было просто насрать.
Еще один новичок, из тех, кого всегда ставят в ночное дежурство по выходным, и которого Кевин ни разу не видел, полез за пистолетом, но пуля продырявила ему грудную клетку, заодно отбросив уже мертвое тело на громоздкий письменный стол, с которого на пол посыпались отпечатанные документы, конверты, и другая хрень, которую кто-то должен был читать, проверять и подписывать.
-Сегодня у кого-то будет много работы, - подумал Кевин, счастливо улыбаясь, и нажимая кнопку самого нижнего этажа в лифте, где располагался полицейский морг.
Доктор Мирко Милош низко склонился над письменным столом, что-то чиркая своими неразборчивыми каракулями. Кевин знал, что пожилой патологоанатом близорук почти до слепоты, и не узнавал коллег – полицейских в лицо, пока те не раскрывали рта. Вот тут-то память доктора не подводила никогда. И в этот раз патологоанатом оторвал взгляд от бумаг и стал вглядываться в вошедшего.
-Это я, - улыбаясь проговорил Кевин, держа Магнум за спиной.
-А, доброго вам вечера молодой человек, -дружелюбно поприветствовал гостя патологоанатом, - чем обязан, Кевин? Если вы насчет той отрезанной конечности, то результаты лабораторных исследований я уже передал на четвертый этаж... Кстати, интересное дело там вырисовывается.
Знаете, думаю, что эта кисть принадле...
Доктор не договорил, потому что трудно говорить с дулом 45-го калибра во рту, поэтому патологоанатом замолчал и вытаращил свои близорукие глаза за огромными линзами очков, на вороненую сталь. Кевина немного рассмешило, что у старика сильно скосились при этом глаза.
-Если хотите жить, то отдайте мне ту кисть, - вежливо, но настойчиво попросил коп, слегка надавливая стволом на небо старика. Глаза доктора прослезились, и он застонал от боли.
Патологоанатом еле заметно качнул головой и поднял руку, указывая в направлении морозильных камер.
Не вынимая ствола изо рта доктора, Кевин подошел к камере и открыл. Она лежала там; замерзшая, покрытая инеем, в прозрачном полиэтиленовом кулечке для улик.
-Спасибо доктор Мирко, - участливо произнес Кевин и выстрелил.
-Теперь скорее домой и спать, - думал Кевин, разогнавшись до 140 километров в час по городской улице, не обращая внимание на сигналы светофоров и дорожные знаки .
Он думал только о том, как побыстрее избавиться от ночного кошмара.
Знакомое ощущение заставило Кевина подскочить в кровати. Он лежал весь окровавленный, так и не сняв с себя полицейскую форму. Он вспомнил, что произошло этой ночью в полицейском участке, и понял что кровь не его. В руках он сжимал полиэтиленовый кулек с отрезанной кистью монаха.
Красный туман уже подбирался к верхней кромке его кровати.
Кевин, вначале услышал, как скрипнула его кровать, и тогда снова увидел его...
Старик сидел спиной к Кевину и не шевелился. А затем Кевин услышал уже знакомый скрипучий и свистящий шепот:
-Верни то, что принадлежит мне...
Кевин, силой воли, заставил себя открыть рот, и заикаясь произнести:
-Я...я принес то что п...принадлежит вам...
С этими словами он протянул монаху пакет, выдавливая из себя улыбку, словно пытаясь задобрить призрак.
Голова, только лишь голова монаха, медленно повернулась на 180 градусов, и на Кевина уставились черные дыры глазниц из мерцающего высушенного черепа.
Рука в сутане протянулась к кульку и замерла на секунду, а затем...Кевин чуть не умер от ужаса; призрак разразился визгливым, оглушительным хохотом, подобным гоготу десятка павианов или гиен, дерущихся за мертвую тушу. И вдруг все стихло. От этой тишины, казалось, стало еще хуже.
