Элис плелась по улицам родного городка. Холодный осенний ветер развевал её волосы различных оттенков синего. С самого детства она стремилась выделяться из толпы, за что в школе получила клеймо «трудный ребёнок». «Трудной» Элис стала, когда её родители погибли в авиакатастрофе. Какое-то время она жила в приюте, потом, расписав её как лучшего ребёнка, сотрудники сбагрили девочку в приёмную семью. Новые родители не обрадовались, когда поняли, что работники приюта сильно преувеличили. Сначала Элис была прекрасным ребёнком, однако, потом перестала оправдывать надежды родителей. Но приёмный ребёнок — это ответственность, и они никуда не могли от неё деться. Со временем мать Элис привыкла к ней. Она относилась к девочке с сочувствием и старалась понять ребёнка, в то время как её муж откровенно говорил, что Элис — самая большая ошибка их семьи. Женщина старалась защищать дочь, но и не хотела терять мужа. Она металась между двух огней, пытаясь сохранить семью. Когда Элис стала подростком, родителям приходилось труднее с ней, появились проблески раздражительности. Мать старалась говорить с подростком, а отец откровенно ненавидел приёмную дочь. Он часто говорил:
— Зачем мы тогда взяли эту обузу?!
— Милый, она же не виновата… Потерпи. Попробуй её понять, — возражала мать, отчего лицо отца становилось всё более красным.
Элис верила, что её не любят в этой семье, но сделать ничего не могла. Она слабо надеялась, что мать сможет сдержать отца. Девушка знала, что мама будет всегда «за неё». И вот ей уже шестнадцать. Элис позабыла все угрозы и неприятные выражения. Ей наплевать на вечно недовольного отца. Она знает, что дома её ждёт мама, которая точно поймёт её и поддержит.
В школе у девушки не было друзей. Она всегда сидела одна и её это устраивало. Элис верила, что когда-нибудь найдёт настоящих друзей. Найдёт где-нибудь, только не здесь. Элис знала — всему своё время, надо только подождать. У неё будут и друзья, и семья, и дети. В маленьком городишке она общалась только с соседями. Единственным другом девушки можно было назвать соседского парнишку шестнадцати лет, с которым они дни напролёт могли играть в карты. Элис отлично помнила, кто её этому научил. Будучи маленькой девочкой, только что удочерённой, она подошла именно к этому мальчику. Он казался ей странным. Девин целыми днями ходил по городку, любовался цветами и кустарниками, выходил за территорию и глядел на природу, ложился на траву и всматривался в глухое небо. Мальчик ценил красоту. Этому он и научил Элис. Когда им стукнуло по четырнадцать, Девин принёс девушке колоду карт. Парень научил её играть. Так они и проводили время: молча, сидели на поляне или в лесу, восторгались природной красотой и играли в карты. Элис предпочитала общество Девина всем школьным сплетницам.
Она шла по родному городку, уже представляя, как откроет дверь, пройдёт через гостиную, поздоровается с родителями. Мама из кухни прокричит, что скоро будет готов обед, отец недовольно что-то буркнет. Она стянет неудобную обувь и поднимется к себе в комнату, где её ждёт мягкая кровать и интересная книга. Хлопок двери. Элис уже в комнате. Она спешит наполнить ванну. Тёплая вода прогревает до самых костей. Девушка выходит из ванной и спешит занять место на кровати у окна, где её уже дожидается чашка горячего чая. Завернувшись в одеяло, она будет читать. Так и пройдёт этот день.
От мыслей о горячей ванне у Элис внутри всё потеплело. Она прибавила шагу. Осенний ветер трепал волосы, пронизывал всё тело ледяными копьями. Он гнал на городок тучи, предвещая целую неделю затяжных дождей. Люди на улице стремились как можно быстрее уйти. Казалось, они хотят убежать от надвигающейся стихии. Элис была по нраву такая погода, поэтому она никогда не спешила убегать от дождя. Но сейчас её подгонял ветер и мысли о скорой встрече с книгой и тёплым одеялом.
