натура сейчас проявилась в ваших словах! Сначала вы сказали слово «правда», а потом, по отношению к тому же предмету - «не может быть». Правда есть всегда, но в отличии от лжи, люди не всегда хотят её видеть.
- Но что всё-таки произошло? - Жюльет вновь повторила свой вопрос.
В ответ Генрих, приняв самый благодушный вид, широко развёл руками:
- Я облегчил ваши страдания, только и всего. Если желаете, мы можем продолжить.
- Что вы имеете ввиду? - ошеломлённая, Жюльет вновь села на скамью. - Вы хотите сказать...
- Я излечу вас, - голос её собеседника звучал спокойно. Так, словно речь шла о каких-то обыденных вещах. - Нужно лишь ваше согласие.
- Излечите от рака?! - Жюльет не могла поверить своим ушам. - Как? Где?!
- Прямо здесь и прямо сейчас — вот на этой скамейке. Согласны?
Жюльет горько усмехнулась:
- Знаете, если бы вы не продемонстрировали свои возможности, я послала бы вас куда подальше, но... Конечно, я согласна! И хотя я не верю в то, что подобное может произойти, но что мне терять? В моем положении уже всё равно. Только... вы случайно не членом меня хотите полечить? Нет? Смотрите, здесь везде люди ходят!
- А мы зайдём вон за ту акацию! - Генрих весело расхохотался. - Впрочем, я вынужден вас разочаровать — всё произойдёт гораздо прозаичнее, Жюльет. Я вас вылечу, а вы заплатите за эту услугу.
- А я уж подумала, что вы экстрасенс-маньяк. Они могут на время отключать у человека боль, я знаю, - улыбнулась она. - Деньги? И сколько же?
- А сколько может стоить ваша жизнь?
- Разве жизнь имеет цену для её обладателя?
- Обязательно! - Генрих кивнул. - Всё имеет свою цену. Вашу я оцениваю в двадцать миллионов.
- Миллионов чего? - переспросила Жюльет, сначала не поверившая своим ушам.
- Евро, конечно, - спокойно ответил Генрих. - Или во Франции есть и другие деньги? Мне нужно двадцать миллионов евро наличными.
- Но... это огромная сумма. У меня нет таких денег.
- Если бы не было, я к вам бы не подошёл, - Генрих лукаво посмотрел на свою собеседницу. - Открою вам секрет — я могу узнать о человеке гораздо больше, чем это вообще может представляться возможным. Как я это делаю — это второй секрет, и таковым он и останется. Вы можете заплатить деньги, которые мне нужны, а я окажу вам услугу и вылечу от болезни. Всё честно. Заплатите вы мне потом - скажем, через неделю, когда пройдёте все осмотры и убедитесь, что здоровы. К тому же, недели вам хватит, чтобы собрать всю сумму.
- Через неделю? - Жюльет задумалась. - Что же, я считаю, что так будет честно. Ведь я ничего не теряю, так?
- Конечно.
- Скажите, Генрих, - Жюльет посмотрела прямо в глаза своему визави, - вы ведь не просто так очутились здесь сегодня? Вы пришли специально?
- Специально, - хитро улыбнувшись, ответил тот. - Эта аллея вообще моё излюбленное место. Нет ничего проще, чем договориться с человеком, доведённым до отчаяния. Ты даешь ему надежду, и он уже согласен на всё. Когда мне что-то нужно, я прихожу сюда, выбираю подходящую кандидатуру, благо, именно здесь в них нет недостатка, и мы договариваемся.
- Отказов не было?
- Никогда. Знаете, Жюльет, при разговоре тет-а-тет, взрослого человека сложно убедить в чём-то, на счёт чего у него есть уже своё мнение. Это может произойти лишь при возникновении чрезвычайных обстоятельств, и никак иначе. Массу убедить легко, она глупа и доверчива, впитывает любую, самую дикую, пропаганду, но один человек — это скала. Глуп он или нет, неважно, но недоверчив до крайности и слушает мнение лишь тех, кто является для него авторитетом. А на этой аллее всё просто: есть больной, а есть врач. У нас есть взаимный интерес, а из него проистекают взаимные обязательства.
