«- Скушно с тобой! – сказала Дурослава. – Одно однообразие! Тошно мне!
- Дура! – ответил Дуромир.
- Только и слышишь от тебя: «Дура! Дура!». Сам дурак! – ответила дура. – Я от тебя к Полудурку уйду!
- Так иди к этому полуидиоту!
- Вот и пойду!
- Вот и иди!
- Вот и пойду!
И такое продолжалось полчаса.
- Иди уже, в конце концов! – сказал Дуромир Дурославе, когда ему, вконец, надоело это однообразное, дурацкое препирательство.
- Я уже иду!
- И иди!
- И пойду!
- Так иди!
А это длилось уже недолго, всего десять минут.
Наконец прозвучало.
- Я ушла!
И Дурослава хлопнула дверью.
- Скатертью дорога! – крикнул Дуромир ей вдогонку для разнообразия.
Долго ли, коротко, медленно или быстро ли, но Дурослав, всё же, нашла своего Полудурка.
- Это безобразие выгнать дуру за однообразие! – закричал тот, после того, как Дурослава поведала тому историю своего ухода от Дуромира.
Дальше он продолжил.
- Для пресечения такого однообразия, нужно разное разнообразие. А для того, чтобы было разнообразие, надо уничтожить разное однообразие, вот когда и не будет совсем такого безобразия, как разное однообразие! Ты поняла, дурища моя! – ласково Дурославе Полудурок.
От этих слов у Дурославе стало дурно, поскольку у неё напрочь снесло крышку, а в голове шарики заехали за ролики, и её свезли в дурдом.
Там её лечили очень разнообразно разными одноразовыми уколами, но безуспешно.
И долечились до того, что Дурославе стало фиолетово, то есть, совсем одинаково»
***
- Доброе утро, дураки и дуры! Говорить теплоузел… ой! радиоузел нашего дурдома. Вы прослушали утреннюю, дурацкую сказку. Будет и вечерняя!
А теперь!... На зарядку становись! Раз, два! Руки шире! Раз, два!...
И дурдомовцы, все, как один, начали беспорядочно махать и дёргать руками, кто как смог, кроме, естественно, Дурославы, ведь ей было всё фиолетово.
Название понравилось, Володя.
