Она не любила животных

     Я шёл по зелёным улочкам нашего посёлка. Мне здесь нравилось. В отличие от захламленного, загазованного города здесь легче дышалось, да и вообще жизнь казалась проще и ярче. Природа здесь по-особому красива – настоящая, почти не тронутая рукой человека.

     Я улыбнулся. Глупо было когда-то рвать волосы и орать на весь дом, что переезжать я не собираюсь…

***


     – В смысле мы переезжаем? Это с какой такой радости-то?

     Родители огорошили меня этой новостью прямо с утра, в первый же день летних каникул. Я был просто «счастлив»!

     – Сынок, ну что ты шумишь? – поморщилась мама. – Там воздух чище, природа ближе будет. А что здесь, в городе? Одни машины и бандиты!
     Зимой какие-то ненормальные хотели отобрать у меня телефон. Так я же убежал! А мама раздула из этого трагедию: «Максимчик, тебя не ранили? Максимчик, у тебя голова не кружится? Сыночек, ты сильно испугался? Вот говорила я тебе, возвращайся пораньше домой!». Вспоминать противно.

     – Будто бы в вашем поселке не может быть преступников, – усмехнулся я, сунув руки в карманы толстовки. – А природы мне и здесь хватает.

     – Там школа – лучшая в области! И мы уже отдали туда документы, тебе приготовили место…

     – Что?! – воскликнул я, отказываясь верить собственным ушам. – То есть вы без меня всё решили? А моё мнение вас вообще не интересует?

     – Как ты разговариваешь с родителями? – возмутился отец.

     Я усмехнулся, не слушая их, вышел в прихожую, схватил с вешалки куртку и покинул квартиру.

     Не столько задевал переезд, сколько то, что они сообщили мне об этом за день до него. Не сообщили заранее, чтобы я немного подумал, свыкся с этой мыслью. В конце концов, смог попрощаться с друзьями, с городом… Не спросили, хочу ли этого я, а просто поставили перед фактом.

***


     – Ну, вот и приехали! – сказала мама, когда наша машина остановилась у большого, двухэтажного дома, в котором мы теперь будем жить.

     Здание было окружено высокими деревьями. Шелест их листьев вскоре стал для меня лучшей музыкой. За домом располагался большой участок земли – ухоженный, чистый. Мама сразу решила, что там будет огород.

     – Овощи, ягоды и фрукты – все будет своё! Прелесть-то какая! – причитала она, словно девочка, оббегая участок по нескольку раз.

     Мы с папой решили не мешать ей, хотя между собой уже договорились, что под огород выделим небольшой клочок земли, а на остальной территории устроим зону отдыха: беседку соорудим, выроем бассейн, поставим стол и мангал. Эта идея мне понравилась сразу, и я решил, что жить вдали от города не так уж и плохо.

***


Идя сейчас к своей взбалмошной однокласснице, я вспоминал первый день в новой школе. До начала второго урока я успел перезнакомиться со всеми одноклассниками, а к концу шестого уже мог примерно сказать, кто, что из себя представляет. Только в одном человеке я никак не мог разобраться. Алёнка показалась мне открытой и весёлой, даже по-детски наивной, а порой застенчивой. Она любит смеяться. Каждую минуту, над любой шуткой. Только смех её не всегда искренний. И этого, почему-то, никто не замечает. Или делает вид…

     Глаза смотрели на всех чуть-чуть свысока, остро, будто в них застряла льдинка. Если бы мне пришлось рисовать ведьму, я бы «подарил» рисунку взгляд именно её зелёных глаз. В них тонули все, поголовно. Они притягивали, как магнит. Но по этим «изумрудам» редко можно было прочитать «книгу» её души. Как-то раз Аленка сказала мне: «Все говорят, что глаза – это зеркало души. Так у меня это зеркало слишком мутное, чтобы что-то там разглядеть». При этом она улыбнулась, будто это ничуть её не огорчало.

     Улыбка у неё совершенно особенная. Она улыбается всегда, даже когда страшно зла. Её улыбка то дьявольская ухмылка, то проявление вежливости. И почти невозможно понять, что на самом деле скрывается под этой «маской».