Закончив говорить, Генрих откинулся на спинку скамьи и, заложив руки за голову, принялся ждать, когда Жюльет осмыслит услышанное и даст свой ответ.
- А вы не дьявол? - наконец спросила она.
- Нет, - он ответил коротко и спокойно.
- Тогда кто? То, что вы мне предлагаете, человеку недоступно, я в этом уверена.
- Вы так полагаете? Человек я, человек. Просто вы не знали до этого момента, что такие люди бывают. Итак, вы согласны? Смотрите - солнце почти село, прохладно. Я не люблю дискомфорт.
- Я ведь уже сказала, что согласна, - ответила Жюльет. - Что нужно сейчас сделать? Пойдём за акацию?
- Вам — ничего, - Генрих говорил совершенно серьёзно, даже не обращая внимая на её последние слова. - Завтра вы вновь пойдёте к врачу и сделаете обследование. Не идите к этому, выберите другую клинику. Затем ещё одну и ещё. Три независимых анализа. После того, как вы убедитесь, что здоровы, можете вновь посетить этот госпиталь и произвести впечатление своим выздоровлением. Пусть ваш онколог также произведёт все необходимые действия. Посмотрите, как он будет потрясён — это занятно зрелище в таких случаях.
- Понятно. А как быть с деньгами? Вы мне позвоните? Как мне вас найти?
- Ничего такого не надо — мы с вами больше не увидимся. Деньги, собственно, нужны не мне, а некоему молодому человеку. У него есть товар, на который нашёлся покупатель, а я лишь посредник. Вы доставите ему эти деньги лично, а адрес я вам дам потом. Пришлю по электронной почте. Вот на этой бумажке мой email – напишите мне, когда убедитесь, что я выполнил своё обещание. Но помните, что срок, о котором мы условились — неделя. Максимум — десять дней. Почему вы так задумались?
- Вы распространяете наркотики?
- А вам какая разница? - Генрих хитро подмигнул. - Много будете знать - скоро состаритесь. Итак, вы готовы?
- К чему? - спросила она.
- Лечиться!
- Не знаю... наверное, да. Это не больно? - Жюльет огляделась. - А ничего, что вон ещё какие-то люди идут?
- Ничего, они нам не помешают.
- Что нужно сделать?
- Просто на пару секунд отвернитесь...
Очнулась Жюльет, когда было совсем темно. Обнаружив себя лежащей на скамейке, она быстро села и уже хотела встать, но закружившаяся голова заставила её не делать резких движений. Вдали виднелись освещённые окна госпиталя, да и неподалёку на аллее горел фонарь, но скамейка находилась в тени. Вероятно, выйдя из госпиталя, измученная и отчаявшаяся, она попросту заснула здесь, а всё остальное ей только приснилось. Бывает же такое... ну конечно, она начала вспоминать свою жизнь, прикрыла глаза и незаметно уснула. Комары ещё эти! Жюльет отмахнулась от навязчивого насекомого, пищавшего над ухом и провела рукой по нестерпимо чесавшейся шее. Конечно, уже покусали!
Поднявшись со скамейки, Жюльет проверила свою сумочку, стоявшую рядом, и убедившись, что всё порядке, пошла по аллее к выходу с территории госпиталя. Первое время она ещё не осознавала перемен в своём состоянии — Жюльет подошла к своей машине, разбудила заждавшегося водителя, села на заднее сиденье, и только тогда поняла, что не испытывает, ставшего уже привычным, дискомфорта. По дороге она внимательно прислушивалась к своему организму, но нет — неприятные симптомы исчезли. Жюльет даже включила телефон и посмотрела список пропущенных звонков и сообщений, а ведь в последнее время из-за плохого самочувствия она всё меньше интересовалась работой, да и жизнью вообще. Теперь всё вернулось. Страшный диагноз, который подтвердил наихудшие опасения, неожиданно придал сил, ведь самое ужасное — это неизвестность. Получив приговор, человек успокаивается и живёт с тем, что есть. Будущее определено — а там «уж как-нибудь».
