Королева степных волков

крови и мозга разлетелись по сторонам. Воины смешали строй, уворачиваясь от падающих камней, и стоящий поо-даль киммериец увидел, как из-за валунов к паланкину метнулись ловкие тени.
Он прыгнул навстречу. Сталь встретила сталь. Гибкие шемранцы атаковали, как горные барсы: наскакивали, стремительно нанося удар, и отступали. И скоро из охранников паланкина не осталось почти никого, лишь Конан, да истекающий кровью наемник сдерживали натиск дикарей. Среди них северянин вновь увидел Шениндара. Сверкая черными, как уголь, глазами, он взмахами рук гнал воинов вперед.
Стук копыт за спинами шемранцев застал их врасплох. Ксабер на коне влетел в их ряды, нанося удары мечом по головам. Враги смешались, и Конан тотчас пронзил одного из них мечом. Оставшиеся в живых скрылись за камнями.
- Я вовремя, варвар? - ухмыльнувшись, шемит взмахнул саблей, стряхивая с нее капли крови. Конан не ответил, оглядывая убитых. Шениндара среди них не было.
- Трусливые шакалы! – крикнул вослед убегавшим Ксабер.
- Я бы не сказал, - произнес Бунвард. Командир наемников не был ранен, но по-мятый панцирь и следы многочисленных ударов на нем говорили о жарком бою. – Они не трусы. Горный лев тоже не сразу бросается в бой. Он ходит вокруг цели, выбирая удобный момент, так, варвар?
- Ты прав, - ответил Конан. – Они еще вернутся.
- Не сомневаюсь. Эй, все сюда! – крикнул Бунвард. – Я хочу видеть, сколько нас осталось.
Из шестнадцати бойцов в живых была едва ли половина. Но шемранцы понесли еще большие потери. Цепкий взгляд Конана насчитал не менее пятнадцати трупов. У Шениндара почти не осталось бойцов, подумал варвар, но вслух ничего не сказал.  
- Собрать оружие и быть наготове, - велел Бунвард. – Мы едем дальше. Пунт уже близко.
Отряд встал на ночлег, выставив двух караульных. Один не отходил от паланки-на, второй прохаживался вокруг стоянки. Измученные переходом и схваткой воины мигом заснули, лишь Конан сидел у огня, мерно водя точилом по лезвию меча.
- Что не спишь, киммериец? – спросил, останавливаясь, дозорный.
- Не хочется, - Конан попробовал пальцем лезвие и вскочил.
- Ты куда? – насторожился воин.  
- Проверю, все ли тихо вокруг, - не дожидаясь ответа, варвар бесшумно рас-творился в темноте.
Наемник покачал головой:
- Безумец, шемранцы зарежут тебя, как барана...
И крепче сжал копье.  
Конан крадучись обошел вокруг лагеря. Шемранцы наверняка рядом, а ночь подходящее время для атаки. Какое-то движение привлекло внимание воина, за под-свеченными луной кустами мелькнула быстрая тень.  
Киммериец обошел кустарник и готовился встретить противника лицом к лицу, но на него напрыгнули сзади. Сильный удар свалил варвара наземь. Мгновенно извер-нувшись, Конан успел перехватить занесенный для удара кинжал. Противник боролся яростно, но совладать с киммерийцем ему было не по силам. Выбитый из рук кинжал упал наземь, и шемранец выхватил изогнутый меч. Конан узнал Шениндара.
Они сошлись. Сталь звякнула лишь раз, следующим движением Конан поймал врага на замахе, выбил саблю и рассек ему плечо. Шемранец упал и пополз, пытаясь спастись во тьме, но варвар настиг его. Острие меча прижало человека к земле.  
- Это снова ты?
- А это ты, варвар? – зло усмехнулся Шениндар. – Что ж, прикончи меня. Ты по-бедил.
- Это я всегда успею, - проронил Конан. – Скажи, зачем вы преследуете нас?
Пленник посмотрел на киммерийца:
- Если бы ты знал, кого они похитили, то не стал бы помогать нечестивцам.
- И кто же она?
- Шаззара, так ее зовут, - шемранец стиснул зубы от боли. Кровь струилась по его плечу.
- Останови кровь и продолжай, - велел Конан.
- Ты... не убьешь меня? – поразился пленник. Он оторвал кусок рубахи и наско-ро перетянул плечо.
