Я не умру! – Вот план на пятилетку.
/Н. Резник/
На вопрос где я работаю, обычно отвечаю – в идеологическом отделе райкома партии. Но это верно лишь по сути. Фактически место моей работы называется отделом пропаганды и агитации. Хотя бытует и наоборот – агитации и пропаганды. Спросите – какая разница? А вот.
Представьте ситуацию. Подхожу я к мужикам: подъем! в борьбу за дело Коммунистической партии – вперед! в атаку! А они – какое дело? на кого в атаку? Другой фасон, если я им сначала объясню, кого будем мочить – так может, и агитировать не придется: сами ломонутся горло ломать врагу.
Стало быть, сначала пропаганда, а потом уж агитация. Логично?
Не думайте, что жизнь моя в райкоме – кайф: болтай по телефону, водку пей по пятницам и не забудь начальству угождать. Сразу после инцидента под кодовым названием «Клипа» Демина в меня вцепилась (наехала? нажала? надавила? нах... нет, не послала – взялась за воспитание).
Вызывает к себе меня и Белоусова.
- Владимир Викторович, - холодно так Людмила Александровна, четко выговаривая каждый слог, - передайте дела наглядной агитации товарищу Агаркову.
И вся процедура – дольше шли. Никто не ценит наше время.
Услышав новость, Любовь Ивановна прокомментировала:
- Да, это на нее похоже – разгружать любимчиков за счет других. Но теперь, Анатолий Егорович, ваше стажерство в аппарате можно считать законченным.
- Избавь нас, Господи, от чересчур заботливых женщин – они всегда и всех пытаются убедить, что есть на свете кто-то гораздо опаснее для мужчин, чем они сами, - ответил Белоусов на «любимчика» и передал худую (в полном смысле слова) папку с заголовком «Наглядная агитация».
Меньше всего она была похожа на пороховую бочку – коей потом оказалось.
- Будут комментарии? – спросил.
- Все там, - Владимир Викторович махнул на папку.
- Правда? Как хорошо звучит.
Взвесил «Наглядную агитацию» на ладони – не «Война и мир».
Вобщем, полистал-поперекладывал документы в папке – никакой конкретики. Так – указивки сверху, выписки из Постановлений бюро… ни планов, ни контроля исполнения. Ничего за что можно было зацепиться и тут же приступить к курированию наглядной агитации в районе. А трясти Белоусова бесполезно: лаконичен – «все там».
Короче, положил папку в нижний ящик стола и постарался о ней забыть.
Но она, проклятая, о мне-то помнила всегда – с ее подачи вдруг посыпались неприятности, как из рога изобилия.
Больше года хожу мимо и, конечно, вижу за оградкой в кустиках у здания райкома партии флагшток с флагом и табличкою «Флаг поднят в честь бригады дояров колхоза имени… надоивших за прошедшую неделю… килограммов молока». Видел и не замечал. Хреновый пограничник из меня.
А вот Николай Иванович Сонов, третий секретарь Челябинского обкома партии, только вылез из машины, припарковавшейся возле нашего Белого Дома, сразу подошел к флагштоку и обратил внимание, что информация о соревновании дояров недельки так на две уже перестарела. Главный идеолог области пришел в ярость. Вихрем взлетел на второй этаж, тайфуном промчался по коридору, торнадо ворвался в кабинет Деминой.
Людмила Александровна не встала грудью на мою защиту, а немедленно вызвала к себе на ковер. Едва войдя к ней в кабинет, почувствовал себя зажатым между Сциллой и Харибдой. Эти чудовища древнего мифа кинулись рвать на куски меня. Уже через пару минут сам удивлялся – как же земля-то меня еще носит? Узнал, что я не просто плохой работник, а диверсант-лазутчик, засланный западной пропагандой, чтобы разрушить советскую систему в родном и насквозь любимом Увельском районе.
