Краски последних дней

все не кончались. В просвете мелькнул огород, туалет и летний душ. Живем!
Наконец-то обнаружился сенник. Байдарка к тому времени, казалось, уже весила тонну. Зато под наваленным в углу сеном нашлись двустволка и коробка с патронами. Чехол и причиндалы для чистки оружия отсутствовали.
С оружием у Сергея проблем не было, но калибр впечатлял. Оставив двустволку на прежнем месте, пристроил байдарку рядом и, отряхиваясь, вышел из сарая. Тащить куда-то прицеп было лень, разве что перевернуть его…
Огород был большим, прямо каким-то образцово-показательным. Разбитый на квадраты натоптанными дорожками, он радовал глаз фантазией хозяев и разнообразием. Его дальний край оккупировал малинником, забор из двойной сетки-рабицы густо оплели вьюнок, хмель, плющ и фасоль. По периметру росли вперемешку кусты разноцветной смородины и крыжовника.
«А помидоры кто-то недавно рвал…»
Бак над душем был полон почти теплой воды. С удовольствием стащив трусы и футболку, он стал под струю. Блаженство! Плюнув сухим горлом на условности, напился прямо из душа водой, слегка отдающей ржавчиной. Полотенца не нашлось, но неприятность эта была пустяковой.
Освежившись и немного подумав, Сергей взялся стирать вещи. Брусок дешевого мыла постоянно выскальзывал из рук. У стока копошились слизняки, а в углу, под крышей, жили осы.
Закончив со стиркой, выскочил наружу голышом с вещами через плечо и бодро почавкал мокрыми вьетнамками к дому, рыская взглядом по сторонам. Сообразив, что ищет натянутую веревку для просушки белья, Сергей мысленно отругал себя и натянул вещи мокрыми. Пригладив волосы, неспешно продолжил осмотр двора.
Сараев и пристроек насчитывалось огромное количество. Колодец обнаружился за рядами виноградника, погреб – за летней кухней. Порадовавшись запасливости хозяев и тупости мародеров, заодно прихватив бутыль с пересыпанным крупной солью салом и банку с клубничным компотом, Сергей двинулся к дому.
Стрельба вдалеке продолжалась. То затихая, то усиливаясь, она, тем не менее, раздавалась приблизительно из одного места.
«А ведь и я мог оказаться под обстрелом. А то и мочканули бы уже…»
В холле царила приятная прохлада. Пацан спал, неестественно вытянувшись, и звонко сопел. Мало того, дергал челюстью, скалился и морщился. Добавилась новая галета на столе и следы новых дорожек кокаина. Угу, позавтракал и в десны, для вящего эффекта, втер, засранец!
Часы показывали десять часов утра.
Рюкзак с самым необходимым остался в байдарке, и Сергей, не чинясь, выдавил локтем жестяные крышки на банках, вытащил кусок сала и, щурясь от удовольствия, затолкал в рот. Эх, хлеба бы! Галетами пацана он побрезговал. Прихватив банку с компотом, двинулся на второй этаж, на ходу скомандовав:
– Ты, это, охраняй!
Тот в ответ обильно пустил ветры.
– Хотя бы так… – буркнул Сергей.
Перескакивая через две ступеньки, на втором этаже свернул направо и вскоре очутился на галерее в форме подковы с несколькими дверями. На них висели таблички с именами: «Злата», «Саша», «Паша», «Антон», «Рейчел», «Пупсик», а также – «Мамочка» и «Папочка».
«Таблички, таблички… – Сергей, улыбнувшись, почесал затылок. – А это идея!»
Он вспомнил, что в одном из сараев видел несколько фанерных пюпитров. Вот и послужат досками объявлений! Дело не терпело отлагательств, и осмотр комнат на время откладывался.
Зажимая нос, Сергей схватил рюкзак пацана и отбежал в сторону. Вывалив содержимое на коврик у своего дивана, быстро выбрал подходящую кисть, тюбик с красной краской и, на всякий случай, взял еще один. Да их, в отличие от других, и было всего два.
