коту под хвост! Только для Вики это: ничего страшного, тоже достойная профессия. К тому же, один из президентов Чили, тоже медик по образованию, по первости так вообще в морге работал. А тут всё-таки с живыми. Мама тогда стала ругать Вику за беспечность. А я… впервые в жизни я была не на её стороне. Впрочем, на санитарке Вика останавливаться не собирается – надеется, что, доучившись на заочном, сумеет в будущем стать врачом.
У самой у меня, к слову сказать, проблемы тоже были. Я с детства мечтала стать учительницей, но, в отличие от Вики, послушала мать и поступила на экономический. И в отличие от неё же, имела возможность доучиться. Только и меня брать на работу не спешили. Помощь пришла, откуда я её не ждала – от Тани. Той самой, от дружбы с которой мама предостерегала Вику. У её знакомых на фирме как раз бухгалтер уволился, и она порекомендовала меня.
Я так и не решилась сказать Николаю, что вовсе не родство с Викой явилось причиной моих трудностей. В противном случае, есть риск, что остаток пути мне придётся проделать в гордом одиночестве.
Ан нет – уже не придётся. Вот и они, родимые – кувшинки, плавающие в воде! Издалека они смотрелись словно зелёные и розовые стразы на узкой ленте встроенной в мостовую речки.
- Ну вот, мы почти пришли, - Николай показал рукой на противоположный берег. – Осталось только перейти через мост.
Другой берег был более пологим и в бетон не одетым. Мы приблизились к лотосам. Среди зелёной листвы, которая вблизи казалась просто гигантской, виднелись редкие розовые бутоны. Они были такими крупными, что в них без труда могла бы уместиться лягушка. Как жаль, что они так далеко! Вот бы протянуть руку, ухватить цветок и вдохнуть его тонкий аромат! Впрочем, если пройти несколько шагов по грязи..
- Хотите цветок понюхать? – догадался Николай.
- Да.
- Сейчас я его достану.
Грязь зачавкала под его сандалиями. Сделав пару шагов, он протянул руку.
- Держите! Осторожнее!
Стоя на самом краю твёрдой почвы, я поймала толстый стебель. Опасаясь, что могу его сломать, нагнулась. Аромат действительно оказался тонким, с едва заметным привкусом мускуса. Николай сказал, они обладают снотворным эффектом. Как маки.
- Вы так замечательно смотритесь с цветком! Можно, я сфотографирую?
- Пожалуйста, - разрешила я. – Только с цветком я не могу встать покрасивее.
- Так тоже хорошо. Девушка тянется к цветку. Очень натурально!
Несколько раз его фотоаппарат щёлкнул, меняя ракурсы по воле хозяина.
- Теперь можно отпускать?
- Отпускайте.
Но прежде я в последний раз вдохнула этот неповторимый запах. А после, по просьбе фотографа, прилегла на лист, как на подушку, положив ладонь под голову и чуть прикрыв глаза.
Я не сразу поняла, в чём подвох, когда Николай с лукавой улыбкой попросил меня встать перед лотосами и поднять руку вверх. Когда же, к своему удивлению, просматривая фотографии, увидела маленькую дюймовочку среди огромных лотосовых зарослей, не смогла удержаться от вопроса:
- Ой, а как Вы это сделали?
- Это несложно. Взял Вас в фокус и уменьшил.
- Круто! Вы талант!
- Люблю иногда похулиганить.
Его щёки при этом залились краской.
Закатное солнце окрасило край неба в розовый цвет. Вот оно – долгожданное событие!
Николай не ошибся – лотосы и впрямь отлично смотрелись в лучах заката. Воспользовавшись моментом, я тоже сделала несколько снимков на свою «цифровую мыльницу».
- Хотите, я Вам пришлю фотки? – предложил парень.
Надо ли говорить, что я с удовольствием дала ему свой емэйл?
До отправления теплохода оставалось ещё предостаточно времени. Но всё же я начала беспокоиться: успею ли? Поэтому предложение Николая проводить меня до набережной встретила с благодарностью.
