Произведение «Мой друг Ланселот.» автора Фоп - Литературный сайт Fabulae (страница 1 из 2)

[justify]Парень был не из простых. Его родословную можно было читать как сказку. Одни фон бароны, дамы и господа. Мелинда фон Штайнхагер Хайде, Барон Шёнау-Шетелих, как вам? Какая-нибудь Шнауци-с-Рони на листе бумаги с гербом, обозначившим его рождение, на этом фоне казалась простолюдинкой, рыночной торговкой. Но все эти дамы и господа были породистыми, чемпионами своих стран и международных выставок; я теперь не припомню все имена, но ручаюсь за самое высокое их происхождение. Его самого в родословной величали так: Алхилиус фон Херц. Если считать, что Херц – это фамилия, то он ей соответствовал. В нём жила душа, и в груди у него билось самое что ни на есть храброе и благородное собачье сердце. Впрочем, мы звали его Ланселотом; а если короче и проще, – Лансом. В память о его отце, которого потеряли. Собачья чумка унесла жизнь Ланселота Казановы де Гриз за месяц до того, как появился на свет его отпрыск.
Мы были тогда бедны, говоря по правде, вот как говорят о людях: «гол как сокол». Я был студентом университета, учился на вечернем отделении одного из экономических факультетов, работал. На двух работах сразу. Дневная, в Военпроекте, требовала от меня внимания, сил и почти всей энергии. Вторая, ночная, была на удивление тихой, спокойной. Потому что состояла в охране гаража, расположенного возле кладбища. А мертвые, как известно, и «сраму не имут», но и всего остального тоже. Совершенно измученный дневной беготней на работе, вечерними лекциями и семинарами, я приходил через каждые два дня на своё рабочее место, падал на рабочую койку и засыпал. Зимой вот только холодно было, да как-то особенно тоскливо; не очень-то спалось почему-то, несмотря на тишину и покой. Видно, кладбищенская романтика сомнительного толка будоражила, гоголевщина. На честно заработанные и со скрежетом душевным отложенные деньги мы и купили прямого предка Алхилиуса. Целых четыреста рублей отдали, как сейчас помню. Заводчик считал, что за породистую собаку непременно нужно взымать деньги. Иначе не будут заботиться, не будут ценить. Да и самому деньги нужны. Привезти собаку издалека, это стоит денег и нервов. Цвергшнауцеров в Грузии тогда не было, и заводчик, руководитель клуба, привез их из Москвы, да не одного, а нескольких, родом финнов и чехов. Собаке было где-то полгода, когда она попала к нам. И с первым Лансом мы нежного щенячьего возраста и всех прелестей, его сопровождающих, не знали. Алхилиуса же мы получили просто так, без денег; тронутые видом искреннего горя моей жены, которая полагала, что, несмотря на все врачебные манипуляции, ею лично проводимые, не сумела «вытянуть» собаку, руководители отдали нам одного из двух долгожданных в клубе щенков…
Маленький безобразник трёх недель отроду. Если бы вы знали, что это было! Как минимум четыре раза в день следовало его кормить. О собачьих кормах тогда мнение было совсем не таким, как нынче. Говорилось так: «Сами-то консервы жрать можете всю жизнь? Нет? Так почему собаке предлагаете?».
Вначале поили молоком из соски. Потом… Хранили мясо в морозильнике. Соскребали его ложкой, вынимая. Варили гречку, вот с мясом её давали и с растительным маслом. Времена всеобщего и тотального дефицита. Мясо с рынка, подсолнечное масло и молоко тоже. У меня диета была иная несколько. С мясом она уж точно плохо срасталась.
С туалетом у собаки справились на удивление легко. Газету постелил, потыкал носом в наказание туда, где лужа, всё сразу понял мой «карлик». Стал на газету ходить, а как прививки сделали, с заливистым лаем выбегать на улицу. Метить легко и с удовольствием всю доступную округу. Что эта «туалетная» наука для собаки, которая на раз-два команды выучила, все команды со снарядами на площадке.
