Компьютер и ангина. Отрывок № 17 из романа "Встретимся у Амура"

Их беседу прервал длинный звонок. Трезвон стоял, как на пожаре. Кинувшиеся к двери Снегиревы обнаружили за ней взъерошенную Наташку. Глаза у нее горели.
− Настя, компьютер! Предки купили компьютер! Идем скорее! − вопила подруга, подпрыгивая от нетерпения. − Пока Никита не пришел. Идем же! − И схватив Настю за руку, потащила к себе.
Да, это была вещь! − Настя даже позавидовала. Но Наташка клятвенно пообещала, что учиться на нем они будут вместе. Ведь все равно она сама ничего не поймет.
− Давай включим, − возбужденно предложила Наташка. − Я знаю, как. Я уже втихую включала, здесь в инструкции все написано.
− А родители не будут ругаться? Все-таки он бешеные деньги стоит. Еще сломаем.
− Не, маман сказала, если не терпится, включай. Сломаешь, будешь сама чинить. А лучше Никиту дождись. Только я не хочу его дожидаться, − он потом меня не подпустит, пока сам не наиграется.
− Ну, давай, включай.
Но едва на экране монитора появилась красочная заставка, как дверь распахнулась, и в комнату ворвался Наташкин братец, − да не один, а с Вадимом и двумя девицами, одна из которых была подружкам уже знакома, именно ее они видели тогда в раздевалке.
− А ну, брысь! − скомандовал Никита. − Кто разрешил включать компьютер? Сломаешь, убью!
− Мама разрешила! − возмутилась Наташка. − Он что − только твой? Нам обоим купили.
Но тот крутанул стул, сдернул с него Наталью и, словно мячик, кинул на диван. А сам уселся на ее место, и прильнул к монитору. Его друзья дружно столпились рядом.
Наташка громко заревела. А Настя, потрясенная до глубины души хамством Никиты и равнодушием Вадима − тот даже не взглянул на нее − молча, кинулась к себе. Ей тоже очень хотелось плакать, но она стерпела, побоялась привлечь внимание родителей. Но они, сразу поняли, что дочь вернулась расстроенной, и стали приставать, в чем дело. Пришлось рассказать.
− Чтоб я… когда-нибудь к этому компьютеру! Еще прикоснулась! Да ни в жизнь! − клялась Настя, вытирая слезы. − Никогда не думала, что Никита… такой! Как он мог! Перед этими… Как будто мы пыль! Да пусть подавится своим компьютером!
− И вся любовь, − посочувствовала Галчонок, с жалостью глядя на расстроенную дочь. − А как смотрел, как вздыхал! − что один, что другой. Да не огорчайся ты так, они того не стоят.
− Действительно, дочка, − поддержал ее отец, − не горюй. Будет и у тебя компьютер.
− Ты думаешь, она из-за компьютера расстроилась? Да из-за этих нахалов. Она же считала их джентльменами, а они обыкновенные жлобы. Из-за какого-то железа так девчат унизили перед своими красотками. И этот Вадим − в машине выглядел таким интеллигентом. Вот, Настя, он себя и проявил. И не жалей, зачем он тебе такой нужен.
− Это я ему не нужна. − Настя снова заплакала. − А он мне еще больше не нужен. А компьютер нужен, очень нужен. Пап, ты же говорил, что ваши лаборанты могут его собрать из каких-то частей? Пусть хоть самый простой.
− Купим новый, − твердо пообещал отец. − Возьму кредит и деньги в кассе взаимопомощи, слава богу, у нас она еще действует. За год выплачу. Не горюй, котенок, будет у тебя компьютер.
И тут вновь затрезвонил дверной звонок. Явилась заплаканная Наталья. Села рядом с Настей и снова залилась слезами. Родители повздыхали и удалились, решив, что подружки наплачутся и полегчает. Все-таки дочь не одна, глупостей не наделает. А дела ждут.
А ведь и вправду после слез стало легче. Глубоко вздохнув напоследок, подруги умылись и принялись строить планы мести.