По дороге мы изрядно задержались на бульваре – под стенами Кремля. Красивый в Астрахани бульвар! Вдоль стен протянулись широкие дорожки со скамейками, разделённые клумбами, где на изумрудных коврах из травы уютно расположились розы, ноготки, мелкий кустарник. То там, то здесь взмывали вверх струи распылителей, чтобы питать водой всю эту красоту. Между клумбами фонтаны рисовали в воздухе водяные узоры. Одни были незамысловатыми, другие же – с выдумкой. Как, например, тот, что в самом начале сквера, сделанный в виде античной статуи с кувшином, окружённой полукругом из колонн.
Мы с Колей сидели на лавочке и, потягивая молочные коктейли, болтали о пустяках. Мне казалось, я знаю этого человека всю жизнь. Я как будто вместе с ним читала его любимые книги, смотрела его любимые фильмы, виделась с его друзьями, одноклассниками, коллегами. Как такое может быть? Не знаю. Кто из нас первым, обмолвясь, заменил простое «Вы» сердечным «ты» - я тем более ни за что бы не вспомнила. Да я, по-честному, почти забыла и о том, что через пару часов мой теплоход отплывает. Пусть бы он задержался здесь ещё на часок-другой. А лучше – на сутки. Мне нравится, безумно нравится сидеть здесь и говорить с Колей!
Но всё хорошее заканчивается до обидного быстро.
- Пойдём потихоньку на набережную, - сказал Коля. – Ещё успеем погулять, посмотреть.
Эта мысль показалась мне здравой. А то я толком не успела рассмотреть набережную. Как только мы сошли с теплохода, нас быстренько по автобусам.
Солнце всё ниже опускалось за розовеющую в лучах заката Волгу. А вскоре и вовсе скрылось из виду, уступив место луне с россыпью мелких звёздочек. На набережной зажглись фонари, позолотили мягком светом воды великой реки, фонтаны, мостовую с кованой оградой, статую Петра Первого, который прежде был моим любимым царём. Сейчас же я отнеслась к нему более чем прохладно. Если бы Коля попросил меня встать рядом для фотографии, я бы встала. Но он нашёл более удачные, на взгляд фотографа, ракурсы. Я то парила над рекой, расправив руки-крылья, то пыталась поймать в ладони струю фонтана (Коля сказал, в десять вечера фонтан будет «танцевать». Жаль, меня уже здесь не будет!).
За неспешной прогулкой, разговорами и фотосессией время летело с астрономической скоростью. Страстно хотелось его остановить или замедлить, украсть хотя бы минутку-другую.
- Рита, ты где? – позвонившая Вика уже начала беспокоиться. – До отправления пятнадцать минут.
- Знаю. Я здесь, на набережной. Скоро буду.
Пятнадцать минут незаметно перетекли в десять, десять – в пять. Пора, уже пора!
Я стояла на средней палубе, что оказалась как раз на уровне набережной. Теплоход задерживался. Спасибо, дорогой, не забуду! Коля, стоя по ту сторону кованой оградки, кажется, вполне разделял мою радость.
По вечерней набережной ходили люди. Кто-то неспешно гулял, кто-то торопился по своим делам, кто-то суетливо выбирал арбузы и дыни, что продавались прямо у причала. Я запоздало подумала, что можно было бы взять арбуз, попробовать… А впрочем, ну его! В другой раз как-нибудь.
И вот уже мостки подняли, кто-то с берега, по просьбе матроса, убрал канат и бросил на борт. Между мной и Колей – речные воды, с каждой секундой всё шире. Но пока ещё не поздно перепрыгнуть на набережную…
Но нет – я девушка гордая, прыгать никуда не буду! Пусть мужчина, которому я понравилась, бежит за мной на край света. А я подожду. Благо, у Коли есть мой телефон.
Теплоход отдалялся от Астрахани под весёлую песенку про волну, солнце и луну, обещающую встречу с мечтой и любовью. Силуэт Коли таял в вечерней мгле. Всё дальше становилась набережная с яркими точками фонарей. Внизу медленно плескалась вода, отражая, как в зеркалах, любопытные звёзды. Мне хотелось благодарить их, благодарить Бога. Хотя я толком и не понимала, за что.
