Апраксия Часть 1 глава 3

  Два гигантских витража с видом на океан и несколько мигающих символов, зависших в воздухе, впечатлили нас, но не настолько, чтобы поддаться панике и метаться из стороны в сторону. Пока мы рассматривали вычурную мозаику пола, от дальней стены отделилась тень, бесшумно приблизилась к нам и материализовалась в девушку двадцати лет:
    - Добро пожаловать в отель Слимия! Меня зовут Мартанца.
Или речь работницы гостиницы была столь быстрая, или мне просто показалось, но девушка не раскрывала рта, как это делают люди для передачи мысли собеседнику или окружающим – тонкий девичий голос звучал скорее в моих ушах, а не передавался по воздуху. В ответ на массу наших вопросов девушка вывела рукой несколько символов в воздухе и кивнула в мою сторону:
    - Нет возможности отсканировать ваш мозг - боюсь, произошла ошибка в системе.
    - Какая такая ошибка? – не выдержал кузнец, - веди нас в нумера – я жрать хочу и спать. Где, кстати, собака, куда вы её дели?
Графа не было, как будто он никогда не существовал. Марантца сделала несколько шагов наверх, как по лестнице. Оказавшись выше нас на два метра, она поправила платье до пят из плотного материала:
    - Зачем вы дублируете ваши мысли речью – я и без того слышу вас - вы нуждаетесь в ремонте. А собаки, как вид, вымерли несколько сотен лет назад, так что я не знаю, о чём вы.
Дремавший Генрих вышел вперёд:
   - Мартанца, о какой неисправности речь?
   - Система идентифицировала двух человек, как жителей из двадцать первого века, а вас, - девушка указала меня и Графа, - никак не определила. Если вам удобно вести диалог путём работы языка – валяйте, но знайте – я прекрасно вижу ваши мысли и текущие вопросы. Год сейчас 945381-й.
После нескольких манипуляций с символами с той же стороны стены появился бесформенный предмет, похожий на машину, только без колёс и кузовом из прозрачного, почти невидимого пластика:
    - Вас доставят в пункт ремонта мозга.
    - Куда доставят? – возмутился Брук, скользя глазами по стенам в поисках выхода, - мы не нуждаемся в отеле.
Верх машины раскрылся, подобно кабриолету. Кроме четырёх сидений, напоминающих мыльные пузыри и панели приборов в виде трёх светящихся символов в районе крыши, автомобиль почти миллионного года выпуска не имел ничего.
   - Не переживайте, - напутствовала нас администратор отеля, - подобный ремонт легче прогулки на Венеру, - мы удалим лишнее и установим нужные настройки для вашей жизнедеятельности. Судя по хаотичности и нелепости ваших вопросов, ремонт необходимо произвести в срочном порядке.
   - Вы, что, доктор, что ли? – поинтересовался я, на всякий случай отстраняясь от машины.
Девушка кивнула в мою сторону:
  - Вам, возможно, необходим спецремонт, а касаемо собаки…пусть решение принимает Центр. Понятие «доктор» исчезло из лексикона более восьмисот пятидесяти тысяч лет назад – сейчас любой человек при необходимости может подкорректировать систему своего организма самостоятельно на любой станции ремонта. А при обнаружении патологии у кого-то каждый житель обязан сообщить в Центр, что я и сделала. Ваш ремонт начнётся через сорок минут, длительность – девять минут, тринадцать секунд. Прошу занять свои места в кэбе.
   Машина плавно тронулась с места и медленно миновала две прозрачных галереи с видом на океан. По мере смены галерей, автомобиль набирал скорость. Судя по нулевой сцепке с дорожным покрытием и отсутствии вибрации в салоне транспортное средство больше тянуло на самолёт, и я не ошибся, когда кэб вылетел за пределы цепи галерей общей длинной в несколько километров, занял свой эшелон среди сотен подобных воздушных судов различных размеров и понёсся над кипящей от белого света бескрайней гладью океана. Десятки зданий-небоскрёбов тесной стеной расположились на воде, возвышаясь на сотни метров в высоту и скрываясь цокольными этажами в пучине океана. Не меньше домов, только малой этажности, зависли непосредственно в воздухе в сотне метров от поверхности воды. Их стены были настолько прозрачны, что при максимальном приближении можно было видеть людей. Казалось, что жизнь крутилась внутри гигантского колпака, в зеркальных стенах которого отражались все материальные предметы, включая здания, транспорт и воду. Пол в кэбе также был прозрачным, и, если б не полный контакт с ногами, могло показаться, что мы не используем воздушный транспорт, а летим сами, как птицы. Поначалу захватывало дух, так как высота полёта составляла не менее двухсот метров, а по истечении короткого времени чувство опасности сменилось эйфорией, невероятным наслаждением полётом. Люди, живущие в этом воздушном мире, не наслаждались – они добирались на работу, домой, летели на свидание – жили обычной, повседневной жизнью. Эта мысль вдруг ворвалась в мою голову, немного скрасив чувство гордости за сопричастность к народу. Моя философия закончилась, когда кэб плавно коснулся плоской крыши здания размерами в несколько футбольных полей. Взлётная площадка представляла собой гигантский улей с невероятным количеством летательных аппаратов, которые беспрерывно взмывали в небо и садились на высотный аэродром. Крыша-площадка была выполнена из такого же прочного и прозрачного материала, как и стены, но рассмотреть детально внутренний мир здания-гиганта не удалось – после того, как два символа на панели приборов видоизменились, кэб мастерски пронёсся над площадкой и нырнул в один из вертикальных тоннелей размерами не менее двадцать на двадцать метров. Этим тоннелем пользовались и другие воздушные машины, непрерывным потоком снующие в обоих направлениях. Скорость упала в несколько раз, что позволяло наблюдать сквозь прозрачные перегородки за жизнью города на воде. Одежда людей практически не отличалась друг от друга, будто они выполняли единую задачу и носили одинаковую униформу. Однообразие также наблюдалось в умении держать себя – короткостриженые мужчины и женщины провожали нас пронзительными немигающим взглядом, который пронзал насквозь, принуждая теряться и роптать, трепещать и бояться, внимательно слушать и беспрекословно исполнять приказы – эти люди были воинами, воинами жестокими и беспощадными, готовыми на всё ради достижения намеченной цели.