     Алёнка кажется ангелом, не способным на зло. Но если вдруг её кто-то обидит – случайно или ненароком – она не останется в долгу, и «кольнет» противника в его самое больное место.

     Алёна – сборник противоположностей, каким-то чудом уживающихся в одной «оболочке».

     Конечно, я заинтересовался. Таких людей я ещё не встречал. Мне захотелось разобраться в ней, понять, какая она на самом деле. В первые несколько дней учебы Алёнка казалась прилежной девочкой «с косичками и очками», едва ли не ботаником. Но по предупреждению новоиспеченного друга Константина, я знал, что Лёнка не так проста. И скоро я в этом убедился.

     Это не девчонка, а какое-то цунами. Она как коробка с выскакивающим из неё на пружинке клоуном – подберешь к ней правильный ключик и раз! Появляется совершенно иная, настоящая Алёнка. Это Алёнка – весёлая, искренняя, разговорчивая, что нередко переходит за грань. Но болтать с ней очень приятно и интересно. Девчонка, которая поддерживает любые темы. Ей плевать, знает ли она что-то о предмете беседы или нет: не знает – узнает, знает – расскажет.

     И вообще Алёнка казалась идеальной. Правда, одна вещь в ней меня очень удивляет. Она не любит животных. Совсем. В то время как другие девчонки сидели у куста и умилялись вдруг забредшими в школу пушистыми котятами, Алёнка не двинулась с места и продолжала сидеть на крыльце, насвистывая какую-то мелодию. Когда её подружки начинали рассказывать о «таких милых, таких забавных, ох, так и затискала бы!» животных, она всем своим видом показывала, что ей это неинтересно и говорила прямо: «К животным я равнодушна». Домашнего любимца у неё не было. Она искренне удивлялась людям, которые спят со своими пушистыми кошками, целуют собак и суетятся над хомячками или черепахами.

     – Мне никто не нужен, – отвечала Алёна, когда родители предлагали купить ей питомца.

     И в тот момент, когда я впервые услышал от неё эту фразу, мне в голову пришла навязчивая мысль. Мне захотелось, во что бы то ни стало привить ей любовь к братьям нашим меньшим. Не знаю зачем, не знаю почему. Просто захотелось, и эта идея крепко засела в голове.
Мне говорили, что ничего не получится.

     – Она упёртая. Если не хочет чего-то, то не сделает, ты хоть об стенку расшибись. Такая уж Алёнка «баран», – сказал мне Костя, услышав о моём желании.

     Ну, ничего, мы ещё посмотрим, кто из нас «баранестее»! Я тоже не отступаю, и она это знает. Вот уже год я твержу ей о домашнем любимце. Безуспешно, правда…

     И эта моя навязчивая едва ли уже не мания, «соединить сердца» Алёнки и какого-нибудь забавного, милого котёнка поспособствовала укреплению нашей дружбы. Как-то незаметно мы сблизились, стали лучшими друзьями. Подпустил её к себе, на свою же голову… Теперь чуть что – Лёнка бежит ко мне. И это, конечно, льстит, если не учитывать тот факт, что порой она бывает слишком навязчивой.

     Вот и сейчас. На дворе стояло начало июня – первый день каникул, а этой сумасшедшей девчонке я зачем-то срочно понадобился. Так и сказала по телефону: «Максим, срочно приходи! Есть очень важное дело». Рассказать об этом вдруг возникшем деле она, конечно, не могла – это было не в её привычках. А мне тут бежать, сломя голову, к этому «цунами». Меня очень уж насторожил голос одноклассницы – звенящий, будто вот-вот расплачется…

     Передо мной вырос знакомый дом. Подъезд был открыт. Я поднялся на третий этаж и позвонил в знакомую дверь 35-ой квартиры. Дверь мне открыла сама Алёна. Она не улыбнулась, а лишь хмуро на меня посмотрела и пропустила в прихожую. Что-то в ней было не то… Да в ней вообще всё было не то! Лёнку редко увидишь такой подавленной. Русые волосы, с неизвестно откуда взявшимися рыжими прядями, всегда собранные в хвост, растрепались. А зеленю-ю-ющие глаза горели ярче, чем следовало бы – значит, жди беды, ведь ничего хорошего эти «изумруды», обычно, не предвещают.

