подобное ( и что-то мне подсказывает - "кишка тонка" ), что сделала в своё время Екатерина II ? :
Страшный бич оспы уже давно опустошал Европу, не щадя никого - средств против оспы у науки не было. И вот, наконец, было придумано предохранительное средство - прививание оспенного яда. Но легко понять, какое впечатление было произведено этим средством на большинство людей - брать яд от больного и вносить его в здоровый организм ! Медики вопили против безумной новизны, вопили против неё и проповедники с церковных кафедр. Но средство своей действенностью приобретало всё больше и больше доверия.
Екатерина решилась собственным примером уничтожить колебание русской публики и предохранить свой народ от страшного бедствия. Свои чувства и доводы она лучше всего объясняет в письме к Фридриху II, который был против привития оспы:
"С детства меня приучили к ужасу перед оспою, в возрасте более зрелом мне стоило больших усилий уменьшить этот ужас, в каждом ничтожном болезненном припадке я уже видела оспу. Весной прошлого года, когда эта болезнь свирепствовала здесь, я бегала из дома в дом, целые пять месяцев была изгнана из города, не желая подвергать опасности ни сына, ни себя. Я была так поражена гнусностью подобного положения, что считала слабостью не выйти из него. Мне советовали привить оспу сыну. Я отвечала, что было бы позорно не начать с самой себя и как ввести оспопрививание, не подав примера ?
Я стала изучать предмет, решившись избрать сторону, наименее опасную. Оставаться всю жизнь в действительной опасности с тысячами людей или предпочесть меньшую опасность, очень непродолжительную, и спасти множество народа ? Я думала, что, избирая последнее, я избрала самое верное".
Из Англии был выписан доктор Томас Димсдейл ( 1712 - 1800 гг. ), у которого из 6-ти тысяч подвергшихся оспопрививанию умер только один трёхлетний ребёнок.
12 октября 1768 года в Зимнем дворце Императрица привила себе оспу. На другой день, во избежания всяких кривотолков, она уехала в Царское Село. 1-го ноября, после молебна по случаю избавления от оспенной болезни, Екатерина вернулась в столицу. Её примеру немедленно последовало множество знати.
Екатерина писала:
"Весь Петербург хочет прививать себе оспу, и те, которые привили, чувствуют себя хорошо. Я была очень удивлена, увидев после операции, что гора родила мышь; я говорила: стоило же кричать против этого и мешать людям спасать свою жизнь такими пустяками ! Я не ложилась в постель ни на минуту и принимала людей каждый день. Генерал-фельдцейгмейстер граф Орлов, этот герой, подобный древним римлянам лучших времен республики по храбрости и великодушию, привил себе оспу и на другой день после операции отправился на охоту в страшный снег".
В день возвращения Екатерины в Петербург оспа была привита её сыну Павлу ( позднее, в 1781 году Томас Димсдейл приезжал прививать и внуков Императрицы ). А через три недели, когда стало понятно, что оспа цесаревичу привилась успешно, весь день был колокольный звон и фейерверки... Отныне 21 ноября стало табельным днём ( праздничным ) "... съ освобожденiемъ присутственныхъ местъ и училищъ отъ занятiй".
Екатерина, отвечая на поздравления сената, писала:
"Мой предметъ былъ своимъ примеромъ спасти отъ смерти многочисленныхъ моихъ верноподданныхъ, кои, не знавъ пользы сего способа, онаго страшась, оставалися въ опасности. Я симъ исполнила часть долга званiя моего, ибо, по слову евангельскому, добрый пастырь полагаетъ душу свою за овцы".
В этот же год была выбита медаль с изображением Екатерины II и надписью "Собою подала пример".
Заодно скажу, что после этого английскому врачу был присвоен титул барона и пожалована ежегодная пенсия в 500 фунтов стерлингов - огромные деньги для того времени, а его сыну ( он был ассистентом ) была подарена золотая табакерка с бриллиантами.
Интересно, что шестилетний мальчуган-простолюдин Саша Марков ( отчество - Данилович, родился в 1763 году ), от которого был взят оспенный материал для прививки Императрицы - получил через год в праздничный день 21 ноября 1769 года дворянский титул и новую фамилию Оспенный ( отсюда и пошёл этот дворянский род, на гербе которого изображена рука с оспенным пятном выше локтя ).
Вот как сам Томас Димсдейл описывает момент выбора Саши Маркова для оспопрививания Императрицы:
"Я выбрал трёх детей здорового телосложения и привил к ним оспу, чтоб быть готовым, по мере возможности, к тому самому сроку, который был заблаговременно определён.
12 октября, в 9 часов вечера, в Вольфовский дом, где был устроен госпиталь для оспенных, явился из дворца посланный с приказанием приехать немедленно и привезти с собой больного, от которого можно было бы взять материю для привития оспы. Ребёнок, которого я выбрал для этого, как наиболее способного и на котором оспа начинала уже показываться, в то время спал. Мой сын взял его на руки, закутал в свою шубу и снёс в карету".
Но вернёмся в те дни народной скорби.
Павел решил похоронить Императрицу одновременно с прахом своего отца - Петра III в Петропавловском соборе. Останки умершего ( убитого - ? ) в 1762 году царя перенесли из Александро-Невской лавры и поэтому на изголовных плитах погребённых стоит одинаковая дата - 18 декабря 1796.
Многие сейчас задаются вопросом - почему такой большой разрыв по времени между смертью и погребением Екатерины ? В те годы требовалось определённое время для отправки курьеров по Европе и России с приглашением гостей на похороны, и просто раньше умели очень качественно бальзамировать тело..., и в зимние дни особо не торопились предавать земле усопших, тем более, что Павлу нужно было тщательно подготовить церемонию перезахоронения останков Петра III...
