Ультимус 4/5

смотрел на свою родную так, будто внезапно вспоминал о ее существовании. По засекреченным причинам он стал предпочитать молчание; молчала и Натали, день за днем живя с предчувствием беды.

После ужина ученый вернулся в мастерскую. Рассеянный свет настольной лампы зовет вглубь мрака. Монитор ноутбука приковал внимание раньше, чем Игорь успел подойти. Пришло письмо.
Дернулся курсор на экране. Нарисованный пикселями конверт распахнулся; в нем поганая весть:
«Результат эксперимента №27 – отрицательный. В расчетах допущена ошибка».
Игорь грянул кулаками по столу, скинул бумаги. Со злости хлопнул крышкой ноутбука; так сильно, что сердце екнуло. На этом его пыл стал убавляться. Он достал антидепрессанты, ставшие неотъемлемым содержимым кожаного портфеля. Ссыпал горсть, неглядя закинул в рот и проглотил. Какое-то время ученый ходил кругами, держался за голову, взлохмачивая седые волосы. Вскоре он вернулся к Ультимусу; вышел на связь с коллегами и просидел, пока не остался последним в рабочей сети.
Взгляд отлип от экрана; Игорь осмотрелся. Черновики, почему-то, раскиданы по полу. А не пора ли на ужин? Он взглянул на часы… но эти не подскажут время. У них иная задача – напоминать о том, что кошмар происходит наяву. Пробуждения не случится.

Он перебрался в салон автомобиля, включил тусклый светильник на потолке. В кресле водителя Игорь расслабил мышцы, поискал удобное положение. Но в душе так и не нашел комфорта. Положив ладони на руль, он снова увидел наручные часы; они напоминали о себе при малейшей возможности…
Каждый раз, когда владелец пытался их кому-либо показать – часы исчезали. Он даже пробовал застать их врасплох – резко отдергивал рукав в присутствии посторонних; но запястье оказывалось голым, будто часы опережали ход его мыслей. И, – само собой… – только он мог слышать громкое тиканье. Тик… Так… Тик… Так… Оно сопровождало везде и постоянно. Кроме моментов, когда Натали была рядом. Будто бы проклятье избегало ее присутствия.
Наверное, этим можно было бы спастись… Да что там наверное?.. В начале он так и делал. Он прятался от часов, проводя крохи свободного времени с Натали. Это помогало немного успокоиться. Но всегда приходилось уходить на работу; и тогда часы преподносили коварный факт – стоимость передышки. Игорь смирился с этим… но заметил, что по минутам знает, сколько времени потратится не на Ультимус. Ужин с Натали – 45 минут. Беседа в кровати – от 25 до 70 минут. Секс – 5 минут, плюс около 25 минут на обнимания.
Вся эта арифметика душила. Потерялся смысл в общении, даже в натянутых разговорах. Стало невыносимым ощущать подавленность возлюбленной. Еще хуже становилось от чувства вины – ведь любовь превратилась в потребительское отношение. Он бы и рад наслаждаться временем с Натали, но каждый раз проваливается в бессознательное состояние; как будто мистер Хайд берет контроль над доктором Джекилом. Происходящее просто напросто не запоминается; потом думаешь – а был ли счастливый момент общения?.. начинаешь выяснять как детектив на месте преступления. Неужели это маразм?.. Игоря уже ни что не удивит.
Он понимает, что ему не под силу ни в чем разобраться. Что происходит? Что это за часы на его руке? Кто такая Натали на самом деле?.. Может ли быть так, что он несет наказание за ее появление?
Игорь горько вздохнул, уставший от собственной головы.
– Хватит… Итак тяжко…
Под сиденьем – две бутылки виски; как последнее средство спасения. Игорь нащупал горлышко одной из них, достал – пустая. Достал другую, откупорил; взял из бардачка прозрачный стакан, плеснул. Когда поднес к губам – ноздри уловили пары крепкого алкоголя. В это момент Игорь вспомнил, что принимал сегодня таблетки. Нельзя совмещать антидепрессанты и алкоголь. От этого умирают.
«А может выпить?..»
Нет сил рассердиться на слабоволие. Игорь потянулся, чтобы поставить стакан на торпеду…
BMW рванул с места прямо в стену. Виски расплескался, тело вжалось в спинку кресла, вытаращенные глаза уставились на приближающиеся доски. Капот проломил их. Лобовое стекло потрескалось; еле видно поле в лунном свете. Автомобиль зашатался на ухабах, не позволяя ухватиться за ручной тормоз. Впереди край обрыва; руки вцепились в руль, когда BMW вылетел со скалы и стал падать носом в море. Игорь почувствовал невесомость; с приближением к толщи воды глаза повылезали из орбит. От столкновения вздулась подушка безопасности, стала душить. Игорь забарахтался, отталкивая ее, зашарил левой в поисках дверной ручки; дернул ее, выскочил… и оказался в мастерской.
Тик… … Так… … Тик… … Так… …
Он стоит на твердой поверхности, внутри темного сарая, рядом с машиной, которая не двигалась с места. В кулаке протеза зажата оторванная от двери ручка. Водительская подушка безопасности надулась пузырем... получается – просто так?.. Какой-то сбой? Лобовое стекло в целости, капот не помят.
Все указывает на то, что снова случилось бредовое сновидение, с которым совпала неполадка в автомобиле. Игорь протянулся рукой под сиденье, достал бутылку виски. Пустая. Вторая закупорена; хрустнула пломба, он поднес горлышко к губам и вспомнил, что спиртное под запретом. Антидепрессанты.
– Господи… Да что со мной?..
– Убей ее.
Открытая бутылка упала на пол, покатилась; забулькала, выплескивая виски.
– Убей ее, и ты получишь время.
Ученый слишком напуган, чтобы вслух задавать вопросы. И по необъяснимым причинам – слова фантома до боли ясны.
– Убей ее. Она иллюзия. Она плод твоего воображения. Как только она умрет – жизнь вернется в свое русло. Ты проснешься от кошмара, а Ультимус обретет жизнь. Убей ее.
Со стены упал инструмент; вместе с крюком, на котором висел. Игорь повернулся на шум; увидел на полу пневматический гвоздомет.
– Убей ее.