Вика и Стёпа стояли неподалёку, с ними – Петрович. А я только сейчас обратила на них внимание. Ничего себе, Ритка, ты даёшь!
- Ну что, идём на ужин? – спросила сестра.
- А что, уже пора? Ну, тогда идёмте.
- Рит, а кто этот парень?
- А это Коля. Он из Волгограда. Представляешь, он, оказывается, друг Чуконина.
Что ж я его даже с сестрой не познакомила? Эх, шляпа!
- Круто! – обрадовалась Вика. – Вижу, тебе он понравился? И даже очень!
Сказать: да ну! что ты? придумаешь тоже! Но слова так и замерли на полпути. Кого я пытаюсь обмануть? Вику? Саму себя? Коля же мне нравится! Нравится! Ещё вчера я всерьёз не верила, что весна когда-нибудь вернётся в мою запорошенную снегами и вьюгой душу, что в сердце зажжётся искорка, которая, мне казалось, после смерти Андрея навсегда погасла.
- Да, - ответила я просто.
В ресторане женский голос громко объявил, что сегодня у Анатолия Иванченко день рождения. Шустрая официантка тут же поднесла имениннику каравай, предложив другим пассажирам всем вместе его поздравить. Песенкой, известной нам всем с детства.
Вика и Стёпа живо расспрашивали Петровича, как ему понравился город. Я, признаться, слушала не очень внимательно, но судя по всему, он остался доволен подарком сына. И караваем, который мы вчетвером пробовали с чаем, сидя на палубе.
Когда же мы с Викой оказались в каюте, та осторожно поинтересовалась:
- Как вы с Колей познакомились?
- Давай об этом завтра. Сегодня уже спать хочу.
- Ладушки, - согласилась Вика.
Однако я соврала. Спать мне ни чуточки не хотелось. Но сегодня, когда моя душа только отогрелась после тяжёлой зимы, я не готова была делиться своей радостью ни с кем. Даже с родной сестрой.
«А чего я, собственно, боюсь? – мелькнула вдруг мысль. – Разве когда-нибудь Вика на меня давила?».
Сколько я себя помнила, не могла бы назвать ни одного эпизода. Зато в памяти всплывали другие – когда я на пару с матерью настойчиво пытаюсь вразумить сестру. Безуспешно, правда, но теперь я прекрасно понимала, почему Вика очень быстро перестала нам доверять. А я, выходит, попросту перепутала её с прежней Маргаритой.
Я расскажу тебе, Викуся! Сама расскажу. Но только завтра. А сегодня… Сегодня мне хочется одного: смотреть на звёзды и мечтать.
Напрасно я опасалась, что Вика меня не поймёт. Напротив, она была только рада, что я отлично провела время с интересным человеком.
- Как думаешь, Викусь, он позвонит?
- Думаю, если ты ему понравилась, то да. Во всяком случае, судя по тому, как он на тебя смотрел…
- Слушай, ты только маме не говори. Пока. Лучше я ей потом сама всё расскажу.
- Хочешь сделать ей сюрприз?
- Нет, просто хочу хоть пару дней быть свободной от её капризов. А ещё…
«А ещё, я ей не доверяю», - подумала я уже про себя.
И так отчётливо это прозвучало в моих мыслях. Я, Рита Ерёмина, не доверяю собственной матери! Но мук совести я, как ни странно, не чувствовала. Прости, мама, но ты сама так захотела!
- Ладно, пошли, а то на пение опоздаем, - закончила я вместо объяснения.
После урока пения теплоход остановился на стоянке в Никольском. Нас предупредили сразу, чтобы взяли на берег всё необходимое, потому как теплоход, остановившийся вторым бортом, отчаливает раньше, и нам придётся его пропустить.
Захватив с собой полотенца и наскоро надев купальники, мы окунулись в прохладную воду. Потом, лёжа на полотенцах, рассматривали окружающий пейзаж. За нашими спинами возвышался покрытый растительностью пригорок. Сверху виднелись деревянные домики, окружённые заборами с огородами – неотъемлемой частью сельской местности.
- Посмотрим, что там сверху? – предложил Стёпа.
Вика охотно согласилась. Петрович предпочёл остаться на пляже. Я тоже отказалась:
-