Монах коснулся высушенной рукой полиэтиленового кулька, и тот начал оплавляться, словно его держат над огнем. Потом, одной рукой старик взял отрубленную кисть и засунул ее в пустой рукав своей красной сутаны. Его голова слегка склонилась, словно в глубокой задумчивости, но затем выпрямилась и две глазницы вновь уставились на Кевина. Монах вытянул обе руки и Кевин увидел что кисть, которую он принес, уже приросла, а следов даже не осталось.
И тут зубастые челюсти мумии зашевелились, издавая металлический скрежет, и изо рта появился длинный, раздвоенный красный язычок.
Кевин вновь услышал слова, от которых рассудок его помутился и желудок завязался в тугой узел:
-Верни то, что принадлежит мне...
Кевин попытался что-то сказать. Он не мог понять, что именно хочет от него потустороннее существо, и от этого ему было еще страшнее.
Но призрак продолжал вещать своим скрипучим голосом:
-Верни то, что принадлежит мне... Верни мальчишку, он мой, он меченый... Если не вернешь, я возьму тебя...
Туман полностью накрыл Кевина, и он провалился в черноту.
Утром, Кевин обнаружил, что спит одетым в окровавленную полицейскую форму. Он все вспомнил.
А главное, он понял, что именно нужно было призраку. Монах в красной сутане требовал вернуть того подростка, Адама, который сошел с ума, и теперь находится в городской психиатрической лечебнице закрытого типа. А добраться туда совсем нелегко.
Кевин встал, снял одежду и принял душ. Теперь он точно знал, что ему предстоит сделать.
На следующее утро Кевин пребывал в отличном настроении. Он вел свой Додж по объездному шоссе, направляясь в психиатрическую лечебницу, где содержали Адама.
На полицейском была надета новенькая, выглаженная форма, а в начищенных туфлях Кевин мог разглядеть собственное отражение.
Рядом с ним, на пассажирском сидении лежала автоматическая винтовка М-4 с двумя полными магазинами. Бронежилет немного сдавливал грудь, но Кевин знал, что ему придется сегодня попотеть, чтобы исполнить свою миссию. И он обязан выйти живым из предстоящей передряги, чтобы доставить "посылку " вовремя.
Подъехав к воротам больницы, Кевин остановил машину как того требовали правила, достал полицейское удостоверение, предварительно прикрыв винтовку разложенной картой города.
Из будки вышел охранник, и дружелюбно улыбаясь, направился к Доджу.
В руках парень держал толстую тетрадь и ручку.
-Доброго вам дня, приятель, -сказал охранник и начал записывать в тетрадку номер машины. При этом он не переставал улыбаться.
-Здорово дружище, - ответил Кевин, тоже улыбаясь во весь рот. Он обратил внимание на имя парня, вышитое на кармашке униформы: "Уолтер Янг"
Парень закончил записывать и подошел к машине со стороны водителя.
-Вы посетитель или по делу?
-По делу, -ответил Кевин и показал удостоверение, -задержал тут недавно одного психа, и нужно кое- что у него выяснить, пока дело до суда не дошло.
-Ну тогда без проблем, что-то много последнее время буйных развелось, -продолжая улыбаться, сказал охранник и отошел в сторону, -езжайте вон туда, - он вытянул руку в сторону трехэтажного строения с красной крышей.
-Спасибо Уолтер, удачного тебе дежурства, - сказал Кевин и поехал в сторону строения с красной крышей.
При входе в здание, полицейского снова остановили охранники. На этот раз их было двое, и они не улыбались. На ремнях у них висели увесистые дубинки, и было видно, что парни умеют ими пользоваться.
Предъявив удостоверение, Кевин направился в отделение особо опасных.
Половина дела была сделана пока что без помех, и Кевин надеялся, что проблемы не возникнут.
Еще один охранник пропустил полицейского через шлюзы очередных ворот, и вместе с ним они направились в самую дальнюю часть мрачного, полутемного коридора, где находилась палата Адама.
