон она, идёт по склону… Красавица…
Максим, щурясь, стал внимательно вглядываться в склоны соседних холмов, но не мог увидеть совершенно никакого движения. Какой же острый глаз у егеря, подумал он, раз он смог заметить добычу.
- Чёрт побери! Стреляй! – вдруг тихо воскликнул он.
- Что? Я? –
