3.Питерский этюд

Все случилось достаточно неожиданно и непредвиденно.
Мы с Маркусом, одним из моих однокурсников, случайно пересеклись в кафе De Paris недалеко от моста Мон-Блан в тихий обеденный час.
- Вадим, ты же русский?
- Почти. Наполовину.
- Представляешь, летом отправляюсь на твою родину, - он широко улыбался. – Готово отвезти туда твой поклон!
- Что тебя в Россию потянуло?
- Клиент имеет там бизнес. У него проблемы. Мне делают приглашение, визу, и я еду решать эту проблему. Ты был когда-нибудь в России?
- Нет.
- Хочешь?
Я задумался, просто никогда не думал на эту тему достаточно конкретно, хотя порой размышлял, что хорошо бы там побывать. Знаю, настоящие выходцы из России испытывают мучающую ностальгию об исторической родине, много читал об этом в русской литературе, правда, несовременной.
Я такого чувства не испытывал, но порой задумывался, что, наверное, надо посетить эту страну, побывать там, откуда растут мои корни, но никогда никаких усилий для этого не прикладывал.
- Скорее всего, мне бы было интересно съездить. Ты в какой город едешь? В Москву?
- Нет, мой клиент имеет бизнес в Санкт-Петербурге. Это тоже очень известный русский город.
- Маркус, мои предки из этого города.
- Да ты что!? Поехали, я впишу тебя в приглашение. Выезд в июне. Побываешь на родине предков. Ну, как?
Я молчал, перебирая свои планы на лето. Ничего важного  в голову не приходило, а идея поехать в Россию все больше захватывала меня, поэтому решил, провести два-три дня отпуска в городе прадедов:
- Если тебя это не очень затруднит. Я постараюсь тебя не стеснять. Я сам закажу себе отель, не буду обременением.
- Отлично. Терпеть не могу лететь в самолете без хорошего собеседника.
 
Во второй половине июня, после долгой задержки нашего вылета, мы все же приземлились в аэропорту Санкт-Петербурга, но не утром, как планировалось,  а вечером.
Маркуса встречал автомобиль, отель у нас был один, но мой попутчик туда не поехал, его завезли по пути на какую-то встречу, а меня доставили в Radisson Royal на центральной улице города, Маркус убедил, что это самое лучшее место. Он же озаботился тем, что какое-то местное туристическое агентство организует мой отдых в России. Они должны меня встретить, разместить и составить план моих экскурсий, хотя я приятеля настойчиво разубеждал в этой затее – не любил я экскурсии, чьего-либо назойливого присутствия при моих путешествиях и знакомстве с новыми местами.
Когда я подошел к стойке регистрации, назвал свое имя и протянул паспорт, за моим плечом прозвучал приятный, немного усталый голос:
- Господин Созонов?
Я обернулся.
Передо мной стояла очень приятная женщина лет под пятьдесят, максимум на десятилетие младше меня. Из того разряда, которые всегда покоряли своим видом – ничего искусственного, никакой (по крайней мере, на мой мужской недостаточно просвещенный взгляд) операционной попытки скрыть свой возраст, но тем не менее очаровывающие возрастным расцветом женственности и чувственности.
- Да, - ответил я, вопросительно приподняв брови.
- Меня зовут Надежда. Вам удобно говорить по-русски?
- Вполне, но в разумных пределах, - улыбнулся я, было трудно не улыбнуться, когда после долгих нудных бесед с Маркусом передо мной оказалась такая приятная собеседница. – Я говорю по-русски, но давно не имел практики.
- Я представитель «Холидэй Тур». Я ожидала вас гораздо раньше.
- Самолет был задержан. Сказали, у вас здесь была гроза и сильный ветер.
- Да. Погода днем была не очень. Рада приветствовать вас в нашем городе. Сейчас я помогу вам оформиться.
- Простите?
- Зарегистрировать вас в отеле. Потом предложу вам программу вашего пребывания. То есть список того, что наша фирма предлагает вам на дни вашего визита.
