Федулыча пирогом. Его мама утром испекла. Рома уходит в кухню, а Иллария продолжает говорить. - Так вот, папа, Фрол Федулыч так заговорил этого работника, что он сам даже помогал нам искать старые карты нашего города.
На кухне послышался шум падающей посуды.
- Господи, что там разбил Ромзес? – Воскликнула Иллария. – Фрол Федулыч расскажите сами, а я на кухню пойду. Видно надо Ромзесу помочь.
- Иди, девочка, я всё расскажу, ничего не утаю. – Сказал ей в след старичок и обратился к Зевсу Николаевичу. – А рассказал я работнику архива следующее. Мы, ветераны нашего городка, решили к первому сентября выступить перед детьми с уроком о том, как изменился наш городок за многие года, а может и века. А для этого нам надо старые карты нашей местности, что бы этот урок был более наглядным. – Фрол Федулыч улыбнулся, заметив кивок одобрения у Зевса Николаевича. – Так вот, идея работнику понравилась, и он решил нам помочь. Ох и много мы книг с картами пересмотрели. Иллария, конечно, нам помогала. Работник архива оказался очень учтивым. Он не только отобрал для нас карты, но ещё и копии с них сделал для нас. Так что, задание ваше, Зевс Николаевич, мы выполнили. И мне очень понравилось вам помогать. Вот только я не совсем понимаю, зачем вам всё это нужно.
- Мы клад ищем, Фрол Федулыч. – Зевс Николаевич сказал и не заметил, какую реакцию он вызвал у старичка своим ответом.
Фрол Федулыч замер, затем заморгал и усмехнулся.
- Странное дело, Зевс Николаевич. Вчера вечером получил я письмо от хозяина. Он строго-настрого запрещал мне общаться, с кем бы то ни было… - Он немного помолчал и добавил уже шёпотом. – Кто будет заводить со мной разговор о кладах!
Какое-то время они молча смотрели друг на друга.
- Ну, что ж, Фрол Федулыч, - сказал Зевс Николаевич, - видно вам придётся выбирать? Или вы с нами, или со своими хозяевами.
В гостиную из кухни вошла Иллария. Она несла в руках большой поднос с заварочным чайником и чашками. Она поставила поднос на журнальный столик и заметила гнетущую тишину в гостиной.
- Что-нибудь случилось, пока мы были на кухне?- Спросила она отца.
- Фролу Федулычу предстоит сделать выбор: он с нами или нет. – Ответил Зевс Николаевич. Он помог, дочери разлить чай по чашкам. Одну он протянул старичку и сказал. – Не волнуйтесь, Фрол Федулыч, никто и ни в чём вас обвинять не собирается. И уж, тем более, обижаться на вас.
Старичок взял чашку в руки и ответил: - Меня обижают ваши слова, Зевс Николаевич. Вы уже решили, что мне надо думать? Выбор свой я уже давно сделал, я только с вами и с Люпеном Гриновичем. А вот, что мне делать с приказом хозяина?
- Непременно надо его выполнить, Фрол Федулыч. – Услышали все голос Люпена.
Чашка, которую старичок держал в руках, вдруг поднялась в воздух, проплыла мимо Зевса Николаевича и установилась возле пустого кресла.
Все внимательно следили за чашкой, из которой медленно отливалась горячая жидкость и тут же исчезала.
- Господин Люпен, - возмущённо заговорил Зевс Николаевич, - вы опять балуетесь с таблетками Ады? Зачем вы это делаете. Сейчас нет необходимости быть невидимым для нас.
Из кухни в гостиную вошёл Ромзес, жуя на ходу кусок ватрушки.
- Какая вкусная ватрушка. – Блаженным голосом произнёс он и вдруг обратился к пустому креслу. – Господин Люпен, хотите ватрушки? Она такая вкусная. Её мама утром испекла, а мы с Илларией её только что разогрели в духовке.
Зевс Николаевич быстро встаёт с дивана, обнимает сына за плечи и говорит: - Ромзес, ты видишь господина Люпена?
Мальчик кивает головой и жуёт ватрушку. Затем он протягивает большую тарелку с нарезанными кусками ватрушки к пустому креслу и говорит: - Угощайтесь, господин Люпен.