Человек очень быстро забывает свои сны - Жюльет, конечно, не была исключением. Разговор с незнакомцем, назвавшемся Генрихом, стёрся из её памяти ещё до того, как она переступила порог своего дома, но стоило Клоду принять её плащ и повесить его в гардероб, как из кармана вылетел маленький синий листок, своим появлением заставивший Жюльет буквально окаменеть.
- Нет, постой! - крикнула она, когда муж наклонился, чтобы поднять упавшую бумажку. - Не трогай!
- Что случилось, дорогая? - Клод удивлённо посмотрел на супругу.
- Я сама подниму.
Она уже знала, что там будет написано, но перечитывала короткий электронный адрес вновь и вновь. Всё правда, это был не сон — сомнений нет! Чудо? Конечно, но ещё надо всё проверить, а потом... потом заплатить. За что — это понятно, но кому? Такая огромная сумма... наличными. Это более двух третей её состояния. Придётся продать основной бизнес, недвижимость, да еще и объяснить как-то такой щаг не только семье, но и партнёрам, завязанным в делах многочисленными нитями, сходящимися на ней одной. Десять дней... конечно, можно взять кредит, но выплачивать-то его надо с процентами. Стоит ли этого её рак? Да, но... Платить придётся какой-то мафии — это ясно. Наркотики, оружие, торговля органами... где ещё могут вертеться такие суммы наличными. Спасти себя, но погубить десятки, если не сотни других людей...
- Дорогая! - голос Клода, уже несколько раз обращавшегося к жене, неподвижно стоявшей в коридоре с какой-то бумажкой в руках, только сейчас вернул Жюльет к действительности. - Дорогая, что с тобой? Что там написано? Можно мне посмотреть?
- Посмотри, - Жюльет протянула ему листок.
- И что это значит? - Клод повертел бумагу в руках, осматривая со всех сторон. - Ты что-то забыла записать?
- В каком смысле? - не поняла она. - Там по-моему, всё ясно видно.
Клод усмехнулся:
- Что можно увидеть на чистом листе бумаги? Только его девственность.
- Как — чистый? - Жюльет выхватила бумажку у него из рук. Нет — вот адрес электронной почты, написанный четкими крупными буквами... т-а-а-к, приехали!
- Чистый ведь? - спросил Клод, внимательно глядя на жену. - Как твоё здоровье? Что сказал доктор? Я тебе не звонил весь день, потому что ты ведь сказала, что пошла на обследование...
- У меня все равно был выключен телефон, - проговорила Жюльет. - А здоровье... ничего страшного, обычный панкреатит. Я забыла записать название лекарства... Клод, какой кошмар!
- Какой кошмар?! - тот рассмеялся. - Позвонишь доктору завтра утром и он тебе всё скажет.
- Утром...., - машинально повторила она. - Да, мне утром обязательно надо к врачу.
Клод согласно кивнул:
- Да, лечиться надо. Здоровье — это наше всё. Что ты там всё время чешешь, милая?
- Да что-то мешает, - ответила Жюльет, в очередной раз проводя рукой по задней стороне шеи. - Посмотри...
Подойдя ближе, Клод отвёл в сторону пучок волос, повернул Жюльет к свету....
- Ничего такого, - сказал он, проводя пальцем по её тонкой коже. - Тут только две розовые точки, ты их и чешешь. Похоже на комариные укусы.
- Да, около госпиталя, когда я возвращалась, было полно комаров, - ответила она. - Ничего, пройдёт — и не такое проходит. Клод..., - Жюльет подошла к зеркалу и провела руками по щекам, на которых не осталось и следа от недавнего желтоватого оттенка, - Клод, что ты думаешь о большом морском путешествии? Только ты и я! Потом покинем Лион и переедем в наш дом в Малибу, а? Что думаешь?
- Ну-у... неплохо придумано. А как же работа, дела?
- Ничего! - Жюльет повернулась и заговорщически подмигнула мужу. - Разберёмся!
Через две недели, сидя за столом в своей парижской квартире, Генрих готовился начать завтракать. Его помощник уже принёс всё необходимое, но ещё продолжал возиться на кухне, готовя омлет. Когда он вошёл в столовую, держа перед собой горячую