Люди справедливо заметили, кому-то жизнь дает деньги, кому-то здоровье и удачу, кому-то любовь, а кому-то…скажем так: заднюю точку с приключениями. И коли уж наделил собаку Господь душой живою, то дал и вот это самое. Способность привлекать на попку приключения.
Передаю слово жене. В первый раз она испытала на себе, что это такое, Лансова страсть на приключения. «Пошли мы гулять с Лансом, потому что он, конечно, так и полагал: если хозяйка вышла из дому, да его с собой взяла, значит, задача одна: вылить всё из мочевого пузыря, полаять всласть на каждого, кто близко подошел, пристроиться на клумбе с важными делами. Я-то полагала, что идем совмещать приятное с полезным: мне Сашу надо было из детского сада забрать. Малыш, как и все, страшно любил пораньше уйти, под завистливыми взглядами других, за кем ещё не пришли. Нет, он и садик любил, и общение; не в пример другим, утром выбегал из дома бодренько, маму поцеловать мог только наспех и в одолжение большое, чтоб не приставала. А сам – туда, где народ уже собирается, где ему хорошо. Вот вечером, тут уж, конечно, ждал, поджимаясь к забору бочком. Вдруг мамино платье мелькнет, так надо ж добежать до воспитательницы, предупредить, что он теперь человек свободный…
Ну, идём мы, Ланс команды знает, дисциплинированный пес. «Рядом, хозяйка, так рядом. Только вот что: чуть вперёд пробежал, чуть назад, ты ведь на меня не в обиде? У меня свои дела, собачьи, там обнюхать, тут ногу задрать. Ты ж меня для этого взяла? Для чего идём, как не по моим проблемам? Хочешь порядка в доме, терпи меня на улице». В какое-то мгновение обернулась назад. Мать честная, картина та еще! Канализационный люк, у которого круглый такой кусок, очень небольшой, отломан. Дыра образовалась маленькая, кажется, в неё не пролезть и моему кулаку! Но цверг, мой маленький цверг, уловив мое движение к нему, смотрит только мне в глаза, наступает на люк, и весь, абсолютно весь, и телом, и четырьмя лапами, и выразительной своей головой помещается в небольшую дыру, скрываясь из поля зрения. В театре и кино это называется «немая сцена». Я стою в оцепенении, в ужасе. Но в душе растет крик, который, кажется, рвёт и барабанные перепонки. ЛАНС!! Он слышит меня. Потому что откуда-то из глубины раздается жалобный визг. По крайней мере, он жив! Какая же тяжелая оказалась крышка канализационного люка! Кажется, я даже взвыла, оттащив её в сторону, от радости, что справилась!
Ланс упал на выступ, карниз, что нависал над водой. То ли из песка, то ли есть под этим песком бетон, кто же его знает. Господи, это по высоте метра три в глубину, а под ним, под бедным моим щенком, куда-то бежит вода, бежит весёлым потоком, и если только этот придурок шагнет вниз! Да не шагнет! В чём муж был прав, так это в том, что брал щенка породы, у которой есть интеллект. Жмется моя усатая морда к стене, и повизгивает тихохонько, поскуливает, понимая, что дело плохо, а будет ещё хуже, коли начнешь дергаться.
Моя возня возле канализационного люка не осталась незамеченной. И когда я попыталась в него влезть, уже опустила ноги в узкое отверстие… Про радистку Кэт помните? Прецедент в истории был создан. Я собиралась проделать то же самое. Мне, по крайней мере, не надо было бы тащить с собою детей. Но соскользнуть в отверстие я не успела. Меня обхватили крепкие руки, и подняли вверх. Обладатели рук – двое молодых парней.
– Женщина, ты с ума сошла? Там дна нет, скоб нет, в воду свалишься, вынырнешь, нет ли, – спрашивал один. – Что ты там потеряла?
– Держи идиотку, – «любезничал» второй, – она сумасшедшая, не видишь, что ли?
Не справившись с двумя парами мужских рук, я разрыдалась.
– Там моя собака, не слышите, что ли?