Кусок ватрушки поднимается с тарелки в воздух и начинает понемногу исчезать, кем-то поедаемая.
- Ничего не понимаю. – Говорит Зевс Николаевич и вновь обращается к сыну. – Ромзес, ты видишь господина Люпена в кресле, а мы нет. Не знаешь, почему?
Мальчик отрицательно мотает головой.
- Так, понятно. – Зевс Николаевич усаживает сына на диван, отбирает у него из рук тарелку с ватрушкой и ставит её на журнальный столик. – Угощайтесь, Фрол Федулыч.
Но старичок отрицательно мотает головой, не спуская взгляда с пустого кресла.
- Как же так? – Заговорил он. – Люпен Гринович, я только что привык к вам и вашим фокусам, как вы стали невидимым? Мне очень жаль!
- Я думаю, что это скоро пройдёт. – Услышали все голос Люпена. – Мне кажется, что виной всему моё желание помочь Ариадне Львовне. Она захотела все вазу установить в печь, но они не убирались в неё. Мне пришлось влезть в печь и самому установить их поплотнее. Представляете?! – Воскликнул он и вдруг стал по немного проявляться. – Они уставились все в печь. Ариадна Львовна была права!
- Вы залезли в печь мамы? – Воскликнул Ромзес. – Но там же очень жарко?
- Правда? Я этого не заметил. – Ответил Люпен, доедая ватрушку. – А, можно, мне ещё кусочек ватрушки? Я вижу, что Фролу Федулычу не до еды?
- Зато это заметило ваше тело. – Сказала Иллария. – Вы стали невидимым и нас напугали. – Она заметила, что Люпен уже стал таким же, каким и был, и добавила. – А вот теперь, вы к нам вернулись. И это хорошо.
- Да, хорошо. – Согласился с ней Фрол Федулыч. – Потому что мне надо с вами посоветоваться, как поступить.
- Вы говорите о посылке, которую вам надо получить? – Сказал Люпен.
- Да. Вы и это знаете? – Старичок немного расслабился и даже улыбнулся. - Мне стало немного легче, а то я не знал, что мне делать?
- Получите посылку, Фрол Федулыч, и мы посмотрим, что с ней будем делать. – Люпен доел свой кусок ватрушки и увидел рулон бумаги, лежащий на диване. – Это карты, которые вы с детьми принесли из архива? – Спросил он, но ответа ждать не стал.
Рулон вдруг поднялся в воздух с дивана, раскрутился и рассыпался на множество листов. Листы тут же приподнялись в воздух и раскрылись. Гостиная превратилась в картинную галерею со множеством, висящих в воздухе, планов местности.
- Итак, посмотрим, что нам пригодится из всех этих планов. – Сказал Люпен, проплывая между листами бумаг.
- Никак не могу к этому привыкнуть. – Тихим голосом сказал Фрол Федулыч Зевсу Николаевичу. - Даже, когда такие чудеса происходят и в моём доме.
Вдруг несколько листов упали на пол, и тут же послушался голос Люпена.
- Ромзес, собирай эти листы. Они нам не пригодятся.
Ещё несколько листов упали на пол, и их тоже подобрал Рома.
Вскоре в воздухе, рядом с первой картой Зевса Николаевича, остались висеть три листа, с изображением местности.
- Я думаю, что этих карт хватит, что бы понять, с чем мы имеем дело. – Сказал Люпен и обратился к мальчику. – Ромзес, помнишь, мы сделали фотографию татуировки Антона? – Мальчик кивнул. – Она у тебя? Принеси её. И заодно, зайди за Ариадной Львовной. Возвращайтесь к нам, а мы вас подождём.
Рома тут же убежал выполнять просьбу Люпена, а все дружно сели на диван, ожидая дальнейшие волшебства от Люпена. И они последовали.
Все четыре листа выстроились в ряд, напротив «зрителей».
- Вот на этом листе, - сказал Люпен, указывая на первый лист, - план этой местности семнадцатого века. Следующий лист – план восемнадцатого века, третий лист - план девятнадцатого века. И наша главная схема - план двадцатого века. Что мы видим?
Наступило молчание, которое нарушил Зевс Николаевич, спустя минуту.