Уснуть этой ночью невозможно.  Натали стоит у окна спальной, кутается в халат. Лунный свет ложится на мастерскую во дворе; делает похожей на огромный череп. Одинокая женщина заворожено смотрит на гнилой сарай; как мышка в змеиные глаза.
Это случиться сегодня. Она ощущает ход запущенного процесса. Убегать поздно. Спрятаться невозможно.
Заскулили ворота амбара; оконные стекла приглушили жуткий звук. Натали смотрит, как из зева выходит киборг в обличии ее возлюбленного. Робот держит в руках механизм, какой-то инструмент; подставляет его к деревянной стене сарая и…
Тук.
Гвоздь вбился в доску. Сердце стукнуло и остановилось. У Игоря опустились руки; повернулась голова – и он посмотрел в окно, за которым оцепенела женщина. Парализованная ужасом, она смотрит, как робот медленно уходит за угол дома.
Каждый день с момента переезда, со случая в мастерской – она чувствовала, что этот час неизбежно наступит. Он происходит теперь. Но что бы ни случилось – она любит Игоря. Будет любить вечно.
В коридоре уже слышно шаги киборга. Одетый в пыльный халат, он заходит в спальную, держа гвоздомет двумя руками. Натали встречает его прощальной улыбкой. И будто сбилась программа робота – он остановился в двух шагах за порогом, и замер.
Что бы ни случилось, Натали верит в любовь. Она подошла к своему единственно, свила объятия вокруг его шеи…
Тук.
Игорь очнулся. Натали обнимает его за шею, прижимается в груди.
– Я тебя люблю… – шепчет она.
– И я тебя, – машинально ответил растерянный Игорь.
Он не может понять что происходит. Его руки что-то держат. Тело возлюбленной становится все тяжелее; она начинает соскальзывать вниз.
– Родная!..
Игорь бросил что держал, подхватил Натали.
– Что с тобой?..
Он не понимает, почему ее живот так горяч. Почему он не слышит ее дыхания. Игорь уложил ее на постель; и при свете луны заметил темное пятно на халате. Им залиты грудь и живот. Это вино? Она пьяна? Игорь склонился над возлюбленной, распутал пояс; но халат не получилось распахнуть. Мокрая ткань цепляется за что-то... за… за шляпку гвоздя.
Игорь увидел на полу инструмент, запачканный темным.
– Нет…  – не согласился Игорь.
Веки Натали опущены; прячут взгляд, утративший душу.
– Нет!.. – взмолился мужчина.
Воспоминания мистера Хайда отчетливо промелькнули перед глазами. Секунда ступора. Взгляд снова находит гвоздомет.
«Быстрее!!! Высади себе мозги!!!».
Игорь метнулся, упал на живот, вытянул руку.
– Скорей! Скорей же!!!
На кисть наступил каблук черного сапога. Незнакомец в балахоне, – смотритель пыток, – ногой придавливая руку, нагнулся за гвоздометом, прислонил дуло к ладони…
Тук.
– Ааа!!!
– Вот так… А ты хотел снова сбежать от ответственности? Ну уж нет… – он открыл фрамугу, вынул обойму с гвоздями, стряхнул снаряды в ладонь; выбросил все… за единственным исключением. Последний гвоздь, – гнутый и ржавый, – вернулся в обойму, а та – до щелка в гвоздомет.
– Я все понял! – встрепенулся Игорь, – Я узнал твой голос! У тебя левая рука – протез! Точь-в-точь как мой! Ты мое отражение! Пойми же меня! Я не мог поступить иначе! И я не хотел того, что произошло!
Близнец в балахоне хмыкнул:
– Я понимаю тебя, как никто. И даже лучше тебя самого. Ты конченный. Тебе был дан уникальный шанс. Но вся твоя жизнь – сплошная ошибка. Я говорю тебе прощай.
Он вскинул гвоздомет, дулом прижал капюшон к виску.
Тук.