обнял ее за плечи:
- Крепись, моя девочка! Ты же вон, какая у нас умница! Отличница!
- Это не я молодчина, а мама. Она взвалила на себя столько всего, - слабо возразила Вика.
- Ну, о маме твоей особый разговор.
В объятиях Владлена Германовича Вика расплакалась и прижалась к нему еще сильней.
- Ну, ну, ласково успокаивал он. Вдруг вспомнив про цветы, и не найдя повода для их вручения, положил на скамейку- предложил следовать в машину.
Вику почти нес на руках. Она и не сопротивлялась, а Наташа вернулась и забрала цветы. Владлен с благодарностью посмотрел на нее.
- Витек! На дачу!
- Владлен Германович, мы не можем ехать далеко. Мне нужно решить с вами вопрос о сыне, – заволновалась, было, она...
- А это и недалеко вовсе. Мы же на машине. Это очень скромное милое место - мое убежище от суеты. Вам понравится. Я уверен, - успокоил он Наташу. А что за проблема с сыном? Они же, сейчас в хорошем месте? И, насколько я знаю под чрезвычайно надежным присмотром?
- Да, да! Все так, но он очень просится домой, да и мама тоже, - как бы извинялась за свою неблагодарность Наташа...
- Ну, что же! Я вполне понимаю их... В такой момент хочется быть с близкими людьми, и никакие красоты не могут заменить тепла родных стен. Завтра же я попрошу Жана отправить, если Анна Васильевна плохо себя чувствует - он сам привезет их.
- Боже мой! - буквально застонала Наташа. Сколько мы создаем для вас вопросов...
- Наташа! Давайте договоримся! О проблемах больше ни слова! Хорошо? - почти строго попросил Владлен.
Гости вышли из машины, оглядываясь по сторонам, а Витек по-хозяйски направился прямо к дому.
- Хозяйничает здесь он, как бы отвечая на немой вопрос гостей, - заметил Владлен. Нет никакой Марии Петровны... И, вообще, женщин не бывает... Вы, можно сказать - первые. И Владлен Германович действительно не лукавил.
В домике было скромно и уютно. Особенно привлекал внимание камин. Рядом брошена огромная овчина и стоял небольшой диванчик, а чуть в стороне на маленьком столике - возвышался старинный патефон. Во всем чувствовалась душа хозяина... На стене весели ружья.
–Древние, - с гордостью заметил Витек, заметив, что Наташа пристально рассматривает их. Каждая деталь интерьера имеет смысл и несёт информацию, ценную для Владлена Германовича. Он пригласил их пройти на второй этаж по очень красивой деревянной лесенке с балясинками. Там находилась спальня и комната, где стояло все, что было дорого его родителям. На стене весел их портрет.
- Вы очень похожи с мамой, – сказала Наташа.
- Да! Вы правы, пожалуй. На отца больше похожа сестра, - вспомнив о Майе, виновато посмотрел на Наташу, но она сделала вид, что ничего не произошло...
Пока совершали ознакомительную экскурсию по дому, Витек уже сотворил обед. Надо сказать, что голод уже разговаривал со всеми желудками, и даже Вика ощущала легкое подсасывание под ложечкой. Тем более что из садика доносился дурманящий запах шашлыка, но это оказался, правда, не шашлык, а люля-кебаб, любовно заготовленный женой Виктора, а он только обжарил на углях. На столе было все аппетитно расставлено. Ну, во-первых, скатерть была в нежно-зеленую клеточку, так любимую Наташей и шторы на окне тоже, а во-вторых - промытая зелень стояла в большой широкой специальной вазе в воде, чтобы долго сохранялся свежий вид. Наташа так тоже держала зелень в холодильнике. Обязательно в воде и под пакетом - эффект парника. Пахло печеным картофелем и помидорами. Решили обедать в домике у камина, потому что на улице сегодня несколько прохладно. Пронизывающий ветерок с залива, но дверь в сад была открыта, и создавалось полное ощущение, что ты на природе со всеми удобствами рая. Место было действительно, самое благоприятное для убежища души… Витек поставил старую пластинку с джазом Утесова, и обед протекал в полном молчании, но с аппетитом и взаимопроникновением. Слова никому не требовались.
После обеда Витек собрался немного порыбачить, а Владлен Германович предложил дамам разговор о делах, если они, конечно, имеют на это силы. Все расположились у камина. Наташа с Викой, обнявшись, сидели на диване, а Владлен сел в плетеное кресло-качалку.
- Виктория, а у тебя уже есть план? Куда собираешься поступать учиться? Девочка немного помолчала и ответила без всякого энтузиазма:
- Сейчас об этом совершенно не хочется думать.
- Нет, моя дорогая девочка! Думать об этом надо именно сейчас. Маме, как никогда, нужно твоё содействие. А помощь эта должна заключаться в твоем стремлении, не так ли, Наталья Сергеевна? – пытался найти поддержку Владлен. Она одобрительно закивала головой, не понимая к чему, он клонит. Я хочу обратиться к вам, девушки за подмогой… Недоумение окрасило сразу лица и мамы, и дочери.
- Помощи? У нас? - с удивлением спрашивала Наташа. Чем же это мы можем прийти на выручку вам?!
- Дело в том, что я продаю в России часть бизнеса и хочу продолжить дело своих родителей и Жана - во Франции. Но не стану вам забивать голову. Хочу сказать только следующее: мне нужны молодые, образованные кадры. К сожалению, мои сыновья уже выбрали свой путь. Ну, может быть, младший и заинтересуется когда-нибудь, но пока это весьма размытая перспектива. Виктория! Я предлагаю тебе обучение во Франции, а именно в престижном университете - Сорбонне...