Они замолкли, но держали меня по-прежнему. Две головы склонились над проклятой дырой.
Ланс, он отнюдь не дурак, ему свет застили, он все понял. Визжать стал громче…
– Господи, и что теперь делать? Из-за этого комка шерсти вниз прыгать? Если не разобьёшься, так утонешь…
Блестящая мысль озарила меня. Олег! Муж, он как раз в это время должен забежать домой после работы, перехватить хоть кусок хлеба в качестве ужина, переодеться и бежать в университет…
– Ребята, не бросайте его! Пожалуйста, разговаривайте, хоть что-нибудь ему говорите, его зовут Ланс… я буду здесь через пару минут!
Боже, как я бежала! Ветер свистел в ушах…».
Да…Я успел принять душ и переодеться, присел к столу по-быстрому пожевать чего-нибудь за целый день. В дом ворвалась жена, и с порога не закричала, а заорала:
– Быстрее! Ну, скорее же, тебе надо лезть в канализацию, Олег! Да брось ты все, говорю, бежим…
Понятно, что человек, собиравшийся в университет на две пары, одна из которых – нуднейшая лекция лысого доцента, а вторая – живое и интересное семинарское занятие милой дамы, в канализацию лезть никак не предполагал. И сомневался, что ему это нужно. И гнев жены, настаивавшей на канализации, понять некоторое время не мог. Когда понял, оценил, взволновался тоже. Бежали обратно к месту происшествия вместе. Не помню, в отличие от жены, свистел ли ветер в ушах. Но бегаю я быстро, в школе нормы ГТО по бегу блестяще, помнится, сдавал.
Ребята отличились. Один из них нашёл канат за это время где-то поблизости. Обвязали меня канатом, и полез я в узкую дырищу. Я ростом метр восемьдесят шесть, для справки. И килограмм девяносто во мне живого веса. А дыра, повторяю, узкая. Радистка Кэт из меня никакая. А уж ступив на край карниза рядом с Лансом, умудриться наклониться, чтоб ухватить его за шкирку в узком пространстве, это, извините, был тот ещё номер. Но я это сделал, в конце концов, и выбросил паршивца за шкирку на асфальт. Он немедленно залился самым оглушительным лаем в знак благодарности. Проблема лишь в том, что швергшнауцеры очень любят своих хозяев. И возня каких-то парней вокруг хозяина, она подозрительна. Не надо трогать хозяина, чья голова только показалась из дыры, не надо! Противный комок шерсти впился в чью-то ногу, и меня отпустили крепкие руки помощника. Прикус у Ланса как положено, ножницеобразный, зубки острые щенячьи царапины оставляют и во время игры. А уж когда это милое существо охраняет хозяина (все, что хозяина окружает, это тоже хозяин), у него от приятной усатой морды до злобного монстра разгон секундный. Крики, лай, суета. Вонь, в конце концов, с которой очень хотелось бы расстаться…
Когда все это кончилось, я вылез из узкой трубы на белый свет. Весь измазанный, грязный, злой. А усатая морда уже блаженствовала на руках у жены, раздавая свои поцелуи ей, и норовила лизнуть меня за компанию. Я махнул рукой и пошел домой. Мыться заново и переодеваться. Подозреваю, что жена несла негодника-цвергшнауцера на руках до самого детского сада и обратно. Подозреваю также, Саша в тот день был одним из последних, кого «разбирали» по домам родители. Точно знаю, что к доценту я не успел.
В следующий раз он все же схлопотал по носу, бессовестный пёс с милой мордой. И вовсе не от меня. От обожающей его жены. Я же говорю, были времена тотального дефицита. Мама подарила жене чудные босоножки, «доставала» их по какой-то безумной цене. Половина курса лечебного факультета успела отметить всю прелесть «ромиков», удобство колодки, мягкость и прочие совершенства обуви, жена была, не скажу, что счастлива, она другой человек. Но женщина есть женщина, её душевное состояние от количества комплиментов все равно зависит.
Полка для обуви у нас