- Спасибо, - мне было немного смешно слушать ее, неужели здесь считается, что приезжий из Европы не может сам оформиться в гостинице? Конечно, Россия не совсем Европа, как у нас считается, но не до такой же степени. Или это всего лишь проявление легендарного русского гостеприимства?
Она перегнулась через стойку регистрации, что-то быстро сказала, потом оглянулась и подозвала боя в униформе отеля, который с удивлением осматривался, видимо, ища мой багаж.
Я улыбнулся ему, кивнув головой не небольшую спортивную сумку, висевшую на моем плече и составлявшую всю поклажу.
Бой хмыкнул и удалился.
- Я не богатый турист, - объяснил я Надежде.
- Вы, пожалуйста, осмотрите ваш номер и приходите в холл, я покажу вам программу и буклеты. Или вы устали? Я могу дать вам все материалы, встретимся завтра утром, я помогу вам определиться с программой.
- Спасибо. Я думаю, уже достаточно позднее время. Я не хочу быть причиной задержки. Я соглашусь, встретимся утром.
- Хорошо, - сказала она с явным облегчением. – Вот в этой папке все, что мы предлагаем. Спокойной ночи. До встречи завтра.
- Покойной ночи. Спасибо, - я взял папку, ключи со стойки и направился к лифту.
Номер оказался просторен. Окна выходили на высокий старинный серый дом напротив и улицу с достаточно плотным трафиком для такого времени.
Изучив содержимое мини-бара, понял, что по его содержимому никогда бы не отличил Россию от любой другой страны, где я бывал.
Вылил в стакан содержимое маленького сосуда с виски, сделал глоток, вернулся к окну, с недоверием посмотрев на часы. По моим понятиям, давно должно было стемнеть, но за окном было светло, почти, как днем.
О сне, почему-то, думать не хотелось, я допил и вышел из номера, зашагал по мягкому ковру к лифту.
 
С Надеждой столкнулся в дверях отеля, выходя на улицу.
- Вы так и не успели уйти? – удивился я. – У вас еще работа в такое ночное время?
- Да. Еще один клиент приезжал позже вас. Еще не ночь, только вечер.
- Он не опоздал? -  я улыбнулся, мне просто стало приятно ее опять увидеть.
- Нет, не опоздал.
Я был в очень сложно понятном для себя состоянии – я впервые в России, про которую много читал, слышал от прадеда. Я здесь ночью, пусть они считают это только вечером, а вокруг светло, как днем в пасмурную погоду. Я устал и выпил, что способствовало некоторому расслабленному состоянию, когда все вокруг изумляет и радует, А, главное, я отчетливо понимал, что не хочу, чтобы эта женщина, вдруг развернулась и, сославшись на позднее время, просто ушла.
Она не уходила, видимо, было неудобно развернуться и пойти прочь, когда перед ней клиент ее компании, а я же не торопился проститься:
- Мне удивительно, так светло, мне думается, уснуть нереально. Принял решение прогуляться, чтобы осмотреться вокруг. Какое направление посоветуете?
- Я бы посоветовала в сторону Дворцовой и на Неву, - она указала налево от отеля, спиной к которому мы стояли. – Невский это главный проспект нашего города. Очень красиво в белые ночи.
- О! Да! Вспомнил, как это называется. Белые ночи. Почему-то в памяти вертелось – светлые. Точно белые, как у Достоевского. А вам куда?
- На метро, - она кивнула направо.
- Вы не позволите вас проводить?
Она все же улыбнулась, хотя до этого сохраняла серьезность, несмотря на то, что у меня уже устали мышцы лица растягивать губы, задирая их уголки вверх:
- Тогда давайте пойдем туда, куда вам лучше, мне все равно, на какой станции садиться. Гостинка не на много дальше.
- Вы живете в той стороне?
- В принципе – да. Я живу на Ваське… на Васильевском острове.
- Это остров, который назвали по имени Василия, я читал.
- Да, есть такая легенда.
Дождавшись зеленого сигнала светофора, мы пересекли какую-то улицу и неспешно пошли по тротуару Невского в ту сторону, где, по словам Надежды, была Нева.
