Его собственное Солнце

площади, вокруг которой стояли разноцветные железные «великаны», развлекающие гостей парка. Здесь царила страшная суматоха, свитая из ужасного шума, леденящих кожу криков, лязга железных «суставов» аттракционов и весёлого смеха детей.

     – Вот, – Июнь показал на большую жёлтую карусель, стоящую недалеко от них за невысоким ограждением.

     У Майи по коже забегали мурашки. Нет, каруселью это вряд ли можно было бы назвать – слишком уж страшно. Аттракцион действительно выглядел, как осьминог. Голова морского «чудища» была неподвижна. Её окружал «ореол» из огромных щупалец. Они-то и вызывали у весны страх. На концах жёлтых «ног» находились сиденья. В них помещалось три человека. И вот, когда музыка заиграет громче, медленно, а от этого страшнее, осьминог поднимает свои железные щупальца вверх. Одновременно с этим он ещё и крутит ими вокруг своей оси то вперёд, то назад. И раз… «Ноги» жуткой карусели резко опускаются вниз, и музыку заглушают крики рискнувшим покататься на аттракционе людей. Потом так же резко и неожиданно щупальца поднимаются вверх, потом снова вниз, и опять вверх…

     – Нет! – воскликнула Майя, мотая головой. – Не пойду!

     – Испугалась? – догадался Июнь.

     – Очень, – призналась девушка и вздрогнула, снова услышав крики.

     – И правильно, – кивнул юноша, уводя весну подальше от железного осьминога. – Я первый раз тоже испугался. Страшно только в начале, когда садишься, пристегиваешься и ждёшь. Долго ждёшь, пока аттракцион начнет работать, и тут он вдруг – раз! – и начинает движение. А уж когда наверх поднимет…

     Видя, что Майя напугалась ещё больше, Июнь замолк и улыбнулся.

     – Ритка тоже такие не любит, – сказал он.

     – Она здесь была? – удивилась Майя, зная, что «в мир» пускают только месяцы.

     – Нет, конечно. У нас в Долине тоже парк есть, похожий на этот. Мы туда часто втроем ходили. А у вас разве нет парков?

     – Может и есть, но я о них не знаю, – ответила Майя.

     Тем временем они приблизились к другой карусели, представляющей собой огромный железный цилиндр, пестрящий разными цветами, к которому на длинные цепи подвешены сиденья.

     – Полетать хочешь? – поинтересовался Июнь. – Ощущения просто невероятные.

     Майя замешкалась. Этот аттракцион выглядел не так страшно, как Осьминог. И всё же девушка трусила – всё ей казалось, что эти цепи в любой момент могут оторваться и вместе с гостем улететь куда-то далеко...

     – Не бойся, – улыбнулся юноша, заметив смятение подруги. – На таких даже Лилька катается. Если захочется, можешь покричать – все равно никто не услышит.

     – А ты? – заметила Майя и легонько толкнула его в бок за последнюю фразу, сказанную с плохо скрытой усмешкой.

     – Я не считаюсь. Ну что, идем?

     – Идем, – вздохнула девушка, кивнув.

     Июнь, ведя за собой весну, прошмыгнул мимо компании из пятерых человек и остановился. Да так резко, что Майя, не успев ничего понять, врезалась в его спину.

     – Извини, – обернулся к ней юноша. – Подождём, пока все усядутся. Успеем запрыгнуть, не волнуйся.

     Майя кивнула. Спустя три минут Июнь потянул Майю в сторону.

     – Я за тобой сяду, – сказал он, помогая немного оробевшей девушке подпрыгнуть до сиденья. – Обернешься – а там я. Если будет очень страшно – кричи, не стесняйся.

     – Не такая уж я и трусиха, как ты думаешь, – улыбнулась Майя, когда юноша опустил железную перекладину, чтобы девушка не вылетела вперёд.

     – Прекрасно, Солнце! – Июнь несильно щелкнул Майю по носу и, не желая слушать её возмущения, убежал за её спину.