   Внезапно кэб сменил направление с вертикального на горизонтальное и пошёл по бесконечному тоннелю, через прозрачные стены которого можно было любоваться флорой и фауной подводного мира. Рыбы окрасом всей известной цветовой гаммы не просто тыкались носами в здание – стены выполняли функцию бинокля и прожектора с мягким светом, в результате чего  можно было наблюдать подводный мир океана в радиусе не менее двадцати километров. Время, которое мы передвигались под водой намного превышало воздушное, поэтому, даже с учётом небольшой скорости, можно было примерно вычислить подводную часть здания, равную двум тысячам метрам. Кэб остановился в просторном помещении с полами и потолками в виде крутящегося калейдоскопа, только вместо цветных стёклышек – нарезка хроники из жизни цивилизации. Глаза не успевали следить за бесчисленным количеством экранов, а мозг, как губка, впитывал основные вехи короткими интервалами в тысячу лет, выстраивая гигантскую цепь событий жизни человека на Земле общей продолжительностью в пятьсот тысяч лет. Когда стёклышки калейдоскопа сменились на сменились на типичные прозрачные перегородки, к нам вышел мужчина в длиннополом халате, профиль его лица был типичным для жителей мегаполиса на воде:
    - Спасибо, друзья, за сотрудничество, - произнёс он однотонно, словно читал доклад, - мы продиагностировали ваши организмы и заменили несколько программ. К сожалению, значительную часть устаревшей информации удалить не удалось. Но есть некоторые проблемы: мы не в силах найти нужную информацию в архиве, а именно, - он указал на меня, - Центр не в состоянии удалённо идентифицировать ваш мозг, поэтому потребуется поместить вас на станцию техобслуживания для более детальной диагностики, ну а вы, - мужчина улыбнулся через губу, - добро пожаловать в освободительную Армию Земли!
Я пытался отстоять своих друзей, но два прилетевших кэба развели нас по разным углам – меня - на ремонт, Генриха и Брука – в неизвестном направлении.

   Станция, на которую нас привезли, состояла из нескольких помещений, связанных между собой общим холлом с двумя меняющими своё положение в пространстве софами. Требовалось какое-то время для осмысления ситуации и принятия решения по дальнейшим действиям в свете стремительно разворачивающихся событий. Судя по объёму залитой в мой мозг информации, почти за миллион лет жизнь человека претерпела значительные изменения. В результате последствий от трёх ядерных войн население планеты сократилось до миллиарда жителей. Повышение температуры стало результатом вытеснения суши водой. Этот процесс протекал нескольких десятков тысяч лет, в течение которого страны воевали за право жить вне океана. Люди переселялись в горы, строили корабли, но и прогресс не стоял на месте: человек, наконец, разобрался сам в себе, в частности полностью изучил мозг и научился вносить нужные коррективы в его функции: например, отпала необходимость в кропотливом изучении наук – любая информация просто закладывалась в подконтрольную данному процессу часть мозга, в результате которой человек в считанные минуты получал гигантский поток информации. Отпала необходимость в общеобразовательных школах, музыкальных, спортивных, а самое главное – человек научился читать мысли другого – ушло в прошлое понятие языкового барьера. В результате «печати» органов медицину заменили станции техобслуживания, на которых человек мог в случае необходимости поправить своё здоровье или произвести стопроцентную замену внутренних органов. Люди полностью освоили ближний космос и положили начало полётам за пределы Солнечной системы. Ядерная энергия сменилась на другую, более мощную и безопасную. Миллиард жителей вмещался в десяти мегаполисах, расположенных в разных частях мирового океана. Средняя температура на поверхности планеты поднялась до семидесяти градусов, человеческий организм оптимизировался, но не настолько, чтобы подвергнуться мутации. Тем не менее, человек так и не нашёл альтернативы для сохранения цивилизации, растратив львиную долю времени на решении внутренних проблем. Не нашёл…а кто-то нашёл свою альтернативу на Земле и пришёл не для того, чтобы пожать землянам руку. Планета Лунга в созвездии Лебедя погибла давно, но за время её существования обитатели смогли развиться на несколько порядков выше землян. Они построили несколько станций на Марсе и Венере, благо могли жить при температурах в тысячу градусов по Цельсию и очень низких температурах, а для обеспечения жизнедеятельности могли потреблять воздушные смеси с любым составом газов. Несколько войн в лобовую, которые происходили в течение нескольких тысяч лет закончились ничем, поэтому инопланетяне создали несколько роботизированных космических станций, работавших на уничтожение озонового слоя Земли и добились ощутимых результатов: земляне начали подвергаться потокам радиации и по