Концерт закончился почти в четыре утра. Пока музыканты собирали аппаратуру, Лена вышла на улицу хлебнуть воздуха. У неё в процессе ночных бдений, выработался ритуал: прежде чем отправляться домой, во сколько бы ни закончился концерт — непременно подъехать к морю. Хотя бы на полчаса. Стряхнуть с себя чужую энергию и освежить свою. Почти всегда это удавалось, и возвращалась домой новым человеком, способным, что-то слышать и понимать. Но сегодня... Сегодня не чувствовала совсем ноги. Их просто нет... Всё это новые туфли... Восемь часов на этих самых ногах, зажатых в ласковые тиски концертных туфель. Но винить некого, и от этого на душе совсем не СЕРДИТО, а просто УСТАТО. Наконец, появились музыканты, разчмокавшись на прощание друг с другом, расселись по машинам, и... по дома-а-ам.
***
Раннее утро. Пустынная дорога устлана свежим снегом: пушистым, пушистым... Лена ехала вальяжно, наслаждалась тихой грустью, так ощущала состояние езды по ночной, заснеженной дороге. Ты в машине, звучит лёгкий джаз, а сверху летят пушистые крупные снежинки. Ка-а-а-айф!
Причалила домой к шести часам утра. Машину ставить в гараж не оставалось сил, поэтому забросила на стоянку. Рядом с домом.
***
Попугайчик Кешка, с нерадивой хозяйкой не разговаривал, а только с укором косил одним глазком-черничкой: «Тоже ещё, — молча, говорил Кешка! Ходишь тут по ночам, а я вынужден сидеть с открытой клеткой, когда прямо в глаза светит фонарь! Как будто не знаешь, что я так не могу уснуть!»
Она извинилась, протянув к нему руку. Кешка, нехотя так, снизошёл и взгромоздился на тёплую, родную маленькую ладошку — позволил себя поцеловать в клювик. Почесав под крылышком комочек счастья, накрыла клетку покрывалом и нырнула в душ. После водной процедуры к ней постучался консенсус, и они завалились с ним в обнимочку баиньки.
***
И вот, субботнее утро! И можешь ты, или нет? Выспалась, али не выспалась? Это не обсуждается. В десять утра у тебя на кухне как штык — в пеньюаре сидела Катька... Соседка. Любимая соседка. Её муж, врач скорой помощи — на вызове, ребёнок ещё в животе, а она у Лены на кухне в ожидании чайного церемониала.
Вот такой расклад. Церемония, в самом деле — ритуал. Самовар, прочие атрибуты этого мероприятия... Самовар, правда, электрический, и сами мы неискренние, если верить Жванецкому... А она не только полагалась на мнение сатирика, но жила по-Жванецкому. Всё остальное у них отменно качественное: настоящий Японский чай гёкуро (Gyokuro). Его привезли именно из того места — восточной плантации Киото. На столе в вазочках были разложены аппетитные вкусняшки. Орешки всевозможных сортов, мёд, вишня, черника, боярышник, курага, инжир, чернослив и чеснок. Медный красавец пыхтел всеми форсунками, а они готовились вкусить дары природы.
Пока Катюша разливала чай по чашечкам, Лена подошла к окну посмотреть, как там её «боевая подружка» под снегом на стоянке? Метель повелевала так, как она может распоряжаться только на Дальнем Востоке и Камчатке с Сахалином. Машина, конечно же, была укрыта снегом вся: "Брр-р-р! Глядя на эту картину из окна, предстоящая чайная церемония, кажется, ну просто раем в аду", — подумала ёжась девушка.
Предвкушение удовольствия от чаепития, направило к столу, но она тут же, подскочила, как будто какая-то неведомая сила вытолкнула... До сих пор не понимая, что это было... Перед домом Лены идёт длинная дорога, уходящая далеко в гору... С правой стороны нет ни единого дома, а только глубокий спуск к гаражам. Чтобы с неё попасть в какой-нибудь близстоящий дом, пришлось бы: или высоко подняться к верхним домам, или с крутизны спуститься к гаражам. Владивосток, одним словом... Рельеф-мама не горюй. Горы, море, спуски и подъёмы... Но, зато воздух свежайший, скажу я вам.
Когда она разглядывала свою машину, мельком заметила, как два человека сгорбившись, едва передвигались по тротуару к верхним домам... Ветер трепал их в разные стороны, сбивая с ног. Ещё подумала тогда: «Куда вас несёт?! Ведь объявили же, чтобы не высовывались. Люди! Мощный циклон!» И сейчас, сидя за столом, подскочила, как ужаленная от мысли, что это, вообще... старики. Да конечно же — два пожилых человека, видно по тому, как они передвигались. А точнее сказать, почти топтались на месте. Один из них, висел на другом, а у того ещё и что-то в руках болталось...
- Лен, ну, чего ты там застряла?! — взывала в нетерпении Катя. Чай остывает.
В очередной раз уселась за стол, взяв в руки хрупкую чашечку, приступила к чаепитию, но в горло не лезли вкусняшки... Та же неведомая сила почти катапультировала со стулом вместе, направила снова к окну... Парочка не продвинулась и на метр, а впереди ещё шагать и шагать до первого дома: "Куда же им надо?!" — мысленно спрашивала Лена.
Сердце сжималось от боли. Ещё раз сделала попытку погрузиться в чаепитие и расслабиться, но не получалось... Катя, вообще, ничего не понимала, а Лена и не знала что надо сказать... У неё внутри всё кричало и куда-то гнало...
