не от своего имени, хотя имел на это полное право, а от имени Светы и если она будет зарегистрирована, то тогда это может говорить, только обо дном. В суде на самом деле возмутились тем, что семью подвергают дискриминации и «гражданским репрессиям». Денег на адвокатов у него не было – пришлось всё делать самостоятельно, но он в этих вопросах худо – бедно разбирался. Собрал все документы, заполнил положенный бланк и заказным письмо отправил в Страсбург – время шло: месяц, два, три… и только, через полгода пришёл ответ – жалоба зарегистрирована и не просто зарегистрирована, а присоединена к его жалобе. Это его обрадовало и вдохновило, он понял, что в секретариате суда серьёзно отнеслись к жалобе. Всё поняли и поэтому соединили всё описанные им нарушения в один пакет. Сомнения пропали, появилась уверенность, что всё будет рассмотрено объективно.
Годы шли, каждый год он ждал вот, вот… всё будет рассмотрено. Прошло десять лет, дочка выросла, закончила колледж и институт и известный на весь мир суд, который позиционирует себя, как бескомпромиссного защитника прав человека. Послал их куда подальше – нарушил свои базовые ценности. Подверг их с дочерью дискриминации и лишил их права на справедливое судебное разбирательство – проигнорировал статью 6 «Конвенции», которая гарантирует – это право. Справедливостью за тысячу километров не пахло - одна судебная вонь. Ты, оказался один на льдине, в открытом море и спасения тебе нет никакого. Всё, как в беспросветной жизни – дерьмо крадётся незаметно. Удар был ниже пояса, ножа не надо – сердце разрывалось на части. Это не укладывалось в голове. Чекисты везде просочились – это конспирологическая мысль крепла, факты наверняка всплывут. Думать не хочется, мысли эти гнетут, что суд может быть под ковёрным, но повод получен серьёзный, и коварные мысли мозг заполняют. И, если он всегда откидывал от себя негативные мысли в отношении суда, то теперь он на собственной шкуре убедился: ЕСПЧ политически ангажирован и там работает большая прослойка юридических предателей, особенно в русском отделе. Получился «шедевр» юридической справедливости. Не хочется аналогию проводить, но куда деться, когда «тварь на твари и тварью погоняет».
Серое вещество кипело, в любой момент могло сорвать «крышку» . Он старался сдерживать себя, когда раздался звонок во входную дверь: Света пришла – подумал он. Владимир открыл дверь – это была Света. Она сразу кинулась его обнимать и успокаивать:
- Папочка миленький не переживай, всё это ерунда, плюнь на них. Владимиру было приятно, такая реакция дочери, лишний раз подтверждала, что у них настоящие, а не наигранные чувства. Он с трудом отстранил её от себя.
- Детка, я в форме, – ответил он, - никого не обманывал, в карты не проигрывал, подлости не совершал. Стреляться, вешаться и делать харакири не собираюсь. Пошли в комнату.
Они прошли в комнату и сели на диван. Света не выпускала его руку из своей и крепко сжимала её. Владимир понимал её состояние. Она с детства такая: настырная, дерзкая и очень переживательная. Он смотрел на неё с любовью, их связывали, невидимые нити, которые были сильней любого стального троса. Когда она была совсем маленькая, ему приходилось постоянно удивляться. Он ей подушку в кроватке хочет поправить. Она не даёт ему это сделать, обхватывает подушку и старается его не подпустить. «Спока» приходилось читать, чтоб понять такое поведение годовалого ребёнка – оказывается, это говорило о нормальном развитии. Всё было связанно с интеллектом. Он поэтому и был поначалу спокоен за её будущее, но на сердце и глаза такое поведение годовалого ребёнка не распространялось. Стала старше в садик ходила, если с чем – то была не согласна, пыталась вступать с ним в борьбу – это удивляло. Воспитательница, у которой он просил совета, сказала ему:
-Не волнуйтесь, если бы боялась вас и не любила, то в борьбу бы не вступала.
У них с дочерью было понимание между собой на уровне древних инстинктов, кто – то называет это «химией», но он думал по другому. Когда мать Светы, его бывшая жена была беременна, где – то уже месяце на шестом. Он постоянно сворачивал бумажную трубу из газет, приставлял к её животу и разговаривал со своей доченькой: Деточка миленькая, как ты там, – говорил он, – папа любит тебя и ждёт не дождётся.
В животе наступала тишина, и он чувствовал, что Света слушает его. Он считал, что именно это сблизило их. Так они и жили, но один случай из жизни отпечатался в сознании – характер она свой показала принципиальный. Был у неё в группе мальчик, звали его Стёпа, маленький, но хулиганистый, Света с ним дружила, рассказывала, как он во время тихого часа танцует «китайские танцы».
-Что ещё за танцы? – удивлённо спрашивал Владимир.
-На кровати голый танцует – смеясь, отвечала она.
- И вы все смотрите? – строгим голосом спрашивал он.
- Да, смотрим, ну и что? - отвечала Света. Владимир, хотел провести с ней воспитательный разговор, но у него тогда ничего не получилось, только он рот раскрыл, как следующий вопрос его сразил наповал:
- Папа, тебе нравится Стёпа? - спросила любимая дочка и замолчала внимательно глядя на него. Владимир растерялся, но до сих пор по прошествии многих лет, он был доволен, что сумел правильно ответить и это укрепило доверие между ними.
- Твой Стёпа мне не нравится – ответил он.
- А мне нравится – сказала Света обиженным голосом и дёрнула его за руку. Владимир сдержал свои эмоции и спокойным голосом ответил ей:
-Деточка я ничего против твоей дружбы со Стёпой не имею, нравится тебе Стёпа – дружи. Это твоя жизнь, друзей нельзя навязать и запрещать дружить тоже нельзя. Ты уже большая девочка и всё понимаешь.