     Но Майя и не хотела ругаться. От прикосновения лета по телу растеклось приятное тепло, и девушка замерла, желая сохранить каждую частичку этого невероятного чувства. Поэтому она не сразу заметила, как аттракцион пришел в движение. Цилиндр начала двигаться вокруг своей оси, вместе с ним начали лететь вперёд и сиденья на цепях. Вращение постепенно ускорялось. Вскоре Майю силой притяжения приковало к сиденью, и она зажмурилась от непривычного чувства. Лицо обдувал ветер-проказник, трепал волосы, играл с подолом сарафана. Весна улыбнулась и осторожно, открыв глаза, посмотрела вниз. Под ногами пролетал весь парк – аттракционы, кассы, киоски с мороженным и сладкой ватой. Девушке даже показалось, что за спиной выросли крылья – чувство необыкновенной легкости, воздушности обняло её и не хотело отпускать до последней минуты.

     – Это просто невероятно! – воскликнула Майя, когда бежала к улыбающемуся Июню, успев вскочить быстрее него.

     Юноша засмеялся. Она – румяная, растрёпанная, с горящими, словно изумруды, зелёными глазами – вызывала у него именно те чувства, что испытывала девушка от «полета». Именно такая весна представлялась ему до знакомства с Майей три года назад.

     – Прокатимся ещё раз? – поинтересовался Июнь.

     – Нет, – немного подумав, ответила девушка. Её не покидали тепло и воздушность. Казалось, подпрыгни она сейчас, то непременно взлетит, точно бабочка или стрекоза на легких, полупрозрачных крыльях. – Я хочу посмотреть все, весь парк! И покататься везде хочу.

     – И на Осьминоге? – усмехнулся юноша.

     Майя вздрогнула и покачала головой.

     – Все же я не настолько смелая… – и она поинтересовалась тихо, боясь услышать в ответ издевательский смех. – А мы можем потом ещё на этой покататься?

     – Конечно, – кивнул Июнь. – Всё, что хочешь.

     Щеки весны заалели, и она, улыбнувшись, начала рассказывать юноше в красках о своем первом «полете». Он не слушал. Июнь крепко сжимал пальчики девушки, улыбался и кидал на неё редкие, но долгие взгляды, любуясь золотистыми волосами, в которых то и дело запутывались солнечные зайчики.

     Они подошли к карусели, которую в народе называли ракушками.

     – На самом деле она называется «Вальс», – сказал юноша в ответ на вопрос заинтересованной Майи. – Не самое страшное, что можно найти в парке.

     И он внимательно посмотрел на раздумывающую над чем-то девушку.

     – Давай покатаемся, – наконец произнесла она, решительно взглянув на лето.

     – Смелое Солнце! – заметил Июнь. – Давай только подождем, пока они остановятся.

     Майя, почувствовав то невероятное ощущение, какое «обнимает» человека, когда он совершает что-то ранее не знакомое, захотела «познакомиться с ним поближе». Конечно, ей было страшно, но она решила преодолеть этот страх.

     «Кареты» в виде ракушек завершили свой ход, и Июнь потянул Майю к одной из них – к самой дальней, чтобы не попасться людям.

     – Не бойся, – шепнул юноша подруге, накрывая своей ладонью её руку, державшую железный поручень.

     Большой круг с возвышениями и небольшими углублениями, по которым «катались», словно по волнам, ракушки, начал вращаться. Одновременно с этим закружились и сами «кабинка», резко заворачиваясь то по часовой стрелке, то против. При первых поворотах Майя испугано вскрикнула.

     – Звонко, Солнце, – усмехнулся Июнь.

     Она зажмурилась и откинулась на спинку, не в силах больше сопротивляться силе притяжения. Вдруг Майя почувствовала на талии чью-то руку, а на щеке легкое прикосновение чьих-то губ, открыла глаза и увидела перед собой улыбающееся лицо Июня. Солнце отпрянула, забыв об испуге. Ею овладело смущение.

     – Больше не страшно? – спросил юноша, притягивая к себе девушку.

