было своего костюма – только обноски от добрых людей. Инопланетян сейчас хоть и сытно кормят, но одевают всё равно в старую ветошь, считая, что им незачем и не для кого жить красивыми.
Портной достал белый платочек из нагрудного кармана жилетки, и смахнул со лба набежавший пот. Зато моему дружочку хоть бы что – он слабо реагирует на человеческие отношения и поэтому редко потеет, от жары если только.
- Ты не устал так стоять?- с усмешкой спросил я, глядя на его раскинутые в стороны руки. В этом положении он был удивительно похож на соломенного страшилу, шедшего в гости к мудрому Гудвину за умом-разумом. И волосы такие же – рыжая пакля, что опять растрепалась под ветром, и улыбка та самая – наивняк; только что откормить его потолще.
- Нет. Мне нлавится.- Он бы, наверное, целый день так стоял, чтобы вокруг него все суетились, крутились – вертелся мир.
- Это не может не нравиться, молодой человек,- встрял между нами довольный портной, кидая свои умилительные взоры вправо и влево, то на меня, то на Вовку.- Вы посмотрите, в какое волшебное чудо я вас облеку!- И он набросил на Володькины плечи действительно впечатляющую материю, которую я и сам ещё не носил. В этот момент дядька портной был так прекрасен от вдохновения швейного творчества, что мне уже не хотелось ему, такому восторженному, возвышенному, одухотворённому, платить за работу – чтобы не оскорблять деньгами его высокий душевный порыв.
Мы обещались зайти через неделю на примерку-проверку. Я смотрел на Володьку, и замечал, что в его фигуре появилась вдруг мужеская статность: утихла мальчишеская резвость движений, ботинки уже меньше шкорябали по асфальту, и взгляд стал другим – оценивающим людей и себя. Он словно бы вознёсся над землёй белым ангелом, и стал видеть всё с большой высоты, примечая левым глазом голубое наднебесье, а правым зелёный простор под собой.
- Володя, о чём ты думаешь?- перебил я его всепланетные мысли.
- Я в костюме, навелное, буду класивым,- ответил он мне о простом, и прижал ладонь к покрасневшей щеке.
- Да ты и сейчас лучше всех.- Я ни на одну веснушку ему не солгал, потому что светлее человека нет на земле.