Прихватив в этот раз автомат, он выскочил во двор, на ходу сочиняя текст. Пюпитров оказалось как раз столько, сколько и требовалось, то есть два. Разыскивать белую краску для фона – лишь время тратить: по нынешним беспредельным временам сойдет и так.
Сергей выдавил краску на бортик пюпитра, высунул кончик языка и принялся сосредоточенно выводить буквы. Затем проделал то же самое со вторым и удовлетворенно усмехнулся:
– Это я умею!
Зажав пюпитры под мышками, Сергей вышел на улицу. Первый решил установить на том пригорке, откуда в первый раз увидел особняк, второй же придется тащить аж в конец поселка с коттеджами. А колесо на мотоцикле, между прочим, снято!
Он оставил один пюпитр у ворот и пошел по первому – ха-ха! – адресу. Установив его там, немного полюбовался на работу, для верности обложил найденными тут же камнями и побрел обратно. Мысль, что в поселке есть люди, его совершенно не волновала.
Тащась посередине дороги со вторым пюпитром, насчитал ровно триста шагов до первого коттеджа. Линий газопровода не было. С чего бы? Особняк, значит, на привозном газе, а поселок на централизованном? Кое-где через раскрытые ворота во дворах виднелись кучи угля и солидные поленницы. Вполне возможно, что генераторы имелись и здесь. Пусть и не генераторы, а газовые баллоны, которые можно будет отвезти потом в особняк. И тогда все удовольствия перед смертью гарантированы.
Дома шли по одной стороне. Трупы, впрочем, как и живые тела, отсутствовали. Миновав три колодца, остов сгоревшей легковушки, опрокинутое ведро с гнилыми яблоками и аккуратно развешенный на кусте жасмина белый лифчик немалой вместимости, Сергей наконец-то дошел до края поселка. Дорога, извиваясь, скрывалась за поворотом в лесу. Она вела явно не в тот городок, откуда он прибыл накануне.
Уже без любований установив пюпитр, Сергей устало побрел назад. Надпись за его спиной гласила: «Внимание! Территория старого скотомогильника. Сибирская язва!!! Санэпидстанция».
Усталость была в радость, но… Сколько уже сделано и сколько за сегодня еще нужно сделать! Обследовать второй этаж, найти убежище на случай, если военные окажутся безграмотными, надавать по шее пацану… Кошмар!
Сергей уже свыкся со звуками выстрелов, поэтому не сразу сообразил, что стрельба прекратилась. «Видать, целое сражение там было», – подумал он и шикнул на метнувшегося под ноги кота со следами былой холености.
– Совсем связь с природой потерял, чучело. Давай, эвакуируйся нахрен!
Котяра искоса глянул на него так, что даже показалось, будто тот нахмурился и вот-вот покрутит лапой у виска, мол, куда я, мляу, эвакуйнусь, дубина?
– Тогда лезь на сосну! Спрячься в дупло и жди перелетных птиц. Брысь!
Тварь мяукнула что-то обидное и скрылась.
Сергей закрыл за собой калитку и прошел к дому. Холл благоухал запахами общественного туалета.
– Вот, козел! – чертыхнулся Сергей. – Сам на себе для себя привез проблему! Вот выброшу твой кокс, будешь знать!
Банка с компотом стояла у двери с табличкой – «Пупсик». Тут же выяснилось, что компот лишь слегка нагрелся и прекратившаяся стрельба волнует больше, чем казалось сначала. Он знал, какой сегодня день, да и по радио вчера передавали в новостях. Знал, что готовится на Калитве и Дону. И не только это. Военные любили точность, и все мероприятия должны были начаться первого августа. А сегодня лишь двадцать первое июля. Генеральная репетиция или сместились сроки?
Едва обратив внимание на розовое и невинное убранство в девичьей комнате Пупсика, он перебрался совершать блиц-осмотр в следующую с табличкой «Рейчел». Не бедно, но безвкусно. Зверушки на обоях, дикий беспорядок в вещах. Подросток! Злата – зеркальное отражение Рейчел. Комнаты парней были интересней. Или характерней, что ли.
В комнате Антона бросалась в глаза огромная библиотека фэнтези-ширпотреба и две пары очков. На что зрение истратил! Он даже пожалел паренька.
