"Несбывшаяся мечта"

заменить его до следующего раза, и ничего в этом особенного не было.

Но я, уже взяв себя в руки, как бы очнулся, и, естественно, от замены отказался. Да и не нужно мне было поднимать лишний шум. Сразу пойдут расспросы: «Зачем, почему?». А то и вообще скажут, что коммунист Тимохин заболел, не хочет служить, косит.

Оставалась главная проблема – с патроном. Его из патронника уже не вытащишь и нужно только выстреливать. Что делать? Ждать другого удобного случая, когда это еще появится или не появится желающий на «самострел», было ни с руки. И поэтому мы с Козловым отошли подальше от казармы в лес, насколько это было возможно (а в Новосибе снегу-то по пояс, если сойти с протоптанных дорожек) и выстрелили по «предполагаемому противнику». Чем, я думаю, сразили его наповал, точно так же, как и я Степку, – своей выходкой. Мы, конечно же, рисковали поднять «на уши» всю часть, т.к. в зимнем лесу слышимость очень хорошая, такая же, как у реки, или в ночном городе. Затем еще какое-то время искали новый патрон среди знакомых солдат и земляков другой, соседней части, чтобы незаметно подложить его в магазин автомата. Потому как потеря, даже одного патрона, тем более от «Калашникова» - это уже ЧП, виновника ждет, если не высшая мера наказания, то гаупвахта это точно, а не пиво с раками.

3

Она отличается от двух предыдущих тем, что, во-первых, в ней было больше действующих лиц: это я, дочка, жена и мой одноклассник. Во-вторых, тихий, мирный и вполне романтический отдых на природе, никак не предвещал беды. Говорят же, никто не знает, что нас ждет за поворотом. Мы тогда так и не поняли, ни сразу, ни потом, что ангелы-хранители кого-то из присутствующих в компании сделали свое доброе дело. Ну пронесло, так пронесло! (Прямо, как в анекдоте про Штирлица. Когда он сидел в кабинете Мюллера и читал секретную бумажку. И тут, как ошалелый влетает Мюллер, выхватывает из рук Штирлица «вещдок», тем самым поймав его с поличным на месте преступления и разоблачив в шпионаже, комкает сильно-сильно сей важный документ, как бы желая стереть его в порошок или их обоих, и, едва не открыв лбом дверь, убегает... «Фу... Пронесло! - мелькнуло у Штирлица в голове. «Тебя бы так пронесло!» - подумал Мюллер).

А дело было так. Поехали мы всей, вышеперечисленной компанией с ночёвкой на дачу родителей жены. Вечером развели костерчик. Картошечка печеная, яблочное вино, негромкая, милая сердцу музыка. И начали культурно проводить время. А поскольку на дворе был конец августа, с достаточно освежающими, до прохладцы ночами, все-таки осень «на носу», то ближе к полуночи, мы продрогли. И решили на ночлег перебраться в небольшой кирпичный домик, на территории дачи. Он, правда, построен в летнем варианте, но был капитальным и выглядел добротно. К тому же в нем есть две комнаты и, главное, в кухне установлена железная печка – «буржуйка», как ее называют в простонародии.

Хотя родители, когда уезжали вечером в город, и прежде чем пожелать нам приятного отдыха, строго-настрого наказали жене и мне тоже, чтобы мы печку не растапливали. И объясняли это тем, что у нас не получится ничего, т.к. она старая, как в небе луна, дымоход забит, тяги нет и т.д. Только не добавили к вышесказанному, что не с вашими головами, ребята, и «неоттуда растущими руками» ее кочегарить! Но мы с другом расценили эти слова как вызов, думая: «Ну, что мы не мужики что ли?». И стали испытывать судьбу. Более точного определения ко всему происходящему в то время сейчас не подобрать.

Что мы только не делали! И дровишки настругали ножичком на мелкие тоненькие палочки. Как раз похожие на спички для Гулливера. И бумаги понатащили прозапас. Не горит, зараза, и все тут! Возились, возились, пока нам не надоело. Потом уже плюнули на это бесполезное дело, которое нам напомнило подвиг комсомолки Зои Космодемьянской и, укрывшись одеялами, почти в одежде, так и улеглись спать, разойдясь по разным комнатам. В них каждая из стен, у которой стояли кровати, как раз и примыкала к находившейся на кухне печке.

А утром нас приехали будить теща с тестем. И когда мы рассказали, как долго и упорно разжигали эту злосчастную «буржуйку», они были просто в шоке. Среди всех слов возмущения и частых междометий ох и ах, отпущенных в наш адрес, мы поняли одно: что в небольшом пространстве, примерно шириной в две ладони, между печкой и подоконником, стояла железная двадцатилитровая канистра с бензином. Она была почти полная и вплотную примыкала одной стороной к печке, которую мы изо всех сил так старались разжечь. Что могло случиться, если бы это «буржуйская установка» вдруг над нами «сжалилась» и «сдалась» под нашим натиском, догадаться несложно. Но тогда мы между собой только поохали, да поахали, а родителям жены сказали, что все это ерунда, мелочи жизни, и они только зря страху нагоняют...

Хотя сейчас я так не думаю. Это была игра с жизнью в «рулетку». Три раза, начиная с раннего возраста и заканчивая последним случаем, когда мне было где-то в районе тридцати, в силу различных обстоятельств, я находился на волоске от смерти. Но судьба была ко мне благосклонна, как бы говоря: «Твой час еще не пробил, время не пришло...».

Экстрасенсы, любящие поговорить на эти темы, и разложить все по полочкам, считают, что спасительных ситуаций в течение всей жизни у человека может быть три-четыре, от силы – пять, не более.