"Кто же вас отпустил, чудики вы?! Куда несёт нечистая?! — обругивала про себя этих неугомонных. Что вам не сидится дома?!"
- Катя, я быстро... Мне надо... Потом всё объясню, — проговаривала на ходу, натягивая на пижаму дублёнку. Выскочила на стоянку, размышляя: «Так! Даже если мне греть минут пятнадцать, они не уйдут далеко».
Ребята-стоянщики помогли очистить машину от снега, ругая девушку...
- Ты что?! Нельзя сейчас выезжать на дорогу! Скользко.
Но... Лена уже была, словно гонима амоком. Выехала со стоянки и юзом подкатила к тротуару, с которого сбивало пургой двух, прижавшихся друг к другу старичков. Открыв дверцу, браво так, скомандовала:
- Ну-ка, быстренько ныряйте в машину!
Старики встрепенулись и еще теснее прижались друг к другу. Она пристально посмотрела на них сквозь метель, продолжая взывать:
- Давайте, давайте, садитесь, а то совсем замёрзните.
- Это вы нам?! — вдруг спросила женщина тихим испуганным голосом.
- Да, да! Вам.
- Но у нас нет денег, чтобы заплатить... за...
- Да не надо оплачивать, садитесь быстрее! — командовала Лена, не выходя из машины, как ей казалось, из лучших побуждений — скорее уже обогреть.
Только потом, со стороны прошедших от события тех дней, представила, как всё это выглядело... Как они себя чувствовали на пустой дороге в круговерти пурги, а тут благодетельница выискалась... Требует срочно выполнять её команду и не задерживать исполнение благодеяний: «Курица самодовольная! -Аж, зубы сводило от стыда, когда вспоминала эту себя...».
Но как говорится: «Поздно пить Боржоми».
- Но мы не можем скорей, — ответил тихий голос женщины.
У неё зуб на зуб не попадал от холода. Немой вопрос застрял в глазах Лены?! И тут она, наконец, изволила внимательно присмотреться к этой парочке.
Старушка, в одной руке держала тортик, а на другой висел, видимо, муж — полупарализованный мужчина... У него не работала рука и волочилась нога... Лене стало невыносимо стыдно за свой командно-повелительный тон: "Мессия тут выискалась, чёрт возьми!" — выругала себя. Наконец, изволила выйти из машины, а не руководить из неё беспомощными людьми, но сквозь пургу мало чего можно было понять. Забрала из рук старушки тортик, поставив его на переднее сидение. Вместе с ней медленно усаживали мужчину, и только потом, дрожащей от усталости рукой, держась за дверь, уселась она сама. Старики молчали, испуганно поглядывая, на непонятно откуда появившуюся помощь.
- Вам куда? — спросила совершенно растерянных стариков.
- Нам к двадцать третьему дому...
- О, мой бог! — взвыла Лена. -Да это же на самой высоте! Машины оттуда просто слетают вниз по скользкой дороге. Что же вас туда гонит-то?! - не унималась. -Как же собирались добраться по такой погоде?! У вас есть какие-нибудь дети?! А откуда идёте?!
Когда они ответили, откуда, ошеломлённая девушка чуть, сидя, не упала в обморок. Оказывается, бедолаги шли снизу от своего дома уже больше часа, а ещё часа два добирались бы к дочери, если бы совсем не замёрзли... Сколько таких случаев. И ведь ни единая машина не остановилась рядом. Даже вездеходы.
- Дочь не могла такси заказать что ли? И оплатить?! — негодовала Лена, считая, что гнев относительно нерадивых детей вполне праведный.
Пожилая женщина говорила с такой интонацией и паузами, что можно было в ней определить бывшую учительницу, или что-то в этом роде.
- Наша дочь инвалид. У неё нет денег на такси. Она совсем не ходит, — прошептала женщина.
Лена просто обмерла...
- А её муж?! — уже без всякого праведного гнева робко переспросила.
- Муж лежит парализованный. Дочь за ним ухаживает на коляске.
- Извините меня за допрос, — тихо буркнула, глотая слёзы гнева.
Гнева на того, кто сидит в канцелярии... Да, да! Той самой, из кабинета, которой рассылают нам людям наказания за какие-то грехи... Это как же надо нагрешить, что бы так тебя наказали?! Обложили со всех сторон, что невозможно понять... Как люди могут ещё дышать при таком наказании?!
КАК?!
Но у Лены к небесной канцелярии, и, помимо этого, полно других вопросов.
- Ну, что же, поехали на день рождения!
Про себя прокручивала возможную ситуацию, что делать, если машина начнёт пробуксовывать на подъёме: "Тогда я забираю их и возвращаюсь домой. Заказываю такси-вездеход туда и обратно", — мысленно готовилась к худшему повороту событий.
Включила медленный джаз, и... поплелись. Она была уверена в своей резине, но тем не менее ползла очень тихо. Когда, наконец, подкатили к дому, Лена повернулась к ним сказав:
-Ну вот! Мы и приехали. Сейчас помогу выйти.
Старики не шевелились, глядя та-а-ки-ми глазами! Умными, всепонимающими и одновременно — ничего не понимающими... И вовсе даже не старики оказались, а достойные, солидные люди... Качество уходящих лет жизни, которых - должно было бы быть КОМФОРТНОЙ...
- Разве так бывает?! — тихо спросила