Кевин пропустил охранника вперед, чтобы тот мог, магнитной карточкой открыть толстые металлические двери палаты. Как только замок щелкнул, и дверь чуть приоткрылась, Кевин молниеносным движением обхватил голову несчастного охранника и свернул ее на сторону, сломав позвонки. Затем он втащил труп в палату и закрыл за собой дверь.
Адам был привязан толстыми ремнями к специальным креплениям, расположенным по периметру кровати. Он был выбрит наголо, налитые кровью глаза уставились на Кевина непонимающим взглядом, а изо рта тонкой струйкой стекала слюна.
Кевин был готов к тому, что парень окажет сопротивление и потому достал из рукава одноразовый шприц с жидкостью внутри. Это была обычная доза героина, которая позволила бы на какое-то время отключить подростка, чтобы можно было его вывезти с территории больницы.
После укола мышцы Адама расслабились, и он закрыл глаза.
Кевин, ослабил ремни и взвалил сонного парня себе на спину. Оставалось найти инвалидное кресло. Беспрепятственно пройдя все двери и шлюзы отделения особо опасных, полицейский увидел возле одной из палат, кресло-каталку и усадил в него Адама.
Проходя мимо охранников с дубинками, Кевин доброжелательно кивнул им и сказал:
-Устал сегодня паренек, а мне нужно ему кое-что в машине показать. Не волнуйтесь, все с разрешения дежурного смены…
Пока бугаи соображали, Кевин открыл двери машины и усадил там Адама. Затем быстро обошел машину и сел за руль. И тут он увидел как парни, словно сговорившись, кинулись в его сторону, на ходу доставая свои дубинки.
Кевин улыбнулся и выпустил две коротких очереди в окно со стороны пассажира. Несколько пуль прошили горло одного из бугаев и он, не проронив ни звука, рухнул как подкошенный.
Второму, очередь распорола живот, но он, словно не обратив на это внимания, продолжал бежать, пока его ноги не начали путаться в вывалившихся кишках. Тогда он остановился, посмотрел удивленным взглядом на живот, потом на Кевина, сел на бетонную дорожку, по которой только что бежал, захныкал как пятилетний мальчишка, и начал запихивать внутренности обратно в свой распоротый живот. Кевин ухмыльнулся, завел мотор и помчался в сторону внешних ворот.
Уолтер Янг, что-то кричал по рации, показывая невидимому собеседнику на машину Кевина.
Проезжая мимо, полицейский дал еще одну очередь, и в именной куртке охранника образовалось отверстие.
Кевин мчался по окружной трассе со скоростью 180 километров в час и смеялся. Так здорово он уже давно себя не ощущал. Все его беды закончились. Теперь он сможет нормально выспаться, не опасаясь нежданных гостей.
Вскоре он остановил машину на парковке возле Монастыря.
Ему не понравилось, что вокруг прогуливались туристы, тыча пальцами в сторону развалин, мешая ему выполнить задуманное.
И Кевин решил не торопить события. Парнишка, пока что был в отрубе, и полицейский решил подождать, пока поток туристов не иссякнет. Кевин достал из кармана еще парочку косячков, из тех, что обнаружил в вещах подростков, со странным грибным привкусом, чуть опустил спинку кресла и включил автомобильную зажигалку. Через пару минут салон автомобиля заволокло густым, сладковатым дымом…
Ждать пришлось довольно долго. Только когда солнце начало клониться к западу, а тени стали удлиняться, народу поубавилось, а вскоре на стоянке осталась только его машина.
Пора, решил Кевин, открыл пассажирскую дверь и взвалил Адама на плечи.
Через пару минут они оказались в просторной кельи с маленькими, зарешеченными оконцами.
Адама, Кевин опустил на холодные плиты монастыря и прислонил его спиной к каменой стене.
Свет с трудом проникал в это помещение, и с каждой минутой становилось все темнее и темнее.
Было сыро. Кроме сырости Кевин ощущал промозглый запах старости, напоминающий вонь от беззубого бомжа, после того