     Она покачала головой. Сначала весна хотела оттолкнуть лето, но это желание испарилось почти в ту же секунду, когда и возникло. Всё-таки продолжая испытывать лёгкую боязнь, Майя прижалась к Июню и закрыла глаза. Ракушки крутились во все стороны, но девушка больше не замечала этого, не слышала скрипа железных «суставов» аттракциона, криков. Она прислушивалась к учащенному биению сердец: её и его.

***


     В парке было озеро – большое, с неширокими, но и не узкими ответвлениями, похожими на маленькие-маленькие речушки. Вдоль берегов, обложенных каменной плиткой, плавали небольшими стаями утки. А некоторые особенно смелые семьи переплывали озеро поперёк.

     Это место тоже облюбовали аттракционы. От маленькой деревянной пристани отходил детский жёлтый кораблик, – уменьшенная в десять раз модель настоящего – носивший гордое название «Утёнок», электро-лодочки и катамараны.

     – Что меня больше всего расстраивает, когда я посещаю парки аттракционов здесь, так это невозможность покататься на катамаранах, – поделился Июнь, когда они проходили мимо озера. – Хочу покататься, но незаметно «угнать» не получится. Представляешь, как будет выглядеть пустая «лодочка», сама собой плавающая по озеру?

     Майя улыбнулась и кивнула. После подаренного ей мимолетно поцелуя, для себя девушка поняла одно: когда игра закончится, она будет жалеть.

     – А в Долине Рек есть катамараны? – поинтересовалась весна.

     – Конечно! У нас только чего нет: лодочки, кораблики, гонки на плотах… Много развлечений, связанных с водой, ведь рек очень много. Я, конечно, уже катался на катамаранах… Но хотелось бы покататься с тобой. Ты не представляешь, как это здорово! Будто попадаешь в другой мир!

     Девушка вздохнула, и это не укрылось от внимания лета.

     – А хочешь, приезжай к нам как-нибудь, – пригласил он, забыв, что их отношения – просто игра. – Родители против не будут. И комната Ритки пустует, ты могла бы там пожить...

     Майя засмеялась, но на глазах у неё выступили слёзы. Подобную боль она не чувствовала давно, но эту боль причинил не Июнь.

     – Только мои родители будут против, – сказала она тихо, стараясь скрыть высокие нотки в голосе. Ей хотелось рыдать в голос от собственной беспомощности. Она прекрасно понимала, что мама и папа ни за что не отпустят дочь к чужому человеку, ведь они не знают Июня. Не знают, какой он весёлый, добрый… самый-самый лучший.

     – Солнце, ты плачешь? – удивился Июнь. – Ну-ка стой! Посмотри на меня.

     Майя подняла голову. Юноша нежно провёл тыльной стороной ладони по её порозовевшей щеке, стирая медленно катившиеся вниз капельки слёз.

     – Солнце, не плачь. Ты чего раскисла? Мне можешь сказать, что случилось? Ну, подумаешь, не разрешат... – он осекся и потускнел. – Прости, я забыл, что все не по-настоящему…

     – Нет, дело не в этом, – горячо воскликнула Майя. – Я, правда, хочу, очень-очень хочу побывать в Долине! Но мои родители не поймут этого желания…

     – Если очень чего-то захотеть, то это обязательно исполнится, – с улыбкой сказал Июнь. – А сейчас…

     – Смотри! Смотри, это белка! – вдруг воскликнула Майя, глядя куда-то за плечо лета.

     Июнь обернулся и успел увидеть, как быстро-быстро вверх по стволу ближайшего к ним дерева пробежало рыжее чудо.

     – Тихо, – приложил к губам палец юноша. ¬¬– Давай подойдём поближе. Только не шуми.

     Майя, тут же позабыв о своих печалях, притихла и с горящими глазами, на цыпочках пошла за крадущимся другом. Июнь поцокал языком, поднося к дереву руку.

     – Был бы у нас хлеб или орешек какой… – с сожалением произнёс он.

     – Такой подойдёт? – шёпотом спросила Майя и положила на ладонь юноши небольшой, идеально круглый орешек.

     Он удивленно посмотрел на неё и улыбнулся, вспомнив, что рядом с ним стоит сама Весна. Девушка могла из ничего создать