- Это зависит от того, что ты скажешь. Итак, наемники похитили вашу девушку. Зачем она им?
Шениндар оскалился. Белые зубы сверкнули при свете луны:
- Она не девушка, она - воплощение Аб-ун-Шемрана, повелителя пустошей, ко-торого чтит мой народ. Слух о ее красоте проник далеко за пределы наших пустынь... и вот что случилось! Мы захватили одного из наемников. Перед смертью он рассказал, что Шаззару возжелал один из князей Пунта, и наемники везут ее к нему.
Конан молчал, что-то обдумывая.
- Зачем я тебе все это говорю? – сказал пленник. – Все равно ты служишь им и убьешь меня, варвар.  
- Почему ты напал на меня один? Где твои воины? – спросил Конан.
- Они испугались смерти и ушли, - сверкнул зубами шемранец. – Подлые преда-тели. Теперь я один. Убей меня, или я снова приду и зарежу вас всех.
- Почему ты один хочешь умереть за нее?
- Я ее брат.  
Конан убрал клинок:
- Я не стану тебя убивать. Иди.
Шемранец подобрался, как готовая к прыжку змея.
- Куда мне идти? – сдавленно произнес он. – Я не могу вернуться без нее, вар-вар.  
- Тогда иди за нами, но не попадайся воинам на глаза. Кром подсказывает мне, что ты еще можешь вернуть сестру.
- Ты великодушен, - прошептал Шениндар, уползая за камни. – И ты им не друг. Я запомню это, варвар...
Вернувшись к костру, Конан столкнулся с Бунвардом.
- Я слышал шум, - сказал он. – Ты что-то видел?
- Нет. Это я бродил по скалам.
- Ходить одному по ночам опасно, киммериец, - оглядев Конана, сказал наем-ник. – Степные волки могут быть поблизости.  
- Степные волки?
- Так называют шемранцев в Туране. Дикари, жрущие сырое мясо и поклоняю-щиеся кровавым богам. Но завтра мы будем в Пунте, а там они нас не достанут.  
- Уверен?
- Да, варвар! – усмехнулся нордхеймец. – В Туране степные волки опасны, но в сырых лесах Пунта они сами станут добычей.
- Волк остается волком везде, - ответил Конан.
Ночь миновала, и рассвет поднялся с камней, рваной дымкой тумана повиснув на мокрых скалах. Воины собирались. Конан увидел, как из паланкина вышла Шаззара. Четверо воинов с копьями наперевес стояли рядом, пока пленница умывалась у ру-чья. Длинные, до пят, одежды скрывали фигуру девушки, а накинутый на голову дым-чатый платок – лицо.
Позади Конана стукнули копыта:
- Скажи, варвар, женщины в твоем племени такие же вонючие и волосатые, как ты?
Конан обернулся. Ксабер ухмылялся, отчего перечеркнутое шрамом лицо каза-лось еще уродливее.
- Нет, они похожи на тебя: такие же гладкие лица и такой же длинный язык.
Услышавшие ответ Конана наемники рассмеялись. Ксабер закусил губу, разду-мывая, чем ответить: словом или мечом.  
- Оставь варвара в покое, Ксабер, - сказал Бунвард. – Его меч не менее остер, чем его язык.
- Мой тоже не туп, - Ксабер пришпорил коня, быстрым галопом умчавшись впе-ред.
- По коням, воины, вперед! – скомандовал Бунвард. – Сегодня мы будем в Пун-те!
Перевал остался позади. Отряд спускался вниз, и воины заметно повеселели. Цель была близка, как и награда – а доли убитых бойцов Бунвард обещал разделить между живыми.  
Конан ехал молча, иногда оглядывался, цепкий взгляд северянина рыскал по от-весным скалам, но - ни движения, ни звука.
- Ты чем-то обеспокоен, киммериец? – спросил Бунвард, подъезжая. Они ехали стремя в стремя.
- Когда мы доберемся до места?  
- Мы уже добрались! – рассмеялся нордхеймец. – Видишь за лесом скалу? Под ней – руины города, такого древнего, что даже твой Кром, наверно, не родился то-гда... Так вот, там нас ждут.
- Мы не повезем эту девушку в Пунт? Ты говорил...
- Нет. Сделка свершится здесь. Мы им – девчонку, они нам – золото! Все чест-но!
- Надеюсь, - пробормотал варвар. – А что будет с ней? – он кивнул на паланкин.