Оправдываться не стал – слушал и кивал. А что мог сказать в свое оправдание? Нет, я Родину не предавал – просто не знал, что мне надо каждую неделю ходить в РАПО (агропромышленное объединение), брать данные по надоям и определять лидера. Потом, заказав табличку в Художественной мастерской, менять ее на флагштоке. Все просто, а шума столько – Шекспир, ейбо, мог в отпуск на недельку улизнуть. Но Белоус хорош!
Вырвавшись от Сциллы и Харибды чуть живой, сел за стол и молча думать стал, как мне Виктору Владимировичу отомстить. И очень даже скоро придумал, нафик. Нет, никакого наития. Просто нервы были на пределе, потому и разыгралось воображение.
Так решил – месть будет заключаться в том, что всем и Белоусову я докажу, что Владимир Викторович ни хрена не смыслит в наглядной агитации. Идея такова – ни дело инструктору райкома партии подводить итоги соцсоревнования и вешать табличку на флагшток. Для этого надо найти исполнителя, в ответственность которого поверят все, выше стоящие меня.
Первая мысль – комсомол. Боевой помощник и резерв партии должен этим бы заняться. Пошел к Чемякину – мол, Дмитрий Андреевич, так и так, дело серьезное и моя благодарность: при случае обращайся, выручу. Тот отправил меня ко второму секретарю райкома комсомола.
Валерий Владимирович Иванько широко известен был независимым нравом. Еле-еле уговорили его занять кресло второго – разговор шел на уровне Пашкова. «Сельхозтехнинский хулиган» называл его сам Дмитрий Андреевич. Еще говорил, что он лучше всех в Увелке в футбол играет. Но как Чудаков не бил конечностями в пол – явка всех, мол, обязательна! – так и не увидели мы Иванько на стадионе.
Уловив, что я явился к нему не требовать, а лишь просить, Валерий Владимирович снизошел отправить меня к заведующей орготделом Увельского РК ВЛКСМ.
Наташа Захарова – девушка крупная и веселая, на все согласная.
- Надо – сделаю: я согласная.
А я придумал мудрость от народа: хочешь дело провалить – поручи его женщине.
Снова напряг мозги в поисках решения вопроса.
После двух-трех дней раздумий на горизонте замаячила фигура председателя райкома профсоюза работников сельского хозяйства Лычагина А. В. Мысль о том, что это его работа – менять таблички у флагштока – однажды появившись, крепла, как наследник царя Салтана в плавучей бочке. Пошел шефа убеждать.
- Пал Иваныч, профсоюз – это школа коммунизма, Ленин говорил. Так? Так. И социалистическое соревнование – это инструмент достижения коммунистического отношения к труду. Так? Так почему Лычагин распределяет путевки на курорты, а я меняю таблички под флагом, поднятым в честь лидеров соцсоревнования? Это не дело. Такое положение вещей вообще подставляет престиж райкома партии.
- Насчет престижа верно сказано, - Пал Иваныч пожевал губы.
- Сломашь Лычагина?
- Не мой уровень, - Кожевников покачал головой.
- Демину подключи.
- Дай подумать.
В пятницу вечером, когда толпа потянулась на питие в гараж, Пал Иваныч позвал меня в кабинет первого, где кроме него находились Демина и Лычагин.
- Вопрос действительно принципиальный, - тихо и вежливо говорил Александр Максимович. – Превратили инструкторов в мальчиков на побегушках. А, Александр Васильевич – когда успели вы повешать свою работу на мой аппарат?
Лычагин с беспокойством зыркнул на Демину – та, насупившись, сидела.
- Всегда так было. Да и флагшток стоит возле райкома партии.
- Может, что пообещал Белоусову? – подсказал Кожевников. – В плане путевок.
- Да как вы могли подумать! – полное лицо Лычагина обиженно задрожало. – Я все буду делать сам. Просто скажите.
Он перевел дыхание и тихо убедительно поклялся:
- Вам не надо волноваться, и вы совершенно правы: соцсоревнование нуждается в профсоюзной организации. Я возьму этот вопрос на свой контроль.
- К исполнению, - мягко поправил Пашков. – А контроль мы возложим на идеологический отдел. Так, Людмила Александровна?