− С ними не разговариваем, − жестко сказала Наташка, − ни с одним, ни с другим. Смотрим, как на пустое место. Ты, Настя, с этим скотом, моим братцем, даже не здоровайся. Молча, отворачивайся и уходи. Пусть знает, что у нас тоже есть гордость.
− Нет, здороваться надо, − не согласилась Настя. − Но только здороваться. А ты больше к его компьютеру не подходи. Мне папа на этой неделе купит новый, будем на нем учиться. Думаю, Никита скоро извиняться станет, вот посмотришь. Но ты подольше не поддавайся, пусть ему стыдно станет.
− Да я никогда ему не прощу! − Наташка гневно сверкнула глазами. − А в компьютер вирус запущу. Я знаю, как, мне пацаны со двора рассказывали. Есть такие программы − зараженные вирусом. На дискетах. Я этому уроду отомщу по полной, будет знать, как меня позорить перед какими-то крысами.
− Нет, компьютер не надо − ты что! Он ведь не виноват, − запротестовала Настя. − Если они такие, так что же, и нам такими быть? Будем выше.
− Ладно, не буду. Действительно, железо это не причем. Но этому гаду я все равно припомню, найду момент. Настя, давай теперь у тебя уроки делать? Всегда. Пусть почувствует, что нам его объяснения больше не нужны.
− Конечно. Тащи тетрадки, а я борщ разогрею.
Наталья сбегала к себе и вернулась совершенно разъяренная:
− Нет, ты представляешь? Сидят со своими девками у монитора, прижались друг к другу, как птенчики, только что не воркуют. Я собираю тетрадки, а этот гад таким елейным голоском спрашивает «Вы что, сегодня у нас заниматься не будете? Может, вам чего объяснить?» Как ни в чем не бывало!
− А ты?
− Знаешь, у меня от злости, все из головы повылетало. Только дверью хлопнула, аж стекла зазвенели. Ну, ничего, вернусь, я ему еще выскажу. И родителям наябедничаю, − мстительно добавила Наташка.
Уроки были сделаны, посуда вымыта, но Наталья не уходила: выжидала, когда уберутся Никитины гости. Выглядывала, выглядывала в окно, но все же их уход прозевала. Вернувшись к себе, она позвонила Насте:
− Представляешь, смылись. Все четверо. Только я собралась наговорить ему кучу гадостей, − и девок ихних не постеснялась бы − прихожу, а в доме пусто. Весь пар даром вышел, так жаль. Ну, ничего, пусть только вернется. − Но поругаться с братом всласть в этот вечер не пришлось: тот пришел домой за полночь, когда Наташка уже спала. Правда, родителям она наябедничала от души.
Вернувшись на следующий день из лицея, Настя обнаружила, что в доме нет хлеба. Пришлось тащиться в булочную. Спускаясь по лестнице, она носом к носу столкнулась с Никитой. Настя сделала шаг в сторону, но он шагнул в том же направлении и преградил ей дорогу.
− Так за что вы с Натальей на меня дуетесь? − невинным голосом осведомился Наташкин брат. − Что компьютер у вас отобрали? Но мы же недолго посидели, просто не терпелось опробовать. Могли потом сколько угодно играть.
− Ты на самом деле тупой или притворяешься? − Настя не собиралась с ним разговаривать, но не вытерпела. − Дело разве в компьютере?
− А в чем? Ну, подумаешь, пересадил твою подружку на диван, чтоб не мешала. Есть из-за чего злиться.
− Значит, не притворяешься, − констатировала Настя. − Пропусти меня. Когда поумнеешь, поймешь.
− Настя, чего ты с ним разговариваешь? − Разъяренная Наташка вылетела на лестничнуюплощадку. − Мы же договорились − они теперь для нас пустое место. Пусть со своими уродками целуются. Тоже нашли красоток: одна корова, другая глиста. Это которая твоя − корова?
− По морде хочешь? − обернулся Никита. − Сейчас получишь!
И угрожающе двинулся наверх. Но Настя успела загородить подругу.
− Только тронь! − выпалила она. − Я тебя за человека считать не буду. Поднять руку на женщину − это низко!