- Какое мне дело? – повел могучими плечами Бунвард. – Плевать.
Отряд вошел под зеленый полог джунглей. Этот лес без конца рос, шевелился и дышал влагой, и уже через час Конан снял с себя легкую туранскую броню. В ней было слишком жарко. Многие воины последовали примеру киммерийца, и Бунвард не стал им препятствовать, но сам оставался в кольчуге.  
Руины выступили из джунглей, как челюсть великана, когда-то низвергнутого с небес, чьи обветренные зубы-скалы торчали из земли, обвитые лианами и плющом. Но-ги воинов попирали циклопические колонны с нанесенными письменами на забытых языках, и мертвые лица каменных идолов смотрели вслед людям безразлично и тяже-ло.
- Это здесь, - сказал Бунвард. – Стойте!
Воины спешились, и Конан уловил движение в темном зеве обвалившегося хра-ма.
- Там, - сказал он, моментально выхватив меч.
- Постой, - Бунвард поднял руку, - это покупатели.
Люди, показавшиеся из тени, были, без сомнения, пунтийцами, но Конан никогда не видел этого племени. Каждого из них с головы до ног покрывал рисунок, сделанный красной хной: то был образ огромного змея, обвивавшего ноги, руки и тело. Идущий впереди был, без сомнения, жрецом. Диковинный убор из перьев и змеиной кожи украшал его голову, на бедрах висела легкая ткань, а шею обвивала красная лента. Подойдя ближе, киммериец увидел, что это не лента, а живая змея, покорно свернув-шая на шее жреца.  
- Ксабер! – подозвал Бунвард. – Переводи.
Жрец заговорил. К удивлению Конана, это был не диалект жителей Пунта – его северянин не смог бы разобрать – а шемитский с примесью наречий Куша и Турана.
- Анх-Кшем говорит, что рад нас видеть, - перевел Ксабер. – И спрашивает, где товар.
- Здесь! – указал на паланкин наемник. – А где наше золото?
Жрец кивнул, что-то коротко приказав своим людям. Полуголые люди скрылись в глубине руин. Воины переглядывались, держась за рукояти мечей, и Конан понял, что стороны не доверяют друг другу.
- Это весь твой отряд? – спросил жрец, темными провалами глаз вглядываясь в обступивших паланкин воинов. Его голый торс и ноги так же обвивал бесконечный змей, но в отличие от прочих, изображение змея было и на лице – оскаленная змеиная пасть, лишь вместо желтых глаз рептилии – человеческие глаза.
- Да. Остальные пали. Шемранцы преследовали нас, - отвечал Бунвард.
Жрец удовлетворенно кивнул и промолчал. Его люди вернулись, неся четыре глиняных кувшина. Каждый с трудом несли двое.  
- Здесь твое золото, как договорились, - сказал жрец, когда кувшины поставили у его ног. - Теперь отдай мне ее!  
Бунвард кивнул. Двое воинов вывели Шаззару из паланкина. Она была высока и стройна, ниспадавшая до земли тонкая материя не могла скрыть привлекательных форм пленницы, но шла она не по-девичьи жестко и уверенно, не боясь и зная себе цену.  
- Сними вуаль, - приказал жрец.
Девушка повиновалась. Вздох пронесся над поляной. Черные люди, не отрыва-ясь, смотрели на пленницу, взгляды наемников собрались на кувшинах. Конан увидел идеальный овал лица, огромные, подведенные сурьмой, глаза и точеные скулы. Да, она была прекрасна, но красота ее не вызвала у киммерийца желания – от застывшего лица веяло презрительным холодом, словно пленница не знала, что ее продают, а напротив, все вокруг были ее рабами.  
- Да, это она! – произнес жрец. – Я доволен.
Перевода не требовалось.  
- Прежде чем вы уйдете, я хочу пригласить вас на пир, - перевел Ксабер. - Бли-зится ночь, и вам лучше остаться здесь. В храме Ксотота вы в безопасности. Мы накормим и напоим вас, а наши женщины доставят вам удовольствия, о которых вы не слыхивали...  
Наемники довольно переглядывались.
- Действительно, куда спешить? – говорили они. – Останемся здесь, а утром уй-дем.
Бунвард наклонил голову:
- Хорошо, Анх-Кшем. Мы принимаем приглашение.  
Свет множества костров осветил руины.