Она наконец-то добежала до дома. Элис дёрнула дверную ручку. В маленьком городишке днём почти никто не запирал двери — место было спокойное, и все люди знали друг друга. Дверь не поддалась девушке. Элис дёрнула сильнее. Заперто. Это показалось ей странным. Она подошла к окну. Светонепроницаемые шторы были задёрнуты, а на раму была приклеена записка. Письмо было написано неразборчивым почерком — писал отец.
Элис. В настоящее время наша семья испытывает финансовые трудности, так что будет лучше, если ты отделишься от нас именно сейчас. Ты уже вполне взрослый человек. Можешь вести самостоятельную жизнь. Твои вещи около гаража. Твоя семья.
Элис не понимала, что происходит. Она в смятении оглядывалась по сторонам, будто ожидая увидеть того, кто так неумело пошутил над ней. В этот момент шторы немного раздвинулись. В щёлку смотрела приёмная мама Элис. В её взгляде были только извинения. Извинения за то, что в этот раз не смогла сдержать мужа. Она ещё минуту посмотрела на девушку и вновь задёрнула шторы. Внутри заныло нечто неописуемое. Девушка чувствовала предательство. Она знала, что скорее является для «родителей» обузой, но всегда считала, что приёмная мать будет защищать её. Элис искренне верила маме.
Она обошла дом и вышла к гаражу. Напротив него стояли её вещи. Девушка открыла чемодан, будто ожидала найти там что-нибудь необычное. Все вещи были аккуратно, даже любовно, сложены приёмной матерью. Элис закрыла чемодан и замерла, смотря на него. Она до сих пор не могла понять, что произошло. Всё это казалось ей нелепой подставой. Элис спешно закинула рюкзак за спину, взяла чемодан и метнулась к парадному входу. Она застыла напротив свежевыкрашенной белой двери. Может, это шутка… Девушка поднялась на крыльцо и взялась дрожащей ладонью за ручку. Дёрнула ещё раз, ожидая, что она распахнётся, а за ней будет стоять хохочущий отец и добрая мама. Хлопок. Заперто. Рука стала ватной и легко соскользнула с дверной ручки.
Оставаться в маленьком городишке не имело смысла. Элис села на поезд до мегаполиса. Она до сих пор не могла понять, как так получилось. Просто приняла это как данность. Девушка бездумно смотрела в окно. Мимо мелькали деревья и поля, леса и мелкие поселения. Они сливались в одно, путались, образовывая однообразную картину.
Через некоторое время девушка оказалась на центральном вокзале крупного города. Именно там она хотела найти решение проблемы. Элис считала, что большой город сам решит её судьбу. Она хотела отдаться течению, надеясь, что приплывёт к нужному ей берегу.
Мегаполис всегда казался ей пугающим чревом, где перевариваются человеческие чувства, судьбы. Большие города были похожи на машины. Они скрежещут шестерёнками, выпускают пары. Работа кипит — город живёт. Мегаполис восхищал и путал мысли девушки. Но Элис всё же хотела раствориться в этом городе, прочувствовать его, пусть даже не становясь его частью.
Девушка вышла на главную улицу незнакомого города. В один момент всё встало на свои места. Мысли собрались в чёткую картину. Она начинала ощущать какую-то свободу. Ей было не страшно, ей хотелось «прощупать» эту жизнь.
— Ну и чёрт с вами! — Элис пнула воздух, подхватила чемодан и хищно направилась вперёд.
Она чувствовала свободу. Ей надоела роль приёмной дочери, обузы незнакомой семьи. В этот момент Элис поняла, что никогда не смогла бы стать для них родной. Но теперь… это не её судьба. Теперь девушка не хотела плыть по течению. Она свободна и вольна выбирать свой путь. А большой город ей в этом поможет.