     – Ну? Что там у тебя произошло? – спросил я, разувшись у порога.

     – Котёнок… – тихо проговорила девчонка.

     – Кто? – переспросил я. – Какой ещё котёнок?

     Алёнка шмыгнула носом. Вот-вот разревётся.

     – Котёнок! Кошка…

     – У тебя? Кошка? – не поверил я своим ушам, но тут Лёнка отвернулась, и я явственно понял, что с удивлениями нужно подождать. – Ты реветь, что ли собралась? Да ты объясни, что случилось! Ну, хорошо, у тебя появилась кошка, я понял. А что с ней произошло-то?

     – Потерялась она! – выкрикнула Алёна. – Потерялась… Я весь дом обыскала, а её найти не могу.

     Я вздохнул. И из-за такой мелочи реветь! Как ни крути, а Лёнка всё-таки девчонка. А они все любят полить слёзы.

     – Повздыхай мне ещё! – сквозь слёзы пригрозила Лёнка, злобно на меня взглянув.

     Ещё одним её недостатком было то, что она человек на удивление нечуткий. Скорее, она угадывала поведения и чувства, когда общалась с кем-то из класса. Как-никак, с ними она проучилась уже девять лет, а за это время все привычке можно выучить наизусть. Разговаривая же с незнакомыми людьми, Алёна не могла понять ни одного намёка, ни одного взгляда. Эта нечуткость часто её подводила.

     Но меня, почему-то, Алёнка всегда видела насквозь… Помнится, такое наша литераторша называет «единением душ». Вот только когда наши души успели соединиться, я как-то пропустил.

     – Хватит лить слёзы! – рявкнул я на Лёнку, и, как не странно, она сразу успокоилась. – Развела тут… Найдем твою кошку, я говорю. Как она выглядит?

     – Она совсем маленькая, котёнок ещё. Серенькая шёрстка и уши такие… Висячие, – описала зверюшку нерадивая хозяйка.

     – Висячие? – нахмурился я, не понимая, как такое возможно. И тут до меня дошло. – Вислоухая твоя кошка, что ли?

     – О, точно! Вислоухая! – кивнула девчонка.

     – Да уж, такую котяру потерять… Вислоухие они дорогие. Это тебе не какой-нибудь бродячий котёнок, – пробормотал я и, видя, что глаза-«изумруды» вновь наполняются слезами, поспешно добавил. – Но ничего, найдем. Она у тебя давно?

     – Нет, только вчера вечером родители привезли, – ответила Алёна.

     – Но ты же не любишь животных.

     – Ну и что? Котёнок не мой – мамин. Мне он, то есть она, и не нужна. Я к этой вислоухой совершенно равнодушна.

     Голос её звучал без былой уверенности. Кажется, она начала колебаться. Этот котёнок явно понравился Лёнке, только вот признаться в этом, конечно, девчонка не сможет.

     – Ну да, ну да, – произнёс я с усмешкой. – Ну, тогда начнём с твоей комнаты. Там ведь её всё равно не будет, раз ты к ней равнодуш… – я осёкся, распахнув дверь в комнату одноклассницы и увидев какой там хаос. – Нет, пожалуй, начнём с кухни. А что у тебя тут произошло?

     – Так… Я решила провести генеральную уборку, выкинуть всё ненужное, – ответила Лёнка, накручивая на палец рыжую прядь и глядя в потолок. Врёт.

     – Да, и поэтому решила опрокинуть кресло и выкинуть из тумбы все пледы? – хмыкнул я.

     – И что тут такого? – пробормотала Алёнка, поняв, что разоблачена. – Я пыль хотела протереть там. И вдруг поняла, что кошка пропала. Вот я и решила не убираться.

     – Да ты её могла под этими пледами «захоронить», – сказал я, и Лёнка ахнула.

     – Как, захоронить? – испуганно переспросила она.

     – Ой, дурочка, – вздохнул я. – Не в прямом смысле.

     Я поднял с пола два тёмно-бордовых пледа, но котёнка под ними не оказалось. Мы обшарили всю