У Наташи от этого предложения похолодело в сердце. Она-то знала, что такое Сорбонна. А Вика сразу запротестовала, что никогда не оставит маму.
- Подожди, подожди! Пока не принимай никаких решений, а просто слушай меня. У тебя будет перспектива после окончания иметь интересную работу. Хочу, чтобы ты изучила международную экономику и право. Твоя мама, думаю, понимает, что это такое и потом поможет принять решение. Вот это и есть моя корысть, Наталья Сергеевна.
- Какая, же это корысть? Ведь это предложение, о котором не всякий может даже мечтать...
- А вы, разве каждые?! — шутливо спрашивал он.
Вика в страхе прижалась к матери. Она ничего не понимала. Ей попросту было не по себе. Такое множество всяких эмоций еще не приходилось никогда переносить. Организм защищался, как мог, и девочка уснула в объятиях мамы. Владлен Германович смотрел на Наташу, и глаза его были наполнены нежностью. Она засмущалась такого взгляда и спросила:
- Владлен Герма…
- Называйте, пожалуйста, меня просто Владлен, – перебил он, - мы ведь с вами уже старые боевые друзья и столько пережили вместе. Она задумалась... действительно... Такое ощущение, что их так много всего уже связывает...
- Владлен, почему вы принимаете такое участие в нашей жизни?! И как на это посмотрит ваша семья, ведь вы так много отрываете от них!
- Нет, Наташа! Не продолжайте, пожалуйста, эту тему. Поверьте, если я что-то произвожу, то, как правило, знаю, что делаю.
- Но я не могу злоупотреблять вашим вниманием и принимать такую заботу. Это не для меня, – сопротивлялась, как могла Наташа.
- Но ведь вы уже принимаете и давно, - говорил Владлен, лукаво улыбаясь. Бедная женщина совсем растерялась...
- Вы, вы имеете в виду похороны?
- Нет, нет, нет! Гораздо раньше... Она во все глаза смотрела на него, ничего не понимая.
- А фиалки? А фрукты в отеле?
- Но ведь Жан сказал, что это входит в обслуживание? - Наташа совсем была смущена.
- Да, да, сервис! Но мой.
- Что, что это значит?
- Наташа я знаю каждый ваш шаг в Париже: где вы любили бывать, сидеть, гулять... Что больше всего интересовало?
И хотя Жан мне сообщал каждый день, что не соглашаетесь почти ни на одно его предложение, все-таки привязанности у вас маленькие были. Не правда ли? - все еще лукаво улыбался Владлен.
Наташа вдруг стала настороженно-серьезной. Она нежно переложила Вику на диван со своих рук. Укрыла ее и вышла из дома. Владлен понял и пошел вслед за ней.
- Вам не кажется, что ваш разговор просто неприличен?! Особенно в такой момент, когда... Но Владлен перебил ее:
- Пожалуйста, не старайтесь... Я понимаю, вы хотите сказать, что в то время, когда Вадим умер... Понимаю, но прошу меня выслушать...
- Владлен Петрович! Вы мне очень помогли и я бесконечно благодарна, но не позволю пользоваться моей беспомощностью и как я понимаю, начинать недостойный вас, флирт, - Наташа была просто великолепна в своем праведном гневе. Ее лицо приобрело новую, еще более привлекательную окраску. У вас, что же, не оказалось более достойной и молодой дамы для этого?! Неужели в вашем мире олигархов не нашлось кандидатуры для вашего отцовского инстинкта мужчины-отца? Я думаю, что вы не имеете проблем в этом вопросе! – негодовала она. Прошу с больше не тратить свои силы на этот бессмысленный разговор. Мне неприятно и...
- Наташа! - попытался он опять перебить ее.
- И, я вам обещаю, что все, что вы на нас потратили, верну, - настойчиво продолжала она. Я пока не знаю когда, но думаю, что вы можете несколько подождать, а сейчас хочу немного побыть одна в саду, пока Вика спит. И пожалуйста, отвезите нас домой.
Вся, дрожа, села на деревянную скамеечку. Владлен, молча, повернулся и пошел в дом. Через некоторое время вышел, неся большой теплый плед, и бережно укрыл им Наташу. Она не сопротивлялась.
- Это любимый плед моего отца, я его берегу очень, - торжественно и просто сказал он. Наталья Сергеевна! Я выслушал вас, не правда ли? Должен сказать, что после всего, что тут сейчас наговорили - еще больше усугубили ваше положение тем, что теперь я просто вынужден много — много говорить... Прошу только об одном. Не говорите ни слова, и не перебивайте, пожалуйста! Даже можете закрыть глаза... Она хранила молчание. Просто уже не было сил спорить и говорить.
Да! Наталья Сергеевна! Что касается вашей беспомощности, то тут, пожалуй, еще надо разобраться кто из нас беззащитный? Вы сейчас нагнали на меня такого страха, что до сих пор не могу собраться, чтобы продолжать наш разговор. Никакой я не олигарх. Вы разве еще ничего не поняли обо мне? Хотя бы по этому домику? Мне казалось, вы почувствовали, что моей душе нужно... Понимаете, после института увлекся изобретением, которому отдавал все время, и даже женился на супруге близкого друга, после его смерти... Нет, я об этом не сожалею. Просто хочу вам сказать, как