Все это я вспомнил и рассказал вам потому, что уверен в закономерности и упорядоченности всего происходящего с нами и вокруг нас. Случайностей на свете не бывает! И то, чему суждено случиться, написано ли оно на роду или предсказано звездами – никак и никогда не избежать. Это и есть судьба. А плоха она или хороша, это уже другой вопрос, который меняет свой смысл в зависимости от обстоятельств.

А поскольку ничто не вечно под луной и не может длиться только ночь или день, так же и жизнь по своему замыслу не состоит сплошь из плохого или хорошего. Все чередуется, все меняется. Все течет... А раз так, то и не стоит характеризовать или недооценивать судьбу, лишь надо принимать ее такой, какая она есть. Ведь мы же не говорим: «Сегодня – плохое солнце. А вчера оно было лучше!». Мы только соглашаемся, принимая как факт то, что оно становится то ярче, то теплее и т.д. Даже найденный за углом кошелек, набитый деньгами, это тоже запланированный судьбой подарок, если хотите, ее широкий жест.

Конечно, многие считают – не надо плыть все время по течению жизни, не прилагая усилий, чтобы прибиться к правому или левому берегу. И добавляют: «Под лежачий камень вода не течет». Да, не течет. Потому, что участь этого камня в том и заключается – лежать без воды, а по воле той же судьбы, воде никогда не добраться до этого камня. И все-таки, если кому-то и суждено, через определенный отрезок времени, плывя по течению, догрести до берега «новой жизни» и уверенно шагнуть навстречу своему счастью, то и произойдет все это именно в нужный срок, в отведенный час, обозначенный судьбой. И никак не раньше.

И поэтому, я ждал того момента, если ему вообще суждено произойти, когда судьба мне снова «улыбнется» и поиски моего отца увенчаются успехом. И верил в то, что рано или поздно это должно произойти.

 
Глава девятая

 
Поиски продолжаются…

 
Спустя почти год после получения подробного письма от дяди из Москвы, где он написал все, что знал о моем отце, у меня совсем неожиданно появилась возможность с таким же вопросом выйти на дальних родственников в Киеве. Они, в прошлом, некоторое время жили в Семипалатинске, и достаточно тесно общались с моей мамой именно в период ее замужества. А поэтому, пользуясь случаем, я им незамедлительно переслал копию фотографии, о которой вам уже рассказывал. Их ответ не заставил себя долго ждать. Уже через неделю я узнал, что нужной мне информацией они тоже не располагают, т.е. не знают даже имя моего настолько таинственного папы, но вот она – удача! Именно его, без всяких сомнений, они опознали на той фотографии, т.к. виделись с ним несколько раз!

Представьте себе мое состояние, когда я впервые за много лет смог внимательно вглядеться в лицо моего родителя и рассмотреть его, сразу же пытаясь найти между нами какое-то сходство!

Вот первый результат моего следопытства! Теперь я уже знал, как отец выглядел в момент моего рождения. И мне оставалось только узнать хотя бы его имя и фамилию, уже не мечтая о какой-то другой информации. Но как это сделать?

В голову приходили известные варианты: поиск через рубрику «Жди меня» в местной газете, где ищут по всей территории постсоветского пространства людей, затерявшихся по разным причинам при неясных обстоятельствах, все, кому это нужно. А также через Интернет. Но это достаточно долгое мероприятие и почти безнадежное, т.к. об отце я ничего не знал.

И опять же через некоторое время судьба мне «улыбнулась». К тому времени моя жена переехала на постоянное место жительства в Питер. А там при устройстве, ей, наверное, как жертве теперь уже российского (а не скандально известного – советского) бюрократизма и бумажной волокиты, потребовалась копия нашего свидетельства о браке, который мы заключали почти двадцать лет назад. Написав сюда, в местные органы запрос, она получила нужный документ. И тогда я задумался: правильно говорят, что все гениальное – просто! Ведь точно также можно найти информацию и о моих родителях, хоть ей и за сорок лет. По закону она должна храниться в архивах не менее, чем полвека. И вот тогда я узнаю то, что мне нужно, а если и повезет, то и еще что-нибудь!

Буду нечестен, если скажу, что сразу же на следующий день я побежал в ЗАГС. Нет. Суета повседневной жизни, какие-то неотложные дела, составляющие ее суть, отложили на время мои планы.

Но опять же, в отведенное судьбою время, меня как осенило, как подбросило! Я отложил все дела на второй план и пошел по длинным коридорам «бумажных заведений» в поисках моей мечты.

Обойдя не одного начальника, и побывав во многих кабинетах, я пришел к молоденькой девушке городского отдела ЗАГСа.

Объяснив ей, что мне нужно, а это – копию свидетельства о браке или разводе, заключенном или расторгнутом в начале шестидесятых годов, я попросил мне выдать в письменном виде любую найденную информацию об отце. Девушка, а ее звали Эльмира, сказала, что это большая работа, непростая и скоро она не получится. Мы договорились, что в случае успеха, естественно, допускался вариант тщетности поиска этих, для меня очень важных, бумаг, она мне позвонит. И мы обменялись номерами телефонов.

Примерно через неделю, при отсутствии результатов (что, кстати говоря, тоже является таковым), я опять пришел к Эльмире. Уж очень я не люблю ждать! А моя бабушка еще в детстве мне говорила, что ждать и догонять – хуже всего. Но Эльмира охладила мой пыл, объяснив, что приходится очень много документов перебрать и работа еще не готова. Тем самым намекая мне на благодарность за то, что она вообще взялась за это дело. Ведь в случае ее отказа, моя мечта разрушилась бы как карточный домик, и уже ни на чью помощь рассчитывать бы не пришлось. Я пошел домой. И снова потянулись долгие дни надежды на успех и терпеливого ожидания, которые обычно заполнялись постоянными домашними делами и