выпить. Обломов дал ему коллекционную бутылку виски. Он взял ее, повертел в руках, медленно задумчиво открыл (Ольга при этом начала нервно сучить руками) и опрокинул в рот.
Пузырь вылился в него почти до половины. Обломов посмотрел на этот жест с восхищением, Ольга - с ужасом. Щтольц ездил на «Феррари». В этой машине было столько лошадей, как когда-то во всей царской России. Малейшее неаккуратное касание до педали могло кончиться гибелью.
«Мусора...,» - произнес Штольц и, запрокинув, допил бутылку до конца. «Как же мы теперь поедем?» - удрученно пролепетала Ольга – «Вызови водителя». «А я ща тебя за руль посажу,» - развернулся он к ней резко и с издевательски широкой улыбкой. «Но у меня нет прав...,» - тихо прошептала она. «А и не еб..т!» - энергично помотал он головой из стороны в сторону, как это делает собака, отряхивающаяся от попавшей на нее воды - «Значит, с мусорами трахаться у тебя права есть, а машину водить нет. Бл..ть! Ё..аный в рот!». Она отпрянула, попятилась и закрыла лицо руками. Он же отправился в комнату к Обломову, вытащил у него из энотеки еще одну бутылку виски, открыл ее и начал пить.
Обломов бросился на кухню, схватил из холодильника упаковку копченого сыра «чечил», прибежал и положил ее перед Штольцем: «Закуси!». «Спасибо,» - сказал Штольц и долго жрал сыр.
Он категорически углубился в раздумья, стал напевать себе под нос на разные лады: «вызови водителя..., вызови водителя...», и выражение у него на лице было такое, как будто он вдруг неожиданно для самого себя обнаружил выход из некогда неразрешимой проблемы.
Обломов все это время пристально наблюдал за ним. Постепенно глаза Штольца начали веселеть, мимические морщины расправляться, и в его облик мало-помалу вернулись привычные скепсис, уверенность и расслабленность. У Обломова отлегло от сердца.
Штольц дожевал, прихлебнул еще один раз и, с пьяным прищуром посмотрев на Илью Ильича, спросил: «А это чо реально ты завалил этих трех чурбанов?». «Да,» - ответил Илья Ильич, скромно потупив взор. «Молодчина!» - воскликнул Штольц и с прежним энтузиазмом огрел его ладонью по плечу – «Мужчиной становишься!».