- Если бы я не знал, что это планы одной местности, то никогда бы об этом не догадался. Они выполнены все в разных масштабах. Как же в них разобраться?
Люпен указал на первый лист и заговорил: - Смотрите. Эта схема замка 17 века, который изображен так, каким был построен. Большое здание с четырьмя углами в виде квадратов с башнями по их углам. Так? - Все дружно кивнули, и Люпен продолжил говорить. - На втором листе – тоже план замка, но уже с перестройками, видно в результате войны, замок был наполовину разрушен.
- Точно. – Воскликнула Иллария. – На схеме от замка осталось три угла и часть центрального здания.
- Теперь смотрим на лист схему 19 века. – Продолжил говорить Люпен.
- На схеме остались всего два угла замка!? - Воскликнул Зевс Николаевич. - Один, назовём его, правый угол, полностью сохранил свою конфигурацию. А противоположный ему, левый угол замка, лишился четырёх башен, располагавшихся по его углам.
- Да. Теперь даже я это понял. Как интересно, Люпен Гринович? Прямо кино?! -Восхитился работой привидения Фрол Федулыч. - Только жаль, что они все выполнены в разных масштабах, как сказал Зевс Николаевич. Вот было бы хорошо, если бы они были выполнены в одном масштабе, тогда можно было и…
Договорить старичок не успел, потому что его желания стали исполняться. Вскоре рты пооткрывались у всех зрителей. Они смотрели на изменившиеся планы, как заворожённые.
- Как жалко, что такой красивый замок разрушился. – Сказала Иллария. – Остались только его углы.
- А в двадцатом веке от него остался один левый угол. – Дополнил её слова Зевс Николаевич. – А от правого угла, остался только фундамент. Господин Люпен, а можно наложить последнюю схему на наш план, что бы рисунки совпали?
Люпен взял указанную схему за угол, и лист стал таким же полупрозрачным, как и привидение. Затем он соединил этот лист с основной схемой и тут же услышал радостный возглас Зевса Николаевича.
- Точное совпадение! – Значит наш дом это левый угол разрушенного здания, а дом Фрола Федулыча – его правый угол.
- Что? – Удивился старичок. – Как же это может быть? Наш дом совсем не похож на ваш дом, Зевс Николаевич. Да и башен никаких у него нет.
- Наши дома похожи фундаментами, Фрол Федулыч. Только надземная часть нашего дома сохранилась, а ваша надземная часть была построена по-новому, но на старых фундаментах. Понятно?
Старичок немного помолчал и спросил: - Это я могу понять. Я понять не могу, почему ваш дом сохранился, а наш нет?
- Потому что в нашем доме в девятнадцатом веке уже стоял сундук с привидением. – Сказала Иллария и улыбнулась Люпену. – Именно нашему привидению мы обязаны сохранением дома таким, каким он и был.
- Молодец, дочка! – Восхитился умозаключением Илларии Зевс Николаевич.
- Я тоже молодец. – Услышали все голос Ромзеса.
Он и Ариадна Львовна только что вошли в гостиную и слышали последние слова Илларии и Зевса Николаевича.
- Я принёс фотографию татуировки Антона и привёл маму. Ой, какое кино у вас тут интересное. - Рома передал фотографию Люпену и сел на диван, рядом с сестрой, которая тут же зашептала ему что-то на ухо.
Ариадна Львовна тоже села рядом с мужем в немом восторге от увиденного.
- Что у вас здесь происходит? – Спросила она. – Рома прав, у вас здесь настоящее кино. Что это? Схемы?
- Нет, это планы нашего дома и дома Фрола Федулыча.- Ответил жене Зевс Николаевич. – Я тебе сейчас всё расскажу. – И он, как и Иллария, зашептал ей что-то на ухо.
И только Люпен внимательно рассматривал фотографию татуировки – скорпиона.
Через несколько минут посмотрел на своих «зрителей» и сказал:- Ничего не понимаю. Рисунок этого скорпиона ничем не совмещается с нашей полученной схемой. Вот, смотрите.
И тут же фотография в руках Люпена стала увеличиваться, одновременно она стала и полупрозрачной. Люпен наложил её на полученную схему и разочарованно хмыкнул. Он по-разному покрутил фотографию, но она ни с чем не
