Испытание жизнью. Часть 1. Глава 14.

брат мой, огромная польза. Да и о тебе будет кому вспомнить, потому что след свой в жизни оставишь. Ведь сколько детей пройдет через твои руки и в каждом из них останется частичка твоей души.
              Антон Дмитриевич закурил, глубоко затянулся и некоторое время молчал. Виктор был несказанно рад встрече и теперь с нежностью рассматривал человека, оставившего в его душе глубокий след. Человека с большой буквы, который в самые тяжелые минуты жизни постоянно находился рядом, поддерживал, помогал. За годы, что они не виделись, Антон Дмитриевич постарел, больше ссутулился. Бросив окурок с обрыва в воду, заговорил снова:
              - Теперь, я надеюсь, ты крепко встал на ноги. А раз встал, значит держись, не падай. Ты помнишь нашего бывшего соседа по палате Верзилу?
              - Конечно, помню.
              - Видел его на днях. Спился парень. Одежда в грязи, сам заросший, небритый, стыдно смотреть. Зачем спрашиваю, пьешь, посмотри, на кого ты похож. Все равно в жизни не везет, отвечает, а выпью на душе легче становится. Пропащий я считаю человек!
              Антон Дмитриевич положил руки на плечи Виктору и, заглядывая в глаза, как когда-то делал в больнице, тепло проговорил:
              - Не зря я верил в тебя. Молодец, сынок! Шагай смело вперед и будь счастлив. Рад был увидеться с тобой, а сейчас мне надо идти. Всего доброго!
              Поскрипывая протезом, он ушел.
              Виктор проводил его взглядом, а затем вновь повернулся к реке. Внизу, под самым обрывом, река, делая поворот, образовала тихую заводь. Вода здесь крутилась на месте, а вместе с ней крутился на поверхности всякий мусор, не в силах попасть в мощное течение реки. "Прямо как люди! - подумал Виктор, невольно сравнивая людские судьбы с крутившимся на его глазах водоворотом. - Несутся, крутятся в общем потоке человеческой реки. Течет, бурлит, бежит к морям и океанам. А если кто-то не выдержит суровых нравов реки, то, как легкая щепка, отбрасывается к берегу, к вечному застою. И уже никогда не выбраться, не попасть ему в общий могучий поток жизни.
              Послышался продолжительный гудок. Из-за излучины Дона вывернул теплоход. Разрезая воду острой грудью, он развернулся поперек реки и, покачиваясь на волнах, поднятых мощным винтом, медленно причалил к берегу. Парень-матрос в выгоревшей тельняшке сбросил трап, и все пассажиры поднялись на чисто вымытую палубу. Виктор сел на ребристую скамейку, стоящую у борта и облегченно вздохнул. Через час он будет дома.

Продолжение  следует.