Император даже "додумался" кроме многочисленных панихид по давно усопшему организовать коронацию праха своего отца 25 ноября в нижней Благовещенской церкви Невского монастыря. При жизни Пётр Фёдорович не успел короноваться..., и его сын восполнил этот "пробел" следующим образом:
"Император вошёл в царские врата, взял с престола приготовленную корону, возложил на себя и потом, подойдя к останкам родителя своего, снял с главы своей корону и при возглашении вечной памяти положил её на гроб в Бозе почившего императора".
В семь часов вечера того же дня тело Екатерины переложили в гроб и выставили в Большой галерее Зимнего дворца, где обычно давались балы.
2 декабря все армейские полки были построены от Невского монастыря до Зимнего.
В 11 часов утра началась траурная процессия по переносу праха Петра III. Изумлению горожан не было границ, когда они увидели, как в ужасно лютый мороз за гробом идут ПЕШКОМ в глубоком трауре "государь и Ко"... Чего скорбеть-то ? Уж 34 года прошло, как помер...
Но самым интересным было то, что корону "заставили" нести графа Алексея Орлова-Чесменского, который, как известно, со своим старшим братом Григорием принимал самое непосредственное участие в свержении Петра III. Представляю себе - какое искреннее злорадство испытывал Павел Петрович, так унижая престарелого графа. Это было его возмездием за 1762 год.
Попав в опалу, Алексей Григорьевич Орлов уехал за границу и прожил там вплоть до воцарения Александра I. Впрочем, никаких обид на Императора граф не затаил..., и даже устроил 29 июня 1798 года в Карлсбаде пышное празднование тезоименитства государя - фейерверки, пальба из пушек, бал и море шампанского... Прознав об этом, Павел I написал графу благодарственное письмо:
"Граф Алексей Григорьевич ! Узнав о празднестве, сделанном вами по случаю прошедшего дня моих именин, и судя из оного, что вы хотели дать мне лично знать о вашей ко мне преданности, я изъявляю вам мою благодарность, яко о деле, ко мне персонально относящемся, пребывая вам впрочем благосклонном. Павел".
Уж что-что, а злопамятным Павел I не был..., и при соответствующем к нему отношении, всегда был снисходителен к своим бывшим врагам.
Оба гроба простояли рядом три дня..., и 5 декабря были одновременно перевезены на лафетах в Петропавловский собор. Почти две недели был открыт доступ для всех желающих поклониться и проститься с "государыней и государем".
18 декабря 1796 года они были преданы земле.
Таким образом этими двойными похоронами было "убито два зайца" - муж и жена оказались захороненными рядом, и этим торжественным актом переноса праха своего отца в "императорскую усыпальницу", Павел I выбил почву из-под вновь ожидавшихся к "всплытию" слухов о сомнительности его происхождения - молва приписывала рождение Павла от первого фаворита Екатерины - Салтыкова ( Сергей Васильевич, 1726 - 17?? гг. ). Но у Павла на сей счёт были совершенно другие мысли - за своего отца он "принимал" другого человека ( не Петра III )..., и об этом вы узнаете в следующей моей статье ( ссылка ниже ). Я там поделюсь своими мыслями - как можно будет разрешить "проблему отца" Павла I, не "ковыряясь" в могилах.
Мою статью по этой отдельной теме "Кто правил Россией после 1796 года ? Романовы ? читайте здесь:
http://fabulae.ru/prose_b.php?id=59981
Хочу привести разговор между девятнадцатилетним великим князем Павлом Петровичем и его наставником графом Никитой Ивановичем Паниным, состоявшимся после того, как была раскрыта обширная "баламутная" переписка великого князя с Каспаром Сальдерном ( 1711 - 1788 гг., русский дипломат, тайный советник ).
Контент этой переписки "дипломатично" подстрекал Павла добиваться соправительства с матерью-императрицей.
Екатерина II через уста Панина дала понять своему сыну - кто он такой и где его место:
- Кто вы, по вашему мнению, наследник престола ?
- Конечно, как же нет ?
- Вот вы и не знаете, и я хочу вам это выяснить. Вы, правда, наследник, но только по милости Её Величества благополучно царствующей императрицы. Если вас до сих пор оставляли в уверенности, что вы законный сын Её Величества и покойного императора Петра III, то я вас выведу из этого заблуждения: вы не более как ПОБОЧНЫЙ СЫН ( выделено мной.- И.Ш. ), и свидетели этого факта все на лицо. Взойдя на престол, императрице угодно было поставить вас рядом с собою, но в тот день, когда вы перестанете быть достойным её милости и престола, вы лишитесь как последнего, так и вашей матери. В тот день, когда ваша неосторожность могла бы компрометировать спокойствие государства, императрица не будет колебаться в выборе между неблагодарным сыном и верными подданными. Она чувствует себя достаточно могущественной, чтобы удивить свет признанием, которое, в одно и то же время, известит его о её слабости, как матери, и о её верности, как государыни.
Эту сцену описал в своих дневниках граф Фёдор Головкин. Происходило ли подобное на самом деле - этого мы уже доподлинно не узнаем..., но, как говорится, дыма без огня не бывает.
Я считаю, что уже пришла пора положить конец всяческим слухам о "возможном родстве" тех или иных людей. В последние годы в генетике произошли революционные подвижки и расставить все точки над i при помощи ДНК-анализа не составит большого труда - методики наработаны и была бы только на то "государева воля"...