Главная улица мегаполиса заносила девушку в самое сердце городских джунглей. Здесь вовсю кипела жизнь. Это не маленький городишко, незнамо где. Это настоящий город. Девушку окружали толпы народа. На главной улице было всё: магазины, кафетерии, офисы. За пыльными окнами скрывались товары, люди в красивой дизайнерской одежде, официантки, снующие меж столиков, мебель или горы книг. Всё это привлекало глаза прохожих. У каждого магазина была своя неповторимая витрина. Элис растворялась в этой атмосфере, быстро перемещаясь по улице. Её душа пела. Всё это казалось её новой жизнью, которая не будет так плоха. Холодный ветер трепал волосы девушки, отчего она чувствовала себя только лучше. Над городом сгущались тучи. Небо нависало над ним, не принося никакой радости, а солнце казалось бездарной выдумкой.
Она лавировала между людьми, уличными торгашами барахлом. Это место было также пристанищем музыкантов и фокусников. Течение жизни несло Элис мимо. Она старалась не останавливаться, не таращиться на этих людей, которые казались ей такими интересными. Однако какая-то непонятная сила заставила её прервать свою «прогулку». Посреди улицы клубились люди. Редко из этой толпы вылезали довольные своими покупками женщины. Элис не могла скрыть своё любопытство. Её манила неизвестность. Она смешалась с толпой. В середине огромного «кольца» из покупателей сидела пара торгашей-подростков. Ребята походили на простых бродяг. Одетые в лохмотья двое подростков одинакового возраста с Элис торговали всяким барахлом. Там было всё: от ложек и книг до металлических деталей и старой одежды. Они громко зазывали покупателей, переговаривались друг с другом, чем, конечно, привлекали даже случайных зевак. Девушка и парень шестнадцати-семнадцати лет орали на всю улицу.
— Положи! Положи дверную ручку! Ты не повесил ценник, идиот! Как ты собрался что-то продать?
— Заткнись, Шерон! Я знаю, сколько это стоит.
— Ты ничего не знаешь, бездарность.
Девушка бросила на парня полный презрения взгляд карих глаз. В отместку он показал своей компаньонке средний палец. Она метнула на парня испепеляющий взгляд. Они орали друг на друга как старые супруги. Это невероятно смешило Элис. Довольные покупатели постепенно расходились, а синеволосая девушка могла часами наблюдать за этой парочкой.
— Какой ты тупой! Ты даже сдачу не можешь посчитать! Мне проще вспороть тебя и продать на органы.
— Да ты достала меня! Уймись! — парень толкнул девушку в бок.
— Дебил, ты тарелки уронил! Собирай теперь, бестолочь!
— Если ты не закроешь рот, клянусь, я пырну тебя вилкой.
— Пошёл к чёрту, придурок.
Торговка заметила в толпе Элис и перепалка тут же прекратилась.
— Девушка, ты что-то хотела купить?
Поняв, что она долго таращится на них, Элис начала медленно отходить. Так неудобно она себя ещё никогда не чувствовала. Девушка у прилавка в упор смотрела на неё. Вновь к юным торговцам хлынули покупатели. Девушка наклонилась и что-то шепнула своему напарнику, после чего они вместе устремили свои взгляды на синеволосую «покупательницу».
Элис помрачнела и поспешила уйти. Вскоре суматоха осталась позади. Магазины и кафе, наполненные людьми, сменились сдающимися в аренду офисами, старыми закрытыми гостиницами, закусочными. В этом районе главной улицы было достаточно безлюдно и темно. Старые, никем не выкупленные помещения, стояли и шёпотом сетовали на судьбу, надеясь, что их кто-то услышит. Здесь можно было почувствовать свежий воздух, когда позади на главной улице пахло фастфудом, женскими духами или цветами. Тут было тихо и приятно. Элис осознала, что это уединённое место нравится ей куда