Павел явно был игроманом. Приставка, ноутбук, диски «Happy farm», «Quake», «Max Payne» и прочие игры. Ни модема, ни кабеля интернета. А вот комната Саши оказалась очень даже примечательной. Отличный музыкальный центр с грамотно расположенными неслабыми колонками. Вполне приличная электрогитара с захватанной декой и панцирем явно не для красоты. Плакаты на стенах – «Led Zeppelin», «Black Sabbath», «Whitesnake», «Ozzy Osbourne»…
Такие бы Сергей и сам повесил в своей комнате. Маленькие полочки, на каждой по одному МР-3 диску – он протер глаза, – с автографами музыкантов и исполнителей. Вот это да! Забыв про все, двинулся вдоль стены. Размашистые закорючки Тило Вульфа, Удо Диркшнайдера, Дена Макаферти, Ленни Вольфа, Клауса Майне, Мишеля Шинкера, Тарьи Турунен, Оззи Озборна, Роберта Планта…
– Вот, ёпрст! – воскликнул Сергей, ощутив укол ревности. – Плант-то откуда?!
Тяжелый рок он обожал, диски с автографами сам раньше собирал, а вот с Плантом не имел. Рука сама потянулась стащить раритет. Рефлексы неистребимы!
«Если все обойдется, жить буду здесь», – твердо решил он и, вздохнув, вышел. Саша! Александр! Где ты теперь? Настроение пропало, и оставшиеся комнаты осмотра не удостоились – там вполне могли оказаться фотографии семейства.
М-да, пути потопа неисповедимы, и вчера он вполне мог в том магазинчике убить Антона, Павла или Александра…
Сергей спустился в холл и глянул на часы. Почти полдень. Морщась от гадкого запаха, он взвалил пацана на плечо и вышел во двор. За неимением более подходящего места решил пока спрятать его в малиннике. Стараясь не сходить с дорожек, прошел по огороду и не без злорадства свалил засранца в самую гущу кустов.
– Проветрись хорошенько!
Чувствуя неимоверную усталость, нерешительно постоял у душевой кабинки, но пересилил себя и вернулся в особняк. Затолкал свои вещи и рюкзак пацана под диваны, достал бинокль и поднялся наверх. Самый лучший обзор был из комнаты Златы.
Он пододвинул диван к окну, улегся, с удовольствием вытянув ноги, и принялся ждать, время от времени поднося к глазам бинокль. Бой давать Сергей ни в коем случае не собирался. Если – не дай Бог, конечно, – появятся военные или еще кто, малинник большой и места для него хватит.
Натруженные ноги гудели, хотелось вздремнуть, но Сергей держался. Одной рукой за бинокль, а другой – то за банку с компотом, то за цевье автомата. Время шло, но ровным счетом ничего не происходило. Солнце било прямо в глаза, и они самопроизвольно начали слипаться. Он и не заметил, как заснул.
Его разбудил жуткий грохот, раздавшийся внизу. Ошалело замотав головой и кляня себя за слабость, схватился за бинокль и глянул на дорогу и пюпитры. Все нормально. Что и кто тогда внизу грохочет? Взглянув на часы, застонал. Шесть часов вечера! На цыпочках, шажками, настороженно, вцепившись в автомат, медленно спустился вниз. Что за фигня?
Пацан лежал у окна рядом с комодом и глупо таращился на него.
– Ты откуда тут взялся? – выговорил Сергей, глотая гласные.
– А меня сюда клоун какой-то притащил! – хрипло ответил пацан и, чуть подумав, добавил: – Танцующий!
У Сергея все поплыло перед глазами, ноги подломились, и он рухнул седалищем на ступеньки.

Глава 3. Дырка в голове

Мост через Калитву находился в трех километрах от луга, где расположились бойцы Пеннивайза. Пешие разведчики всю ночь изучали подступы, но не обнаружили ничего опасного. И все же Пеннивайз был слишком стреляным воробьем, чтобы сломя голову всем отрядом затевать переправу. Он собирался сначала вывести вперед рабов, чтобы, используя их как живой щит, перейти на другой берег. Военные средь бела дня вряд ли открыли бы огонь по демонстративно мирным заложникам. Миновав же мост, где негде