− Когда б она была женщиной, − процедил Никита, − а то стерва, каких поискать. Ладно, не бойся, не трону. И все же, может, объяснишь. что на вас нашло?
− Может, и объясню. Если сам не догадаешься. А заниматься мы будем теперь у меня, и в ваших объяснениях больше не нуждаемся. Тем более, что у вас теперь есть, кому объяснять.
− Э, да ты, похоже, ревнуешь? − вдруг развеселился Никита. − С чего бы? И кого: меня или Вадима? Ты же нам обоим дала отставку. Так что ж нам теперь − прозябать в одиночестве?
От этих наглых слов Настя просто онемела. Не глядя на него, она ринулась вниз по лестнице, негодующая Наташка − за ней. Только за воротами двора подружки немного пришли в себя. С горя они отправились в парк, где до тошноты объелись мороженым.
А на следующий день у Насти начисто пропал голос. Боль в горле была, будто его порезали бритвой. Заглянув ей в рот, Галчонок ужаснулась: в воспаленных миндалинах угрожающе торчали гнойные пробки. Померив дочери температуру, она кинулась вызывать врача: градусник показал тридцать восемь.
− В лицей не пойду, − написала Настя забежавшей подруге, − скажешь, что я заболела. Как у тебя горло, не болит?
− Ни капельки, − с сожалением вздохнула Наташка, − даже жалко. Поболела бы с тобой за компанию, может, этому гаду стыдно стало бы. А то ведет себя, как ни в чем не бывало. Ладно, поправляйся, я после лицея забегу.
Она унеслась. А Настя, вздохнув, открыла алгебру. Где-то без четверти одиннадцать, когда по ее расчетам в лицее была перемена, зазвонил телефон. Подняв трубку, она с изумлением услышала голос Вадима:
− Настенька, говорят, у тебя ангина? О, я знаю, как это больно. Не отвечай, − Наташа сказала, что у тебя голос пропал. У меня дома есть спрей, я тебе после уроков занесу. Сразу боль снимет. И температура спадет. Сможешь открыть дверь? Ладно, не отвечай, что-нибудь придумаем.
И он отключился. А Настя еще с полчаса приходила в себя. Она и представить себе не могла, что в ее душе поднимется такая буря. Радость, перемешанная с негодованием, переполняли ее, − и еще что-то, похожее на ожидание, предвкушение неизвестно чего. Наконец она взяла себя в руки и стала решать, как вести себя, если он и вправду заявится. Посоветоваться с Наташкой? Но если он придет раньше? Вдруг у них меньше занятий? Что же придумать?
Ничего путного на ум не приходило. Она попыталась разжечь в себе былую обиду, но та никак не хотела разжигаться. Тогда она представила лицо Вадима в раздевалке и его слова о том, кто они с Натальей такие. Обида сразу подняла голову и приготовилась к атаке. Ах, он озаботился ее здоровьем? Обойдемся! Взяв ручку, она написала нарочно неровным почерком «Мне ничего не надо. Спасибо за заботу. Извини, пригласить не могу, боюсь заразить».
Она сунет записку и закроет перед его носом дверь. Пусть знает! Настя так и не придумала, что он должен знать, но на душе стало легче. Все-таки он к ней неравнодушен. Ишь, сам встречается с этой тоненькой, а все равно думает о ней, Насте. Может, стоит проявить к нему расположение? Пусть показное. Улыбнуться пару раз, взять лекарство. Поблагодарить. Можно даже чмокнуть в щеку. Интересно, бросит он тогда эту студентку?
И она тут же почувствовала укол совести. Нет, с Вадимом так нельзя. Он перед ней ни в чем не виноват и эта девушка тоже. Интересно, как ее зовут и кто она вообще. Наверно, она его очень сильно любит. Отдать записку и больше о нем не думать, приказала она себе. И решительно взялась за учебник.
Однако будущее − вещь непредсказуемая, и вскоре Настя почувствовала это в полной мере. Ровно в два часа зазвенел квартирный звонок. Схватив записку, Настя