Поиск пропавшего

         Весной в городской отдел милиции обратилась женщина Кузнецова Валентина, приехавшая из Воронежской области в гости к своему брату Платохину Ивану. Она была удивлена, что вместо брата её встретила невестка Платохина Катя, которая сказала, что муж Иван давно, месяца три, как уехал к ней, сестре, в гости и не вернулся.
Сестра пояснила в заявлении, что брат пенсионер, как и его жена Катя, нигде не работал, к ней не приезжал, длительное время не писал писем и открыток. Не созванивался с ней.

         Проверку заявления поручили участковому инспектору, который выйдя на место, ничего подозрительного не обнаружил и передал заявление в уголовный розыск.

         Так началось расследование.
         На оперативке, обсуждая этот материал, начальник уголовного розыска Мишин Олег, сказал своему заместителю Иванищеву Владимиру:

– Проверь хорошенько, здесь может быть «висяк».
– Трупа  нет, трудно будет доказать убийство.

         Иванищев, наметив план, что сделать в первую очередь, вызвал к себе на беседу сестру Платохина Ивана, которая дополнительно ему сообщила, что брат перед Новым годом ей писал, что хочет развестись с женой, что – то у них не заладилось в семье.

         Инспектор поехал в суд, чтобы познакомиться с делом о разводе.
Секретари нашли дело, и  Иванищев обратился к судье.

– Как  же, помню, эти стороны, пожилые, опрятные люди, не пьющие. Создалось хорошее о них впечатление.  Но муж очень хотел развестись с женой, настаивал на разводе, просил не давать им срок на примирение. А жена, наоборот, просила их помирить.
Они дали супругам минимальный срок для примирения –  один месяц.
         Судья заметила, что в глазах мужчины ей показался какой-то страх, непонятный ужас, но тот ничего не сказал в суде.
Обдумывая предстоящий опрос супруги исчезнувшего, инспектор решил сделать это у неё дома, надеясь, что она может расслабиться и утратит бдительность, проговориться, что даст какую-нибудь зацепку в расследовании дела.
         Он приехал к их месту жительства. Нашел соседей, побеседовал с ними. Соседи сказали, что супруги вели замкнутый образ жизни, ни с кем из соседей не общались. Соседа Ивана Платохина они не видели давно, им он не говорил ничего такого, чтобы могло помочь следствию.
         Платохина встретила инспектора Иванищева на улице.
Он представился, пояснив, что хочет побеседовать с ней. Она пригласила его войти во флигель, пояснив, что после развода, она стала жить во флигеле, а муж жил в доме.
         Флигель состоял из двух комнат, в передней была угольная печь, стол, табуреты и небольшой шкафчик.
В помещении было тепло и, Иванищев сняв куртку, сел на табурет. Он не спешил.
         Он начал издалека, иногда, задавая вопросы Платохиной, совсем не значащие для дела. Ему хотелось разговорить женщину, чтобы её «прорвало». Но держалась она стойко. Он узнал, что у неё нет детей, нет родственников, нет своего жилья, пенсия не большая. Отвечала она просто и ясно.
– Да, так, она и не проговориться, - мелькнуло у Иванищева.
– Я бы хотел посмотреть дом, одежду вашего мужа, что осталось, - заявил инспектор Платохиной.
– Да у меня нет ключей, их забрала его сестра. А она сейчас у кого-то здесь в городе.
         И в этот момент инспектор заметил тревогу в глазах допрашиваемой.
         Значит, надо в срочном порядке организовывать повторный осмотр места происшествия с привлечением специалистов, - решил инспектор.

         По телетайпу пришли сообщения из транспортной милиции, что происшествий по пути следования поездов, связанных со снятием пассажиров, за прошедший период не было. (Тогда ещё не было обязательной регистрации пассажиров на железной дороге.)

         Вернувшись в отдел, Иванищев пошел к эксперту-криминалисту Чурилову Николаю Васильевичу. Все его звали Васильевичем, уважая его за большой опыт и скрупулезность в работе. Внимательность в работе позволяла эксперту помнить многие обстоятельства разных дел, по которым он выезжал на происшествия, и иногда по одному отпечатку пальца устанавливать лицо, причастное к преступлению.
– Васильевич, тут такое дело. Исчез мужчина, возникло подозрение, что он убит, но трупа нет. Хотим сделать повторный осмотр места происшествия. Первый раз на место выходил участковый, но он ничего не нашел. У тебя есть реактивы на замытую кровь? – спросил инспектор Иванищев.
– Сейчас нет, но завтра я поеду в область за свежими реактивами, и после этого организовывай следственно-оперативную группу, – пояснил эксперт.
– Хорошо, я доложу начальству, – сказал, уходя Иванищев.

         И вот наступил день повторного осмотра места происшествия. Была собрана оперативно-следственная группа с привлечением  эксперта – криминалиста.
         Сестра Платохина отдала ключи от дома, но сама отказалась участвовать, почему – то сильно разволновадась.
– Я потом приду, узнаю результаты, – заявила  она тихим голосом.

         Приступив к осмотру дома, они начали с осмотра дверей, окон, чтобы найти пути проникновения в дом.
За их действиями наблюдала жена пропавшего без вести Платохина. Казалось, что ей все безразлично.
Внимательно следили за действиями следователя приглашенные понятые.

         И вот первая удача. На окне с задней стороны дома увидели свежие осколы  на деревянной раме, что могло свидетельствовать о проникновении в дом через это окно.

         Затем все участники прошли в дом. В доме все чисто, полы застелены домоткаными половиками. Кровать (железная) прибрана, стоят подушки, накидки. Стены в доме оклеены простенькими обоями.

         Теперь главная задача эксперта – найти следы крови. Он поднимает перину с кровати и своим прибором начинает освещать железную сетку кровати.

         И о чудо – техники! Появляются островки фиолетового свечения.
– Это похоже на кровь, – заявил эксперт.
Такие же следы находят на полу и на обоях. Эксперт тщательно изъял вещественные доказательства.
         В это время инспектор уголовного розыска дает указание участковому не спускать  глаз с подозреваемой женщины.
Теперь всем становится ясным, что совершено убийство.
Но нужно ответить на главные вопросы, где труп и чем было совершено убийство.

         Оперативным сотрудникам замаячила  перспектива перекопать весь огород в домовладении, чтобы найти труп хозяина дома. Такое не могло  понравиться. Но, если нужно, то придется, ничего не поделаешь.
Все с интересом наблюдали за действиями опергруппы.

         А следователь совместно с экспертом продолжали «копать» доказательства по делу. В сарае  они обнаружили топор, и, внимательно осматривая его, нашли бурые пятна, похожие на кровь и прилипший к топорищу волосок.

         Вдруг подозреваемая женщина вырвалась из рук участкового, и с гримасами, ужимками, начала прыгать и танцевать.

– Не докажете Вы ничего, трупа нет и не найдете его никогда! – кричала она.
– Я его сварила и выбросила собакам, – продолжала она буйствовать с искаженным от безумия лицом.

         Выйдя из оцепенения, участковый пытался остановить женщину, но она вырывалась от него, непонятно откуда у неё  брались силы.

         Но такое продолжалось недолго, женщина почему – то стала оседать, движения её замедлились, и она упала на землю.

– Скорую, давайте, – закричали сбежавшиеся соседи.
– Поздно, – сказал эксперт, – пульса нет.

         Проводивший вскрытие тела умершей судебный медицинский эксперт дал заключение, что женщина умерла от обширного инфаркта, вызванного длительной стрессовой ситуацией.
Так была поставлена точка в деле исчезновения Ивана  Платохина.