Было видно по её поведению, что ей понравился его ответ, и он был доволен, что сумел подобрать правильные слова.
Так они и сидели на диване, держась за руки. Света нарушила молчание.
- Ну, что там пап, всё очень серьёзно? – спросила она.
- Серьёзней не бывает – ответил Владимир – послали в жопу, через десять лет.
-Папа, возможно, там юридически, что-нибудь не то.
-Детка, всё там то – ели сдерживая злость в голосе, ответил он – суд представляет собой юридическое казино – рулетка, а не суд – повезет, не повезёт. Зеро не выпало.
-Но ты же верил, – с нажимом сказала Света.
- Свет не всё сразу понимаешь, чтоб понять нужно время и поступки. Я и раньше знал, что каждый юрист внутри себя – софист. Иначе он не юрист.
- Ты всех под одну гребёнку.
- Нет не всех. Я их подразделяю – свободной рукой он почесал висок и продолжил свою мысль – самые честные – это учёные, юристы, которые наукой занимаются, им не надо лицемерить, потом идут: пятьдесят на пятьдесят – адвокаты, нотариусы и следователи, среди них много приличных, но и дерьма хватает. За ними следуют прокуроры – здесь всё сложней – защищая постоянно интересы государства, а государство, как правило – спрут – трудно сохранять человеческие качества, конечно много зависит на каком направление, осуществляется твоя деятельность. Я помню, поставили у нас Генеральным прокурором : Казанника А. И. Честным оказался – его мгновенно растоптали – такие власти не нужны.
- Пап, а судьи у нас кто? – с иронией спросила Света.
- Судьи – это государственные чиновники. Судьями в том смысле, что написано в словарях – язык не поворачивается их называть, конечно, они пытаются выглядеть справедливыми в глазах обывателя, но между собой они все знают, что собой представляют, любой звонок, намёк от власти и 99 процентов судей выполнит эту просьбу, как бы она не звучала. Но самые страшные юристы ты не поверишь, это те, которые считают себя самыми опытными.
- Это, кто такие? – удивлённо, спросила Света. Владимир усмехнулся и медленно с нажимом на каждое слово сказал: юристы, которые начинали следователем, потом прокурором, потом судебную мантию одели и в дальнейшем по каким – то причинам покидают свой пост, как правило, неблаговидным и становятся адвокатом. Что у этого человека в голове «чёрт и тот не знает». Так – то вот.
- Папа, ты будешь обжаловать решение единоличного судьи, оно же ни чем не мотивировано? – спросила Света.
- Доченька, это делать бесполезно – усмехнувшись, ответил Владимир, – Конвенция так составлена, что ты ничего не можешь сделать, всегда будешь в дураках, а представители конторы, которая называет себя – ЕСПЧ, будут выглядеть белыми и пушистыми. Убедился лишний раз, что пословицы не просто так рождаются: «Пойдёшь за правдой, ноги сотрёшь до жопы». Нельзя это забывать, а я забыл, всё стараюсь верить в лучшее. Жизнь хлещет, а я как мазохист стараюсь боль не замечать. Свет всё бесполезно. Я для них бацилла, которая не может принести им вреда. За меня не впишется Президент Франции, или Канцлер Германии, а на остальных они давно положили. Они же –«независимые».
- Но может, можно, что –то попробовать – неуверенно сказала Света.
- Если только написать Президенту Франции – смеясь от собственной мысли, сказал Владимир , – Господин Президент! На территории Вашей Республики расположился клоповник, который позорит Вашу страну, лицемерно распространяя по всей Европы информацию, что он защищает права человека. Нация, где был принят Гражданский кодекс, которым до сих пор пользуется весь цивилизованный мир, не должна мириться с группировкой, вводящей в преступное заблуждение всех простых людей. Франция того не ведая – змею пригрела. Ваш искренний почитатель из зомбированной страны, где власть захватили чекисты.
- Ну, папа, ну зачем ты так говоришь.
- Что я особенного говорю, что здесь такого, чему тут стоит удивляться. Нас ни кто не слышит – раздражённым голосом ответил Владимир – Света не учи меня, как мне говорить.
- Ну ладно, ладно – примиряющим тоном ответила Света – не обижайся. Мы вроде собирались ехать в «Царское село» на родину твоей юности.
Ну так поехали, что сидим – согласился Владимир и встал с дивана – у тебя зонтик есть, а то такое лето – то холодом, то градом побалует.
-Зонтик всегда со мной в рюкзаке.
- Смотри, а то вчера Соловьёв сказал, что у него есть конфиденциальная информация. Пиндосы против нас тайную климатическую войну затеяли.
Света засмеялась. Они вышли из дома и направились в сторону метро.
-Папа, как мы поедем? – спросила Света.
-На Витебский вокзал ехать бесполезно – ответил Владимир – там технический перерыв, для электричек, до двенадцати, или до часу – РЖД деньги экономит. В любом случае ждать придётся. Едем до Московской, а там на маршрутке – пол часа и мы на месте.
-Да ты прав – согласилась Света – лучше ничего нет.
Через час они выходили из маршрутки на привокзальной площади Пушкина, но для них это было «Царское село». Он всегда помнил: « Отечество нам Царское село!». Это была юность, когда мечты реальностью кажутся. Ты не понимаешь, что всё уже давно известно – откуда жопа растёт. Ты продолжаешь мечтать. Ты веришь!
- Куда теперь? – спросила Света.
- По Софийскому бульвару до конца, мимо Колонички, дойдём до моей бывшей альма – матер. Там сейчас институт повышения квалификации МВД. – объяснял он, Света слушала внимательно – свернём на Садовую, мимо каскада и считай мы в парке.
- А, что это