- Вы прекрасно говорите по-русски, - я воспринял это, как комплимент.
- Я почти полжизни постоянно на нем говорил в доме.
- Да, я обратила внимание, у вас русская фамилия и имя. Вы давно уехали?
- Куда?
- Откуда. Из России.
Я рассмеялся:
- Я первый раз в этой стране.
- Но…?
- Все совершенно просто. Я из семьи эмигрантов. Мой отец – русский, мама в совершенстве знала русский. Дома всегда говорили по-русски. Отцу это нравилось, а мама считала это великолепной практикой для своей… своих навыков. Я родился и всю жизнь прожил в Маленькой стране. Вы бывали там?
- Нет. Я только была во Франции, Италии и два раза в Испании.
Перейдя через проезжую часть набережной, мы поднялись на мост, на углах которого непокорно вздыбились кони, укрощаемые сильными мужчинами.
- Великолепно, - я остановился.
- Эти кони произведения скульптора Клода, а мост называется Аничков.
- В честь Анны?
- Нет, - Надежда рассмеялась, -  в честь полковника Аничкова, его часть тут недалеко дислоцировалась.
- Что?
- Располагалась. Часть – это военное подразделение, у нас называется – часть.
- Удивительно, такое нежное, я хотел сказать, такое нежное на слух название, а оказывается это в честь военного.
- Что ж поделать, не всегда имя и фамилия соответствуют профессии.
- Получается, что я на экскурсии. Это входит в программу, которую вы мне передали.
- Нет. Я не экскурсовод.
- Но ваша должность?
- Я обычно продаю туры в Европу, я не занимаюсь приемом  туристов. Просто товарищ, который этим занимается, заболел, вот меня и попросили встретить вас и второго туриста.
- Вы давно служите в вашей компании?
- Работаю в «Холидей» уже больше пяти лет.
- Вы не экскурсовод, но прекрасно знаете свой город.
- Как и любой его житель. У Питера… Санкт-Петербурга есть особенная аура, которая не позволяет никому, кто здесь живет, а тем более родился, быть равнодушным к нему. Мне кажется – это немного больше, чем город, это что-то почти одушевленное.
- У каждого города есть душа. Просто она, я полагаю, открывается не каждому.
- Наверное. Мне нравились города, в которых я бывала. Париж, Милан, Флоренция… Мне нравились, но я не могла их так чувствовать, как Питер.
- Питер – это сокращение от Санкт-Петербурга?
- Да. Это такой сленг, если вам так понятнее.
- Понятно.
- Хотели экскурсию? Посмотрите налево – это Катькин садик. Мы частенько позволяем себе некоторую фамильярность с нашим городом, он прощает, что с нас взять – дети. Правильное название – Екатерининский сад, за ним площадь Островского, которая, кстати, когда-то называлась Аничковой площадью. А только что мы прошли Аничков дворец. Видите, как тут у нас все нежно. А вот мы подходим и к Гостиному двору. Там мое метро.
- Это что-то связанное с гостиницами?
- Нет. Это большой торговый центр. Кстати, одно из первых каменных зданий на Невском. Раньше все было деревянным. При выборе проекта этого здания рассматривалось несколько проектов, среди которых были проекты Ринальди и Растрелли, но выбрали проект одного молодого архитектора. К своему стыду, не помню его имени. Гостинка имеет форму четырехугольника. Каждая сторона называется линией и имеет свое  имя. Когда-то вот эта, вдоль Невского, называлась, например, Суконная, теперь Невская. Эта, налево, была Зеркальная, теперь – Садовая. Остальные назывались – Суровскими – там имели торговые места купцы из города Сурож, из Крыма. Вот, оказывается, сколько я всего знаю! – рассмеялась Надежда, повернувшись ко мне. – А это вход в метро, - она махнула рукой за спину.
- Но вы обещали, что еще будет Нева, - я растерялся от неожиданного осознания, что она сейчас уйдет.
- Простите, но это вы вызвались меня проводить, а не я вас, - она улыбалась.
-