Демина кивнула молча.
Думал, она меня вызовет, прикажет за Лычагиным следить – ну, правильней-то, проверять, обновляется ли табличка на флагштоке, из-за которой областной функционер партии в Харибду превратился. Но ничего этого не произошло.
Демина вызвала по другому поводу.
В ее кабинете сидела Любовь Ивановна Чудакова – женщина весьма привлекательная, но всегда и всем недовольная, судя по выражению лица. Работала она в РАПО и была неосвобожденным секретарем его партийной организации.
- Анатолий Егорович вам в помощь, - встретила такими словами мое появление в кабинете Демина. – Вы знакомы? Тогда за дело.
В коридоре все и обсудили.
Оказывается, в нашем районе областной департамент сельского хозяйства проводит выездной семинар. Необходимо подготовить РДК «Горняк» к мероприятию.
- Моя задача-то какая?
- Ну, надо бы плакат какой-нибудь придумать.
- Диктуйте, я записываю.
Не откладывая в долгий ящик, отправился в художественную мастерскую. Братья и художники Бабенцевы уже знали меня и без лишних экивоков взялись за дело. Сгоняли в «Горняк», замерили балкон в фойе, приготовили холст – в данном случае парусину на лямках. Назавтра плакат «Привет участникам областного семинара» свернутым в рулон привез в РАПО и отдал Чудаковой.
После семинара Демина вновь нас собрала. Тема – провальное оформление мероприятия в плане пропаганды и агитации. Все было в отвратном виде. И самое вопиющее – заказанный плакат так и не был обнародован, а пролежал рулоном под балконом. Все это Людмила Александровна подметила опытным взглядом. И теперь озвучила начальственно-ядовитым языком.
Чудакова плечиками дернула:
- Я думала, райком поможет. Сами вызвались….
Ясненько – Демина вызвалась, а виноват буду я. И точно – пошел наезд. Оказывается, это мне надо было повесить «Привет участникам…» или проследить. Так кто бы знал? Я же спрашивал – в чем нужна помощь? Сказали – плакат нужен. Плакат я сделал – что еще?
Не стал оправдываться. Молча сидел и любовался точеными ножками Чудаковой и думал – нет, уважаемая Людмила Александровна, не таким путем надо идти: латать дыры и быть на побегушках. Мы пойдем другим путем. Наглядной агитации нужен вечный двигатель.
Что творится в белом свете! Инструктор райкома партии изобретает вечный двигатель. Лучше б в церковь стал ходить – с работы выгнали, но уважали. А с этой мыслью: кому ни скажешь – засмеют. А то и в «дурку» упекут.
Но я решился Клипе рассказать.
Сергей Борисович, как всегда, нашел решение вопроса.
- Тебе нужен перспективный план развития наглядной агитации района.
- Чего-чего?
- Вешать разовые плакаты – хлопотно, да и накладно. Необходимо каждое здание, любое имеющееся пространство зарядить идеологической направленностью. И делать на века, а не по велению момента. Пусть медленно, но постоянно. Сердито будет и дешевле.
Может, не дословно цитирую Сергей Борисыча – не любитель он выспренних выражений. Но суть такая. Я ее тут же ухватил.
- Эта работа под силу настоящим специалистам. А где их взять?
- Наше архитектурно-проектное бюро в состоянии выполнить ее.
- Ну, и…?
- Оно на хозрасчете.
- Понятно. Денежки нужны ….
- Увы, - развел ладони Клипа.
- Мне надобно подумать.
К следующей футбольной встрече у меня в голове сложился план действий.
Изложил его Клипе:
- Предлагается такое. Ваше бюро делает план перспективного развития наглядной агитации в поселке Увельский. Заказчиком выступит ЧРУ, как градообразующее предприятие. Мифтахова (директор ЧРУ) на оплату будем окучивать с обеих сторон. Но этот заказ вы сделаете по самой возможно минимальной цене – поскольку в случае успеха у бюро выстроится очередь желающих
